Путешествие длиною в жизнь или жизнь в несколько часов.

      Не смотря на все уговоры Квины, именно так звали девушку, ранее говорившую со стариком, остаться в постели, я сбежал из лазарета и отправился изучать эту рыбацкую деревеньку. Кстати, во время разговора с Квиной, я осознал, что у меня нет голоса. Мой персонаж был нем как рыба и был способен разве что мычать, но всякий раз, когда мои уста открывались в попытке произнести хоть слова, из них вылетала лишь тишина. «Наверное, это игровая условность», — подумал я, продолжив свой путь.       Изучая деревню и сталкиваясь с местными, которым нелепыми жестами я объяснял, что не могу говорить, я узнал, что мой персонаж — рыбак, причём совсем неопытный, если принимать в расчёт то, что меня называли пескариком или мальком. Тяжело вздохнув, я подумал про себя, что ни одна из этих акул рыболовного дела не отважилась дать отпор дракону, только «пескарик». И никакой благодарности, неужели никто не видел моей попытки свершить что-то великое? Зато каждый первый жаловался на то, какой дракон плохой, и как теперь тяжко нам всем придётся, а каждый второй напоминал, что что не стоит уходить далеко от берега, иначе Изморья, множества мелких существ, про которых местные говорят «много и ещё один» схватят меня и всё что останется, так это кровавый развод на поверхности воды. Стало как-то не по себе.       Я завершил свою экскурсию только к вечеру, и уже успел прикупить приличного вида одежду и увесистый посох с железным навершием: «Не сколдую, так хоть в рожу дам», — пронеслось у меня в голове. По крайне мере это приобретение было явно лучше того обшарпанного куска дерева, что я подобрал в лазарете.       Хоть уже и стемнело, я был твёрд в решении краем глаза окинуть общие масштабы тех земель, в которых оказался, а то из-за стен города видно разве что горы да холмы, а дозорная вышка была закрыта, ну, а лезть на крыши как-то не было желания, чего доброго помру ещё раньше времени. Дойдя до выхода из города, я остановился проверить снаряжение. Мгновение спустя, в паре метров от меня, в воздухе появилась дымка, из которой выскочил кудрявый, рыжий дядька по имени Рук. В этот момент рядом со мной был ещё тот самый старик, который говорил сегодня утром с Квиной. Адаро, отец Квины и старейшина Кассардиса, подошёл ко мне и объяснил, что Рук — пешка. Далее он пояснил мне что пусть пешки и похожи на людей, они ими не являются, они лишены собственной воли и в этом мире служат наёмниками. Так же старик посоветовал мне сходить в лагерь, на севере, там собирались добровольцы для борьбы с драконом, а значит там наверняка будут и другие пешки, и я смогу узнать о них более подробно, а также о том, почему Рук явился именно ко мне.

***

      Выйдя из Кассардиса, мы с Руком отправились в лагерь на севере. По дороге, почти сразу нам встретился торговец, который попал в гоблинскую засаду. Рук, хоть и был всего лишь пешкой без воли, но объяснять ему что парню надо помочь, не пришлось. Это скорее я сейчас был пешкой, втыкающей в происходящее. Рук сломя голову рванул вперёд, на ходу читая заклинание Пламени. — Они не выносят льда и огня, — сказал он, когда почти в одиночку разобрался с пятью гоблинами.       Торговец по имени Рейнард был крайне рад тому, что потерял только товар, и пообещал в будущем предоставить скидку на свои новые товары. Я было хотел поблагодарить его, но вспомнил о своём речевом недуге и просто пожал ему руку. Дальше дорога прошла без приключений, и мы вошли в лагерь Добровольческого Корпуса. — Воскресший, слышишь ли ты наш голос? — раздалось у меня в голове.       Рук взглянул на меня и попросил следовать за ним. В северной части лагеря располагался командный штаб, внутри которого находился Камень разлома, точно такой же камень, как и тот, что я видел в том… сне? видении? галлюцинации? В общем в тот момент, когда я видел Роберта в этой игре. Я вошёл в шатёр и подойдя к камню, едва коснулся его кончиками пальцев, странные символы на камне засветились мягким голубым светом. — Слышишь ли ты наш голос, Воскресший? — снова раздалось у меня в голове, казалось голос исходит от камня. Мысленно дав утвердительный ответ, я был проинформирован о том, что только Воскресшему под силу вести за собой легион пешек.       Всё это порождало во мне всё новые и новые вопросы, а один мучил меня сильнее прочих: «Неужели Роберт и те люди были Воскресшим и его пешками?»       Говорящий камень прервал ход моих мыслей, попросив меня показать свою решимость. Что это значит? Камень больше не говорил, а символы на нём погасли. Сразу после этого за пределами шатра раздался жуткий рык. Мы с Руком рванули туда. Спустившись с холма, на котором был расположен командный штаб, мы увидели отряд солдат, выбегающий через восточные ворота, с криками о приближающемся чудовище. Последовав за ними, мы столкнулись с циклопом. Его тёмный и едва различимый под покровом ночи, огромный силуэт метался из стороны в сторону, и лишь красный глаз выдавал его точное положение. Помимо этого, из темноты постоянно выскакивали гоблины. Насколько я успел заметить ночи тут были крайне тёмными, и наших поясных фонарей и пары факелов на входе в лагерь, едва хватало чтобы видеть хотя бы нечёткие силуэты врагов, если те находились от нас дальше четырёх метров.       Пока солдаты отвлекали внимание, мы с Руком кастовали излечение и закидывали монстра огненными снарядами, стараясь попадать в его морду, в надежде ранить его глаз. При поддержке солдат, наш враг быстро пал. После того как мы вернулись в лагерь и поговорили с Камнем Разлома, я был признан и удостоен возможности создать себе свою основную пешку… Вот просто взять и создать, как однажды я создал свой аватар. Пусть пешки и не люди, но как можно было просто взять и кого-то себе создать? Понимание того, что всё эта игра, не помогало мне не думать об этом. Пусть это и игра, но, когда ты полностью погружён в неё, всё ощущается иначе, а тем более такой момент. По словам голоса, из камня, эта пешка останется со мной навсегда… Ух, ладно, приступим.