***
— Мне с утра пришли документы от Бао. Я удивлен, что ты обошелся без крови, — присаживаясь на кресло, говорит Джин. Чонгук на это ничего не отвечает, он полулежит на диване в кабинете брата, прикрывая рукой глаза. Два перелета на два континента, совершенные меньше, чем за сутки, дали о себе знать. Ему неимоверно хочется спать, но сон подождет, нужно расспросить брата о последних событиях: — Какие были резкие доводы, что он согласился на принятия условий? Мне интересно послушать. — Об этом потом, — проводив взглядом секретаря, который принес две кружки ароматного кофе, он садится на диван, делая глоток горячего напитка. — Лучше расскажи мне о вчерашнем собрании, где вы утвердили нового главу Лис. — Он и так является прямым и первым наследником клана, поэтому разговоры про то, что он не опытен, может совершить ошибки, которые могут принести убытки триаде, не подействовали, — откинувшись на кресло, хмыкнул альфа, видя, как мрачнеет Чонгук. — Ему уже двадцать семь. Мне было двадцать пять, когда я стал главой. — Его с нами не сравнивай. — Ты не рад за друга? — Джин, — пристально смотрит на альфу Гук, — если это твой способ пошутить, то шутка провальная. — Успокойся, — поднявшись, он положил руки в карманы брюк, идя к панорамному окну. — Я сам не рад этому. Его хоть и одобрили, как нового главу, но пока Тояшу полностью не передаст ему управление, он не может принимать важные решения. — Ты же прекрасно понимаешь, что Тигры неспроста так легко согласились? Не мне тебе объяснять это. — Вот именно, — повернувшись к нему, отчеканил Джин. — Сегодня званый ужин, где должны присутствовать главы и их приемники. И наша задача напомнить им, кто мы есть. А то мне думается, что они на своем острове начинают забываться, — его слова вызывают улыбку на лице брата. — Возможно, мы увидим наследника Тэяна. Столько времени прошло, а он его все скрывает, — с притворным сожаленинием, говорит старший. — Нам даже не известно, кто он — омега или альфа. — Господин, — в кабинет входит один из помощников Джина, с крепким телосложением. — На порту в Шанхае совершено нападение на груз. Есть потери, — альфа смотрит на Волков, видит, как на дне их глаз огонь разгорается, готовый все в округе спалить, голос от этого предательски ломается. — Продолжай, — холодно говорит Чонгук. Сон тут же рукой сняло, кто-то явно страх потерял, в самоубийцы записался, раз решил напасть на то, что принадлежит им. — Мы частично потеряли товар, — альфа взгляд в пол опускает. — Кто-то дал наводку полиции. Джин стоит с минуту, смотрит в пол. На его лице желваки ходят. — Зацепки есть? — помощник кивает. — Я поеду туда, — обращается он к Чонгуку. — Ну уж нет, — поднявшись на ноги, раздраженно говорит альфа. — Тебе нужно отдохнуть. — Отдохну после, — он выходит из кабинета, параллельно набирая номер друга, оставляя брата одного с растерянным помощником.***
Хосок прикрывает глаза, вдохнув полной грудью, подставляет свое лицо теплым лучам солнца. Прошло три года, как он покинул родную страну, но радости от того, что он вернулся наконец-то домой — нет. В груди зарождается желание развернуться назад, сесть в самолет и улететь, улететь так далеко, чтобы никто не смог его найти. Выдохнув, Хосок горько улыбнулся своим мыслям, понимая, что его всё рано найдут, куда бы он не спрятался. Спускаясь по самолетному трапу, он видит ожидавший картедж из трех затонированных автомобилей, а возле него знакомую для сердца фигуру. За время, которое они не виделись, он ни каплю не изменился, лишь стал еще красивее. — Хосок-а! — пепельноволосый омега бросился к нему на шею, обнимая. Хосок охнул от неожиданности и тут же крепко прижал к себе брата. Он искренне скучал по нему, по его звонкому смеху, мягкому голосу. Отец запретил ему держать связь с кем-либо из семьи, боясь, что на омегу могут выйти, но им всё же периодически удавалось нарушать этот запрет, не без помощи Джексона. Пол года назад, омеге удалось приехать к нему в Нью-Йорк, и тот день Хосок вспоминает по сей день — самый счастливый — самый страшный день в своей жизни. Отец узнал, что Чимин приехал к нему. Были приняты меры. Пак Чимин, двоюродный брат Хосока по отцовской линии. Его папа родной брат его отца, омега, как и Хосок, рано лишился родителя, всё детство провели рядом. Хосок воспитывался в жестких рамках, но Чимин был тем лучиком света, благодаря которому он держался. — Я так скучал, — глаза стало щипать, Хосок зажмурился и еще сильнее прижался. — Эй, тише, — поглаживая его по спине, шепчет Чимин. — Ты теперь дома. — Хосок сквозь слезы улыбается брату, утыкаясь носом в изгиб его шеи. — Ты наверное устал, — отстранившись, Пак шмыгнул носом, вытирая скатившуюся слезу. — Поехали домой. Кивнув водителю, который держал открытой дверь, Хосок сел на заднее сиденье автомобиля, не веря в то, что он в родной стране. Почувствовав, как его ладонь сжали, розоволосый посмотрел на переплетенные пальцы, тепло улыбнувшись, он перевел взгляд на брата, который смотрел на него, словно он мог сейчас исчезнуть. — Я никуда не денусь, — прошептал Хосок, поглаживая пальцем сплетенные руки. — Я думал, тебе не позволят меня встретить, — произносит мысли в слух. — Они пошли на уступки. — И что же взамен ты должен сделать? Всем известный факт — в их клане просто так ничего не делается, всему есть цена. Поняв, что на его вопрос не ответят, Хосок повернулся к окну, став сравнивать город, который сохранился у него в памяти, с нынешним. Высокие небоскребы элитных жилых районов соседствовали со старой частью города, которая сохраняла часть культуры, не ровняясь на современные тенденции. Повсюду пестрили рекламные вывески магазинов, банков, отелей, пытаясь привлечь внимание снующих людей. Не смотря на его трехлетнее отсутствие, Шанхай изрядно изменился. Стал равняться на современные города, теряя себя. Кортедж из машин остановился возле главного входа одного из отелей, принадлежащих их семье, верхушка которого прячется высоко в облаках. Возле дверей тут же появляется коридор из охраны. — Хосок-а, — тихо зовет его Чимин, обращая все внимание на себя. — Ты сейчас поедешь в фамильный особняк и отдохнешь как следует. — А ты куда? — Мне нужно решить кое-какие дела, — дверь со стороны пепельноволосого открылась. — Я приеду сегодня. Извини, что оставляю тебя одного, — отпустив его руку, Чимин вышел из автомобиля, остановившись на секунду, он повернулся к нему лицом. — И пожалуйста, не покидай пределы особняка до моего возвращения. Смотря на удаляющуюся фигуру, Хосок пытался переосмыслить услышанное. Откинувшись на спинку, он хмыкнул. — Я словно в золотой клетке. Снова.***
Альфы сидящие за полукруглым столом, смотрят на свои сплетенные руки, лежащие на столе, боясь поднять взгляд. Слух заострен на стуке, который мерно выстукивает альфа по дубовому столу черной, перьевой ручкой. Расположившись удобно в кресле, Пак Тэян сидел боком к подчиненным, смотря в окно за мирно плывущими облаками по небу, звук исходящий, от соприкосновения предмета о твердую поверхность, эхом разносится по кабинету, словно струны натягивая нервы у подчиненных. Этот звук, словно отсчитывал последние секунды чьей-то жизни, а то, что кто-то больше не встретит рассвет, сомневаться не приходилось. Один из них оплошал. Находясь в стране восходящего солнца, Пак собрал региональных управляющих, ответственных за определенные территории в Японии. Динамика последних двух месяцев не радовала. Был не до счет, составляющий около полумиллиона долларов. — Воровать у своих не есть хорошая идея. Стук прекратился, от чего у присутствующих мужчин, прошелся колющий холод по спине. — Иоши Сан. — не отрываясь от созерцания неба, обратился Пак. — Мне интересно узнать, каким образом, на территории, за которую вы несете ответственность, такой убыток? — мужчина средних лет весь сжался, вытирая платком выступившие капли пота на лбу, взгляд его лихорадочно бегал по столу, словно где-то на нем была подсказка или спасительная ветка, как для утопающего, которая могла сохранить ему жизнь. — Я н…не. — от страха, тот начал заикаться. Поднявшись, Пак тяжело вздохнув, стал перекатывать между пальцев ручку. Проходя мимо сидящих альф, он видел как у тех напрягались спины, когда он оказывался рядом. Остановившись, альфа положил руку на спинку кресла, за которым сидел Иоши. — Я всё ещё жду. — в помещение витает запах страха, который Тигр ощущает на кончике языка. Одно из любимых лакомств зверя. — Господин. — в помещение зашел рослый альфа, в черном костюме. Волосы которого были уложены назад, открывая вид на лоб. На левой щеке была татуировка в виде катаны, а на правой кисти — одна из заповедей Триады. — Говори. — Он прилетел. Доставлен на место назначения. — от его слов, лицо Тэяна озарила легкая улыбка. — Рэйден, можешь говорить прямо, без загадок. Тут же все свои. — похлопав по лицу бледного мужчину, улыбнулся Тэян, передовая перьевую ручку подошедшему Рею. — Иоши Сан, вы знаете о чём речь? — Нет. — голос у того ломался. — Господин. — Дело в том, что мой сын, будущий наследник клана Тигров, вернулся домой. — медленной поступью он пошел обратно за своё место. — Помните Иоши, как он вместе с моим супругом гостили у Вас в поместье, сколько же ему тогда было? — Т-три года. — Верно. Теплые воспоминания. — встав во главе стола, он обвел взглядом, сидящих замов, — Поэтому, не смотря на то, что вы сделали, вы умрете быстро. — резким движением руки, Рэйден поставил ручку на стол, острием вверх, схватив за волосы на загривке не успевшего опомниться мужчину, с глухим стуком о стол, со всего размаху, он проткнул его голову на сквозь. Опустив бездыханное тело, альфа так и остался стоять на месте. Ожидая дальнейших указаний. — Я думаю, урок все освоили? Если кому не понятно, то я могу объяснить и для наглядности еще раз продемонстрировать. — застегнув среднюю пуговицу, на своем пиджаке, альфа взял наручные часы, которые лежали на столе, он надел их на запястье, — Заповедь известная всем — пойдёшь против клана — смерть. — застегнув, он тепло улыбнулся присутствующим. — А теперь, прошу меня извинить, у меня назначен еще ряд встреч. — выйдя из кабинета вместе со своим помощником, он оставил их в компании бездыханного тела. — Всё прошло без происшествий? — зайдя в лифт, в сопровождении еще двух альф из охраны, спросил Пак. — Да. Ваш племянник встретил его. — Во сколько у него рейс? — Через час. — смотря на цифры, которые показывают сменяющиеся этажи, Рэйден осторожно спрашивает. — Вы уверены, что Чимин ничего не выкинет, когда встретится с Кимом? — Нет. — дернув уголком губ, Тэян посмотрел на альфу, — Он мальчик не глупый. У нас с ним было условие, я свою часть выполнил, теперь его черед.***
Машина Хосока заехала на территорию особняка, у главных дверей его встретили охрана с прислугой, склонившие голову, проявляя уважение юному господину. Выйдя из лексуса, он выдохнул, смотря на дом, он и забыл, каким тот был огромным и роскошным. Отказавшись от обеда, Хосок принял душ, а после стал разгуливать по территории особняка, освежая память. Пройдя на задний двор, он стал разгуливать мимо беседок с мягкими креслами. Сев возле огромного бассейна на лежак, розоволосый достал пачку сигарет. Три года, как он бросил курить, стоило вернуться сюда, как у него вновь появилось желание вернулся к пагубной привычке. Увидел бы его Марк с сигаретой в руках, обязательно бы отчитал, ломая безжалостно пачку. Улыбнувшись своим воспоминаниям, Хосок стал распаковывать упаковку, держа сигарету в руках, он погрузился в свои мысли, не замечая, как проходит время. Под всеми своими размышлениями, он не сразу замечает пришедшее сообщение, которое было от Чимина, где он извинялся за то, что сегодня у него не получится приехать. Поняв, что сегодняшний день он проведет один, он направился в свою комнату, так и не впустив никотин в свои легкие. Зайдя в гардеробную, он увидел разложенные вещи, которые прибыли сюда раньше хозяина. Переодевшись в пижаму, он лег на кровать. Последние дни стресса, длительный перелет и разные часовые пояса дали о себе знать, стоило Хосоку коснуться головой подушки, он тут же погрузился в царство морфея.***
Остановившись возле заброшенного цеха, Чонгук вышел из авендатра. Облокотившись, о капот автомобиля, он выслушивал доклад людей, об информации, которую удалось им выяснить. Хмыкнув, альфа обернулся на остановившийся рядом внедорожник из которого вышел Тэхен. — Ничего не говори. — встав возле друга, пригрозил ему пальцем альфа. — Я давно тебе говорил сменить эту колымагу, на малышку побыстрее. — улыбаясь, произносит альфа. — Я даже подарил тебе черного красавца, но ты всё рано разъезжаешь на этом. — Мне в ней комфортнее. — выуживая из заднего кармана пачку сигарет, вздыхает Тэхен. — Я не помешан на скорости как ты. — закурив, альфа щурится от дыма. — Знаешь, перспектива попасть в аварию, меня не привлекает. — одарив его холодным взглядом, Чонгук подозвал одного из людей, давая указания. — Почему ты не позволил Сокджину разобраться с этим? — щелчком отбросив окурок, спрашивает Тэхен. — Почему ты задаешь такие вопросы, если ответы очевидны? — нахмурившись, спрашивает Чон. — Желание присутствовать на этом ужине у меня совершенно нет. И при этом Джин глава клана, если бы он не присутствовал, то это бы выглядело как не уважение к клану Лис, что повлекло бы за собой ряд вопросов. — Блять, хорош заливать. — толкнув его в плечо, засмеялся Тэхен, — Само благородство. — Заткнись, — подхватывая его смех, они направились во внутрь цеха. — Как с этим закончим, поедем в Smeraldo. Хочу развеяться. Через семнадцать минут альфы вышли из помещения, владея всей информацией, которая им необходима, не оставляя после себя свидетелей. Чонгук сообщил Джину о заказчике нападения. Брат сказал, что сам с этим разберется. Давая отбой действиям. С недоброжелателями они расправятся завтра.***
Проснувшись от тревожного сна, Хосок не сразу понимает, где находится и сколько сейчас времени. За окном, по-видимому, только стало темнеть. Взяв телефон, он обнаружил его полностью разрядившимся, цокнув, он пошел за зарядкой, которую оставил в гардеробной, из-за ненадобности. Подняв сумку, он заметил на верхней полке, в дальнем углу ничем не примечательную коробку, которая явно не вписывалась по интерьеру. Достав ее, он обнаружил в ней свой дневник, цветные карандаши, свой первый фотоаппарат, но самое главное, от чего на душе стало так тепло — это потрепанный за годы розовый кролик. Последний подарок от папы. — Куки, — прошептал омега, прижимая к себе игрушку, которую он считал давно утерянной, после очередного переезда. Эта игрушка, со вздернутой бровью, была его главным другом, с которым он делился всеми переживаниями, который спасал его от кошмаров, когда до маленького омежки никому не было дела. Глаза стало щипать, проморгавшись, он вновь посмотрел на игрушку, не веря, что всё это время она была рядом. Поставив телефон на зарядку, он сел на кровать, положив игрушку возле себя. Включив мобильник, телефон начало разрывать от уведомлений, половина была от Марка, который грозился приехать к нему в Китай и устроить взбучку, за то, что не написал ему сразу же по прилету. У Хосока возникло дикое желание позвонить другу, но вспомнив разницу во времени, он оставил эту затею. В Нью-Йорке только раннее утро. Написав ему короткое сообщение, о том, что он в порядке и завтра обязательно позвонит, и как бонус — отправил ему фото совместное с Куки. Остальные сообщения он игнорирует. Спустившись вниз, чтобы сделать глоток воды и хоть чего-нибудь перекусить, он застает за барной стойкой Джексона. — Давно ты прилетел? — первое, о чем спрашивает омега, проходя к графину с водой. — Как решил все дела в Нью-Йорке, так сразу, — поставив чашку с кофе, Ван смотрит на него испытующе. — Где твой телефон? — Заряжается. — Ты вроде бы взрослый. Тебе вроде уже как двадцать один год, но почему ты никак не запомнишь того, что телефон твой должен всегда быть на связи? Я никак этого понять не могу. — Ты отчитывать меня приехал за какой-то телефон? — улыбнувшись, вздергивает бровью. — Куда я денусь, когда за мной следят двадцать четыре на семь? — в голосе омеги проскальзывают нотки злости. — Давай вспомним твое недавнее прошлое, когда тебя не останавливало и это. Поэтому, ты под домашним арестом. — Ты издеваешься?! — Нет, — Джексон поднимается на ноги, ловко хватая со столика ключи, покидая дом. Хосок чувствует, как его наполняет злость, несправедливость. Он вроде как должен был выплеснуть всё это на альфу, но он молчит, сжав кулаки, терпит. Хлопнув дверью, он идет в сторону гардеробной, достав оттуда кожаные штаны, полупрозрачную дизайнерскую блузку с глубоким вырезом, он начинает стягивать с себя пижаму. Нужно развеяться, плевать, что запретили. Если он пробудет в стенах этого дома еще хоть час, то он разнесет его, подожжет, но находиться в нем не будет. Встав напротив зеркала, он стал разглядывать свой наряд, поняв, что чего-то не хватает, он потянулся к тонкому чокеру, с золотым кулоном в форме солнца. Подправив макияж, он направился к выходу, где его ожидало такси. — Господин, Вам нельзя покидать особняк, — у ворот его остановила охрана. — Уйди. — Господин, у нас приказ. — Как же вы заебали, — прошипел, омега, смотря на небо. — Чей приказ? Хотя, не отвечай, я знаю, — ядовито улыбнувшись, он поправил прядь волос. — Слушай, ты же знаешь, кто я и какую власть имею. По-добру, по-хорошему — уйди с дороги. — Мы не можем. Господин! Стойте! — охранник подбегает, хватает за руку омегу, который открыл дверь такси. Хосок стопорится, смотрит на руку, удерживающую его за предплечье, после медленно переводит взгляд на альфу, который весь тушуется, сразу же разжимая пальцы. На первый взгляд омега кажется мягким, не способным постоять за себя, словно обозленный котенок. Но люди забывают, что внешность обманчива, что за маской котенка может скрываться тигр. Хлопнув дверью, он отпускает стекло, выбрасывая свой смартфон. Хосок называет адрес клуба, уезжая с территории особняка, оставляя растерянную охрану.Пора показать этому городу, что принц вернулся.
***
Подъехав к клубу, Хосок оглядывает его главный вход. По бокам от дверей стоят скульптуры сторожащих волков, освещенные светом. Волки. Омега стопорится, решаясь. Но злость делает свое дело, и он прямиком идет во внутрь, игнорируя очередь. Охрана его пропускает, тормозя порывавшуюся вслед за ним зайти парочку омег. Свет внутри приглушен, но разбавляется неоном, по периметру танцпола стоят круглые возвышения с решетками, а в них танцуют полуголые омеги, на фоне играет микс из последних хитов на музыкальном рынке. Зал полон. Здесь нет обычных людей, лишь одна золотая молодежь. Хосок сразу направляется к барной стойке, по пути замечая витиеватую лестницу, ведущую на второй этаж, рядом с которой стоит охрана. Посмотрев на верх он видит частично застекленные стены. Сев на высокий стул, омега подзывает бармена, заказывая себе шот. Осушив его одним глотком, омега просит еще. Он хочет забыться, хочет чтобы мысли, которые разрывают его голову хоть немного, да поутихли. Делая глоток, он поворачивается к танцполу. На него направленны заинтересованные взгляды альф, которые он умело игнорирует, возвращая свое внимание к алкоголю.***
Чонгук сидя на кожаном диване, попивая элитный виски, наблюдает за лениво танцующим молоденьким пареньком. На соседним диване сидит Тэхен, уместивший у себя на коленях рыжеволосого омегу, который осторожно выцеловывает его шею. Минуя первый этаж, альфы сразу поднялись на второй, где их ожидал столик заваленный их любимым алкоголем и лучшие омеги их клуба, среди которых был фаворит Волка. — Может вы уединитесь? — улыбаясь, произносит Чон, в сторону пары. Ким лишь на его заявление громко смеется, вставая со своего места, не снимая с себя омегу, идет в направлении приватной комнаты. Чонгук возвращает свое внимание на паренька. Он видит как омега аккуратно бросает взгляд на него, прикусывая свои губы, его развратные движения располяют альфу. Подозвав его, омега повиливая бедрами, идет в направлении Волка, присаживаясь рядом с ним, забирая из его рук бокал. — Чего ты хочешь? — спрашивает альфа, нежно поглаживая его бедро, от чего светловолосый ближе прижимается постанывая от незамысловатой ласки. — Предаться греху. — шепчет ему на ухо, как его губы оказываются в плену. Альфа целует глубоко, грубо, терзая его губы, усаживая того на свои колени. — Я так скучал, — сквозь поцелуй шепчет омега. — Я думал, что ты обо мне забыл. — Милый, забыть о том как ты работаешь ртом сложно, — словив злой взгляд от омеги, Чонгук лишь сильнее улыбается. — Освежи мою память. — зарывшись рукой в его волосы, он притягивает его, целуя в уголок губ, отпуская. Омега, без лишних слов понимает, спускаясь на колени, расстегивает брюки альфы, доставая красивый, толстый, увитый венами член и невольно облизывается. Уловив на себе голодный взгляд, омега обхватывает головку и почти сразу же выпускает её изо рта с пошлым звуком. После заглатывает его полностью, вырывая из уст альфы, стон. Чонгуг хватает волосы на затылке омеги, начиная управлять процессом.***
Застегнув брюки, Волк смотрит на омегу, который слизывает языком, остатки смазки и спермы на губах. — Детка, ты превосходно работаешь ртом. — потянув его на себя, он целует его в уголок губ, на периферии слышит доносящиеся с низу крики, которые перекрывают музыку. Не довольна рыча, он прерывает поцелуй. — Выясни, что там происходит. — приказывает одному из охранников Чон. Через несколько минут альфа возвращается, не сдерживая улыбки. Чонгук отпускает омегу, который идет в туалет, чтобы привести себя в порядок. — Господин, по словам свидетелей, трое альф не поделили омегу. Каждый хотел пригласить его танцевать, но тот выдвинул условия, сказав, что только один танец, и только с одним из них. В результате чего, те сцепились. — Из-за омеги? — беря бокал в руки, вздергивает бровь Чонгук, — И где он? — Танцует. — С ними? — усмехается альфа. — Нет. Вы бы видели его, он очень красивый. — Ясно, можешь идти. — подлив себе виски, альфа залпом выпивает содержимое. Мысли невольно стали возвращать его в кофейню, которая находится за океаном, где он встретил того, по красоте с которым ровняться ни кто не мог. Кивнув охране, стоявшей за дверьми, он спускается по лестнице, бросая мимолетный взгляд на танцпол, как замирает. На секунду ему кажется, что померещилось, ведь тот парнишка остался в Нью-Йорке. Омега стоит по центру, плавно двигая телом. На его светлой коже просматривался легкий румянец, приоткрытые полные губы манили лучше любой красной тряпки. Его шоколадные глаза спрятаны за розовой челкой, омега откинул голову назад, зарываясь рукой в свои волосы, открывая лоб, взгляд тут же стал скользить по его гладкой, тонкой шее на которой красовался тонкий чекер. Чонгук завороженно наблюдает за ним, не скрывая восхищения в своих глазах. Злиться когда к омеге подходит альфа, до крошащейся эмали сжимает зубы, уже готовый спуститься вниз, и приложить головой о стену ухажера, как видит, что омега и внимания на него не обращает, игнорирует. Розоволосый вздрагивает, резко остановившись, начинает оглядываться по сторонам, обеспокоенно сканируя толпу в округе, обмахиваясь руками, он срывается к заднему выходу. Оставляя главного наблюдателя одного.***
Хосоку в одну секунду стало душно в клубе, еще это чувство, словно кто-то рядом, словно взглядом в нем дыру желает прожечь. Омега пытался посмотреть, увидеть, пытаясь убрать это наваждение, чувство мнимого присутствия. Его, словно волной, накрыл страх, который исходил из глубины. Пробираясь через толпу на задний выход, у Хосока невольно стало давить на виски, спирать дыхание от этой толпы, от этих тел, жмущихся друг к другу. От всего происходящего вокруг. Выйдя на улицу, он отходит чуть в сторону, доставая пачку сигарет, надеясь, что после никотина мысли в голове немного, да успокоются. Пытается закурить, выходит с третьей попытки зажечь сигарету, и он блаженно прикрывает глаза, делая затяжку, задерживая в себе дым до легкого головокружения, и выпускает струйку дыма наверх. Единственный из немногих дней, когда удалось сбежать от охраны, и к нему обязательно стал липнуть всякий смрад, от которого он легко избавился. Стоило задеть их самолюбие друг перед другом, так они готовы были перегрызть себе глотки. — Блядство, — развернувшись, он облокачивается о стену. Он уверен, что по возвращению домой, охрану сменят на другую, с которыми наверняка проведут инструктаж. И больше вылазок таких в одиночестве ему не видать. — Зачем я сюда пришел. На что я надеялся? — шепчет омега. Вновь сделав затяжку, он слегка поперхнулся. — Неправильно затягиваешься, — повернув голову, Хосок инстинктивно назад поддается. Альфа оказывается слишком близко. Его разум кричит — опасность, что нужно бежать, но он стоит на месте, не в силах и шага сделать, словно к земле прирос. — Смотри. Альфа своим голосом, заставляет все внутри омеги скручиваться тугим узлом, его голос, как патока растекается внутри, от чего омега непроизвольно сглатывает, про себя думая, что во всем виноват алкоголь. Чонгук забирает из рук омеги сигарету, не прерывая зрительного контакта, глаза в глаза, с хитрым прищуром обхватывает фильтр губами, глубоко затягивается и выдыхает в сторону. Смотря на омегу, ухмыляется, видя, как взгляд розоволосого прикован к нему. Хосок завороженно следит за действиями альфы, как он обхватывает фильтр губами, как при очередной затяжке его скулы еще ярче прорисовываются, а палец, украшенный перстнем, стряхивает пепел, как из-под края рубашки виднеется часть узора, переходящего на кисть. Он еле сдерживается, чтобы не встать в плотную и посмотреть, что же прячется под ней. От своих мыслей приходит в замешательство, мысли свои обрубить пытается на корню, но не выходит. Чон возвращает омеге сигарету. Он соврет, если скажет, что не залип на его полуоткрытых губах, блестящих из-за частого облизывания, на родинке, которая чертовски манила, на этой персиковый коже. Он не знает, откуда у него хватает сил сдерживаться, чтобы на этом самом месте не взять омегу, а после, как утолит свой голод, забрать его себе, ибо он уверен, одного раза не хватит, чтобы насладиться им. — Бросай курить, — насмешливо произносит альфа, но глаза его явное веселье не выражают. Он своим взглядом одежду с омеги срывает, от чего Хосок инстинктивно ладонь поперек туловища ставит, проверяя, на месте ли она. — Если тебе нечем рот занять, то я могу помочь. — Да пошел ты, — храбрится Хосок, задирая подбородок выше, злится, что альфа всё равно выше, сверху вниз на него смотрит. Не успев и шагу сделать, Чон хватает его за запястье, придвигая к себе ближе, другой рукой опираясь о стену исключая попыток 'побега', — Только если с тобой, — шаг ближе делает, наклоняется, проводит носом по шее замеревшего омеги, у которого дыхание сбивается, пытается почувствовать его запах — лишь парфюм. — Я так свой кофе и не выпил, — шепчет альфа, едва касаясь мочки уха. — А я очень хотел, поэтому — ты мне должен, — безумное желание прикоснуться к его губам, но он знает, что перейдя эту черту, назад дороги нет. — Я тебе ничего не должен. Не моя вина, что твои люди не знают манер, — подстать ему отвечает омега, скользя рукой по предплечью альфы. — Я смотрю, ты храбрый, — он носом его щеки касается. — Не боишься меня? — ядовито улыбается. — Если кому и стоит бояться, то это тебе. — омега смотрит на него, не отводя взгляда, хотя от этих черных глаз, которые смотрят на него неотрывно рассыпается. Их губы разъединяет лишь какие-то жалки сантиметры, если чуть-чуть поддаться вперед… — Чонгук-и, — с боку раздается писклявый голос, от чего Хосок дергается, наваждение с себя скидывает, отталкивая альфу, у которого на лице появляется гадкая ухмылочка, от реакции омеги. — Ну куда ты пропал? — обернувшись, он видит русоволосого, красивого омегу, который, покачивая бедрами, идет в их направлении, бросая на Хосока оценивающий взгляд, а после, хмыкая, переводит всё своё внимание на альфу. — Оставил меня одного, — он надул свои и так пухлые губки, подходя к альфе ближе, проводя по его груди своими наманикюриными пальчиками. — Я скучаю, — у Хосока, после каждого слова омеги, желание уши прикрыть или скривить лицо, но этикет не позволяет. Смотря на омегу, его не отпускает ощущение, что он явно где-то его видел. По внешности, он не был похож на китайца. Отбросив не нужные мысли, Хосок видит то, чему свидетелем явно не хочет быть. От того, как омега прижимается к альфе, тянется за поцелуем, внутри зарождается что-то неприятное. Он мысленно бьет себе пощечину, понимая, что еще чуть-чуть и он сам готов был поцеловать этого альфу. Омега тянется к губам Чона, но он отстраняется, не позволяя себя поцеловать, взгляда своего с розоволосового омеги не сводит, видит, как тот, о ком последние сутки думал, пытается скрыться в глубине клуба. Оттолкнув от себя пассию, он идет следом за ним. Но его нигде нет. Чонгук стоит, а вокруг него словно воздух электризуется, люди, стоящие рядом, невольно съеживаются, отходят в строну и взгляда лишний раз не поднимают на альфу, боясь, что это будет последним, что они увидят. Охрана, видя, как на дне зрачков Волка злость зарождается, напрягается. Они словно запах крови чувствуют, которая вот-вот и прольется. — Сука, — кривит губы в улыбке альфа, проводя языком по клыкам. — Улизнул. — Господин? — со страхом в голосе окликает его один из охранников. — Кого-то нужно найти? — сканируя толпу, спрашивает альфа. — Нет, — отрезает Чон. — Собирай людей. Мы уезжаем.2:0 в пользу розоволосого.
***
Идя в направлении главного выхода, Хосок машинально потирает запястье, которое хранит чужое тепло. Его тело помнит руки, которые скользили по нему, как он неосознанно, но сам тянулся к его ласке, всё его омежье нутро готово было сдаться. Сглотнув вязкую слюню, он пробирается через толпу, а в глазах мерещатся черные глаза, которые все нутро холодят. Нет, этот альфа опасный. Один его взгляд, и ты невольно голову опускаешь, он своей аурой подавляет, заставляет подчиниться, склонить голову. Уже второй раз он ловит себя на мысли, что когда рядом с ним не дышит, боится лишний вздох сделать. Хотя запахов не чувствует, но всё равно боится. Обернувшись назад на громкий возглас из толпы, он врезается в чью-то крепкую грудь. — Извините. — подняв голову он видит Вана. Альфа смотрит на него не скрывая своего явного раздражения, вперемешку со злостью. От чего омега весь съёживается, но тут же спахватывается, одевает свою маску безразличия. — В машину. — его голосом хоть лед колоть. — Я пожалуй откажусь. — видимо в крови еще играют остатки алкоголя, Хосок делает шаг вправо, как рядом с ним словно тени возникли Тигры. — Я сказал — сам доберусь. — по слогам выговаривает омега, встав вплотную к Джексону, но не успевает он опомниться, как оказывается перехвачен поперек талии и без церемонно брошен в машину. — Да вы охуели! — кричит. Следом за ним в внедорожник садиться Ван, давая разрешение ехать водителю. Они молчат. Он даже взгляда на омегу не поднимает, пытается успокоится. И часа не прошло, как он уехал из особняка, ему звонит охрана и сообщает о том, что Хосок покинул территорию, оставив телефон. На его возмущения, почему они не воспрепятствовали, не выполнили свою работу, ответа у них не нашлось. Сам виноват, сам допустил 'зеленых' к охране. Сам доверился помощнику в выборе людей из нового эшелона и инструктажу по поводу омеги. Кайен объездил пол города, заезжал в любимые места Хосока, но его ни где не было. По прошествию часа, наконец-то удалось найти того водителя такси, который забирал омегу, и он сказал куда отвез его. «Smeraldo». Это же надо обладать такой везучестью, что он именно поехал в клуб принадлежащим Волкам и чтобы именно в это время там был владелец заведения. Подъехав к клубу, он дал приказ действовать. Без лишнего шума, без лишних зрителей — но чтобы Хосока доставили. Надеясь на то, что тот не вляполся в неприятности или же столкнулся с Волком. Самому светиться нельзя. Он лично знаком с Волком, и если последний увидит его в своем клубе, да еще то, как он забирает парня, то это может привести к ряду нежелательных вопросов. Ему оставалось лишь ждать. Только дав распоряжение действовать он увидел его, выходящим из клуба, и в этот момент он почувствовал как камень, который давил на грудную клетку, спал, позволяя ему спокойно вдохнуть. Подъехав к дому он выходит. Открыв дверь со стороны беглеца, он ждет чтобы тот вышел. Хосок и взгляда в его сторону не бросает, лишь призрительно фыркнув, он идет по направлению к дому, снимая чекер, который изрядно натер шею. Зайдя в дом, он направился к барной стойке, безумно хотелось виски, зная, что альфа начнет вновь читать нотации. Взяв бутылку, из его рук ее тут же забирают, на что Хосок лишь облокотился одной рукой о столешницу, другой стал потирать переносицу. Выдохнув, он тянется за второй бутылкой, как весь ряд из них оказывается на полу, разбиваясь, образуя под ногами лужу янтарного и красного цвета. — Что с тобой происходит?! Что ты творишь? — кричит альфа. — Дай мне расслабиться. — спокойно отвечает. — Это не шутки Хосок. Если отец узнает. — Так беги и докладывай ему! — вскрикивает Хосок, перебивая альфу. — Не строй из себя человека, который знает меня! Выполняй свою работу как полагается, но меня не тронь! — он с взглядом полной злобы смотрит на альфу. — Ты хоть понимаешь какого мне?! — Вот именно, что я знаю, вижу. Я… — он подходит к нему ближе, — Не хочу чтобы ты пострадал. Ты мне не посторонний человек Хосок. Хоть какими бы ты сейчас словами не бросался, но твоя охрана, безопасность — моя главная прерогатива. — Так выполняй ее хорошо! — омега разворачивается, идя по направлению лестницы, как останавливается, не поворачиваясь, уже тише говорит. — Как бы вы все не пытались скрывать от меня информацию, но я прекрасно знаю что происходит в Триаде. — обернувшись, он смотрит на Джексона, который стоит, порываясь сказать, как Хосок продолжает с горечью в голосе. — Сегодня коронация у Лис. А всемогущий Тэен всех снова обвел вокруг пальца, устанавливая свои правила игры. Я честно не понимаю за чем он это делает, я пытался, но не выходит. — Откуда… — Ван смотрит на него, хочет подойти к нему, как останавливается, пригвозденный взглядом полным обиды. — Ты думаешь, что я не знаю зачем здесь? Ты думаешь, я не знаю почему он скрывал меня все эти годы, хотя самое безопасное место это рядом с Тиграми! — на глазах омеги наворачиваются слезы, которые начинают срываться с ресниц, очерчивая его лицо. Вдохнув через стиснутые зубы, он отталкивает от себя Джексона. — Ты думаешь, я не знаю к чему он меня готовит? Так ты ошибаешься! — Джексон смотрит на него, не знает что сказать, как успокоить. Каким бы он не был верен долгу, но омега для него словно младший брат. Он тянет Хосока за руку, прижимая его к себе, позволяя уткнуться в плечо. Хосок пытается вырваться из объятий, но сил нет, он лишь сильнее прижимается к нему, давая волю слезам. — Я не хочу, чтобы было все как раньше. — еле слышно шепчет. — Не хочу. — Не будет. — поглаживает его по спутанным волосам. Он рядом с Хосоком как одиннадцать лет. И то что вытерпел этот ребенок, за это время, не каждый альфа способен выдержать. Ван понимает, что омега пытается скинуть напряжение, оковы которые его сдерживают с момента отъезда из Нью-Йорка, но омега не понимает, что может навредить себе или он делает это осознанно, от этого еще страшнее. — Только не зли его и не совершай глупостей. Я буду всегда рядом с тобой и прикрывать твой тыл. — смотря тому в зареванное лицо, слегка улыбаясь, говорит альфа. — Ты же Хоби. — от последних слов Хосок шмыгает носом, вытирая словно как маленький ребенок слезы. — Ты давно меня так не называл. — Повода не было. Ты серьезно думаешь, что я пойду докладывать Тэёну о твоем побеге? За кого ты меня принимаешь?! — с наигранным возмущением, произносит альфа, от чего омега прыскает от смеха. Напряжение витавшее в воздухе медленно, но верно растворяется.***
На улице уже светает. Первые рассветные лучи очерчивают высокие небоскребы, озаряя темные улицы. Чонгук сидит на кожаном кресле и наблюдает за спящим омегой, за его медленно вздымающейся грудью. На теле паренька, словно как бутоны цветов расцветают свидетельства их ночи. Сделав глоток дорогого виски, он вновь тянется к пачке сигарет, встав на ноги идя балкону, он перекручивает в голове события, которые произошли за последние сутки. Бао. Омега. Лисы. Порт. Омега. В глазах всплывает образ розоволосого парнишки. Всего один, по детски наивный, ангельский взгляд из-под густых ресниц — и альфа готов бросить всё к его ногам. Нет, омега далеко не ангел и это сразу понятно, стоит заглянуть чуть глубже в его глаза и за этой призмой далеко не ангельское существо. Он вспоминает его вишневые губы, уверен, что они самая вкусная вещь на свете, самое лучшее лакомство. Альфа не знает как смог сдержать своего волка, когда он требовал омегу, зверь лапами цепь пытался разорвать, на которую самолично его посадил, но не допустил. Не желал причинять вред, тому кто все нутро всколыхнул. Пытаясь выкинуть все мысли о парнишке, он втрахивал омегу, доводил его до криков, безудержных стонов, Чон никак не насыщался, он кончал, но расслабление, разрядки так и не получал. Он словно яд просочился в него, отравляя. Ему нужен он. Я никогда в жизни так никого не желал. До абсурдного так смешно, он даже не знает кто он. Он не знает его имени. Не знает чем он пахнет. Еще в Нью-Йорке он дал приказ выяснить кто он, но им не удалось. Словно этот паренек ему померещился. И тут снова он его встречает. Сама судьба их сталкивает. Этот омега одна большая загадка. Чонгук любит их разгадывать. Услышав звонок, альфа только замечает, как сигарета, которая была у него в руках, превратилась в пепел, доходя до фильтра. Бросив ее, он пошел к мобильнику, отвечая на звонок. Едва сдерживая улыбку, альфа сбросил вызов. Щелкнул языком, он облокотился о балкон, смотря на восход. — Ким Хосок значит. Интересно.Первая встреча — омега зацепил его. Вторая встреча — заставил думать лишь о нем. Третья встреча — отныне станет его