Ослеплённая солнцем

Мыслепад Мои мысли как снегопад, Их слишком много, но они пусты, Крутятся, вертятся, летят, Превращаясь в пыль. Смотря в окно, я представляю, Как жалок этот мир, Дремучий лес и то краснее, В нем так хладно и темно И мысли там совсем другие, Не те, что раньше были в голове. Дождь начинается внезапно, Стирая все мечты и думы, Я очищаюсь будто, И одинокая слезинка капает с лица, Растворяясь средь воды, Ведь все мыли только об одном, Как выжить в этом мире, Если судьба так разнообразна? Мне кажется, что это все бессмысленно! Все эти думы и намеки, Ведь мысли так преступны, Что могут напрочь нас убить!

      Именно эти строчки пришли мне в голову в шесть утра после очередного ночного кошмара. Кошмары. Кошмары. Они как семья уже. Ненавижу их. Они ужасны.       Строчки и слова приходят в голову сразу после кошмаров или после того, как я переволнуюсь. Их бывает настолько много, что я ужасаюсь. Мне приходится выбирать и поэтому стихотворения у меня все мрачные. В основном я пишу о смерти, но иногда бывают и просветления в моей голове.       Раздумывая над всем этим, я погружаюсь в свои мысли и прихожу в себя только тогда, когда звенит будильник. Что же, пора собираться в школу. Одевая школьную форму, беру ту же сумку, закидываю тетрадь со стихами и иду в столовую. Там меня встречает Джон. — Сасори сегодня не ночевал дома, — оповещает он меня и ставит тарелки с завтраком. Я же просто подхожу к холодильнику и достаю питьевой йогурт.       Вообще, если честно, то мне плевать где бывает мой брат по ночам. У него было и есть много девушек, и, слава Богу, я не знаю и никогда не знала их в лицо. Он просто боялся их знакомить со мной. Наверное, это из-за моей психики, но мне же лучше. Я никого никогда бы и не подпустила к нему. Это было раньше. Один раз у нас же произошел большой скандал в семье на эту тему, и с тех самых пор я ничего не знаю о его личной жизни. Это большой плюс. Мне не надо беспокоиться о нем. Нууу... Это он мне так говорит, но я просто уже уже устала от эмоционального и психического напряжения, вот и не обращаю внимание на все это.       Я киваю на его слова и выхожу в прихожую. Пошел этот завтрак на три веселые буквы. Не люблю кушать, ненавижу еду.       Джон сразу же следует за мной и вскоре мы покидаем наш уютный домик и он везет меня в школу, которую я ненавижу. Нет, там есть хорошие ребята, учителя, но все это не мое. Я хочу быть одна, я одиночка. Сообщество не понимает меня, мои мысли, мое поведение.       За окном мелькают желтые деревья, а на стекло всё лезут и лезут листики. Такие же бессмысленные, как и моя жизнь. И почему же я не могу просто суициднуться? Почему? Боюсь? Да нет особо. Вообщем, я не знаю почему, но я не хочу умирать. Но в чем же тогда этот грёбаный смысл жизни? Родиться, выучиться, завести семью? НЕ ЗНАЮ! Мне ничего этого не надо. Дайте я запрусь в своей комнате, и вы больше меня не увидите. Я запрусь там, и всё...       С такими умозаключениями я добралась до школы. Джон как всегда открыл мне дверь, и я вышла из салона. На улице стал моросить дождик и я открыла зонтик. К слову, зонтик был с черепами. мне всегда нравились скелеты, у меня в комнате стоит скелет по имени "Гоша". Я скрылась под этим зонтиком, в желании, чтобы меня никто не увидел из одноклассников. — Сакура? Эййй, привет! — меня выхватила блондинка по имени Ино с блондинистыми волосами и куда потащила по крыльцу. Через три минуты я оказалась в большой компании. И тут меня посетила мысль, что все таки надо покончить жизнь самоубийством. ТУТ СЛИШКОМ МНОГО НЕЗНАКОМЫХ ЛЮДЕЙ. — Наруто тебе вчера орал после уроков, но ты быстро уехала. Эти ребята очень хорошие, у нас будет очень много совместных уроков. Они выпускники этого года. Знакомься, это Кисаме, это Дейдара, это Хидан, это Джуго, Нагато, Яхико и Пейн, а это Таюя, Сасори и Итачи, —тараторила блондинка.       Я молча всех разглядывала, задержавшись на своем родном брате, который, в данный момент, сосался с так называемой "Таюей". Видимо, это его девушка. Ну и выдра крашеная. — Чего уставилась? — она уставилась на меня. А я что? А я ничего! Мне все равно. Сасори же с опаской на меня смотрел. — Решила заграбастать моего жениха? Так знай! Таких немых и тупых он не любит! — со злорадством говорила она, жестоко ухмыляясь. Все вокруг меня и ее замолкли. Наверно, многие ждут моих действий или хотя бы реакции на ее слова. Но, увы, они ничего получат. У меня эмоциональная выгораемость. Я практически не могу показывать эмоции. Иногда это получается, но потом я психологически очень устаю. Видимо, кто-то решил отвлечь меня от этой ситуации, и этим кем-то оказался Итачи. Он, кстати, очень похож на моего одноклассника, кажется, его зовут Саске Учиха. Наверное, он его брат, да и еще старший. И его зовут Итачи Учиха. Ух ты, я запомнила кого-то с первого раза.       Он взял моё запястье и хотел было поцеловать мою тыльную сторону руки, но я резко выдергиваю свою руку из его, толкаю его в плечо и ухожу подальше от всех этих людей. Не люблю людей, ненавижу. Я расталкиваю людей и скрываюсь в стенах школы, убегаю от всех, убегаю от проблем и насмешек. Через десять минут я выхожу на крышу школы и сажусь в самом углу. И пофиг, что юбка задирается слишком высоко открывая вид на мою попу и трусы, я просто сажусь на крышу и кладу голову на колени, пытаясь успокоится. Сердце бешено колотится, в висках стучит, учащенное дыхание. Истерика близко.       Я, что, такая уродка? Скорее всего да. Но я же никого не трогаю, молчу, друзей у меня нет. Есть только брат, которого я не подпускаю близко к себе. Если он узнает, что у меня творится внутри, точно в психушку сдаст. Из-за таких мыслей слезы полились градом из моих глаз, капая на голые колени и скатываясь к резинкам гетр. Своими тоненькими пальчиками я вцепилась в основание волос, сжимая их со всей силы. Хочу успокоится, хочу к маме и папе. Моё лицо горит адским пламенем, глаза щиплет, а руки дрожат.       Время текло очень медленно, а я продолжала плакать. Постепенно я чувствовала пустоту внутри себя. И вот я снова морально и психически истощена. Тело ослабло и хочется спать. Но не на крыше же!       Медленно я достаю телефон из кармана портфеля и смотрю на время, 12:55. Начался пятый урок, последний. Я проебала школьный день. Горько усмехаюсь и поднимаюсь. Чувствую, я простыла, да и низ живота дико ноет. Четыре часа просидеть на бетонной плите.        Ухожу с крыши школы и иду к доске с расписанием, где узнаю, что у нас сейчас совмещенный урок с тремя другими классами. Я очень этому рада. Иду быстрым шагом в актовый зал и пытаюсь незаметно прошмыгнуть на любое свободное место. — Девушка, вы опоздали! Как ваше имя? — спрашивает меня какая-то учительница. Видимо, музычка...       Я стою на месте и тупо на нее смотрю. — Она не разговаривает! — выкрикивает кто-то. Отлично, теперь вся школа знает, что я всегда молчу. — Ее зовут Сакура Харуно! — Хината встала с места и назвала меня. Спасибо ей большое. — Прошла к роялю! — злобно говорит музычка, и у меня кто-то выхватывает мою же сумку. Это был Саске Учиха. — Вали давай! — говорит Карин Узумаки. А коленки то дрожат. Я сглатываю густой комок слюни и прохожу на сцену. ВСЕ СМОТРЯТ НА МЕНЯ! От страха у меня дрожат коленки и сходит седьмой пот. — Что играть умеешь? — она стучит указкой по роялю. — Я не понятно выразилась? А? Чего молчишь? Дура тупая! — она орет на меня, а я от страха начинаю играть.       Играю "Реквием по мечте". Ничего не слышу и не вижу не страшно. Чувствую что снова начинаю плакать. Это не школа. а каторга...       Не слышу такта музыки. не слышу ничего.       Композиция заканчивается. и я сразу же подскакиваю с места, роняя стул. Сбегаю по лестнице, чуть не падаю. ВСЕ СМЕЮТСЯ НАДО МНОЙ!       Сквозь истерику и унижение выбегаю и несусь к выходу. Только выхожу на крыльцо, как меня что-то одергивает назад....