Помощница злодея

В этом и есть вся суть секретов… Ты должен хранить их постоянно, неважно какой ценой.

      Снимаю с волос привычную резинку, позволяя им рассыпаться по плечам, и смотрю на свое отражение.       Сегодня мне нельзя быть собой. Сегодня я проберусь в самое сердце Конклава, в Зал заседаний. Я должна стать одной из них, ведь никто не должен знать, что я там была.       Усмехаюсь собственному отражению, но выходит как-то натянуто. Убираю от лица несколько прядей и собираю их на затылке. Поднимаю заколку, принесенную мне Джейсом, и закрепляю волосы.       Закрывая глаза, представляю, как темнеют волосы, как глаза светлеют, приобретая цвет весеннего неба, так непохожий на мой собственный цвет. Практически черный. Почти как у Себастьяна.       Вновь усмехаюсь, в этот раз более искренне. Глаза неприятно щиплет, и приходится прижать к векам кончики пальцев. Неприятные ощущения прекращаются, и я заставляю себя открыть глаза. От неожиданности вздрагиваю, оглядывая в зеркале незнакомое отражение.       Волосы приобрели темный, похожий на цвет шоколада оттенок, а глаза почти теряются, сливаются со светлой кожей.       Поворачиваю голову из стороны в сторону, отмечая, что больше ничего не изменилось. А я ни о чем и не думала.       Наверное, этого хватит. Никто не сможет меня узнать. Поглубже прячу конверт с письмом и выхожу в коридор. В доме царит могильная тишина, не нарушаемая ничем кроме моего дыхания и скрипа половиц под подошвами моих ботинок.       Себастьян отправился на встречу с вампирами из бывшего гнезда Камиллы, а Джейс отправлен на какое-то задание.       Зажимаю кулон, представляя перед собой Клариссу и коридоры, которые Эрондейл показывал мне в книгах, после того, как Себастьян отпустил меня из своей комнаты.       Портал выпускает меня в тупике. Зажимаю письмо в пальцах, все ещё не вынимая их из кармана, и выхожу на свет. Толпа нефилимов небольшими группами тянется в сторону больших дверей. Оправляю куртку и иду вслед за ними, петляя и пробираясь вперед.       Дух перехватывает, когда я оглядываю высокие, уходящие под самый купол, светлые стены. Сквозь витражные стекла пробивается яркий, дневной свет. Солнечные лучи играют на плитке, покрывающей пол, едва не подсвечивают контуры рун, покрывающих каждую из них. Отец говорил, что в Идрисе не бывает плохой погоды, но я никогда не верила. Возможно, я была не права.       Вместе с небольшой группой нефилимов добираюсь до больших дверей, ведущих к спускающейся вниз лестнице. Останавливаюсь, протягивая руку к деревянной поверхности и обводя кончиками пальцев несколько рун, покрывающих почти всю арку. Замираю, почти ощущая силу, величие этих знаков, всего этого здания.       Кто-то врезается мне в спину, заставляя пошатнуться. Охаю от неожиданности, едва не вытаскиваю кинжал из ножен, но вовремя вспоминаю, где нахожусь. — Извините, не думал, что кто-то может застрять в проходе. — Знакомый голос пугает до волос, поднявшихся дыбом на затылке. — Это моя вина. — Оборачиваюсь к парню, стоящему за моей спиной.       Он выше меня всего на голову, хотя старше на три года. Поджимаю пальцы на ногах, натягиваю смущенную улыбку, едва не опускаю взгляд в пол. Не появляется того знакомого щемящего чувства, едва преодолимого желания зарыться в такие же как у меня светлые волосы, перебирая пряди. Не появляется чувства защищенности, словно от мира сумеречных охотников, от Конклава, от всего дерьма в жизни меня отделяет стена. Я уже не та девочка. — Идрис завораживает, верно? — Он улыбается ободряюще, почти нежно. — Да… — Не могу подобрать слова, которые бы описали восторг, которого я испытываю. — Ты ни разу не бывала здесь? — Не доводилось. — Поднимаю на него взгляд, похлопывая ресницами. — Тогда, тебе стоит прогуляться по городу вечером. — Он протягивает мне руку. — Роман Мезанотте. — Лилия… — Тоже протягиваю ладонь. — Только имя? — Он усмехается, пожимая мне руку.       Не появляется знакомой дрожи, нет желания прижаться к его груди спрятав лицо. Не к его. — Ты не найдешь больше девушки с таким именем. — Застенчиво провожу ногой по полу, словно ребенок, просящий что-то у взрослого. — Мне приятно познакомиться. — К сожалению, я должен идти. — Роман кивает на лестницу, старается не смотреть на мое лицо, будто увидел что-то. Будто узнал. — Конечно, мне тоже стоит занять место.       Он кивает, устремляясь вперёд. Остаюсь стоять в проходе, не оборачиваясь следом за ним. Запрокидываю голову вверх, глядя в потолок. Почему он здесь? Какого черта? У нас нет разрешения появляться в Идрисе. Нет права быть здесь. Но почему Роман свободно прошел в Зал заседаний? Неужели Конклав настолько напуган, что позволил вернуться всем? Закусываю губу, заставляя взять себя в руки. Я не провалюсь из-за встречи с кем-то из прошлой жизни. Ни за что.       Вхожу в большую залу и смещаюсь к стене, оглядываясь вокруг. Лестница спускается вниз, к полукруглому пьедесталу, украшенному рунами. Через каждые несколько ступенек начинается ряд скамей, на которых тут и там сидят нефилимы.       Встаю на носочки и оглядываю все ярусы, пока не замечаю рыжую макушку вдалеке. Вымеряю расстояние и, определив направление, двигаюсь к девушке. Пробираюсь сквозь толпу, то и дело пытаясь выглянуть из-за плеч нефилимов и не потерять девушку из вида. Запинаюсь, едва не слетая вниз головой по лестнице, прямо под ноги кому-то из членов Конклава, уже появившемуся неподалеку от пьедестала. Кто-то подхватывает мой локоть, незнакомый нефилим, но я лишь киваю ему в знак благодарности, вновь устремляясь в толпу.       Кларисса стоит вместе с Лайтвудами, о чем-то переговариваясь. Останавливаюсь в полуметре от них, расправляя одежду, выпрямляю плечи, натягивая на лицо выражение восторга и удовлетворения. Подхожу ближе, надеясь, что Лайтвуды не предадут большой роли внезапному появлению незнакомой девушки. Знакомой им, но не Клариссе.       Надеюсь, они не вспомнят мое лицо, хотя видели меня в день похищения Джейса. Надеюсь не вспомнят черты лица той, что приставила к горлу их брата кинжал. Лицо той, что привела с собой Себастьяна Моргенштерна. — Кларисса? — Зову девушку, поджимая пальцы на ногах, но приветливо поднимаю руку.       Она оборачивается так быстро, что я едва успеваю вспомнить следующую фразу. — Мы виделись вчера, помнишь?       Девушка глупо моргает, глядя на меня. Лайтвуды подбираются, подходят ближе, почти стеной встают между мной и ней, отделяют, ограничивают — Кто ты такая? — Цепкий взгляд впивается прямо в лицо, прямо в содержимое черепа, словно хочет выцарапать то, что нужно парню, узнать то, что я пытаюсь скрыть.       Чтобы посмотреть в глаза парню, приходится поднять вверх голову. Черт, нельзя было называть ее полным именем. Так называет ее только Себастьян. Как я могла так ошибиться? — Клэри заблудилась вчера по дороге домой. Я помогла ей пройти к усадьбе. — Ты лжешь. Вчера мы провожали ее до самого крыльца. — Алек скрещивает руки на груди, в упор глядит на меня, скользит взглядом, словно пытается сопоставить черты лица, словно видит кого-то знакомого.       По спине пробегает холодок, а сердце гулко бьется в груди. Едва не оглядываюсь вокруг, в панике начиная искать выход. Я в ловушке. Попалась на собственной глупости. — Я выходила гулять позже. Уже было темно. — Вдруг произносит Клэри и делает шаг ко мне. Принимает правила игры. — Хотела посмотреть на город под луной. — Примитивные замашки. — Фыркает парень, но на нее смотрит тревожно. — Мне нужно переговорить с ней. Всего несколько минут.       Клэри утягивает меня в сторону, подхватывая под один локоть. Ее пальцы крепко вцепляются в мою куртку, суставы белеют от напряжения. Подстраиваюсь под ее шаг и позволяю вывести меня из залы, увести в тупиковый коридор. — Это ведь ты? — Она скрещивает руки на груди. — Смотря за кого ты меня приняла. — Я не буду называть его имя в Идрисе! — Шипит девушка, сжимая пальцы в кулаки. — Тогда ты угадала. Я здесь по поручению твоего брата. — Что опять? — Она раздражённо фыркает. — Всего лишь письмо. Ничего нового. И не беспокойся, тебе ничто не навредит. — Протягиваю ей конверт, пряча вторую руку в карман.       Девушка задерживает дыхание, но конверт берет. Крутит его в пальцах, разглядывая выведенное аккуратным почерком имя. Сжимает губы в тонкую полоску, прикрывая глаза. — Зачем он это делает? — Что именно? Он много всего делает. — Посылает мне письма. Разрешает приходить Джейсу. Позволяет тебе рассказывать мне о… — Твой брат хочет, чтобы ты перешла на его сторону. — Прерываю ее, не давая договорить. — Он мне никто! Я никогда не буду называть его родным человеком! — Она зарывается пальцами в волосы. — Не говори то, чего не знаешь. Иди к своим друзьям. Мне пора.       Отворачиваюсь от нее, зажимая кулон. Чувствую лопатками ее тяжелый взгляд. — Ты так и не сказала, почему помогаешь ему. — Я уже объясняла. Ты узнаешь, когда сделаешь выбор. — А ты выбор делала? — Да. — Не ложь. Хотя выбор и стоял вовсе не верности Себастьяну. — Я довольна своим решением. — И как же ты выбрала монстра? — Он не монстр! — Не успеваю сдержать порыв ярости и вжимаю девушку в стену, стискивая пальцами ее шею. — Если ты еще раз произнесешь это слово в адрес Себастьяна, то я собственноручно отрежу тебе кончик языка.       Она сжимает мою руку своей в попытках вырваться. Глаза наполняются страхом. Губы шевелятся, она будто хочет что-то сказать, но не произносит ни слова. Давай, маленькая девочка, задай вопрос, который крутится в твоих мыслях. Она продолжает молчать, лишь поджимает губы, отводя взгляд в сторону, смотрит на последних нефилимов, почти вошедших в двери. Заседание сейчас начнется. — Думаю, мы поняли друг друга. Возможно, больше я здесь не появлюсь, но знай, что я слежу за тобой. — Отпускаю ее и шагаю в портал, оставляя ее возле стены.       Перемещаюсь в квартиру мага, пугая того внезапным появлением. Он взмахивает руками, запуская в меня каким-то заклинанием, швыряет в стену, заставляя прочувствовать твердую поверхность каждым позвонком. Изо рта вырывается хрип, горло схватывает еще одним заклинанием, неощутимые пальцами щупальца обвиваются вокруг шеи, сдавливают, едва не прорываются прямо под кожу, словно проволока. — Кто ты такая?! — Его магия впивается в плечи, в живот, едва не рвет на части. — Отпусти. — Пытаюсь вцепиться в щупальца, но пальцы проходят насквозь.       Тянусь рукой к собственному затылку, намереваясь снять заколку, про которую так невовремя забыла, но магия схватывает запястье, едва не ломает, выворачивая в сторону. — Что ты здесь делаешь? — На лицо мое посмотри! Я…       Маг сжимает пальцы на руке, сдавливая магическими путами горло, почти лишает дыхания. Вновь царапаю ногтями, но лишь раздираю кожу, едва не выцарапываю путь прямо в глотку. На его лице мелькает узнавание. — София. — А ты любишь гостей. — Голос звучит едва слышно, но магия перестает на меня действовать.       Прижимаюсь спиной к стене, потирая пальцами шею, возвращая чувствительность сдавленным мышцам. Вытаскиваю заколку, вновь зажмуриваясь, когда глаза неприятно печет. — Ты не пробовала предупреждать о перемещениях? Кто сказал, что в следующий раз я не запущу в тебя заклинанием, которое мгновенно остановит твое чертово сердце? — Маг шипит на меня, даже не глядя, продолжая смешивать какие-то травы. — Если уж ты так хочешь сдохнуть, то давай, ты хотя бы сделаешь это не моими руками. — Я не собираюсь умирать в ближайшее время. — Отмахиваюсь от его нападок. — Судя по тому, как часто ты нарушаешь правила Моргенштерна, именно к этому ты и стремишься. — Давно ли тебя волнуют правила Себастьяна? — С того момента, как ты все чаще впутываешь меня в события. — Он шевелит пальцами, магией продолжая помешивать что-то в бурлящем котелке, а сам направляется ко мне. — Что тебе опять нужно? Отравили Фейри? Ранили магической стрелой? Руки и ноги на месте, кровью не истекаешь, значит оборотень не драл. Остаются вампиры? Неужто покусали? — Не плещи в меня ядом. Со мной ничего не случилось. — Усмехаюсь его попыткам вывести меня из равновесия. — Мне просто нужны твои книги. — Для чего заклинания той, кто не имеет способностей к магии? — Он изгибает бровь, скрещивает руки на груди, глядит недоверчиво, словно я прошу приворотное зелье. — Какая, к черту, разница? У меня есть список заклинаний, которые нужно достать. Больше тебе знать нечего. — Список заклинаний — это плата, София. Не пытайся меня одурачить. — Он потирает переносицу. — Дай угадаю, темный переулок, подпольный магазин, похожий на болотную жабу маг. Что ты пытаешься достать? — Не твое дело. — Вытаскиваю кинжал, направляя на него. — Тебя не должно волновать, чем я занимаюсь в свободное от приказов Моргенштерна время. — Меня волнует только то, что ты собираешься заниматься этим в моей квартире. — Он шевелит пальцами, магическим ударом выбивая из моей руки кинжал. Лезвие врезается в деревянный пол. — Убери оружие и можешь пройти. Но если об этом узнает Моргенштерн, я скажу, что ты пробралась в квартиру без моего ведома. Мне хватило прошлого раза. — Я знаю, что просила тебя не говорить. — Снимаю ножны с бедер, опуская на появившийся низкий стул. — Он загнал меня в угол, другого выхода не было. — Хочешь сказать, он не знает, чем ты занимаешься?       Вытаскиваю спрятанный на голени кинжал и спрятанный в кармане кастет, опуская их рядом с ножнами. Игнорировать его вопрос получается, пока он не подходит ближе. — Он не знает? — Нет. — Ты сумасшедшая. — Ты не первый, кто говорит мне об этом.       Он вздыхает, отворачивается от меня, вновь направляясь к своему столу, и продолжает смешивать травы, то и дело приправляя свои действия заклинаниями. — Так какие заклинания тебе нужны? — У него почти получается игнорировать мое нахождение в комнате. — Я сама справлюсь. — Если хочешь засесть здесь на ближайшие пару недель, то пожалуйста. Вот только, объяснить это Моргенштерну будет весьма трудно.       Протягиваю ему свернутый в несколько раз лист, но он вытаскивает его из моих пальцев магией, продолжая свою работу. Мельком пробежав по тексту, он сворачивает лист, возвращая его мне. — Они все у меня есть. — Он кивает мне на стеллаж. — Странный у тебя список. Эти заклинания легкие, их едва ли может не знать двухсотлетний маг. — Ему две сотни лет? — Направляюсь к стеллажу, проводя по корешкам книг кончиками пальцев. — Плохо же он сохранился. — Особенность некоторых демонических отцов. — А у тебя кто? — Оборачиваюсь через плечо. — Тебя также потрепет через несколько десятков лет? — Я не задаю вопросов о твоей семье, а ты не задавай о моей. Возьми зеленую книгу с серебряной надписью на корешке. — Оборачиваюсь к шкафу, находя книгу на средней полке. — Белая с красным узором. — Обвожу взглядом все полки, но нужной книги не нахожу. — Ее здесь нет. — Наверное не вернул на место, принесу позже. — Он молчит несколько мгновений. — Черная, без рисунков.       Вытягиваю нужную книгу с верхней полки, едва не опрокидывая ее себе на голову. Облачко пыли слетает с твердой обложки, пылинки танцуют в воздухе, становясь золотистыми под солнечным светом. — Очень же ты любишь свои книги. — Зажимаю нос, когда появляется настойчивое желание чихнуть. — Там лежат книги, заклинания из которых я уже изучил. До тех, что ниже, еще не добрался. — Жаба сказал мне, что эти заклинания я не смогу найти в любой книге. — Прижимаю фолианты к груди. — Жаба? — Он фыркает от смеха. — Ты назвала мага Жабой? — Имени его я все равно не знаю. — Пожимаю плечами, при этом едва не уронив книги. — Да и не хочется знать, на самом деле. — Его имя никому не известно, как и его происхождение. — За два века никто не смог это выяснить? — Если смотреть под другим углом, то это особенность его работы. — Маг поворачивается ко мне, присаживаясь на край стола. — Никто из его покупателей не сможет его сдать, если их выловит Конклав или другая Нежить, а сам магазин периодически перемещается, в разные города или на разные улицы. Ты никогда не найдешь его дважды на одном и том же месте. — И как же мне забрать у него заказ? — Думаю, он сообщит тебе. — Хоть что-то радует. — Усаживаюсь на диван, складывая книги с одной стороны от себя, и ближе подвигаю столик. — У тебя есть бумага и ручка?       Маг щелкает пальцами, и столик окутывается фиолетовым сиянием, пока на его крышке не появляется стопка желтоватой бумаги и ручка. — Научишь меня также? — Усмехаюсь, раскладывая перед собой лист со списком заклинаний, и открываю книгу, сравнивая названия. — У нефилимов нет способности к магии. — Но Себастьян же колдует. — Особенность крови демона. — Тогда почему не колдует другая Нежить? — Лилит, София! Ты как будто только родилась! — Я просто хотела узнать твой ответ. — Не сдерживаю смех, продолжая листать книгу, пока не нахожу нужное заклинание.       Провожу по бумаге ручкой, разглядывая густоватую пасту, яркого, красного цвета. Касаюсь пальцем, размазывая первую букву, и обнюхиваю кожу. К глотке подкатывает тошнота, сдавливая горло. — Скажи мне, что я не пишу кровью девственниц. — Что? — Он прослеживает мой взгляд. — Да ты издеваешься? — Это. Не. Кровь? — Нет. Всего лишь специальная паста. Лист пустой для всех кроме тебя и того, кому этот лист предназначен. — Удобно. — Брезгливо вытираю палец о подушку, пытаясь не попасться с этим жестом на глаза магу. — Но отвратительно.       Переношу заклинание из книги на лист и откладываю его подальше, чтобы вновь ненароком не залезть в только что написанный текст. Продолжаю листать, разглядывая многочисленные пометки на полях, нахожу несколько рецептов зелий с такими отвратительными ингредиентами, что желудок скручивается в узел. Следующее заклинание оказывается в самом конце книги. Снова сжимаю ручку, заставляя себя не принюхиваться к аромату зелья, распространившемуся по всей комнате. Пахнет чуть сладковато, каким-то цветком, знакомым, но название которого я никак не могу ухватить в собственных мыслях. — Что ты знаешь о связи душ? — Вопрос вырывается сам, когда я нахожу знакомое латинское слово. — Связь душ? — Маг смотрит на меня через плечо. — Смотря чьих. Людских? Так это лишь предрассудки. У нефилимов?.. — Связь души с высшим демоном. — Перебиваю его, впиваясь ногтями в ладонь. — С демоном? — Его пробивает на кашель. — Ты же сказала, что ничего не случилось! — А ты не говорил, что мне надо учитывать всю прошедшую неделю, а не только сегодняшний день. — Огрызаюсь в ответ, отбрасывая от себя книгу, едва не вырвав с корнем заднюю обложку. — Ты не шутишь? — Он упирается ладонями в стол. — А похоже, что шучу? — Какой демон тебя пометил? — Догадайся. — Укладываю себе на колени следующую книгу. Перелистываю несколько страниц, но понимаю, что текста не вижу. Упрямо вожу пальцем по строчкам, создавая вид глубокой заинтересованности, но получается, видимо, не очень хорошо. — Лилит?       Продолжаю листать книгу, то и дело проводя пальцем по некоторым строчкам, даже поглядываю на лист, словно пытаюсь сравнить названия заклинаний. — Ты только что пропустила два нужных тебе заклятия. Прекрати. — Да, это была Лилит. — Вскидываю голову, заглядывая магу в глаза. — Ты что-то знаешь, или могу вернуться к работе? Себастьян не любит опоздания. — Могу сказать, что это просто не «отмыть». Я не смогу тебе ничем помочь. Но, если она проделает с тобой то же самое, что и с Моргенштерном, попробует тебя воскресить, то второй раз такая уловка не сработает. — Хочешь сказать, если она сможет связать мою жизнь с чьей-то еще, то потом… — Язык прилипает к небу, от волнения дрожат пальцы. Неужели все не так безнадежно? — Ты не вернешься в Эдом. Все заклятия и клятвы, в большинстве своем, взимают плату лишь один раз. Ты пообещала ей свою душу, но, не обещала свою вечность. — Ты в это веришь? — Задаю вопрос на собственный страх. Если он сейчас скажет нет, если будет отрицать собственные слова, если появится хоть тень сомнения… Я не смогу справиться с собой. — Это условия соглашений с демонами. Они не могут обойти эти законы.       Прикусываю губу, продолжая бездумно смотреть на слова в книге. Я не принадлежу Лилит. Не принадлежу Эдому. Вероятность, вероятность, вероятность.       Продолжаю работу, одно за другим переношу заклинания из книг на бумагу, всматриваюсь в различные знаки, в рисунки пентаграмм и целительных рун. Отвлекаюсь от терзающих меня мыслей о Себастьяне, о брате, который так внезапно получил разрешение находиться в Идрисе. Была ли там остальная моя семья? Смогли бы они узнать меня, под теми ветхими изменениями, что я произвела, чтобы туда попасть? Смогли бы увидеть на лице печаль, которая накатывала словно цунами, стоило представить другую жизнь для меня, для них, для Себастьяна?       Откидываюсь на спинку дивана, закрываю глаза, не давая себе до боли напрягать зрение. Не позволяя жжению в глазах вызвать слезы, которые подобрались так близко. Я не позволю себе оплакивать то, чего никогда не было, что уже не произойдет. Все останется на своих местах, пока Себастьян не выйдет на тропу войны. Пока его сестра не развяжет войну, которая перевернет весь мир.       Запах жженой бумаги врезается в ноздри, перебивает цветочный аромат зелья. Привычно тяну руку к ножнам, лишь потом вспоминая, что на месте их нет. Маг ловит записку, разворачивает небольшой лист, читает текст, поджимая губы, сжимая пальцы почти до хруста суставов. Бумага исчезает в его пальцах, пеплом осыпается на его ладонь. — Что произошло? — Выражение лица такое, словно с него пообещали снять кожу. — Моргенштерн. Он идет сюда. — Твою мать! — Бросаюсь к книжным полкам, намереваясь убрать книги, но маг останавливает. — Не успеем. Он сейчас переместится сюда. — Словно в подтверждение его слов, возле входа в квартиру закручивается синеватая воронка. — Прячься за стеллаж. — Волной своей магии, он откидывает меня прямо к стене, окутывает желтоватыми искорками, словно выстраивает прямо передо мной стену.       Из портала выходит Себастьян. Лицо бледное, как всегда, но челюсти напряженно поджаты. Взгляд скользит по магу, который начинает метаться по квартире, словно бешеный щенок, подхватывая со стола разные склянки. — Мне нужно мое зелье. — Я сейчас принесу. — Маг вновь устремляется в соседнюю комнату.       «Прекрати метаться!» — Так и хочется закричать, выбраться из своего убежища и встряхнуть его, заставить перестать привлекать внимание.       Себастьян замечает его поведение, прищуривается оглядывая комнату, скользит взглядом по стеллажам и столу с оставленными мной принадлежностями. Вжимаюсь спиной в стену, ожидаю, что он подойдет к столу, заметит, поймет кто там был. Но он оборачивается через плечо, смотрит на что-то возле своих ног. О, Лилит, там осталось мое оружие.       Узел страха скручивается в животе, едва ли не камнем тянет вниз, не заставляет опуститься на колени и начать, словно монашка, молиться, только бы знать, что он не найдет меня. Не найдет мое очередное предательство.       Но он замечает, сбивает ногой заколдованную мебель, поднимает кинжал, разглядывая его рукоять. Сжимаю челюсти, едва не скриплю зубами, борясь с желанием выбраться, предстать перед ним и рассказать все самой. Моргенштерн опускается на мое место, откидывается на спинку дивана, растягивает губы в презрительную усмешку, смотрит в сторону комнаты, где скрылся маг. Кинжал танцует в его руке, играет отблесками света. Лезвие то появляется, проскальзывая сквозь пальцы, то пропадает в ладони, исчезает под слоем плоти.       После нескольких таких поворотов лезвие становится красным, мелькает все чаще, его пальцы перестают касаться рукояти, он ловит лезвие, вновь подкидывая кинжал вверх, режет пальцы, вырезает на ладонях новые шрамы, так, словно своих ему уже мало.       Маг выходит из комнаты, протягивает ему очередной флакон, очередную дозу, спасающую его от боли. Спасающую его от руин. — Где она?       Едва не вздрагиваю, ловя нас себе взгляд мага. Он показывает на шею, дает знак открыть портал, переместиться отсюда, пока не стало слишком поздно. Впиваюсь ногтями в ладони, остаюсь на месте, наблюдая, принимая правила, которые Моргенштерн выставил. — Я не повторяю вопросы дважды. — О ком Вы говорите? — Прекрати ему лгать! — Не пытайся дать ей время сбежать. — Себастьян вскакивает, прижимает кинжал к шее мага, едва не рычит его попыткам продолжать меня прятать. Прятать от моего хозяина. — Выходи, София, пока я не оторвал голову твоему дружку! — Здесь никого нет. — Маг вскидывает голову, пытается чеканить слова. — Заткнись. — Лезвие скользит по шее, скользит по коже, выпуская кровь. — Это ее кинжал. Или вы оба настолько глупы, что не могли даже получше спрятать следы своего нахождения здесь, или она настолько глупа, что оставила у тебя свое оружие. Склоняюсь я, все-таки, к первому варианту. Я учил ее не оставлять оружие нигде, кроме дома. И она запоминала мои уроки.       Маг хрипит, пытается удержать меня на месте, когда я давлю рукой на стену, собираясь выйти. Хрипит, давит своей магией, но я не собираюсь смотреть на смерть. На смерть, которая должна быть моей. — Я здесь. — Прорываюсь сквозь магическую стену, словно через вакуум, выхожу из-за стеллажа, едва не сжимаясь, но Себастьян не удостаивает меня взглядом. — Отпусти его. — С первого раза. — Он не поворачивает головы, но говорит со мной. Говорит с предательницей. — Я учил тебя выполнять приказы с первого раза. — Я выполняю все твои приказы с первого раза, Себастьян. — Так я могу оторвать ему голову к чертовой матери? — Кинжал падает на пол, окрашивает деревянный пол кровью, разбрызгивает ее. Пальцы Себастьяна впиваются магу в затылок, в челюсть, только поверни достаточно сильно и хруст оглушит, выбьет из зависшей тишины. — Да? — Отрывай. Мне плевать. — Маг шипит на меня, на пальцах мелькают голубые искры, но он не решается применить магию против Себастьяна, не позволяет. Не применяет магию против меня, не хочет.       Замечаю, что глаза у него змеиные, золотистые, и шипит соответствующе. Едва не усмехаюсь, не поддеваю за дьявольские метки, за гены его отца, о которых он так не хотел говорить.       Себастьян отступает, переводит на меня взгляд, едва не рычит. Подгибаю колени, сжимаю пальцы в кулаки. Я не смогу ударить его, если он нападет. Это не тренировка, это очередной мой проступок, это проверка на верность, которую я вновь успешно провалила. Которые я проваливаю одну за другой, скрывая чужие секреты.       Раз за разом выбиваю, вытряхиваю из него доверие, уничтожаю те мелкие толики его расположения, что успела заслужить. Уничтожаю те крохи, что собирала по крупицам, по ошметкам истерзанных чувств. По его душе.       Он хватает меня за руку, сжимает, почти до боли, тянет к себе, словно хочет сжать в объятиях, словно хочет заключить в клетку из своих рук, этими самыми руками свернуть шею. Подаюсь навстречу, по инерции, иду на поводу у его желаний, его действий. Его потребностей. — Что ты там делала? — Портал кружит, смазывает все вокруг. Пальцы Себастьяна отпускают также быстро, он отстраняется. — Мне плевать.       Чужая рука толкает в плечо, едва не разворачивает вокруг своей оси, толкает на диван, заставляет вжаться, пытаться отстраниться, словно вот-вот разгорится пожар. — Себастьян…