Помощница злодея

Я буду жесток с тобой, Марья Моревна. Ты дышать не сможешь, как я буду жесток. Но ты понимаешь, не правда ли? Ты достаточна умна. Я существо требовательное. Я эгоистичен, жесток и крайне неразумен.

      Поднять себя с постели оказывается гиблым делом. Голова гудит от количества мыслей, а руки дрожат, словно я уже на смертном одре. С трудом оторвав голову от подушки, прижимаю ладони к вискам, пытаясь сфокусировать взгляд на прожилках пола. Свет льется из-за спины, из-за распахнутых штор, заливая комнату ровным золотистым светом. Кажется, время уже подбирается к полудню. Времени остается не так уж и много.       Скрипя зубами и, кажется, всеми суставами, которые только есть в моем теле, поднимаюсь с постели, чтобы спуститься вниз. Бесшумно выскальзываю в коридор, прислушиваясь к каким-то звукам. Джейс смеется, стучат столовые приборы. Наверное, он завтракает вместе с Клариссой.       Кривлюсь, но у меня нет времени ждать, пока они закончат свои посиделки. Нужно подготовиться самой, еще и Клариссу проинструктировать. Нарочито громко топая по ступеням, спускаюсь вниз и добираюсь до кухни. Что-то болезненно сжимается в груди, бьет в ребра, угрожая вывернуть наизнанку. Впиваюсь пальцами в дверной косяк, замирая на пороге.       Они кажутся семьей. Удивительно, что они смогли столько времени провести на кухне втроем. Парни спокойные, как никогда прежде. Ведут себя, действительно, как братья, словно они — обычная семья, без всего того дерьма, что творится с ними с рождения. Кларисса сидит на стуле, поджав колени к груди, и слушает их, почти завороженно. Они находят общий язык, видимо. Кажется, я что-то пропустила. Кларисса стала до больного покорной, даже перестала бросать на брата полные ненависти взгляды. Она словно… Сдалась.       Себастьян замечает меня и жестом зовет сесть рядом с Клариссой. Изгибаю бровь, но исполняю этот неоглашённый приказ. Обхожу девушку со спины, скользнув пальцами по ее стулу, и, видимо, пугаю до чертиков. Она вздрагивает, наконец замечая меня, и приветственно кивает: — Доброе утро. — Я думала уже обед. — Сажусь на соседний стул, посматривая на колдующего у плиты Джейса. — Не ошиблась. — Себастьян протягивает Эрондейлу турку, чтобы сварить свежего кофе. — Во сколько нам нужно быть готовыми? — Постукиваю пальцами по столешнице. — Около одиннадцати. — Себастьян садится во главе стола, складывая на него локти. — Камилла прислала вещи для нас. Лежат в гостиной. — С каких пор она этим занимается? — Фыркаю, размышляя, могла ли вампирша чем-то мне насолить. Я бы что-нибудь сделала. — У нее нет выбора. — Моргенштерн усмехается, поглядывая на сестру. — Сегодня что-то будет? — Кларисса настороженно смотрит то на меня, то на брата. — Мы отправляемся в Прагу, сестра. У нас появилась зацепка. — Зацепка? — Девушка изгибает бровь. — Что-то произошло? — Неделю назад на нас напали вампиры, если ты не забыла. — Отвлекаюсь на стук, с которым на пол падает кружка, рассыпаясь на осколки. — Вы нашли тех, кто это сделал? — Кларисса собирается встать, но я ее опережаю, приближаясь к Джейсу.       Он садится на корточки, чтобы поднять разбитую кружку. Пристраиваюсь рядом, собирая куски фарфора в ладонь. Ловлю на себе его взгляд. Горящий, почти обозленный. — Себастьян…       Джейс неожиданно хватает меня за запястье, вжимая собранные осколки мне в руку. Шиплю от боли, но даже не пытаюсь вырвать руку из захвата. Только изрежу все к чертовой матери. Перехватываю чужую ладонь, повторяя его движение. Парень шипит о боли, разжимая пальцы. Кровь капает на пол, на осколки, его и моя, пока не смешиваются лужицей. Вновь заглядываю ему в глаза, в очередной раз не замечая ничего, кроме опустошения.       Вытаскиваю из заднего кармана стило, вырисовывая иратце на его ладони, и подпихиваю встать, чтобы он сел за стол. Джейс кивает, полотенцем стирая с руки кровь, и отходит, отвлекая на себя внимание Клариссы.       Собираю осколки и вытираю кровь, скрывая следы этой «потасовки». Испорченное полотенце приходится выкинуть. Рисую иратце и на себе тоже, отправляя следом и второе полотенце. Словно по команде закипает кофе, и я оборачиваюсь к столу, оглядывая каждого сидящего, не забыв натянуть улыбку: — Кто будет кофе?       Себастьян, не оборачиваясь, кивает, его сестра тоже, недоверчиво поглядывая на меня, а Джейс встает, снова приближаясь ко мне. Когда он подходит к шкафам, поддеваю пальцами нож, отодвигая его подальше от парня, чтобы он оказался вне досягаемости. — Я не собираюсь нападать. — Он неожиданно выдыхает мне в затылок, оказавшись прямиком за моей спиной.       Вздрагиваю, вжимаясь в шкаф, и зажимаю рукоять ножа, но его пальцы вновь сжимаются на моем запястье. Неужели Кларисса этого не видит? Неужели Себастьян снова потерял контроль? — Ты же не собираешься меня ранить, правда? — Он чуть смещается в сторону, но руку не отпускает. — Ведь тогда Клэри поймет, что не все в порядке. — Джейс усмехается, скосив на меня взгляд. — А тебе это не нужно. — Отпусти меня. — Шиплю на него, царапая кончиком ножа поверхность столешницы. — Не смей его звать, София. — Он вновь подается ко мне, пока я не вжимаюсь плечом в его грудь. Он делает вид, что достает с верхней полки упаковку чая. — Я ведь, не задумываясь, тебя убью. — Так убей. — Смотрю ему в глаза. — Давай, Джейс. Я даже нож из руки выпущу. Прирежь меня.       Представляю, как лезвие отразит теплый свет из окна и войдет мне в шею. Как брызнет кровь, оставив на полу алые капли. Почти слышу, как закричит Кларисса, как Себастьян поднимется, с визгом отодвигая стул. Представляю, как Джейс бросится на него, и они сцепятся уже не на жизнь, а на смерть. Смертельная схватка, в которой я не смогу защитить того, кто мне дорог. Представляю, как мешком упаду на пол, как в горле будет булькать кровь, как будет вытекать горячим потоком прямо изо рта. Вот такой исход меня ждет. — Тебе так не терпится сдохнуть? — Джейс усмехается, прижимая свой локоть к моему. — Разве тебя это волнует? — А похоже на то, сумасшедшая? — Он чуть склоняется, разница в полголовы не так уж и велика, но он словно пытается показать превосходство. — Да ни черта. — Выплевываю, ощущая на себе взгляд Себастьяна.       Давай, давай же. Сжимаю пальцы в кулаки, борясь с желанием закричать, выдать Эрондейла. Нельзя, мне нельзя этого делать. Все полетит в Эдом, даже Джейс это знает. Клариссу нельзя посвящать в эти проблемы. Нам конец, если она догадается. — Вот и молодец. — Джейс подхватывает турку, переливая две третьих содержимого в две кружки.       Движения размеренные, плавные. Наблюдаю за ним краем глаза, продолжая сжимать рукоять ножа. Не выпущу. Он не дождется от меня такой глупости. Парень, взяв с собой обе кружки, возвращается к столу, оставляя меня бороться с собственными мыслями. — Ты там уснула, София? — Слышу словно сквозь вату голос Себастьяна. — Плохо спала ночью. — Отвратительно, почти не смогла сомкнуть глаз.       После того как Себастьян вышел из дома, я не могла подняться к себе в комнату, нервно меряя шагами гостиную. Только когда услышала шаги по крыльцу, я молнией метнулась к лестнице, закрываясь в собственной комнате. Только когда услышала щелчок его двери, я смогла закрыть глаза. — Разберемся с вампирами, и будет время отдохнуть. — Себастьян подмигивает сестре, отпивая кофе.       Сажусь на свое место, исподлобья поглядывая на Эрондейла. Он не обращает внимания на мой взгляд, активно жестикулируя и что-то рассказывая. Не слышу ни слова, пытаясь заметить хотя бы малейшее отклонение. Перевожу взгляд на Себастьяна, ожидая пока он посмотрит на меня в ответ. Парень изгибает бровь, а я потираю свое запястье, показывая ему, что меня беспокоит. Он кивает, чуть приподнимая рукав свитера и показывая мне кровь. Знает. Похоже, он вернул себе контроль. — Так… — Кларисса елозит на стуле. — Что же будет вечером? — Мы пойдем в клуб. — Себастьян вновь ей подмигивает. — Ты же сказал, у вас есть зацепка. — Она недовольно хмурится. — Разве дело исключает веселье? Ты в безопасности, сестра. Я никому не позволю тебе навредить. — И что там будет? — Девушка задумчиво покачивает в руке кружку. — Вампиры. Один из них может знать о нападении. — Себастьян толкает Джейса в локоть, когда тот пытается вмешаться. — София притворится тобой, сыграет роль моей сестры, а ты будешь возле меня, без отрыва. — Она ведь на меня не похожа. — Кларисса смотрит на меня странно заинтересовано и недоверчиво. — Предоставь это ей. — Конечно.       Отодвигаю от себя кружку с кофе, так и не притронувшись к напитку. Сжимаю и разжимаю пальцы на руках, борясь со сводящей суставы болью. Не могу оторвать взгляд от Джейса, хотя он задумчиво копается в тарелке с приготовленным им блюдом. Я даже не заметила, когда он разложил его на порции и переместил на стол. Сцепляю пальцы в замок, устраивая локти на столешнице: — Напомни мне, как зовут вампира. — Прикрываю глаза, пытаясь освободить голову от лишних мыслей. — Маркус. — Себастьян пытливо посматривает на сестру, словно ожидая реакции. — Кто нас проведет? Мы же должны как-то попасть туда. — Камилла. Она займется нашими пропусками и аудиенцией. — Ты ей веришь? — Поймав взгляд Джейса, понимаю, что его волнует этот же вопрос. Он кивает, а в его глазах… Благодарность? — Давай не будем вдаваться в то, чего ты не понимаешь. — Себастьян поднимается. — Я уже сотню раз объяснял, что Камилла никуда не денется. — Он смотрит на меня таким взглядом, что хочется то ли с визгом убежать подальше, то ли упасть на колени и молить его о прощении. — Прекрати ставить под сомнения мои действия, ясно? — Я сомневаюсь не твоих действиях, а в твоих союзниках. — Не думаю, что ругаться при Клариссе хорошая идея, но Себастьян словно теряет тормоза. — Заткнись, твою мать! — Злобный рык, не предвещающий абсолютно ничего хорошего. — Меня бесят твои стычки с Камиллой. Решайте свои проблемы без меня, если не хотите разгребать последствия моего вмешательства.       Последствий будет куча, причем таких, что сразу и не разгребешь. Киваю, отворачиваясь от него, чтобы посмотреть на Клариссу. Она подбирается, словно готовая в любой момент сорваться с места и убежать в поисках укрытия. Вряд ли она сможет провернуть такое в этом доме. — Значит… — Кларисса смотрит на Эрондейла, словно боится поднять взгляд на брата. — Ты делаешь это из-за меня? — Конечно, сестра. — Себастьян обходит мой стул, присаживаясь на край столешницы, и берет девушку за руку. — В этом мире у меня нет ничего дороже тебя. — Я… — Она выдергивает руку, пряча ее под стол. — Спасибо. — Это мой долг как старшего брата. — Сверлю взглядом его лопатку, впиваясь ногтями в собственные колени. Он оборачивается ко мне, уже успокоившийся. — Думаю, вам стоит начать сборы. — Конечно.       Протягиваю руку Клариссе, приглашая ее пойти со мной. После того ничтожного спасения, что я ей обеспечила, она относится к моим жестам гораздо спокойнее. Перестала постоянно за мной наблюдать, словно ожидая, что я в любой момент припру ее к стенке и… Раню, изувечу, убью, не знаю, чего именно она ждала. Но теперь все кажется до осточертения простым.       Она, видимо даже не задумываясь, вкладывает свою руку в мою, стремясь с моей помощью оказаться подальше от брата. Уже у самой лестницы останавливаюсь, разворачиваясь в сторону тренировочного зала. — Куда мы идем? — Не пущу тебя к вампирам, пока не посмотрю на твои навыки. — Затаскиваю ее в зал, захлопывая за нашими спинами дверь. — Мы будем драться? — Она изгибает бровь, недоверчиво поглядывая на меня. — Себастьян же хочет просто узнать информацию… — Я стану тобой, Кларисса. — Толкаю ее в плечо, заставляя пошатнуться, и сжимаю кулаки, выставляя перед собой руки. — А значит твой брат вообще не ручается за предстоящие события.       Выбрасываю кулак вперед, снова целясь в плечо, но в этот раз девушка уворачивается, проскользнув под моей рукой, и бьет в ответ. Костяшки ее пальцев задевают мне щеку, но не наносят вреда. Перехватываю ее руку, зажав в сгибе локтя ее предплечье, и выворачиваю запястье. Кларисса взвизгивает, силясь освободиться от моей хватки, и бьет меня в колено. Удар кулаком в живот, заставляя согнуться, но не слишком уж сильно. Прыжок, чтобы попасть по плечу и откинуть на маты.       Девушка падает, проехав по гладким матам, и замирает. На секунду пугаюсь, что вложила в удар слишком много силы. Делаю несколько шагов к ней, чтобы помочь, но Кларисса приподнимается на локтях, поглядывая на меня из-под закрывших лицо волос. — Меня такому приёму не обучали. — Она поднимается, откидывая мешающие пряди. — Личное изобретение Валентина. — Вновь выставляю перед собой руки, надвигаясь на девушку. — Попроси своего брата, он с радостью тебя обучит. — А ты не можешь? — Вряд ли я до конца разобралась в технике. — Бью кулаком в живот, но девушка уклоняется, сдвигаясь за мою спину, и ударяет куда-то в область лопатки, пытаясь попасть в болевую точку.       По спине проходит достаточно сильная волна боли, но ее не хватает, чтобы лишить меня возможности напасть. Удар локтем, попадая по ребрам, еще один, разворачиваясь к ней лицом. — У тебя… интересный… подход… к тренировкам… — Моргенштерн дышит шумно, кажется, задыхаясь. — Зато действенный. — Поправляю съехавший хвост. — Давай еще раз, пожалуйста. — Кларисса возвращается в стойку, поглядывая на меня из-за защищающих лицо кулаков. — Нет. — Тогда, это была не просьба. — Она бьет меня в плечо кулаком и отскакивает обратно, усмехаясь и кружа вокруг.       Пытаюсь выцепить ее ногой, но она вдруг отпрыгивает и стаскивает со стеллажа клинок. Умышленно падаю на пол, откатываясь в сторону от мелькнувшего в ее руках лезвия, и хватаюсь за свисающий с потолка трос, быстро поднимаясь наверх. Жесткая веревка царапает кожу ладоней, но мне нужно забраться на одну из балок.       Цепляясь за широкую перекладину, чуть раскачиваюсь, чтобы забросить на нее ноги. Кларисса смотрит на меня снизу, видимо, пытаясь понять мою стратегию. Выставив руки в стороны на первых метрах, бегом устремляюсь в другой конец зала. Я уже давно не тренировалась, но после этого разогрева ноги сами несут меня, вспоминая те мучительные занятия с Себастьяном.       Кларисса устремляется следом, бежит прямо под балкой, лишая меня возможности спрыгнуть прямиком на нее. Поджав ноги к груди, прыгаю вниз, вдоль стены, на середине резко выпрямившись, уперевшись ногами, и откинув себя дальше от поверхности. Прогиб в спине, до боли в позвоночнике. Цепляю Клариссу за футболку на плече и дергаю следом за собой, опрокидывая на пол. Приземляюсь на корточки, балансируя на кончиках пальцев, и усмехаюсь оказавшейся на полу девушке. Рывок, перевернув ее на живот и запрыгнув ей на поясницу, но не придавливаю слишком сильно, распределив вес на колени. Заламываю ее руку за спину, подтягивая запястье к лопаткам, и склоняюсь к уху. — Неплохо. Но, кажется, фамилия обязывает тебя бороться идеально. — Ты и сама знаешь, что мне с тобой не сравниться! — Она расслабляется подо мной, бессильно уперевшись лбом в плитку. — Алек был прав… Прав, когда говорил, что я всего лишь примитивная… — Прекрати, Кларисса. — Опять помогаю ей перевернуться на спину, но не даю шевелиться, продолжая придавливать к полу и выкручивать запястье. — Ты победила Валентина со всеми его авторскими приемами. Ты Моргенштерн. Будь добра бороться за это имя. — И что же за цирк вы тут устроили? — Себастьян, так неожиданно появившийся за моей спиной, за волосы стаскивает меня с сестры. Зашипев от боли в затылке, поднимаюсь, оказавшись сбоку от него. Подмигнув Клариссе, бью его локтем под ребра и выкручиваюсь из его разжавшихся пальцев, перепрыгнув через продолжающую лежать на полу девушку. Разворачиваюсь к Моргенштерну лицом, встряхиваю спутавшимися волосами: — Покажи ей пару приемов, Себастьян. Она считает, что без них не сможет меня победить. — Я разрешал тебе валять ее по матам? — Он протягивает руку сестре, продолжая смотреть мне в глаза.       Тьма, пропасть и, где-то на самом дне, смерть. Вот что в этих черных глазах. — Я должна была убедиться… — Приказ был? — Он рывком поднимает Клариссу на ноги, удерживая ее за локоть и не давая отстраниться. — Нет. — Тогда какого черта ты используешь ее как грушу для битья? — Я… — Показать пару приемов? — Он осторожно ведет линию по лицу сестры. — Отойди в сторону, Кларисса. — Себастьян, она всего лишь… — Девушка хватается за его руку, словно хочет удержать. — В сторону, я сказал. — Он переводит на нее взгляд, и Кларисса послушно отпрыгивает от него, поглядывая на меня с чем-то вроде сожаления. — Нападай. — Он встает в стойку. — Ты не размялся. — Качаю головой, но в стойку встаю. — Это будет не честно. — Чтобы было честно, против меня должны быть вы с Джейсом. — Даже от мысли тошно. — Делаю разворот, на мгновение повернувшись к парню спиной, и бью ногой в ребра.       Не успеваю закончить маневр, ощутив на голени крепкую хватку, достаточно сильную, чтобы удержать меня на весу. Второй ногой, рискуя упасть на пол пластом, но заставляя Себастьяна меня отпустить. Закрываю голову руками, делая кувырок по полу и сразу же вставая на ноги. — Кажется, кому-то стоит чаще тренироваться. — Сдуваю с лица волосы, разворачиваясь к нему. — Кто бы говорил. — Он бьет кулаком в грудь, заставляя вскрикнуть от боли в локтях, которыми я закрылась от удара.       Кулаком с разворота, отлично попав прямиком по уху. Себастьян отшатывается, встряхивая головой, и… Улыбается. Улыбается, мать его. Ничего хорошего это не предвещает. Абсолютно ничего хорошего. — Себастьян… Себастьян, здесь твоя сестра. — Проскальзываю под его рукой, уходя с линии удара. — Пара приемов, помнишь? — Он успевает ухватить меня за руку, с такой силой дернув, что меня разворачивает, и я падаю на колени, проехав ими по полу.       Бью его локтем под колено и получаю звонкую оплеуху, от которой в ухе почти оглушительно звенит. Откидываюсь на спину для кувырка, утягивая его следом за собой, но Себастьян блокирует маневр, встав на одно колено, и выворачивает мне локтевой сустав. Пытаюсь вывернуться, но оказываюсь под ним, лежа на животе с завернутой к лопаткам рукой. — Как плохо. — Он цокает языком, склоняясь к моему уху. — Разве этому я тебя учил? — Его губы задевают мою щеку. — Ты учил меня не разговаривать с противниками. — Изгибаюсь, умудрившись задеть пяткой его плечо, и заставляю опереться на руку, грудью нависнув над моей головой.       Боль в руке лишь усиливается, заставляя слезы катиться из уголков глаз. Сжимаю зубы, сдерживая крик. Себастьян смеется, возвращаясь в прежнее положение, и касается моих пальцев, осторожно выкручивая фаланги, но не делая больно. — Как думаешь, какой из твоих пальцев мне сломать? — Он зажимает указательный палец, заставляя забиться под ним. — Сдаюсь. — Выдыхаю наконец. — Помнишь, что я говорил о твоей возможности сдаться? — Он сильнее выкручивает палец, пока не слышится хруст.       Упираюсь лбом в плитку, до боли зажимая нижнюю губу зубами. Не кричать, не кричать, не кричать. Только не кричать. Пытаюсь выровнять дыхание, как вдруг он ослабляет хватку, рывком, как я Клариссу, переворачивая меня на спину. — Ну, помощница? — Он склоняется ниже, почти задевая губами мою переносицу. — Разве так я учил тебя драться? — Покажи мне того, кто может победить тебя в схватке. — Выстанываю, пытаясь освободить руку с поврежденным пальцем. — Если такой когда-нибудь родится, первым делом притащу тебя к нему, чтобы своими глазами увидела. — Он выпрямляется, продолжая полусидеть на моем животе, и поворачивает голову в сторону сестры. — Если хочешь, я обучу тебя паре приемов. Кажется, Лайтвуд не закончил твое обучение. — Алек обучил меня всему, что знал сам! — Она скрещивает руки на груди, но глаза широко распахнуты от страха. — Не лги. — Себастьян поднимается, отряхивая с одежды невидимую пыль. — Я обещаю ничего тебе не ломать, если ты этого боишься. — Он усмехается, направляясь к выходу. — Ты же знаешь, твои желания — закон для меня, Кларисса. Только пожелай. — Дверь тихо закрывается за его спиной. — Поторопитесь там!       Сажусь, поджимая к животу повреждённую руку. Кларисса подходит ближе, садится на корточки передо мной, протягивая ладонь, чтобы помочь. С рыком отодвигаюсь от нее, закрывая глаза и не глядя на замершую девушку. — София, я… — Иди, Кларисса. — Опираюсь на пол ладонью, помогая себе подняться на ноги. — Жду тебя в своей комнате через час. Ни минутой раньше и ни секундой позже. Сегодня мы провернем это чертово дело, и никогда, больше никогда, слышишь, я не встану на твою сторону без его приказа. — Задеваю ее плечом, заставляя пошатнуться.       Вон, вон, обратно в свою комнату. В комнату, где на каждой стене — руна, в которой я — словно в коробке с глухими стенками, из которой не выйдет ни один звук. По лестнице, бегом, зажимая себе рот, крича, пока что беззвучно, но где-то на грани с истеричным визгом. Через порог, снова, снова падая на колени.       Он говорил. Говорил об этом сегодня ночью. Говорил, что я — солдат без права на голос, лишь его прикрытие, его попытка на спасение. Но в остальном — Кларисса. В мыслях, в жилах, в сердце. Это ведь нее должно меня так задевать, верно? Я же знала, знала, что он нуждается в ней. Знала, что лишь о ней думает. Но верила во что-то настолько ничтожное. Верила в собственную фантазию, что он что-то чувствует.       Сейчас он доказал. Доказал, что мое место — оно у его ног — не рядом, не справа — это место займет Джейс — я где-то за спиной, там, где нужно прикрытие, куда может прийтись удар, я там, где ему нужна защита. Так это и останется. Я обычная, я никчемная, я девчонка, что склонилась перед ним первой, а дальше так же склонится весь мир. Я слишком много себе приписала. Слишком большую роль себе отвела.       Встряхнув головой, поднимаюсь с пола. Сегодня у меня нет на это времени. Сегодня я должна защитить Клариссу. Так приказал Себастьян, и у меня нет намерений его ослушаться. Руна обжигает ладонь, болью скручивает палец, возвращая на место вывернутую кость. Опускаюсь на кровать, вжавшись лицом в подушку, едва не закусывая тонкую ткань, словно это поможет сдержать расползающуюся внутри трещину. Трещину, в которую я когда-нибудь упаду, без возможности выбраться.       Себастьян похож на змеиный яд. В небольших количествах, в мизерных дозах — он лекарство, панацея. Но стоит хоть чуть-чуть просчитаться, взять немного больше, чем следует — паралич и смерть. Вот что он делает со мной.       Слезы продолжают бежать на подушку, впитываясь и пропадая на темной ткани. Себастьян знает. Знает, тянет меня за собой, стальным тросом к себе привязывает, но стоит мне самой сделать шаг — он собственным кулаком пробивает грудину, сжимая пальцы на бьющемся сердце.       Он не перестанет это делать. Ему так нужно. Нужно, чтобы я была рядом, но не ближе, чем ему кажется достаточным, верным. Подойду ближе, сделаю лишний шаг — лишусь всего, что смогла выстроить за все время с ним. Нужно мне ли это? Нет. Нужен ли мне Себастьян? Идиотский вопрос.       Я не смогу вернуться в свою прежнюю жизнь. Не смогу вернуться к своей семье и делать вид, что все также, как было раньше. Я не смогу быть отдельно от него, не смогу спать по ночам, зная, что он снова и снова выходит в одиночку против целого мира. Если я уйду, останется лишь два исхода: когда-нибудь, вечером или утром, известие о его смерти выпотрошит меня, вывернет наизнанку, или он придет к нам и убьет меня за предательство, не забыв, наверное, перед этим вырезать мою семью, чтобы я видела смерть каждого из них. Боюсь ли я этого? Да, боюсь. Но я не уйду, а значит, никакой из этих кошмаров не сбудется.       Слышу шаги Джейса в коридоре и успеваю только подняться на локтях, а он уже ногой распахивает дверь, бросая на пол несколько пакетов, видимо, присланных Камиллой. — Знаешь, сумасшедшая, меня не прельщает мысль таскаться за тобой, словно на привязи, и подчищать за тобой дела. — Он пинает один из пакетов, что отлетел недостаточно далеко. — Думаешь мне нравится ощущение, что ты вечно стоишь за моей спиной? — Отталкиваюсь от кровати, вставая на ноги, лишь надеясь, что на щеках не видны мокрые дорожки от слез. — Ты же убьешь меня не задумываясь. — Обязательно убью. Как только Себастьян прикажет. — Снова эта разница в полголовы, он дышит мне в переносицу, вновь придвигаясь опасно близко. Чего он добивается? Что хочет показать, из раза в раз подходя ко мне вплотную? Какую реакцию так хочет увидеть? — Отодвинься, Джейс. — Рычу, не делая и шагу назад. — Почему, София? — Он тянет мое имя, склоняясь чуть ниже.       Отшатываюсь от него, хватая ртом воздух. Это не Джейс. Он бы никогда так не сделал. Что за чертовщина с ним творится? Эрондейл меня ненавидит. Каждой клеткой, каждой мыслью. Но то, что он делает… Оно странное… Его поведение странное. — Убирайся, Джейс. Вон из моей спальни. — А если я не хочу уходить? — Он усмехается так противно. Не по-настоящему. Не может так усмехаться Джейс Эрондейл. Это усмешка Себастьяна. Усмешка Эдома. — Ты ошибся комнатой. Спальня Клариссы соседняя. — Отхожу еще на несколько шагов назад, касаясь пальцами спинки кровати. — А если не ошибся? — Он склоняет голову вбок. — Вон. — Нащупываю кинжал, готовая в любой момент пустить его в ход. — Действительно хочешь, чтобы я ушел? Разве мы с Себастьяном не одинаковы? Мной управляет он… — Пошел отсюда, Эрондейл! — Выставляю перед собой кинжал, направляя лезвие на парня, и двигаюсь к нему. — Какие мы грозные. — Он не шевелится даже когда кончик кинжала упирается ему в грудь. — Себастьяна ты тоже ножами выгоняешь из своей комнаты? Или он тебя так выгоняет? — Джейс? — Клэри появляется на пороге комнаты, явно удивленная его нахождением здесь.       Он встряхивает головой, путаясь в ногах, отшатывается. В глазах паника. Чистый, животный ужас. Он не отрывает от меня взгляд, в котором столько боли. Словно эту боль причиняю ему я. Словно по моей вине он сейчас стоял здесь. Словно это я заставила его сюда прийти. — Он принес вещи. Мы забыли их, когда уходили. — Смещаюсь в сторону, чтобы не смотреть ему в глаза, и жестом зову Клариссу войти. — Проходи. — Не буду вам мешать. — Джейс почти выбегает, не забывая захлопнуть за собой дверь.       Выпускаю кинжал и ногой запихиваю его под кровать, чтобы не увидела Кларисса. Пальцы все еще дрожат. Пульс пулеметной очередью бьется в висках, почти болезненно натягивая кожу, словно угрожаю прорвать ее и выплеснуться наружу. Джейс меня напугал. Напугал до такой степени, что, кажется, дрожат даже мысли в моей голове. — София? — Да? — Фокусирую на ней взгляд, с трудом вылавливая мысль, что мы собираемся в Прагу, в «Костяную люстру», к вампирам. — Я пришла раньше… — Кларисса неуверенно переступает с ноги на ногу. — Услышала голос Джейса и решила… — Ты не должна передо мной оправдываться. — Закрываю глаза, сжимая пальцы в кулаки.       Ты моя Королева. Моя царица. Правительница. Черт знает, как назовет тебя Себастьян. Это не мое дело. Я всего лишь должно буду преклонить перед тобой колени. Должна буду склонить перед тобой голову, даже если это будет вызывать тошноту.       И я склонюсь, потому что так прикажет Себастьян.       Ни секунды не мешкая.       Выравниваю сбившееся дыхание, поглубже загоняя мысли о Джейсе, и поднимаю с пола пакеты, оглядывая содержимое. Три из них отбрасываю на кровать, четвертый отношу к зеркалу, жестом подзывая к себе Клариссу. — Садись на стул. Ты идешь развлекаться в клуб. — Развлечения с вампирами? — Она морщит нос. — Вряд ли мне это понравится. — И никакой семейной любви к кровососам. — Усмехаюсь, заставляя ее поднять вверх голову, чтобы я могла не слишком наклоняться к ней.       Наслаждаюсь тишиной, аккуратно нанося на ее веки тени. Она права, мы с ней совершенно непохожи внешне. Без заколки было бы сложно воссоздать такой образ, учитывая даже то, что мои волосы значительно короче и намного белее. Краем глаза наблюдаю, как смещается угол солнечных лучей, становясь все более острым. Наше время по капле убывает, приближая к походу в логово вампиров.       Маркус. Ровесник и знакомый Камиллы. Может ли он оказаться такой же тварью, каковой является Белькур? Что он потребует в качестве платы за информацию, если в свое время даже Валентин отказался от его помощи? Какова была цена, если Валентин не смог ее заплатить? И смогу ли заплатить ее я?       От такого количества вопросов появляется боль в висках, а горло схватывает спазмом усиливающейся тошноты. Пытаюсь дышать поглубже, надеясь отогнать неприятные ощущения, и мне даже удается избавиться от неприятного привкуса во рту. — Зачем ты это делаешь? — Клэри приоткрывает один глаз, мешая мне закончить макияж. — Что делаю? — Участвуешь в этом деле. — Она уворачивается от кисточки. — Разве у меня есть выбор? — Изгибаю бровь, выпрямляя спину. — А разве нет? — Я помогаю потому, что меня попросил Себастьян. — Потираю переносицу, пытаясь найти способ хоть как-то выпустить пар. — Но ведь я тебе мешаю. — Дергаю ее за прядь волос, игнорируя высказывание, и запрокидываю ее голову вверх, начиная собирать волосы в прическу. — Ты не отвечаешь. — Ты мне не мешаешь. — Чеканю по слову. — Правда? — Кларисса пытается повернуться ко мне, но я не даю, вновь больно дергая за пряди. — Я не понимаю, чего ты от меня хочешь. Ты ему нужна. Он готов защищать тебя ценой всего, если на то пошло. — Заплетаю ее волосы в косу. — А я ему служу. Разве не в моих интересах защищать то, что дорого моему господину? Разве не в этом смысл служения и верности? По-твоему, если я что-то испытываю к Себастьяну, мне стоит убрать тебя с дороги? — Я не знаю, София. — Наблюдаю в отражение, как она прикрывает глаза. — С того момента, как я оказалась в этом доме, я не понимаю ровным счетом ничего. — Ты должна понимать только то, что Себастьян готов тебя защищать. Все остальное предоставь нам, Кларисса. — Почему? Разве он не начал мне верить?       Закатываю глаза, преодолевая желание послать ее к чертовой матери. Нельзя. Она будущая, мать ее, Королева, которой я должна буду служить. Так решил Себастьян, так он хочет, а значит… Значит я тоже этого хочу. — Он верит тебе достаточно, чтобы не обвинить в подстрекательстве. Я предполагала, что нападение — твоих рук дело. — Но это не так! — А мне плевать. Твой брат — самое дорогое, что у меня есть. — Сглатываю подкативший к горлу ком, впиваясь ногтями в расческу. — Кто-то попытался его убить. Я хочу знать, кто к этому причастен. — Самое дорогое? — Она недоверчиво смотрит на меня через зеркало. — Разве у тебя нет семьи? — Себастьян — моя семья. Другой мне не надо. — А твои родители? — Не смей говорить о моих родителях. — Выплевываю, разворачивая ее к себе. — Я солдат, ты ничего не обязана обо мне знать, понятно? Я рассказала твоему брату достаточно, а приказа рассказывать что-либо тебе не поступало. Хочешь поболтать? О чем угодно, только не о моей жизни. — Выдыхаю, успокаиваясь. — Расскажи мне, что о тебе знает Нежить. Если уж сегодня я стану тобой, мне нужно знать, как себя вести. — Меня считают предательницей, потому что я дочь Валентина.       Едва не смеюсь. Она еще и года не прожила в этом статусе. Она не знает, что такое ненависть Конклава и всех вокруг, не знает, что такое жить среди тех, кому навредил Круг. Когда Себастьян победит, когда свергнет Конклав, всем придется забыть о том, чтобы называть Круг и его детей предателями. Клариссе недолго осталось терпеть это подобие ненависти, что она, видимо, ощутила на себе от Лайтвудов. Вряд ли она в действительности понимает, что могут делать те, кому Круг навредил. — Предательница. — Усмехаюсь, обходя ее стул и разглядывая свою работу. — Сбежала из-под власти Конклава, чтобы помочь брату его свергнуть. — Наклоняюсь к ней, убирая за ухо выбившуюся прядь. — Примитивная девчонка, что выбрала сторону зла, так? — Видимо так. — Она закусывает губу, пряча от меня взгляд. Мои слова ее задели. — Кажется, мы с тобой не слишком отличаемся друг от друга. Исключая, конечно, жизнь среди Примитивных.       Отворачиваюсь к зеркалу, поглядывая на ее в отражение. Кларисса не шевелится, глядя куда-то в пол, и сильнее сжимает кулак, на безымянном пальце которого сверкает кольцо. Солнечный свет играет на нем золотистыми отблесками, пуская слабеньких солнечных зайчиков по потолку. Работу Фейри трудно спрятать. Она слишком не похожа на любую другую. Слишком идеальна. — Так… — Кларисса поднимается со стула, наблюдая, как я наношу макияж. — Я слышала… Слышала, как ты рассказывала Себастьяну о своей семье… О Конклаве… И… Мне жаль, София. Жаль, что из-за моих родителей, из-за моей матери произошло… — Не беспокойся об этом, Кларисса. Я давно уже… Смирилась. — Дергаю плечом, скидывая с него прядь волос. — Я виню не Валентина. И не Джослин. Я виню Конклав, тех, кто вынес решение устранить нас из Идриса. — Ты… Ты помнишь Себастьяна… До того… До того, как Валентин отправил его в Эдом? — Мы были… Почти младенцами, детьми. — Что-то болезненно сжимается в груди. — Я помню его и Лайтвуда, отрывками, эпизодами. Мы были друзьями, все втроем, кажется… — Усмехаюсь, понимая абсурдность этого утверждения. — И… Мы были совершенно другими людьми, Кларисса. Сейчас мы все не те, кем были во времена Круга. Мы уже не те дети. — Я… Понимаю. — Девушка ежится, словно почувствовала сквозняк. — Ты тоже не та девушка, что жила среди Примитивных. — Подхожу к ней, игнорируя полный какой-то странной жалости взгляд. — Вы закончили? — Себастьян распахивает дверь, сразу же останавливая взгляд на своей сестре. — Нет. — Еще раз осматриваю лицо Клариссы, выискивая изъяны макияжа. — Я принес кое-что, сестра. — Он подходит к нам, дожидаясь пока я отойду.       Покорно отстраняюсь, освобождая ему место, и возвращаюсь к зеркалу, покручивая в пальцах заколку. Встряхиваю головой, наблюдая, как из волос высыпаются не до конца закрепленные шпильки. К черту. Мы не должны быть одинаковыми. Слова Себастьяна. Не мои.       Кларисса выглядывает из-за плеча брата, хмуря брови, но держится от него на расстоянии, старается оказаться не ближе, чем на вытянутую руку. — Джейс очень беспокоится. — Моргенштерн задевает пальцами ее щеку, разворачивая к себе. — Чтобы он не трепал мне нервы лишний раз, я достал это. — Он что-то ей показывает, держа на уровне своего лица. — Что это? — Кларисса изгибает брови, но в глазах видно что-то похожее на восторг. — Он поможет тебе сбежать оттуда, если понадобится. — Себастьян касается ее волос, проводя пальцами по ее затылку, и отводит косу на одно плечо. — Я помогу.       Он обходит девушку по кругу, усмехается, поймав мой взгляд в отражении зеркала. Осторожно цепляет на ее шею цепочку с небольшой подвеской и склоняется, почти незаметно прикоснувшись губами к коже. Кларисса тут же отшатывается, испуганная таким действием. Фыркаю, пытаясь заглушить этот полный неуважения звук, но снова Себастьян замечает, лишь зло сверкнув глазами в мою сторону. — Что он делает? — Кларисса обводит кончиками пальцев подвеску, не давая мне рассмотреть рисунок. — Если вдруг что-то пойдет не так, и тебя отрежет от нас обоих, ты должна иметь возможность сбежать. — Себастьян улыбается, видимо, довольный реакцией. — Но, не будь так наивна, сестра. Он перенесет тебя в этот дом. Никуда больше сбежать ты не сможешь.       Даже с расстояния вижу, как она вздрагивает. Встряхивает головой, словно пытаясь избавиться от ненужных мыслей. Потом, видимо, улыбается: — Зачем мне бежать от тебя, Себастьян? — Она делает шаг к нему, словно внезапно набравшись смелости. — Ты мне скажи. — Он усмехается, вновь тянет к ней руку, касаясь заплетенной косы.       Закрываю глаза, пытаясь отогнать эту картинку. Не хочу это видеть. Не хочу видеть его нежность. Не хочу видеть эту… Благодарность или что там было в его взгляде после этих слов. Не хочу видеть этот… Шумно выдыхаю через нос, понимая, что зажатая в моих пальцах заколка сейчас треснет. Треснет она, треснет план, следом треснет моя шея, переломленная пальцами Себастьяна. Теми же пальцами, что сейчас заботливо прикасаются к его сестре. Пальцами, что вчера снова оставили синяки на моей коже. — Видимо, я должна сказать «спасибо». — Тогда, я должен сказать «пожалуйста». — Себастьян выходит из комнаты, оставляя за собой почти звенящую от напряжения тишину.       Кларисса, будто в изнеможении, опускается на мою кровать, впиваясь ногтями в собственные колени. Волосы закрывают ее лицо, не давая мне рассмотреть выражение. Наверняка снова отвращение. — Неужели он так плох? — Зацепляю заколкой волосы на затылке, полностью открывая шею, словно в насмешку над теми, в чье логово отправлюсь. — Подарок? — Девушка задумчиво вертит подвеску в пальцах. — Нет… — Она поднимает голову, взглянув на меня. — А вот подаривший его… — Не вынуждай его, Кларисса. — И меня тоже, я ведь знаю, что ты хочешь его убить. — Твой брат не очень то терпелив. Пока он лишь просит. Но когда он начнет требовать, ты поймешь, что лучше бы ты слушала его раньше. — Меня зовут Клэри, а он не мой родной человек! — Она вскакивает с постели, зарывается пальцами в волосы, едва не всхлипывает, словно в один миг растерявшая всю свою спесь, сожгла ту толику смелости, что проявила перед братом. — Руки! — Прикрикиваю на нее, и она покорно отпускает свои пряди, возвращая их на отведенные места.       Кларисса опускается обратно на постель, обхватив себя руками, и смотрит в пол, пустым, стеклянным взглядом. Выдыхаю, оставив на зеркале мутное белесое пятно, и подхожу к ней, опускаясь на корточки, в попытках выловить ее взгляд. — Слушай меня. Слушай, хорошо? — Цепляю ее подбородок пальцами, заставляя посмотреть мне в глаза. — Как бы ты не хотела откреститься от Себастьяна, сделать это тебе не под силу. Он тебя выбрал. Пришло время и тебе выбрать его. — Разве у меня есть выбор? — Себастьян дает выбор всем, с кем ведет дела. И тебе тоже. В первую очередь тебе. — Осторожно опускаю взгляд на цепочку, что сейчас обвивает ее шею, и сглатываю ком в горле, закрывая глаза в попытке удержать слезы, что снова опасно подступили к уголкам глаз.       Он знал. Знал, что я увижу. Знал, как сделать мне больно. Так, чтобы я вообще перестала говорить. Круглая подвеска с выгравированной внутри звездой Давида. И ветви терна, что сейчас, кажется, обвились не вокруг этой звезды, а вокруг моей шеи, по ключицам сползли вниз и проникли под кожу, оплетая ребра и протягивая острые шипы прямо к сердцу, намереваясь колоть его при каждом ударе.       То, что я уничтожила в усладу ему, часть меня, что символизировало мою семью, словно в насмешку, он подарил ей. Он воспроизвёл кулон заново, чтобы преподнести своей сестре.       А чего еще я ждала от него?       Опускаюсь на пол, почти прячу голову между своих колен, сложив ладони на затылке. Одна особенно настойчивая слеза все же скатывается по щеке и падает на пол. Не хотела показывать слезы Джейсу? Лучше бы увидел он, чем Кларисса. Эрондейл бы испытал отвращение, уколол меня еще больнее, посмеялся над моей слабостью. А она будет меня жалеть, пытаться понять, залезть куда-то под ребра, где боль свернулась клубком. — София? — Со мной все хорошо. — Вытираю ладонью мокрую дорожку. — Ты… — Все хорошо.       Поднимаю на нее взгляд, натягивая трещащую по всем швам маску спокойствия, почти удовлетворения. Пытаюсь дышать носом, все еще не в силах оторвать глаз от кулона. Себастьян знал, что это меня заденет. Знал, что надломит. Решил таким жестоким и странно выверенным способом доказать, что я ничего не значу в этом доме. Я безделушка, как кулон, что я уничтожила, забросив в камин, чтобы не бередить старые раны, не думать о своей семье, о тех, кого я оставила за спиной. Я такая же безделушка как кулон, что весит на шее Клариссы, ненавистная ей только потому, что подарок преподнес ни Джейс и ни кто-то из тех, кого она считает родными людьми. Его преподнес Себастьян, и это вызывает в ней отвращение. — Ты странно смотришь. — Кларисса склоняет голову к плечу, заинтересованно оглядывая мое лицо. — Почему? — Твой брат игрок, вот почему. — Так хочется сорвать с волос заколку и вышвырнуть в окно, даже если она стрелой влетит обратно.       Наверное, это должно приносить мне удовольствие. Мысль, что сегодня, всего лишь на один вечер, я стану сестрой Себастьяна. Его выбором, его потребностью, его желанием. Но я знаю, что это буду не я. Видеть он будет не меня. Не на меня будет направлен этот взгляд, полный почти безграничного обожания, желания. Он будет направлен на рыжеволосую девушку с зелеными глазами. На Клариссу Моргенштерн.       Я стану не реальностью, а его мечтой. Клариссой, что понимает его силу. Клариссой, что принимает его власть. Клариссой, что готова идти до самого конца. Сестрой, что не засыпает с мыслью о том, как вогнать клинок ему в сердце. Девушкой, что отдала ему себя без борьбы.       Впиваюсь ногтями в свое колено, пытаясь выискать в себе силы, чтобы подняться. Я не могу так сидеть. Не могу подвести Себастьяна, потому что он в очередной раз ударил. Только, он не рассчитал силы в этот раз. Приложил слишком много.       Все же встаю, неловко пошатнувшись, но удерживаю равновесие, пытаясь приковать взгляд к лицу Клариссы. Мне нужно его запомнить. Нужно запомнить этот пламенный цвет волос. Эти глаза цвета спелого зеленого яблока. И этот изгиб губ, которые так и хочется зажать ладонью, только бы не слышать больше ни единого вопроса. Она слишком много спрашивает. Слишком много хочет понять. Слишком глубоко ныряет.       Выравниваю дыхание, разворачиваясь к ней спиной. Твердыми, уверенными шагами отхожу, хотя лодыжки угрожают подвернуться в любую секунду. Останавливаюсь напротив зеркала, оглядывая себя еще раз. Я не нужна Себастьяну Моргенштерна такой, какая есть. Но нужна буду такой, облик которой приму. Нужна буду Клариссой Моргенштерн, которая видит в нем не врага, а что-то большее.       Закрываю глаза, вызывая в мыслях образ Клариссы. Под веками искрит, подсказывая, что превращение началось. Каждую клетку кожи обжигает, словно стремится обуглить, выжечь. Сжимаю пальцы в кулаки, когда жар, кажется, доходит до самых костей. Я не буду точной копией Клариссы. Лишь цвет волос и глаз, немного измененная форма лица, но в остальном я останусь собой. Я должна быть лишь похожа на нее. Чтобы за сестру Моргенштерна приняли меня, а не ее. Чтобы Себастьян мог найти тех, кто угрожает ей. Кожу перестает тянуть, и я открываю глаза, глядя на свое отражение. Странное, непривычное. Вовсе не мое. Сегодня я — Кларисса Моргенштерн. И я сестра самого опасного человека в Сумеречном мире. И никто не заставит меня преклонить колени.       Кларисса смотрит на меня удивленно приподняв брови. В глазах читается явное недоумение: — Как ты это сделала? — Себастьян защищает тех, кто на его стороне, Кларисса. — Поправляю волосы, привыкая к чужому лицу, что смотрит на меня из зеркала. — По заказу твоего брата маг изготовил заколку, а Джейс доставил ее мне. — Так Джейс у вас на посылках? — Клэри откидывается на спинку кровати, поджимая одно колено. — То, что он выполняет поручения, не значит, что он… — Тогда чем он занимается, когда уходит на задания? — Этот вопрос ты должна задавать не мне, а брату! — Смотрю в отражение, находя ее взгляд. — А если я не хочу с ним говорить? — Это целиком и полностью твои проблемы, Кларисса. Сейчас, сегодня, он вступается за тебя и твою безопасность. Он вступается за твою жизнь. — Ловлю в ее взгляде странную печаль. — В твоих интересах рассказать брату, кто и зачем может охотиться за тобой. — Не знаю… — Она слово потерянная в местах, во времени, в людях. — Я не знаю, кто напал… — Тогда мы должны это узнать. Сегодня. — Сжимаю пальцы на раме зеркала, впиваясь ногтями в дерево. — Любой ценой. — Ты снова, да? — Девушка закрывает глаза. — Снова жертвуешь чем-то ради меня. — Не ради тебя. Ради твоего брата. — Желание содрать заколку с волос лишь усиливается. Стереть с себя этот образ, это лицо, этот взгляд, что не изменяется даже при моем участии. — Он попросил. — Попросил или приказал? — Она усмехается. — Это разные вещи, София. — Какое тебе дело? — Нет сил сдерживать грубость, нет сил удержать в себе обиду. — Что тебя так волнует во мне? — Только то, что ты слишком предана моему брату.       С сипением выпускаю воздух сквозь стиснутые зубы. Действительно ли это так? Что входит в это «слишком», если Себастьян тоже использует его по отношению ко мне? Слишком предана. В этом ли дело? — Или ты просто мне не доверяешь. — Отворачиваюсь от зеркала, не в силах больше смотреть на себя. — Как и ты мне.       Хочется фыркнуть, но я сдерживаюсь, подцепляя один из принесенных Джейсом пакетов. Одно из платьев предназначено Клариссе, которой я сразу же его и отдаю. А второе заставляет меня вспомнить всю свою ненависть к Камилле. — Она издевается? — Словно в насмешку вампирша подошла к покупке со всем отвращением ко мне. Видимо, даже припомнила наш вчерашний разговор в присутствии Себастьяна.       Кларисса не сдерживает тихий смешок, пытаясь зажать рот ладонью. С надрывом выдыхаю, через голову стягивая с себя футболку и брюки, меняя их на платье. Поворачиваюсь к зеркалу, борясь с желанием выйти и показать это Себастьяну и спросить, выпустил бы он свою настоящую сестру в таком виде.       Платье едва доходит до середины бедра, кружевом поднимается к талии, облепляя словно вторая кожа, и тонкими бретельками перекидывается через плечи. Шея остается незащищенной, а спрятать оружие хоть где-то оказывается невыполнимой задачей. Даже если я умудрюсь спрятать кинжал на бедре, сесть мне не удастся ни при каких обстоятельствах.       Поворачиваю голову к Клариссе, когда она пытается изогнуть руки, чтобы застегнуть замок на спине. Ее платье гораздо длиннее, расклешенная юбка достает до колен, скрывая непредназначенные для глаз изгибы. Плечи закрыты, рукава доходят до локтей, пряча кожу.       Едва не рычу, присаживаясь на край кровати, чтобы натянуть чулки, что крепятся к внутренней части платья металлическими застёжками. Должна признать, какой бы тварью не была Камилла, вещи она выбрала красивые. Изящный способ насолить мне, не применяя силу. Лишь хитрость. Наверное, применила свою вековую мудрость.       Поднимаюсь, оправляя задравшееся вверх платье, и поворачиваюсь к Клариссе. Мы замираем друг напротив друга, по разным сторонам кровати. В ее взгляде заинтересованность, почти читается мысль «Выгляжу ли я также, как девушка напротив?». Не выглядит. Мне не стать ей, даже если я выжму из заколки всю магию и стану точной копией. Даже если переломаю все кости, уменьшив рост. Себастьян отличит нас хотя бы по взгляду. Ведь я не смогу смотреть на него так, как смотрит его сестра.       Комнату заливает красным светом заходящего солнца, окрашивая темные стены кровавыми разводами. Смотрю как этот же свет играет с золотым кольцом Клариссы и с новообретенной цепочкой, скрывая всю ее схожесть с моей. Натягиваю улыбку и жестом зову девушку выйти их комнаты. Слышу голоса парней в гостиной. Джейс видимо еще не ушёл на задание, либо просто решил наградить Клариссу еще одним влюбленным взглядом.       Цепляю девушку за локоть, подтягивая ближе к себе, и мы вместе, словно в каком-то любовном фильме, спускаемся по лестнице. Джейс смотрит на меня лишь мгновение, в глазах загорается яростный огонь, который превращает золотистый цвет его глаз в темный, грязно-оранжевый, на секунду мне кажется, что глаза его стали черными, но стоит ему перевести взгляд на Клариссу, все это исчезает. — Сможете нас отличить? — Усмехаюсь, стукнув каблуками по покрытию пола, и сажусь на спинку дивана, придерживая край платья одной ладонью. — Без труда. — Джейс обнимает Клариссу за плечо, когда она садится рядом с ним.       Качаю головой и тут же вздрагиваю, ощутив на себе пристальный взгляд Себастьяна. Он не произнес ни слова с того момента, как мы спустились. Поднимаю на него глаза, замечая на его лице выражение странной заинтересованности. Он улыбается каким-то своим мыслям, разглядывая мои рыжие волосы, и это чертово платье, поверх которого хочется надеть еще сотню таких же, чтобы соблюсти хотя бы подобие приличий. — Кажется, я буду самым довольным посетителем этого клуба. — Себастьян поворачивает голову в сторону сестры. — Со мной будут такие прекрасные девушки.       Кларисса отводит взгляд, задумчиво играя с замком на куртке Джейса. Склоняю голову к плечу, пытаясь не обращать внимания на пристальный взгляд. Пытаюсь не смотреть на него, не отпечатывать в памяти эту черную рубашку, что делает контур руны на шее особенно четким. Пытаюсь не запоминать это открытое лицо, от которого убраны все волосы. Борюсь с желанием оказаться близко-близко, непозволительно, провести кончиками пальцев по его скулам, как он никогда мне не позволяет делать, пока он смотрит на меня таким взглядом. Пока он видит свою сестру, которую, несмотря ни на что, подпустит к себе. — Вы отличаетесь поведением. — Джейс щелкает языком, поглаживая Клариссу по спине. — Ты слишком уверенно держишься.       Кларисса тут же вспыхивает, что-то неразборчиво ему бурчит, изображая обиду. Поворачиваю голову в сторону Себастьяна: — Мне стоит лучше стараться? — Нет. Ты Кларисса Моргенштерн. Не Фэйрчайлд. — Он усмехается, глядя как при каждом слове его настоящая сестра вздрагивает, прижимаясь плотнее к Джейсу. — Все так, как должно быть.       Усмехаюсь, аккуратно встаю, снова одергивая вниз платье. Себастьян тоже поднимается, протягивает руку Клариссе: — Думаю, нам пора, сестра. — Тебе не кажется, что еще слишком рано? — Джейс хмурится, не отпуская от себя девушку. — Не кажется. — Себастьян сжимает зубы, громко скрипнув ими, на мгновение переводит взгляд на Эрондейла, тут же возвращаясь к сестре. — Со мной все будет хорошо. — Кларисса смотрит на Эрондейла, словно хочет отпечатать его на внутренней стороне века, на зрачке, словно его образ ей чем-то поможет.       Она вкладывает ладонь в руку Себастьяна, с его помощью поднимаясь. Он снова нежным, каким-то родственным движением заправляет ей за ухо выбившуюся прядь волос. Кларисса слишком шумно переступает с ноги на ногу, становится рядом с братом, почти заставляя себя это делать, едва не кривится. — Ну же, София. Пора стать частью нашей семьи. — Себастьян усмехается. — Хотя бы на один вечер.       Он берет сестру под руку, а вторую протягивает мне, кивком указывая повторить жест Клариссы. Подхожу к нему, глядя прямо в глаза, пытаясь перестать думать о том, что в зрачках его вижу совершенно чужое отражение. Что к нему подошла не я, не София Меззанотте.       Сплетаю наши локти и натягиваю улыбку, вскидывая голову, чуть прижимаясь своим плечом к его.       Я Кларисса Моргенштерн, и мой брат перевернет весь мир за меня.