Начни со мной сначала

«Старк Индастриз» была похожа на растревоженный муравейник. Еще бы. Плохие новости имеют обыкновение разлетаться быстро. - Тони! Она бросилась к тебе – такая же бледная, как и Питер минуту назад. - Сколько? – голос все еще тебя подводил, поэтому слово вырвалось почти шепотом. - Не знаю, Тони. - Настолько испуганной ты Пеппер давно не видел. – Спасательные работы еще не начали. - Почему?! – рявкнул ты. Она вздрогнула, но ответить не успела. - Мистер Старк! – к тебе подлетели трое. – Нужно ваше согласие на введение в действие спасательной техники. Ты не верил своим ушам. - Почему она еще не там?! Лицо говорившего исказилось от страха. - Так ведь гаар... Ты с трудом удержался, чтобы не приложить идиота об стену. Сложность добычи гаара заключалась не только в том, что он намертво залегал в породу. Будучи в ней, этот ресурс обладал еще одним недостатком – терял все свойства при взаимодействии с любой техникой. Поэтому было так сложно разработать «Торнадо». И поэтому, при всей оснащенности Корусанта, на добыче гаара использовались только люди – не роботы. А сейчас три идиота напротив тебя на полном серьезе боялись повредить крупнейшее месторождение, пригнав на его место спасательную технику. - К хуям гаар! – ты уже орал. – Начинайте разгребать завалы! Немедленно! Они поспешно кивнули и ретировались. А Пеппер легонько коснулась твоей руки. - Ты ведь отправишься туда, да? Ты, ощущая тошноту, кивнул. - Я с тобой. В том, что отговорить ее не удастся, ты был уверен на двести процентов – не зря эта женщина была рядом вот уже девятую жизнь. Поэтому просто кивнул и привлек ее к себе. - Пятница, телепорт. *** Следующие три часа слились в нескончаемый кошмар. - Найдено семь человек, мистер Старк. Ты, руководящий частью техники, смог только сжать зубы. Голоса не было. - Тринадцать. В те минуты ты еще думал, что больнее быть уже не может. Что ты не мог так чудовищно проебаться с расчетами. - Двадцать пять. Живых не доставали. Порода, в которой залегал гаар, была очень тяжелой. Искалеченные, изломанные тела. Кого-то из них ты знал. Кого-то – видел впервые. Но каждый из них погиб по твоей вине. Опять. Снова. А рядом возникали все новые и новые всполохи телепортов. Вспышки сотни камер. Крики. Плач. - Кто пустил сюда репортеров?! – рядом с тобой раздался голос Пеппер. – Уберите их отсюда! Немедленно! - Не надо, - ты покачал головой. – Это… моя работа. - Тони, только не сейчас! – она почти плакала, потому что знала, что тебя ждет. – Там люди, родственники! - Именно сейчас, Шери. Ты закрыл глаза. Медленно вдохнул. И сделал шаг вперед. - Мистер Старк, как вы можете прокомментировать… - Убийца! - Кто виноват в трагедии, мистер Старк? Вопросы сыпались со всех сторон. Ненависть – тоже. Ты не закрывался от всего этого. Ты знал, что заслужил. - Вы оставите свой пост, мистер Старк? Среди этой какофонии ты отчетливо различал, как сзади плакала Шеридан. Ты отвечал – четко, по существу. Признавался в допущенной ошибке. Как мог, просил прощения. Обещал щедрую компенсацию всем семьям, чьих родственников все еще доставали из-под завалов «Куинса». - Забери свои деньги, убийца! Верни моего мальчика! Из-под камер Пеппер выволокла тебя только тогда, когда в твой висок прилетел обломок гаара. И из-под него тоже ты уворачиваться не стал. *** Всего при обвале погибло сорок три человека. *** В «Старк Индастриз» вы вернулись, когда за окном давно сгустились сумерки. Спасательные работы были окончены. Родственники – отправлены к психологам или по домам. Компенсации выплачены. Репортеры, получившие свою долю сенсации, разлетелись менять первую полосу утренних газет, а официальное заявление о закрытии месторождения «Куинс» разнеслось по всем каналам. - Тони, - Пеппер присела на корточки около тебя, тяжело упавшего в кресло. – Ты не виноват. Ты заставил себя открыть глаза и посмотрел на нее – взъерошенную, перемазанную сажей и копотью. - Неправда, Шери. - Правда! – воскликнула она. – Ты до последнего не хотел открывать разработку. До последнего, Тони! Это было уже неважно. - Приказ отдал я. Расчеты – тоже мои. Очевидного эта женщина слышать не хотела. - Я сама их видела. Ошибки быть не могло! Ты свел вероятность обвала к нулю! - Значит, не свел. Она хотела сказать что-то еще, но ты взмахом руки заставил ее замолчать. - Шери, оставь меня одного. Пожалуйста. - Но… - слезы снова потекли из ее глаз. – Тони… - Очень тебя прошу. Она наклонилась и поцеловала тебя в щеку. - Позвоню утром. И, явно сдерживая рыдания, направилась к выходу. А ты остался один. Изломанные тела все еще стояли перед глазами. Лица их родственников – тоже. Такое уже было – когда по твоей вине медленно погибала целая планета. Не одна, конечно же, но спасать другие у Мстителей не было времени. Ты вспомнил, как умерла Наташа. Как рухнул на землю Кэп. Как схватился за пробитую грудь Муравей. Как на твоих руках рассыпался пеплом Питер Паркер. И как дрейфовал в космосе без еды и воды, ты вспомнил тоже. На ненависть к себе сил уже не было. Остался только вопрос. Почему, вашу мать, ты должен вспоминать это снова и снова?! Почему тебе не дают забвения?! Что в той, первой жизни, ты, блять, сделал не так?! Ответ на него был. Но кто сказал, что от этого должно стать легче? В себя ты пришел на второй бутылке. Точнее, вспомнил, что пить тебе сейчас никак нельзя. Однако никак не мог взять в толк, почему. Виски разливалось по венам, туманило голову и путало мысли. Однако ожидаемого облегчения не приносило. - Пятница, домой. Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что дома тебе в таком состоянии появляться тоже нельзя. Есть причина, по которой ты никак не можешь этого сделать. Ты заглушил ее новым глотком из бутылки. - Я настоятельно не советую пользоваться телепортом, мистер Старк. - Похуй. Стоять прямо я еще могу. - Замрите, - тебе показалось, или она и в самом деле вздохнула? – Не шевелитесь. Ты телепортировался прямо с бутылкой. И, рухнув на диван в полумраке гостиной, сделал огромный глоток. - Мистер Старк! Вот она, причина по которой ты оставался трезвым все эти дни. Питер Паркер. Погибший на Титане, но сейчас подлетевший к тебе – живой и невредимый. Только очень испуганный. - Мистер Старк, - бутылку из твоей руки мальчишка выхватил и куда-то закинул. – Я видел новости… Все эти люди… Они ужасны, мистер Старк! Черт возьми, он тоже плакал. Почему он плачет – из-за тебя? - Они говорили такие ужасные слова, - он всхлипывал, размазывая слезы по лицу. – Почему вы их слушали, мистер Старк? - Они правы, малыш, - ты все-таки смог разлепить пересохшие губы. И понял, что тебе срочно, немедленно нужно убираться отсюда. - Неправда! – выкрикнул он. – Вы не виноваты! Почему ты еще здесь? Почему слушаешь его? Почему залипаешь на залитую слезами мордашку? Только потому, что пьян в стельку? - Я проебался, Паучок. Чудовищно проебался. Только поэтому? - Я слышал, что вы там говорили! – он стукнул кулаком по обивке дивана. – До последнего слова! Ошибиться может каждый, мистер Старк! Но нельзя жить с грузом вины – именно это вы мне позавчера и объясняли! - Иди спать, Питер, - из последних сил отвел взгляд ты. Мальчишка сжал губы. - Вам плохо. Никуда я не уйду. - Пожалуйста. А потом ты закаменел, потому что щеки коснулись холодные пальчики. Дрогнули, погладили и скользнули к скуле. - Не надо, мистер Старк, - он шептал быстро и горячо. – Не берите вину на себя. Это невыносимо, вы же знаете. И я знаю тоже. Вы меня от этого почти излечили – позавчера, в мастерской. Дайте теперь сделать это для вас. Ты должен был бежать отсюда немедленно, но вместо этого – подался навстречу ласкающим пальцам. И закрыл глаза, растворяясь в робких прикосновениях. - Уходи, - сознание сделало еще одну попытку не испортить все окончательно. – Проваливай отсюда. - Ни за что. Лицо пылало от его касаний, а мозг – плавился от быстрого шепота. - Как вы вообще можете себя винить, мистер Старк? Вы же самый лучший. Самый красивый, самый умный, самый-самый, у меня и слов столько нет, чтобы выразить, какой же вы на самом деле. Он говорил совершенно невозможные слова, и ты, приложив усилия поистине нечеловеческие, перехватил его руку. - Хватит. Его пальцы переплелись с твоими, и ты распахнул глаза ровно в тот миг, когда его глазищи оказались ближе некуда. - Я люблю вас, мистер Старк. Ты почувствовал, что проваливаешься куда-то глубоко-глубоко, а он зажмурился, и подался навстречу, прижимаясь к твоим губам. Неловко и неумело, но перед глазами рассыпалась тысяча искр, а тело продрало волной удовольствия, и от того, чтобы сгрести мальчишку в охапку, повалить на диван и впиться ответным поцелуем, тебя удерживала только последняя мысль. Одна-единственная. Но самая важная. НЕЛЬЗЯ. - Знали бы вы, как давно и как сильно, - теперь он шептал это прямо в губы, и ты не сразу осознал, что мальчишка умудрился оседлать твои колени, прижимаясь ближе некуда. – Я не могу смотреть на то, как вам больно. Пожалуйста, мистер Старк, перестаньте себя винить. - Что ты творишь, Паркер? – ты пытался сопротивляться. Серьезно, пытался. Даже попробовал его отстранить. Было бы просто здорово, если бы у тебя получилось. - Боже, как я завидую этому Паркеру, - Питер покрывал твое лицо поцелуями. – И как к нему ревную. Наверное, он много для вас значит, раз вы так часто о нем вспоминаете. Ты хотел сказать, что нет никого другого, что всегда был только он, он один, но мальчишка снова прижался к губам и жалобно попросил: - Не думайте о нем сейчас. Пожалуйста… Думайте обо мне. Я люблю вас. Люблю. Люблю…. Любой выдержке есть предел. И твоя закончилась на этом месте. Ты не думал о последствиях, когда жадно впивался в его губы. Не думал, когда до боли стискивал мальчишку в своих руках. И когда дергал его майку вверх – не думал тоже. Ты просто брал то, что всегда тебе принадлежало. Ты целовал грубо и напористо, вторгался в его рот, вылизывал небо, ровный ряд зубов и сходил с ума, когда своим язычком он пытался повторить то же самое. Умирал от жаркой дрожи, от пальцев в твоих волосах, от сбитого, загнанного дыхания. Когда ты оторвался от его губ, Питер протестующе всхлипнул. А когда прижался к пульсирующей жилке на шее, первый раз застонал. - Еще… Все, что попросишь, малыш. - Как хорошо… Еще! Еще...еще… Ты уже не целовал – кусал нежную кожу, спускался к ключицам, вылизывая острые косточки, а руками оглаживал бедра, жадно сминая ягодицы. Черт возьми, твой любимый человек заслуживал большего, чем быть грубо разложенным на диване в гостиной, но эта мысль тоже мелькнула где-то на периферии и пропала, оставив место жаркому, неудержимому желанию. Как он стонал это свое «Мистер Старк»! Снова и снова, раз за разом, пока твои руки сражались с застежкой его штанов, а зубы терзали чувствительный сосок. Задыхался, всхлипывал, дрожал, сводил с ума, выбивал из головы последние мысли, кроме одной. Как же давно я этого хотел. Ты не помнил, когда он, абсолютно голый, оказался вжат спиной в обивку дивана. Не помнил, когда твоя рубашка полетела в сторону. И когда его руки расстегнули пуговицу на брюках – не помнил тоже. Был ли во всем виноват алкоголь, или вы оба сейчас падали в бездну только по твоей вине – неважно. Важным было только то, с какой жадностью он втянул в рот твои пальцы. Как требовательно их облизывал. И как после прошептал: - Сделайте меня своим, мистер Старк. Я столько об этом мечтал. Ты хотел предупредить, что будет больно. На нежность ты сейчас был не способен. Но мальчишка все-таки вырос в Окраинах. - Давайте же… Я не боюсь. И вскрикнул, когда ты толкнулся внутрь сразу двумя пальцами. Ты ненавидел себя за слезы на его глазах. Ненавидел за закушенную губу. Но остановиться был не способен. - Я люблю вас, - шептал Питер, шире разводя бедра. – Люблю, так сильно люблю. Могло ли тебе быть еще хуже? - Возьмите меня, мистер Старк. Прямо сейчас. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Он извивался, пытался насадиться бедрами, гладил твои волосы, покрытый испариной лоб, скользил ладошками по груди, плечам, шее. - Ну же… И закричал, когда ты вытащил пальцы, заменяя их членом. Ты заткнул его поцелуем. И больше не помнил ничего. В памяти остался только гортанный стон, когда тебе на живот плеснуло теплым. Обхватившие руки и ноги. И жгучее, невыносимое удовольствие, от которого тебя унесло куда-то за грань. Вот только почему тебе было так плохо? Ты не стал разбираться в себе и крепче обнял это теплое, еще чуть дрожащее. Пусть оно задержится в твоей жизни еще хотя бы чуть-чуть.