Сводник

Наруто перебирал отчеты из Академии шиноби – эти милейшие воспитатели маленьких чудовищ в очередной раз запихнули куда-то список затрат на ремонт – порой Наруто искренне недоумевал, как именно такой милый и аккуратный Ирука-сенсей оказался в окружении подобных шалопаев. Ирука-сенсей даже умудрялся требовать отчеты с Какаши-сенсея, которые – Наруто подозревал, что они сильно доработаны кое-кем очень заботливым – потом почти вовремя оказывались у него на столе. Нет, ну какая скукота, а? Кто бы только знал, что работа Хокаге, помимо всеобщего уважения и признания, навевает такую скуку? «Помнится, я тебе говорил об этом еще на инаугурации. Что ты мне ответил?» - Что ты ни черта не понимаешь, - Наруто все еще дулся на Кураму, но было так отчаянно скучно, что выбирать с кем общаться не приходилось. – С тех пор мое мнение, даттебае, нисколько не изменилось! «Пф… И зачем тебе эта скучная работенка?» - фыркнул Лис. – «Вот когда ты служил в АНБУ – мне было хотя бы не так тоскливо!» - Да ты же достал меня своими жалобами на Саске! Почему он тобой командует, ты сильнее него, бла-бла-бла! – Наруто возмущенно стукнул наконец найденным документом по столу. – И вообще, все-то тебе не нравится! Чего же ты тогда молчал целых шестнадцать лет? «Я спал», - многозначительно ответил Курама. – «А теперь, что получается, пацан? Ты разбудил меня этой вашей войной, на которой мы славно повеселились, и как только я вошел во вкус, засел за скучную работенку и больше не планируешь вылезать из-за этого стола!?» - Работа Хокаге очень важна, - неубедительно соврал Наруто. «Иди на миссию!» - проревел Курама, и Наруто поморщился. - Да я бы с удовольствием, даттебае. Только кто будет за меня работать? «Я договорюсь», - отрезал лис, и Наруто не усомнился – он договорится. - Ну, договаривайся! Скажешь, как выйдет. Курама еще чуть-чуть поворчал, но, видимо успокоенный согласием, затих. Наруто со вздохом вернулся к ненавистным документам. Лис тихонько ворочался где-то внутри и Узумаки чувствовал – не спит. Как пить дать что-то замышляет. «Наруто.» - А? – Узумаки от неожиданности слишком сильно сжал бумагу, и она теперь напоминала что-то живописное, но, увы, не официальное. «Как прошла ночь?» - невинно поинтересовался Курама. Знает – понял Наруто. Катастрофа. Щеки неудержимо потеплели, на ум лезли нелицеприятные высказывания в адрес рыжей задницы. Сам лис молчал, будто и правда нуждался в ответе. - Нормально, - буркнул Наруто и скрестил пальцы. «А…» - все так же невинно протянул Курама. И замолк. Поразительно. Вспомнилось против воли: темнота, жар, пробирающий до костей, жарко, жарко, а без всего этого, без него, невыносимо, невероятно холодно; тишина, прерываемая сиплым дыханием, и шепот, переворачивающий душу. Темный блеск антрацитовых глаз. И у всего мира только одно имя. Хах, приснится же такое! Наруто встряхнулся, выбивая воспоминания из головы, еще не хватало, чтобы кто-то увидел его в таком состоянии. Прислушался, не подсмотрел ли последнюю картинку лис? Вроде нет, молчит, занят чем-то. Порой Наруто казалось, что Девятихвостая зараза почла своим долгом обеспечить носителю недолгую, но веселую жизнь, полную стрессов, которые и на миссии-то нечасто получаешь! Документы подмигивали со стола, и Наруто опасливо к ним потянулся, мало ли что еще учудит Курама? Но лис молчал, хотя и не спал, и следующие полчаса они провели в оглушающей тишине. «Наруто!» Наруто, полностью сосредоточенный, что, признаться, водилось за ним только в случаях полного нежелания общаться, подскочил до потолка: - Что тебе еще надо, даттебае!? «Нам надо сходить к женщине». - К какой еще женщине? «Не выставляй себя глупее, чем ты есть. К той женщине». Наруто вздохнул. Курама очень четко разделял всех людей, и Наруто устал с ним бороться. Узумаки вообще сомневался, что Курама в курсе, что у них равноправие полов. По крайней мере, Пятую он называл «женщина», Сакура-чан удостоилась гордого «девка», иногда он с насмешливой иронией говорил «она» про Кушину… и все. Остальные были презрительно игнорируемы. Среди мужских имен в лексиконе лиса был Наруто, что не удивительно Какаши, и иногда Учиха. Но «ублюдок» звучало куда чаще, так что Учиху можно вычеркнуть. Остальные шиноби были поделены на «зеленомордый» про Гай-сенсея, «этот твой» про Ируку, «чокнутый рэпер» про Киллера Би и «твои болваны» про друзей Наруто. И Мадара… был еще Мадара, да, но о нем они старались не вспоминать. Все те шиноби Конохи, которые не попадали в предыдущий список, именовались «твои людишки». Остальных Курама считал за сор под ногами, и мнение свое менять не собирался. - Зачем мне идти к бачан? «Будешь просить у нее поработать за себя, пока ты на миссии», - как само собой разумеющееся сказал лис. - Ты что, рехнулся!? – совершенно справедливо возмутился Наруто. Он-то до сих пор помнил, с каким нескрываемым облегчением передала ему бачан пост Хокаге. Ее грандиозную пирушку под лозунгом «пьют все» он тоже помнил. Именно тогда Цунаде-бачан сказала ему, что больше никогда в жизни не возьмет в руку перо. Спустя пару месяцев на посту Хокаге, Наруто с ней абсолютно и полностью согласился. «Хорошо, я буду с ней говорить», - не успокоился Курама. - Ага, бить-то она меня будет! – Наруто покачал головой – от греха подальше! – Вот сам иди и разговаривай! «И как ты себе это представляешь?» - скучающе-непричастным тоном отозвался Курама. Наруто задумался. Не то чтобы он раньше никогда не выпускал лиса, скорее просто не оставлял его одного. Да и в Деревне все в курсе отношений Хокаге и его Биджу, так что если попросить лиса вести себя незаметно, скажем, к Цунаде и обратно… Ага. Как же. Но на миссию хотелось. Очень, очень сильно. И Наруто решился: - Ладно, рыжий, только… «Да-да, никого не убивать, ни на кого не нападать, вести себя смирно, с женщиной не драться, Коноху по кирпичику не разносить. Я помню», - как-то излишне поспешно согласился лис. На Наруто накатило нехорошее чувство дежа вю, но вспомнить подобную ситуацию он не смог, поэтому с тяжелой душой и нехорошим предчувствием открыл печать. Без лиса внутри было как-то пусто и непривычно, Наруто поежился, прогоняя противное чувство, и уставился в глаза встряхивающемуся напротив Кураме. Тот вел себя уж как-то очень смирно, не понесся с диким хохотом пугать заблудших шпионов и послов других стран, сел рядом со столом, уютно подвернув хвосты – ни дать ни взять выпущенная на свободу собачка. Это было ненормально. В душе Наруто зашевелился червячок сомнения, с каждой секундой эволюционируя в анаконду. - Скажи мне, пацан, - Курама, подтверждая все подозрения, растянул пасть в широком оскале, - вчерашнюю ночь ты так усиленно звал Учиху в карты поиграть? Наруто задохнулся от возмущения. Щеки обожгло огнем, черт, он стал краснеть хуже Хинаты, а рыжая… мерзкая… г… гадость, только ухмыльнулась еще шире и уже с подоконника добила: - А то мне сдуру показалось, что этот сон начался с твоего очаровательно-невинного первого поцелуя. Он же, кажется, с ублюдком был, я ничего не путаю? – и выпрыгнул на улицу, сразу на следующую крышу – и не догнать его теперь, проще поймать ветер или укротить стихию. - КУРАМА!!! Вопль, донесшийся из резиденции Хокаге, сотряс все стекла в Конохе. Раздавшийся в ответ демонический хохот все прояснил, и схватившиеся было за кунаи шиноби, облегченно вздохнув, вернулись к своим делам.