Сводник

Цунаде не считала себя несчастной женщиной – да, она многих потеряла, но кто из шиноби не терял? В конце концов, она состоялась как медик, она много лет управляла, весьма успешно, надо сказать, великой Деревней. Ее дед бы ею гордился. Она воспитала хорошую ученицу – лучшего медика страны Огня, после нее, конечно. Она познакомилась с Наруто, и он, паршивец, называет ее бабулькой. А она даже не сопротивляется. И дружба с Рокудайме очень многого стоит. Даже не будь Наруто Хокаге – она почитала за честь знать его. Определенно, Цунаде не считала себя несчастной женщиной, и поэтому сейчас она сидела и методично напивалась в пустующем баре вовсе не потому, что пятьдесят лет назад, день в день, она впервые познакомилась со своей командой и со своим учителем. И вовсе не потому, что звание саннина теперь носит она одна. Совсем не поэтому. Цунаде выпила всего шестой графин – тю, мелочи какие! – поэтому возникшей перед носом демонической харе она искренне удивилась. Машинально напала, а чертик, – безобразие, разве черти должны быть рыжие? Где благородный зеленый цвет? – чертик увернулся с поражающим изяществом и уселся на обломках стены, раздраженно покачивая хвостами. Интересно, где Цунаде видела эту морду раньше? В глазах минимум девятерилось, потому что хвостов у чертика было именно девять, Цунаде точно знает, она посчитала. Нечто неправильного цвета снисходительно выдержало тыкание в себя пальцем, и даже заговорить не попыталось. Это правильно, ведь это глюк Цунаде, и, пока она окончательно не разберется из каких закромов ее подсознание выдало ЭТО, никакой глюк не смеет мешать ей разговорами. Черт знает откуда выскочил разъяренный хозяин, и Цунаде приготовилась орать на него, в конце концов, она бывшая Хокаге, пусть направляет счет за погромы в резиденцию! Хозяин резко затормозил, как-то странно посмотрел на развороченную стену, и тихо извинившись, ушел. Цунаде покосилась туда же, наткнулась на морду чертика – вот же напасть, и где она его раньше видела? – и сделала вывод, что ее личный глюк совсем, выходит, не личный. Безобразие! Что она, уже и прав на конфиденциальность собственных глюков не имеет? - Ты кто? – наконец скоординировала она попытки мозга прояснить ситуацию с отчаянно заплетающимся языком. - Мда… Приди в себя, женщина, я не собираюсь тратить свое время на тебя! Резкий, хриплый, рычащий голос резанул по нервам, и Цунаде мгновенно протрезвела. Она – медик с многолетним стажем, и терять над собой контроль она умела в разумных для шиноби пределах. Это, например, когда валяешься в отключке, а через секунду готов рассчитать траекторию полета куная, брошенного против ветра на сотню метров в спину врага. Ну и наворотила она здесь, надо будет извиниться перед хозяином, хороший же бар. Что здесь забыл… этот? - Что тебе надо, Кьюби? – она не боялась его, честно не боялась, но панибратски подбегать, хлопать по шкуре и называть по имени не могла, нет, увольте. Да и кто мог? Кто, кроме Наруто? Кто, кроме безбашенного Наруто, и, может, Хатаке, которому лис иногда позволял к себе прикасаться. Остальные старались держаться от демона как можно дальше, и все горячие уверения Наруто, что Кьюби не тронет, сгорали в пламени диких глаз. Наруто, может, и был уверен. А вот за самого Кьюби никто поручиться не мог. Впрочем, не боялся Девятихвостого еще Учиха, но когда они волею судьбы и по недосмотру Наруто оказывались рядом, обстановка накалялась с такой скоростью, что все невольные зрители спешили ретироваться. А уж как там эти двое разбирались – головная боль Наруто. Девятихвостый развалился на почти горизонтально упавшей стене и чуть прикрыл дикие глаза. Фыркнул, вырывая Цунаде из размышлений, и повел хвостами – глаз мгновенно зацепился за движение, тело напряглось, мозг судорожно анализировал информацию – куда ударит? Куда отпрыгивать? Кьюби фыркнул еще раз, почти насмешливо. Все видит. Все знает, чудовище из страшных снов, в нем бездна разрушающей силы, и вся эта сила в руках у мальчика, молодого, но пережившего столько, сколько и не каждому дзенину снилось. Порой Цунаде искренне восхищалась непробиваемой верой Наруто, верой, которая сломила лед не только на сердце у лучшего друга, но и у множества других людей. И нелюдей. - У меня есть к тебе… просьба, - наконец проговорил лис, поморщившись с таким видом, что Цунаде сразу поняла – просьба Кьюби обсуждению не подлежит. Ага! Вот еще, разбежался, девятихвостый комок шерсти! Не на ту напал! - Излагай, - царственно кивнула Цунаде. Курама приоткрыл прищуренный глаз и усмехнулся, Цунаде показалось, что почти одобрительно. Видимо, еще не до конца протрезвела. - Я хочу вправить Наруто мозги. - Это многие хотели, - согласилась Цунаде, не понимая, к чему клонит лис. – Не у всех вышло, правда, ты уверен, что справишься? Цунаде играла с огнем. Причем в прямом смысле – по рыжей шкуре то и дело пробегали горячие искорки силы. Цунаде играла с огнем, но она делала так каждый раз, когда общалась с Девятихвостым. Это было почти упоительно, понимать, что перед тобой древнее воплощение разума стихии, понимать и не бояться. Куда ушел страх, Цунаде и сама уже не помнила, но и вспоминать не стремилась. - Уверен, женщина, - засмеялся низким, тянущим рыком лис. – Мне надо, чтобы ты выслала Наруто на миссию. Вместе с ублюдком. Сложность миссии значения не имеет, я позабочусь об их безопасности. - Зачем? – не поняла Цунаде. – И я не имею права отправлять действующего Хокаге на миссию. Кто работать тогда будет? - Да, - кивнул лис лобастой башкой. – Об этом я и хотел с тобой поговорить, женщина. *** У Хатаке Какаши было много проблем, которые он успешно игнорировал, много текущих дел, от которых он успешно убегал, и много несданных отчетов, которые привели с собой серьезного и решительно настроенного чунина. На порог его квартиры в девять утра, да. Не то чтобы Хатаке не умел просыпаться мгновенно, но все же в собственной Деревне, под бдительным оком Хокаге (Какаши очень хотел в это верить) и еще более бдительным оком не любящего лишний шум и возню с врагами Курамы (в это Хатаке верил уже больше, только Наруто не проболтаться бы), Какаши любил поспать подольше. Где-нибудь до обеда, а лучше до заката. Как оказалось, у Ируки горела статистика, которую ему успешно портил Хатаке. И только Хатаке, как не преминул уточнить Ирука-сенсей. Мда. Настроен чунин был весьма решительно: вежливо поздоровался и непреклонно сообщил, что Какаши-сенсей может делать с ним все, что придет в его извращенную дзенинскую голову, но он, Ирука, без отчетов уйдет только вперед ногами. Какаши повздыхал, отступил на полшага, пропуская отчаянно трусящего Ируку в квартиру, и пошел на кухню, ставить чай. Не станет же Ирука-сенсей сидеть просто так, пока Хатаке будет выуживать из своей памяти подробности миссий месячной давности, да еще и записывать эти подробности на бумагу! Именно так – Какаши отчаянно чешет встрепанную голову и постукивает карандашом по маске, и все это под пронзительным взглядом Ируки, – их и застало сперва ощущение чужой смертоносной чакры, а затем весьма невежливый стук, от которого задрожало стекло в оконной раме. Какаши поднялся, открыл окно, пропуская Кураму на кухню, и снова уселся за стол, покосившись на настороженно замершего Ируку. Курама повертелся на разделочном столе, что-то для себя решил, развалился рядом с раковиной, столкнув хвостами оставшуюся с вечера недомытую кружку, и, наконец, выдал: - Доброго, Хатаке. - Да-да, - рассеяно отозвался Какаши. Он не мог вспомнить, он того липкого шиноби сжег? Или это другой был, а того он приложил суитоном по голове? Дело катилось к вечеру, мысли путались, а желудок протестующее бурчал, не желая выдерживать подобное испытание, когда они с Какаши не на миссии. - Что ты хотел? – почесав лоб под банданой, спросил Хатаке, отчаявшись вспомнить, как именно он убил этого неуловимого (в его, Какаши, мыслях) шиноби. Курама молчал, только загадочно щурил глаза и ухмылялся. - Ну, я пойду, Какаши-сенсей, - тихо окликнул Ирука, и Хатаке встрепенулся. – Вы занесете отчеты завтра в штаб? Какаши испытал странное желание выгнать Кураму и убедить Ируку остаться. Впрочем… - Ну что ты… - неожиданно вмешался лис, переводя взгляд на Ируку и растягивая слова. – Ты… - Ирука-сенсей, - подсказал Какаши. - Да-да, - пренебрежительно отмахнулся Курама. – Ты можешь остаться. У меня к тебе… просьба, Хатаке. Какаши вздохнул. Ну, хоть отчеты писать не надо. И все же, как он убил того шиноби?