Сводник

- Спасибо, спасибо Вам! – старичок, не переставая кланяться, тряхнул руку Наруто еще пару раз. - Не стоит благодарности! – в пятый раз сказал Узумаки, выдыхая облачко пара и вымученно улыбаясь. Старичок руки не отпустил. - Спасибо, мне было так неудобно, но вы так мне помогли! О, спасибо Вам! - Да не за что! – Наруто попытался вытянуть руку из крепких лап старикашки. Увы. Старичок то ли кивал, то ли кланялся, постоянно встряхивая ладонь. - Может вам еще в чем-нибудь… помочь? – внутренне замирая, спросил Наруто. Мерзкий старикашка – божий одуванчик, чтоб ему – поспешно закивал, и начал очередную проникновенную отповедь про прохудившийся пол, сломанный забор, разломанную конуру Малыша – стокилограммовой зверюги, которую Наруто предпочитал обходить десятой дорогой, а также прочие и прочие беды, которые свалились на голову этого несчастного человека. Что характерно, мешать ему эти беды начали именно сейчас, когда два шиноби Огня, поддавшись ангельскому виду старика, приняли приглашение остановиться у него. Говорил Саске, ой говорил, что надо было жить у Старосты деревушки, как они и планировали вначале. Но Наруто был бы не Наруто, если бы послушался Учиху. Конечно, даттебае, теме же не мог предупредить нормально, без всяких там намеков! За неполные два дня, что они пробыли в этой занесенной деревушке в самом сердце страны Снега, Наруто успел сколоть лед с крыши, починить эту самую крышу, отремонтировать забор, сунуться к Малышу, а потом улепетывать от него через все три улицы деревни, и выслушать бесчисленные жалобы «бедного, несчастного старика». Когда «бедный и несчастный» вышел на улицу кормить Малыша и богатырским голосом рявкнул «Место!», Наруто почувствовал себя обманутым и пошел разбираться. Выяснилось, что еще надо заделать подвал, раскопать снег за домом, починить погреб, и вообще, легче снести дом и построить новый. Наруто проклял старикана, Пятую, Кураму и Саске, который еще после крыши понял, в чем тут дело, и ушел «на разведку, добе». Разведка! Мать его! Так Наруто ему и поверил! Деревушка с замысловатым названием, которое Наруто так и не смог запомнить, включала в себя две сотни постоянных жителей и четыре сотни купцов Северного Каравана, которые, не рассчитав погоду, застряли в этой убогой местности до весны. И все бы ничего – каждый Караван никуда не двигался без сопровождения отряда шиноби – если бы эта деревушка (три кола, два двора) не находилась в местах зимней охоты каких-то (этого Наруто тоже не смог запомнить, но не суть) модифицированных зверюг. Очередной экспериментатор доэкспериментировался до появления рослых – порядка двух метров в холке – зверей, со шкурой, которую пробивала только чакра. Сконцентрированная, ясно дело. Зверюшки любили свежее мясо и замечательно вписались в фауну Страны снега, последнюю и уничтожив. Деревни Шиноби не вмешивались – Страна Снега была довольно бедна, и ее Правителя вполне устраивало нанимать два раза в год группу шиноби, для караванов. Жители приспособились сами, скрестив обычных сук волкодавов с этими зверюгами, и получив монстров вроде Малыша. Пары сотни собак и огненных залпов хватало, чтобы генномодифицированная фауна искала более сговорчивую добычу. Увы, купцы не были столь закалены и невозмутимы, как «божий одуванчик», и потребовали у Правителя защиты. А тут совпали роковые обстоятельства, включающие в себя Кураму и мстительную Пятую. Громовая смесь. И вот Хокаге и капитан АНБУ из Конохагакуры чинят крыши «божьему одуванчику» ближайшие два месяца. Или, правильнее сказать, Хокаге чинит, а капитан АНБУ ходит на разведку, чтоб ему, будто Наруто и так не знал, что в радиусе сотни миль нет ни одной живой генномодифицированной души. *** Саске вернулся ближе к вечеру, когда метель окончательно разгулялась, с улиц пропали вездесущие торговцы, и даже морозоустойчивые жители попрятались по домам. Малыш глухо брехнул из-под сугроба, но вылезать поленился, и Учиха спокойно прошел мимо, направляясь к месту, где была дверь. Раньше точно была. Сверху кто-то глухо выматерился, и Саске прищурил глаза, активируя шаринган – все равно от обычного зрения не было никакого толка. Ну кто бы сомневался. - Узумаки, какого черта ты там торчишь? - У него телевизор не показывает! – прорычал Наруто, заглушая метель, и Саске увернулся от потока снега, летящего с крыши. – Ты представляешь? ТЕЛЕВИЗОР! Конечно, он не показывает, даттебае! Наруто сказал еще что-то, но Саске его не услышал. Торчать под дверью, на морозе, при котором и чакра-то с трудом помогает, было глупо. Надо было идти в дом и дождаться этого придурка там. Саске хмыкнул, прыгнул на крышу, чуть не поскользнулся на осыпающемся снегу, отодвинул в сторону бухтящего и активно работающего лопатой Наруто и направленным потоком чакры растопил снег около антенны. Узумаки профырчал что-то вроде «Я мог и сам, даттебае» и поправил антенну. - Пошли, добе. Наруто насуплено посмотрел на Саске и пошел к краю крыши. - Стой! Вода застыла ледяной коркой, ее запорошил снег, и совершенно не удивительно, что невнимательный придурок поскользнулся и полетел в сугроб. Прямо на дремлющего там Малыша. - Твою мать! – как-то жалостливо прокомментировал Наруто. «Ррррррр», - оценил встречу Малыш и ощерил десятисантиметровые клыки. - Пшел отсюда, - продолжил разговор материализовавшийся на груди Узумаки Курама. Саске молча спустился с карниза, проводил взглядом визжащего, на всех парах улепетывающего Малыша, и, проигнорировав хрипящего под Девятихвостым, втоптанного в снег, задыхающегося Наруто, пошел в дом. Иногда Узумаки просто неимоверно раздражал. Это хорошо, что ни Наруто, на лице которого сидел Курама, ни гордо идущий к дому Саске, не увидели жуткой ухмылки Девятихвостого. Это очень хорошо.