***
За несколько дней, проведённых в новом доме, Стайлз окончательно влился в стаю. И парень понимал, что в этом нет ничего удивительного, ведь ещё в первый вечер ребята более чем тепло приняли харизматичного бету, а уж его кулинарные способности отчасти приручили даже язвительного Уиттмора. В Эрике Стилински нашёл родственно-проказливую душу, а Айзек, которого Стайлз ласково прозвал «Кудряшка», и вовсе мог спокойно задремать на нём в любой момент. Даже Питер пару раз отпустил шутки на эту тему, видя как Стилински переворачивает оладушки, пока его помощник посапывает, обнимая повара за плечи. Лидия довольно хмыкала на отвешиваемые пачками комплименты, а Кира, смирившись с таким положением дел заключила с парнем договор — в общем, уж кто-кто, а Мартин купалась во внимании. Джексон и Итан нейтрально относились к Стайлзу (впрочем последний был куда дружелюбнее) — их взаимоотношения сам парень причислял к разряду «живём и ладно», хотя, дуэт Стилински-Рейес уже успел разок повоевать с ящером и его парой из-за ночных шумов. И только Дерек вёл себя довольно отстранённо, то и дело неодобрительно поглядывая на дядюшку, без стеснения проявляющему интерес к бете. Личная комната, хорошие друзья, отличный альфа — всё шло своим чередом, от чего Стилински иногда подумывал, уж не погиб ли он на одном из тренировочных боёв в учреждении? Не снится ли ему такая хорошая жизнь? «Не хочу просыпаться, » — думал про себя Стайлз, лёжа в постели, после очередной тренировки и весёлого вечера за совместным просмотром фильма. Каждый раз, когда парень уходил в размышления, раскладывая мысли и впечатления по полочкам, он с особым удовольствием отмечал несколько моментов. Во-первых, кошмаров и панических атак после переезда не было. Во-вторых, он ничуть не уступает по силе и ловкости своим друзьям. И, в-третьих, Питер внимательно смотрит на него практически всегда, когда оказывается по-близости. Каждым из этих моментов Стайлз был чертовски доволен и старательно отгонял от себя мысли и о пробуждении под очередной издевательски-громкий гудок, которым всех будили в «Imperium Immanitas». Интенсивные тренировки и полные впечатлений дни казались ему идеальными каникулами, о которых он когда-то мечтал, чтобы держаться на плаву и не уйти в отрыв, напросившись на пару аконитовых пуль в лоб и сердце. Стайлз с нетерпением ждал нового дня. Накануне, после тренировки, парня подозвал к себе Питер и, отправив волчат вперёд, повёл его куда-то вдоль леса, ничего не объясняя. Стилински не задавал вопросов — он абсолютно доверял Хейлу — пусть где-то в закромах мыслей и затесалась расплывчатая тревога. Парень инстинктивно ожидал чего-то плохого, но от альфы веяло таким спокойствием и умиротворением, что он быстро успокоился. — Большой и грозный волк хочет что-то вкусное на ужин? — шутит Стайлз, когда Питер опускается на траву и кивком приказывает ему устроиться рядом. — Разумеется. Но сначала менее важное дело, — усмехается Хейл, поддерживая шутку и никак не реагируя на то, что юноша облокачивается о его бок. Облизнув губы, Стилински с трудом удержался от желания сесть прямо между ног своего альфы, чтобы почувствовать спиной его развитые мышцы груди и пресса, которые ему уже довелось ощутить в один из первых дней. Парню трудно взять себя в руки и собрать мысли в единое целое, но он концентрируется, понимая, что разговор предстоит важный. — Э… — задумчиво выдаёт Стайзл, наткнувшись на внимательный, но оттененный лукавым блеском взгляд. — Слушаю? — Стайлз, твои умения надо развивать как следует, — без обиняков заявляет Хейл. — Конечно, я знаю обо всех твоих способностях, парень, я альфа в конце-концов. Молодой оборотень несколько секунд выглядит растеряно после такого заявления, но кивает, соглашаясь с очевидностью этого факта. Затем Стилински поднимает взгляд и смотрит прямо в глаза Питера. — И как ты хочешь это провернуть? — ехидная улыбка против воли вырисовывается на живом лице Стайлза, и он доверительно прижимается к Хейлу, словно для того, чтобы выслушать жуткую тайну. — Неужели у меня будут особые ночные тренировки лично с тобой? Один на один? — он поигрывает бровями. Усмехнувшись, Питер оценивающе смотрит на бету и наигранно вздыхает: — Нет, детка, ты не выдержишь. Стайлз смеётся и Хейл, позволив-таки устроиться между своих ног, прижимает его к себе, обняв рукой поперёк груди. Удивлённый бета тут же давится воздухом, а Питер продолжил тихим доверительным тоном, опаляя дыханием чувствительные кончики ушей. — Так что будешь тренироваться днём, рядом с остальными. — А кто… — Я. Мы попросим кое-кого подсказать нам, как лучше поступить. — И кого? — не унимается Стайлз, облизывая губы. Парень уже повернул голову на бок, устроившись на плече мужчины, и смотрел на собеседника, даже не пытаясь скрыть жадно-изучающего взгляда. Стилински нравилось рассматривать новообретённых друзей, но от созерцания альфы он получал особое эстетическое удовольствие, даже чуточку большее, чем при любовании Лидией. Тонкие губы, часто изогнутые в насмешливо-иронических ухмылках-полуулыбках, обрамлённые аккуратной короткой щетиной. «Интересно, сколько он возится с ней по утрам?» — мелькнула в голове мысль, но Стайлз попытался отогнать неуместное сейчас любопытство. — Знакомого ветеринара. Приятный жуткий человек. Стилински раскрыл рот, едва не вывихнув челюсть. — Это, блять, как? Хейл усмехается, довольный полученной реакцией, и непозволительно близко приближает своё лицо к лицу волчонка. Стайлзу резко кажется, что он вернулся в учреждение и, на нём вновь оказался электрический ошейник и кому-то из работников стало скучно. Но нет. Всё в порядке — он на свободе, сидит в живописном месте, его обнимают сильные руки красивого, черт возьми, сексуального мужчины.Всё идеально. Откуда это чёртово ощущение?
— Увидишь, — спокойно отвечает Питер, уловив смену состояния беты и отстраняет лицо, продолжая невозмутимо обнимать юношу. «Черт. Блять, за что? Ну, нет. Ну, блять. Ну, верни-и-сь…» — ругается про себя Стайлз и так же ментально хнычет, надеясь, что момент не упущен окончательно. — Понятно… — тихо пробурчал Стилински, продолжая укорять себя за упущенную возможность поцеловать губы, на которые он столько залипал. — И когда ты с ним поговоришь? Хейл вновь посмотрел в глаза волчонка и неожиданно потёрся колючей щекой о его щёку, чем вызвал волну удивления, смешанного с радостью. Колкое ощущение почти животной ласки, заставило Стайлза представить себя маленьким зверьком, находящимся в лапах сильного и горячо любимого родителя… Только вот родителя ли? Парень тихо засмеялся, отбросив мысли прочь, и активно потёрся щекой в ответ, но о плечо, желая поближе оказаться носом к заманчиво очерченного кожей кадыку. Пока Стайлз кайфовал от слабого аромата парфюма мужчины, тот мягко огладил бок юноши и ответил: — Завтра днём. Думаю, Лидия и Дерек смогут провести тренировку без нашего участия. Стилински послушно кивнул и, не сводя взгляда с губ альфы, вновь задался вопросом об уходе за лицом и повторно проклял себя за медлительность. — Не так уж долго, — медленно произносит Питер, лукаво улыбнувшись. Парень недоверчиво смотрит на Хейла и, осмелев, прищурился. Повернувшись, он встал на колени и позволил себе возвыситься над мужчиной и посмотреть в светлые глаза сверху вниз, полюбовавшись незначительной реакцией зрачка на появление тени. Он с абсолютно серьёзным видом воскликнул, едва не ткнувшись носом в нос Питера. — Легилименция?! Альфа расхохотался. Впервые за все время, что Стайлз знал своего спасителя, он так громко и искренне смеялся. От этого парень растерялся и осел на свои же ноги, уставившись на Хейла. — Ну, ты скажешь! — насмеявшись, Питер расплылся в нежной улыбке. — Для чего мне читать мысли, которые и так написаны у тебя на лице. — Ах, та-ак, — Стилински нахмурился. — Тогда… Стайлз сделал вид, что собирается на него напасть, и мужчина среагировал на автомате. Парень не успел и раз моргнуть, как перед ним оказалось довольное лицо Питера на фоне неба, окрашенного закатным золотом. Слишком близко. Собрав всю свою волю, Стилински резко поднял голову. Он был готов к оплеухе. К горящей болью щеке и ощущению струящейся по коже теплой крови. К насмешливому взгляду свысока, после того как он так и не достиг своей цели. Ко всему. Но Питер никуда не отстранился и не причинил ему боли. Правая рука мужчины аккуратно обхватила щеку Стайлза, удерживая на месте, а мягкие губы приятно касались его рта. Проигнорировав то, как резко парень прижался к заветной цели, Питер в ответ поверхностно коснулся его губ несколько раз. Волчонок резко распахнул глаза, уставившись на мужчину как олень в свете фар на ночной дороге. Подавив усмешку, Хейл воспользовался удивлением, чтобы смять чужие покусанные губы, в активном поцелуе. Успокоившись, Стайлзу удалось пару раз ухватить зубами кончик языка альфы, который так уверенно хозяйничал, пересчитав его зубы, как-то издевательски скользнув по клыкам. Кожа вокруг почти не кололась, лишь изредка добавляя ощущений, когда Хейл активнее проникал языком в его рот, дразня верхнее нёбо. В этот момент Стилински был чертовски рад, что лежит на твёрдой земле. Он ухватился пальцами за концы V-образного выреза кофты Хейла, стремясь сделать всё, чтобы тот никуда от него не отстранился. Длительный, наглый, бесстыдный поцелуй со своим альфой, будучи прижатым сильным телом к земле — мог ли Стайлз об этом думать всерьёз прошедшим утром? Едва ли. Когда Питер оторвался от него, Стилински осознал, что не задыхается, вопреки ожиданию. Проведя языком по своим губам, он ещё ощущал фантомные прикосновения Хейла. Тот с ухмылкой смотрел на него. Расплывшись в улыбке, Стайлз обнял мужчину за плечи, и тот, выпрямившись, помог ему сесть на месте. — Мне понравилось, — констатировал Стилински, сам не зная для чего. Альфа вновь прыснул со смеху, но в следующий момент спокойно сказал, проигнорировав странное замечание беты: — Идем домой. Выезжаем к Дитону сразу после завтрака, так что постарайся выспаться, Стайлз. Улыбнувшись, Стайлз запустил руку в волосы и, взлохматив их, внезапно нахмурился и уставился на Питера с видом сторогого учителя. — Мистер Хейл, легилименция — это не чтение мыслей! Это более тонкая материя!***
Впервые за завтраком со стаей Стайлз чувствует колючее волнение, которое чем-то тяжелым оседает в груди. Он не любит вспоминать собственное прошлое, но понимает, что сегодня ему придётся выложить все подчистую. Стилински то и дело ловит взгляды друзей, которые кинуты на него в беспокойстве, вот только Питер отрицательно качает головой на вопросительные взгляды своих бет. — Стайлз, иди собирайся. Питер откидывается на спинку стула, поджимая губы. Ему не нравилось беспокойство своего волчонка, но он прекрасно понимал, что прошлое парня пока что вызывает только его. — Дерек, сегодня возьми тренировку на себя. Я не могу знать, во сколько мы вернёмся, поэтому ждать и названивать не стоит. Младший Хейл прикрывает глаза и склоняет голову, показывая, что он услышал своего альфу.***
«Приятный жуткий человек» — слова Питера, которые всплыли в его голове бегущей строкой, оказались идеально подобраны, хоть и звучали совсем не сочетаемо. Человек перед Стайлзом держал мягкую улыбку, она была вполне искренней, но вот расчётливость, которая была в глазах, не могла располагать к себе. Мужчина спокойно изучал Стилински, откинувшись на спинку кресла, иногда он ненадолго прикрывал глаза, а потом вновь смотрел на Стайлза. — Итак, Стайлз, мне не нравится, что сейчас ты очень закрыт от меня. Дитон поддаётся вперёд, когда слышит скептический смешок Стайлза, который считает свою закрытость вполне обоснованной. — Я не смогу ничего сказать насчёт твоих способностей, если ты и дальше будешь молчать. — Знаете, я не привык делиться своим прошлым. Стайлз хочет бросить взгляд на сидящего рядом Питера, но сдерживается, понимая, что Хейл не одобрит такой трусости, ещё Стайлз хочет сложить руки на груди, невербально защищаясь от прямого взгляда ветеринара. — Я это понимаю, но хочу, чтобы и ты понял, что сейчас ты просто подставляешь своего альфу, Алан Дитон смотрит спокойно и уверенно, зная, что надавил на нужный рычаг. Стайлз видит едва скрываемый триумф в глазах мужчины и понимает, что тот прав. Стайлз не хотел выставлять Питера, как альфу, в дурном свете. Питер ведь не виноват, что прошлое Стилински оставило болезненные точки, на которые «Imperium Immanitas» старательно давило. — Моя стая состояла из двух людей: отца и матери, — Стайлз поджимает губы и через несколько минут продолжает дальше — Маму я знаю только со слов отца, она умерла при родах. - Стилински облизывает сухие губы, чувствуя утешающие волны, исходящие от Питера. — Умерла она из-за проклятия, что наслал Дарак. Проклятие было наложено, когда она была беремена, и как-то так случилось, что я взял часть силы себе, — Стайлз глубоко вздыхает, припоминая детали той ситуации. — Я взял не силу проклятия, а силу самого Дарака, мама стала тогда проводником этой энергии. — Какая это была энергия? — Дитон переплетает пальцы в замок, наблюдая, как парень хмурится, пытаясь понять слова ветеринара. — Я не знаю, — Стайлз прикрывает глаза, боясь услышать дальнейшие слова Алана. — Ваша мать была оборотнем, — Стайлз всхлипывает, сжимая ладони в кулак, Дитон невозмутимо продолжает. — Обычно такая магия даёт эффект медленной смерти, но точно не быстрой, хоть волчица и была уязвима при родах, она бы быстро восстановилась, чтобы потом энергия выкачивала из неё волчью сущность, заставляя остаться наедине с мертвым волком. Алан молчит пару секунд, а потом добавляет, глядя Стайлзу в глаза. — Именно поэтому урожденным оборотня нельзя терять контроль, их волк имеет слишком сильное для них значение, чем для укушенных. Стайлз крупно вздрагивает, когда ловит прямой взгляд Дитона и его слова про контроль, произнесённые таким спокойным тоном. Питер рядом настораживается, но продолжает сидеть на месте. — Природа твоей силы не известна, я дам вам пару книг, которые должны помочь, но сам я не могу ничего сделать. Дитон поднимается с места и слегка оттягивает плечи назад, уходя в сторону запертой двери, где он хранил важные киги. — Стайлз? Питер оказывается рядом, как только дверь за Аланом закрывается. Он склоняется над своей бетой, вглядываясь в лицо, покрытое родинками. — Все нормально, — «Просто я никогда ни с кем об этом не говорил.» мысленно добавляет Стайлз, но Питеру не нужно было продолжение, чтобы понять о чем он сейчас думает. Хейл понимал, что ситуация имела пару нестыковок в повествовании, но так же понимал, что Стайлз не врал, но Питер знает, что тот может утаивать правду. Тут либо прекрасное умение врать, либо он и вправду не мог вспомнить важные детали. Дитон появляется в кабинете в ту же минуту, когда Питер отстраняется от Стайлза. Ветеринар протягивает две книги, в тяжелом кожаном переплёте. Даже с места Стайлз улавливает запах кожи, впитавший в себя затхлость пыли. — Спасибо, Алан, — Питер забирает книги и кивком приказывает бете следовать за ним. Из клиники они выходят погружённые в собственные мысли. Молчание накрывает жестким маревом, и оно окутывается вокруг тела, заставляя передергивать плечами.