-Что?
— Это — только я. Только Хайд!
Они были так счастливы, что не могли дышать. А потом он прижал её к стене и поцеловал. Впервые только как Хайд.
— И что было потом? — спросила Эмма.
— Через несколько минут в комнату ворвался Джеккил. После того, как мы отделились, он вспомнил, что никаких записок об усовершенствовании своей сыворотки он не писал сам себе, что я не расписывал Мэри в красках и поэзии, какой же замечательный доктор Джеккил. Он был зол, как чёрт. Словно не мог подумать, что Мэри уже влюбилась в меня. Он напал на меня, мы душили друг друга. И таким образом выяснилось, что его и моя физическая боль связаны, как у близнецов, потому он быстро отступил. И пока я приходил в себя, Джеккил подбежал к Мэри. В тот день я впервые познал боль: физическую и моральную. Я старался отдышаться, держался за горло, и сквозь пелену боли я видел, как Джеккил избивает её. Но не мог ничего сделать. А потом услышал, как он назвал Мэри шлюхой. — Хайд со всей дури ударил по столу, не обращая внимания на то, как подпрыгнуло всё то, что там было, Эмма не среагировала на это, зная, что и сама злится также. — Мэри сказала, чтобы он не смел так называть её, сказала, что любит меня, и снова попыталась вырваться. А меня от его оскорбления будто переклинило, что-то, что подарило мне прилив сил и новое чувство — чистый гнев. Я вскочил и направил свой кулак на него. Но в этот момент он притянул Мэри к себе… Удар прошёл мимо цели, а когда я всё понял, Мэри уже была мертва, от моих рук!
Эмма наколдовала бутылку пива и протянула её скорбящему Хайду. Он выпил почти залпом, словно и не замечал, что делает и что пьёт. Но потихоньку успокоился.
— А после, не помню, сколько прошло времени, но я сбежал на дирижабле, который был у Генри. Мы с Мэри хотели сбежать ещё тогда, не знаю, откуда он у него, но дирижабль способен пересекать время и миры. — Хайд вздохнул, снова стараясь стать невозмутимым. — Эмма, меня посадят? Я действительно должен быть за решёткой?
— Не думаю. Это было непреднамеренное убийство в состоянии аффекта. У нас за это не сажают. Но, думаю, что Джеккила ты хотел убить.
— Верно. Но не Мэри… — он только сейчас кое-что понял. — Это — мир магии?
— Да.
— Мэри бы здесь понравилось. Но, как ты докажешь, что я невиновен?
— Ты же сам сказал, что это — мир магии. — Эмма ободряюще улыбнулась ему. — Дай мне руку.
Свон опустила свою собственную раскрытую на стол. Голд научил её не только использовать ловцы снов, но и узнавать случившиеся с помощью касания рук. И сейчас, когда Хайд накрыл своей её ладонь, она видела всё то, что он сказал.
— И что дальше? Как определить, что я не лгу?
— Очень просто. Мне нужно провернуть всё тоже самое с Джеккилом. И если это будет совпадать с тем, что я увидела у тебя, то это значит, что ты невиновен. А пока, прости, тебе придётся посидеть за решёткой. Так надо, чтобы он не догадался.
— Я понимаю, шериф, спасибо.
— Может, принести книги или ещё что-нибудь… — неловко спросила она, встав со стула.
— Нет, не нужно. Но ещё раз спасибо.
Эдвард тоже поднялся со своего места, уверенно шагнув в сторону решётки.
— Хотела спросить… Твоя боль передаётся ему и наоборот, но как же тогда…
— Об этом можно не волноваться. Я сам усовершенствовал сыворотку так, что я больше не чувствителен к его боли.
Эмма оживилась.
— Ты знаешь химию?
— Да, знаешь, было время изучать. А что?
— Ничего, просто… скажи, ты не хочешь возвращаться домой, верно?
— Для этого и сбежал.
Хайд послушно наблюдает за тем, как она запирает за ним решётку.
— Тогда, может, пойдёшь работать учителем химии?
— Учитель-убийца, что может быть лучше? — мрачно хмыкнул он.
Но Эмма рассмеялась.
— Это ещё не худший случай. У нас даже есть убитый учитель!
Она имела в виду Филлипа, который чудом воскрес после истязаний Рейфа.
— Тогда я подумаю, — улыбнулся Эдвард.
— Отлично! А пока, вы задержаны, мистер Хайд! За порчу деревьев, которым вы нанесли непоправимый вред!
Она снова рассмеялась, и Эдвард вместе с ней.
***
Руби в образе волчицы воет рядом с библиотекой. К ней вышла Белль.
— Что случилось? О, Руби! — сочувственно воскликнула девушка, увидев стрелу в её лапе.
Она медленно подошла к подруге и осторожно, чтобы не причинить ей лишнюю боль, вынула стрелу, и перед ней снова была официантка.
— Кто тебя так? И почему ты не пошла к Виктору?
Руби прижала раненную руку к себе и закатила глаза.
— Ну, он же у нас не ветеринар! — она полностью скопировала голос возлюбленного. — А я не могла перевоплотиться со стрелой в теле. И это не кто-то из наших… я имею в виду, что стреляли в меня незнакомцы.
— Браконьеры? — Белль ужаснулась. — Так, ладно, пойдём. Я обработаю твою рану, а после о тебе позаботиться Вик.
Руби кивнула.
— Спасибо. Белль, я уже думала, ты меня не узнаешь.
— Я беременна, а не ослепла! — раздражённо сказала она. — Боже, я всего на втором месяце беременности, а все ведут себя так, будто мой живот уже не просто вырос, перерос!
— Чую, я не первая! — хихикнула Руби, проходя внутрь библиотеки и присаживаясь на стул. — Голд, Зел и Крюк?
Белль хмыкнула, что заставило Руби смеяться в голос.
Через полчаса, когда Вейл заехал сюда и, забрав мисс Лукас, поблагодарил Белль за заботу о подруге, она решила позвонить Эмме. Виданое ли дело, браконьеры в Сторибруке, да ещё и из их мира!
Когда она сказала, что случилось с Руби, Эмма сдавлено зарычала, а связь будто пропала.
— Эмма? Ты меня слышишь?
— Да! Чёрт возьми, и почему именно сейчас?! — снова рыкнула Свон. — Прости, Белль, это не тебе. У меня колесо пробито. Минутку.
Шериф вышла из жука и оглядела колесо. Хм, вот уж никогда ещё не пробивали колёса… стрелой!
Эмма вынула стрелу со сдувшейся резины.
— Белль! Ты сказала, Руби ранили стрелой, да?
— Да. Стрела… А что?
— Колесо моего жука пробито стрелой! Так что, они сядут не только за браконьерство. Но и за вандализм и за порчу имущества шерифа.
— Спасибо.
***
А в белом особняке Реджины сейчас тоже не всё гладко.
Нил всё не может перестать смеяться над сестрой, Генри скачет вокруг и строит теории, одна другой чудесатее. Реджина же, сидит на диване и смотрит в одну точку, офигевая от событий, что произошли всего за пятнадцать минут.
Зелена вернулась! Но не одна, а с мужем! И этим мужем оказался не кто-нибудь, а сам Аид!
Кэсседи, наконец, отсмеялся и подошёл к Зелене.
— Ох, поздравляю, ты не подумай, я не над тобой смеюсь. Просто Редж думала, что тебя нужно спасать.
— О, то есть, она считает меня беспомощной? — беззлобно фыркнула Зелена, хихикая вместе с Нилом.
— А вы правда правитель Ада? — восхищёно спросил Генри у Аида.
— Да. Это правда. Была.
— Была? Может, тогда, расскажете, в чём дело? — спросил Нил, усаживая всю семью на диван.
