Семь часов утра. За окном — тающие снега мешаются с теплотой воздуха, и это напоминает о скором приходе весны. Небо ещё совсем-совсем голубое, чистое и прозрачное после рассвета; скворцы пролетали около окна и щебетали о чём-то своём. Прекрасное февральское утро, а Фриск не спится. Поднялась раньше всех, и сон дальше не шёл — почему же? Покоя не давала та мысль, что на календаре сегодня
четырнадцатое февраля.
Девчушка должна была спать как убитая, ведь всю вчерашнюю ночь угробила на приготовление шоколада. Фриск вполне разбиралась в готовке и даже немного в выпечке, но задача оказалась на удивление непосильной… Казалось, что такого сложного в этом, даже духовку использовать не надо? А в итоге молоко разлилось на полстола, какао-порошок по неосторожности испачкал весь фартук… Готовка заняла где-то два часа и только из-за того, что приходилось убирать весь исход оплошности. Удивительно, как Фриск удалось не разбудить и не потревожить ни единой живой души в доме, она ведь закончила с шоколадом к часам полтора ночи. Но, тем не менее, облегчённо выдохнула, когда поставила десерт в холодильник до утра — и с богом, как говорится. Однако сейчас так же спокойно не дышалось…
Почему-то, когда мысль о приготовлении шоколада вообще пришла Фриск в голову; когда она без зазрения совести всю ночь сгиналась у плиты, всё было хорошо и воздушно, а сейчас девушка, со сном ни в одном глазу, думала, как она вообще собирается дарить его Чаре. Праздник любви и признаний, как же в этот день не сделать подарок своей второй половинке? Хотя бы валентинку не нарезать? И только сейчас кареглазка подумала: вдруг Чара просто не переносит всего такого розового и сопливого, и подарок Фриск ей вообще выйдет боком. Подобные мысли уже вполне оборачивались дрожью по всему телу, и не из-за открытого окна, и наступающей паники. Вдруг десерт выдался невкусным? Что, если при взгляде на него лицо красноглазой скривится так, что будет выражать необъятное отвращение и ужас?
Так, стоп. Фриск провела ладонями по своему лицу и мигом спрыгнула с койки. Раз о сне можно только мечтать теперь, то что поделать — надо найти себе какое-то занятие, иначе так и до панической атаки дело дойдёт.
Все без исключения сожители спали. В доме было настолько непривычно тихо, что казалось, всё движение и время застыли, и одну Фриск это обошло стороной. Девчушка ощущала, что проснулась она, конечно, не к месту… Побоявшись лишним шорохом разбудить кого-то, она просто лениво наслаждалась утром. Сначала смотрела в окно, сидя на диване в гостиной, и наблюдала вездесущую слякоть после снега, чистейшее небо, безжизненные дома и изредка проезжающие машины. Следом заварила себе ароматного чая, да покрепче, и, всё ещё смотря в окно, бессмысленно погружалась в свои думы. Бесполезно отрицать, что этот день
впервые вызывает у неё такой трепет в сердце. Волнение вперемешку со счастьем казалось настолько безумным и было неестественным…
Это то, что называется влюблённостью? Или уже переходит в более глубокое чувство? «Готова поспорить,» — раздалось в голове у подростка, — «что-то подобное я точно испытываю при каждом взгляде на Чару».
Прошло некоторое время, и дом наконец-то начал подавать признаки жизни. Зашедшая первая на кухню Ториэль удивилась, почему Фриск не спится в свой выходной, и не случилось ли чего у неё, но много расспрашивать не стала — кареглазка была вообще в прострации. В доме потихоньку становилось всё громче и громче, каждый занимался своими делами, и ни в одном уголке жилища не было тихо. Фриск всё сидела за столом, подперев щёку кулаком, переживая за свои ощущения из-за этого дня… Удивилась, когда взглянула на часы — было уже так-то за одиннадцать часов. Полдня почти прошло. Не способная больше терпеть эти терзания, Фриск сорвалась с места и подошла к холодильнику. «Пора взглянуть, что же всё-таки у меня вышло,» — с этими мыслями девчушка открыла дверцу и потянулась за оставленной на всё том же месте плиткой шоколада в кондитерской форме. На удивление, такому объекту в холодильнике никто ещё не придал значения и не задал вопроса, а ведь, казалось, все до единого успели с отчаянного голода заглянуть внутрь.
К большому удивлению, шоколад выглядел вполне неплохо. Светло-кофейного аппетитного цвета плитка источала ванильный запах, а на сторонках виднелись кусочки добавленных сухофруктов и орехов. Пятнадцать на десять сантиметров,
такая мелкотня заняла намного больше времени, чем кажется. И тем не менее, на лице от счастья образовалась улыбка — подарок на вид достойный, дарить такое Чаре
только в радость, на счёт вкуса, правда, неизвестно. Сорвавшись с места, с этой же формочкой в руках, ничего не стесняясь, Фриск направилась в комнату, чтобы упаковать подарок. Да, всё заготовлено с вечера, чтобы вручение было идеальным!
Без особых проблем плитка была ровно завёрнута в обычную коричневого цвета бумагу, которая как раз предназначена для шоколада, поверх повязана тонкой лентой алого цвета и завязана в серединке. (http://2.bp.blogspot.com/-k96pCvDj_cI/Uonu5zGvvgI/AAAAAAAABaI/R5XRAsgZFIw/s1600/DSC06502.JPG — для представления, о какой бумажке речь)
Кое-как обёрнутая и слабовато завязаная шоколадка — вот что мы дарим на день Святого Валентина! А, впрочем, выглядит всё это действительно неплохо, а главное — своими руками сделано.
Первою мыслью, пришедшей в голову, когда Фриск спустилась обратно на первый этаж, была: «А где Чара?». Действительно: что в комнате было пусто (иначе бы Фриск не упаковывала подарок в открытую), что в гостиной не было видно красноглазой… Неужели в течении этих нескольких часов, что Фриск провела тупо сидя на месте, Чара успела выйти из комнаты и незаметно проскользнуть мимо соседки?.. Девчушка уже успела растеряться: она уверена, что заглянула и в гостиную, и в прихожую, и на кухню, но Чары нигде не было. А вот это уже странно.
— Азриэль, — обратилась к другу Фриски, когда оба столкнулись у лестницы, — Ты не видел Чару?..
Чувство, что со своим волнением о красноглазой Фриск сама выглядит довольно
подозрительно, не исчезало, но подросток усердно не подавала виду.
— Ушла же, — сообщил он ей непринуждённо, держа руки в карманах джинс.
«Не поняла, » — раздалось панически в голове, «Куда?» — такой уже был устный вопрос.
— Я не знаю, но она, кажется, говорила про ближайший сквер.
— Спасибо…
После разговора Азри направился, куда и шёл до этого, волнительно посмотрев на Фриск с опущенной головой. Сквер — это тот самый, где давно, но часто, гуляли подростки с Ториэль и Азгором; впрочем, это место известно каждому в доме, как идеальное место для совместных прогулок. Ничего удивительного в том, что Чара пошла туда, хотя в этом месте они не были больше года. Ничего удивительно, но в голове всё ещё витал вопрос: «к а к?».
Как Чара могла просто уйти, ничего не сказав Фриск? Избегает? «В таком случае, может, лучше не стоит пока её искать», — глубоко сомневалась Фриск. И всё же, вздохнув, она обулась и вышла из дома.
Уже всю неделю температура держалась плюсовая, так что в своём тёплом свитере, на удивление, Фриск было более чем комфортно. Тут хоть вишне цвести — весна уже будто на носу. Но, впрочем, данный факт ничуть не осчастливил — Фриск, всё ещё взволнованная предстоящей встречей, шлёпая ботинками по растопленным льдам, направляется в сквер.
***
Земля кое-где всё ещё была покрыта снегом, деревья «блистали» своими голыми ветками. Февраль не очень смотрелся на этом парке, такая себе обстановка для вручения подарка… Однако, проходя мимо скамеек и каких-то прохожих, Фриск — так и быть — всё же была намерена найти здесь Чару.
Волнение начало расти, когда красноглазой не было видно
нигде. Ни на одной скамейке, ни на одном переулке. Может, она хотела, чтобы её не нашли? Конечно, ещё б Чара ушла, не сказав ни слова, незамеченной, просто так. С того дня, как они с Фриск начали встречаться, у них друг от друга почти не было никаких секретов, не было таких мест, куда они пошли бы поотдельности. Почему же…
Навязчивый поток депрессивных мыслей прервался, стоило кареглазке разглядеть знакомый силуэт.
Надо же, куда ушла, почти в самый конец парка. Почти не было здесь людей, а около маленького пруда склонилась Чара, что-то перебирая в руках. Неестественная реакция — это, когда встречаешь свою девушку, ты млеешь, словно ваши отношения ещё на стадии взаимной симпатии. Встречаются почти полгода — чувства всё те же.
Фриск начала тихо подходить, чуть дыша, заранее скрыв за спиной свой подарок. Не совсем ясно — от страха ли, или от искреннего желания
удивить. И всё же на расстоянии, приблизительно, метра от Чары, идею незаметного приближения выдала сломавшаяся под ногами с треском ветка. Или коротко о том, какие мелочи порою портят нам наши великолепные планы.
— Привет, — Фриск не нашла ничего другого, чтобы сказать. Руки за спиной дрожали.
Казалось, Чара не очень удивилась её приходу, но всё же какая-то нотка изумления на лице проблеснула.
— Привет, — видимо, с абсолютно схожими ощущениями ответила красноглазка, — Это тебе.
— А?
Немой вопрос Фриск прервал самый обыкновенный жест со стороны Чары: девушка протянула руку, да повыше, чтобы достать до Фриск, держащую
букет лиловых цветов. Презент оказался у кареглазки буквально перед носом, так что приятный запах вперемешку со свежестью прорезал ноздри. Фриск взяла букет одной рукой.
— Это крокусы…
вроде, — сообщила Чара, не скрывая улыбку и хорошее настроение, — Прости,
не цветочница, не знаю, — девушка опустила голову на сомкнутый из ладоней замочек и издала лёгкий смешок, — Но они очень красивые…
Такие же, как ты.
Дабы скрыть нарастающий румянец на щеках, Фриск поддатливо рассматривала цветы, сорванные вот, наверно, буквально только что. Уже несколько секунд спустя девушка заметила, что их стебли перевязаны белой лентой, а с кончиков капает вода. Такие же капельки, подобно росе, были и на бутонах.
— За что ты убиваешь растущие цветы, Чара? — не могла не пошутить сейчас кареглазка.
—
Боже, Фриск, — Чара рассмеялась, но, казалось, она тоже была вполне смущена, — Всё ради тебя, в общем.
Как мило.
Отчаянно влюблённый, не нашедший хозяйку щенок и теряющая только при виде возлюбленной всю свою крутость и язвительность бунтарка. Не иначе, как превосходный дуэт!
— Спасибо, — и всё же промолвила Фриск, опускаясь на корточки аккуратно, чтобы не испачкаться грязью и снегом, рядом.
Итак, Фриск была вынуждена наблюдать, как Чара подталкивает несчастной веткой плавающие в пруду листья и опавшие сучки. Самое бесполезное занятие. Просто Чара до этого в пруду промывала корни цветов, и всё. А сейчас её съедает стеснение (?).
Поняв, что смысла нет просто так здесь сидеть, Фриск поднялась и протянула руку Чаре. Да, иначе бы алоглазая вполне продолжила… своё дело. Чара приняла руку помощи и стояла уже ровно напротив Фриск.
— На самом деле, у меня тоже есть для тебя подарок.
Наконец-то, заветный момент. Мы ждали этого двенадцать лет в Азкабане! Фриск, казалось, утеряла все сомнения и страхи и не сказала ничего более — только протянула вторую руку с той самой упаковкой шоколада.
Видеть искреннее изумление на Чарином лице того, ещё бы, стоило.
Ты думала, что я ничего тебе не вручу в тот день, когда такая, как я, надорвалась бы, чтобы сделать лучший подарок?
— Это…
шоколад?.. — Чара делала догадки исходя из формы полученного подарка.
Что ж, скоро мы узнаем волнующую сердца истину. Понравится ли ей, каково будет на вкус? Бесспорно, Фриск сама бы не прочь попробовать свою стрепню и убедиться, что Чара не врёт, лишь бы не расстраивать любовь всей своей жизни. Красноглазка начала раскрывать упаковку в
своём вкусе — без особой аккуратности и медлительности. И наконец глазам предстаёт плитка шоколада, вручную сваренная — это видно, — с виднеющимися кусочками… чего-то. С изумления и нетерпения, конечно же, девушка сразу отламывает кусочек и кладёт его в рот. Жуёт.
— Н-ну что? Как оно?.. —
всё, не скрыть волнения и страха, голос даже дрожит.
Естественно, хотелось и вопить, и кричать о том, что так сложно переносится сердцем. Первые отношения, в конце концов! Первый шоколад! Это ж надо… Вызывал этот сборник калорий вразы больше переживаний, чем следует.
— Ты что, повар? — спросила Чара вдруг.
И как на это отвечать, простите? — Это же…
очень вкусно!
— Я не верю.
— Да ты что?
В ответ лишь лицо, полное сомнений.
— Вот, сама попробуй! — с ходу выпалила Чара, отломила ещё кусок и положила его в руку не верящей Фриск.
И правда… На вкус было вполне себе ничего. Удивительно — с первого раза такой результат? Конечно, не должно было получиться идеально, но шоколад был просто
слишком хорош, и даже не верилось, что вот этими вот собственными руками сделан.
— Удивлена? — Чара сорвалась с места и начала метаться вокруг собеседницы слева направо, — Ты же
такая способная, ты не смогла бы сделать хуже!
На лице наконец образовалась улыбка — первая за день, искренняя.
Как же хорошо было! Чара была счастлива, она смеялась, и её голос заставлял забыть вообще обо всём и не знать ничего, кроме Чары, чувства любви к ней и этого необъятного счастья.
— Не говори мне, что ты сейчас расплачешься, — обе девушки рассмеялись.
Сначала Чара легонько схватила Фриск за плечо и, притянув к себе, закрыла в объятиях. Тепло стало от такой близости; казалось, можно было слышать сердцебиение красноглазой… Или это их общее? Чара была выше Фриск, но не намного.
И это было офигенно.
Отстранившись, девушка ещё держала Фриск за плечо, но на этот раз обе были безмолвны, взгляды на друг друге задержались, и расстояния между девушками было вразы меньше.
Фриск тряслась от того, насколько с Чарой было приятно. Губы содрогались в улыбке и, наверное, это выглядело… малость странно, будто у неё какой-то припадок. Должно быть, поэтому Чара сейчас со смешком ухмыльнулась, глядя
с нежностью на Фриск. Рука Чарина перешла уже на подбородок, слегка приподняв лицо кареглазой. Взгляд у Чары стал за считанные секунды слегка насмешливый и высокомерный, но не выражающий ничего плохого.
Разве может кто-то быть настолько опасным, но и невинным одновременно? А Чара может, единственная и неповторимая.
Красноглазая притягивает к себе Фриск и касается губами уголка её губ. Непринуждённо, кротко, нежно.
Идеально.
Лёгкий порыв ветра настиг их, но им всё равно. Может, кто-то проходил мимо, но им всё равно.
Сейчас они принадлежат друг другу без остатка.
Счастливого Дня Святого Валентина! Не бойтесь признаваться крашам в своих чувствах! Желаю всем влюблённым взаимности :_
Во времена позднего средневековья возникла Золотая легенда о святом Валентине – обычном священнике и полевом враче. Согласно легенде римский император Клавдий II запретил мужчинам и женщинам жениться на своих возлюбленных. Он считал, что лучше молодой человек будет сражаться во славу Цезаря. Священник Валентин не был согласен с таким указом и ночью тайно венчал влюблённых, пока однажды не был пойман и отправлен в темницу. В заключении он влюбился в Юлию – дочь надзирателя. Перед смертью он написал ей любовное признание, которое впоследствии было названо валентинкой. На записке была подпись «Твой Валентин». Девушка получился эту записку только после казни, которая состоялась 14 февраля 269 года.
Источник: https://yandex.ru/q/question/kak_poiavilsia_prazdnik_den_sviatogo_ab7accba/?utm_source=yandex&utm_medium=wizard&answer_id=92928ca2-279a-4e56-816c-d61fc07eb2e5
