***
Вообще, идея сменить внешний вид пришла ко мне спонтанно. На уроке «кланового этикета», куда меня позвали за неделю до поступления в Академию — видимо, вспомнив о моём существовании, — старейшина Хатори пробурчал про то, что в деревне рядовые жители Хьюга «отчего-то» не любят, и именно потому детей не выпускают из клана. А спросил это даже не я, а маленькая Ханаби, трёхлетняя сестрица Хинаты-химе. В принципе, я понимал, почему Хьюга не любят. Кому понравится, что какой-то прохожий может заглянуть в святая святых твоего дома, стоя просто под окном? Настоящий радиус «поражения» Бьякугана особо никому был не известен, а потому все обыватели яро злились, когда длинноволосый и белоглазый ниндзя (особенно если ему куда как меньше тринадцати хотя бы лет) проходил мимо. Наверное, именно по этому поводу Хинату и хотели на коленях заставить просить прощения за что-то. Как она вообще выбралась за территорию — ума не приложу, но этот случай старик привёл нам в пример «почему это опасно», добавив пунцовой Хинате, что она не растерялась и дождалась помощи. Девочка всё равно осталась обижена на деда. После этого урока в Доме Собраний клана, где также находилась библиотека, я набрался смелости и подошёл к Хиаши-сану, который, как, видимо, обычно, пришёл встречать дочь. Недовольно зыркнув на сына, старик отпустил нас. — Хиаши-сама, можно задать вопрос? — тактику в разговоре я решил выбрать «армейскую». Почему она так называлась, толком я сказать не мог. — Можно, Кьёджи-кун, — кивнул тот. Хината настороженно смотрела на меня из-под чёлки. — Можно ли мне изменить облик, чтобы никто из обывателей не подумал, что я Хьюга, и тем самым снял бы соблазн для юных горожан напасть на сразу двоих членов клана, если нас так не любят? — выпалил я на одном дыхании. Это явно сбило с толку как отца, так и дочь. Жестом Хиаши предложил мне проследовать за ними. — И что же ты хочешь поменять? — он заговорил, только когда мы отошли от Дома Собраний на порядочное число метров. Вообще, собрания там теперь, насколько я знал, не проводились. Разве что старики во главе с Хатори бурчали там о падении нравов. — Причёску и одежду, Хиаши-сама. А ещё, мне кажется, что у меня плохое зрение, и мне нужны очки. — На этом моменте я даже покраснел. Вполне искренне. Видимо, своим Бьякуганотренингом я перенапряг глаза, и, хотя зрение не падало дальше, у меня образовалась стабильная небольшая близорукость. — Хм. Марико посмотрит тебя сегодня. Но идея стоящая. Можешь идти, — равнодушно произнёс он, оставив меня в недоумении, какое мнение он оставил на самом деле. Всё-таки эта непрошибаемость была какой-то дикостью.***
Мои подозрения действительно оказались правдивыми, и в первый день в Академии я пришёл в диаметрально противоположном от Хинаты или Неджи, которого мы мельком видели, наряде. Во-первых, никаких кимоно или длинных курток. Бриджи, сетчатая футболка (полезна для развития очага чакры каким-то там образом), на которую надета рубашка с рукавом «до локтя». Рубашка прилегает к футболке, но ткань не даёт телу потеть (да и, в конце концов, у шиноби всё не как у людей, в том числе потоотделение). К бриджам прикреплён подсумок (пустой, для антуража и по совету пошедшего со мной Ко), а на голове — очки, которые выглядели бы модными и в мире моей старой памяти. Их выбирал уже я сам, потому что в том мире я их как раз носил (почему и смог диагностировать близорукость). Основная масса волос была убрана в высокий хвост, а оставшиеся пряди были закреплены за ушами, прикрывая бинты печати. Печать как раз меня и выдала в этот раз. — Конечно, Хьюга, — с уверенностью ответил другу Чоджи, даже не смотря на меня в этот момент. — Бинты. Я сразу определил, — он немного похвастался. Шикамару кивнул, тут же успокоившись, и развернулся в прежнее положение. Закинув руки за голову, он облокотился на парту выше — Ирука перешёл ко второму акту и стал отчитывать Наруто за опоздание и вход через окно. Довершило представление опоздание Саске, которому не сказали ни слова. Он уселся с независимым видом за парту, и только тогда начался урок политической географии. Ирука живенько рассказал об окружающих странах, показав их на развёрнутой на доске карте, о деревнях, которые там располагались, мы конспектировали (я не выдержал и стал писать на понятном мне одному языке уже на пятой минуте, что вызвало живейший интерес со стороны вроде как ленивого соседа), а когда он закончил, оказалось, что прошло уже два часа. — На следующих занятиях мы будем подробнее рассматривать все селения и страны, начиная со страны Чая, дома подготовьтесь к ответу, — с этими словами он закончил урок и вышел из аудитории. На перерыве Шикамару, вроде как невзначай, поинтересовался моей системой конспектирования. — А что, конспекты нужно будет кому-то сдавать в случае чего? — удивился я. — Ну… — он почесал затылок, — не думаю. Но так ты, получается, пишешь быстрее остальных, судя по количеству знаков. Это какая-то тайная скоропись Хьюга? — он улыбнулся, подразумевая, что это была шутка. Чоджи было махнул рукой — видимо, его опыт общения с членами нашего клана был больше, чем у Шикамару, — собираясь, видимо, просветить друга насчёт чувства юмора у белоглазых, но я опередил его рассмеявшись. — Нет, Шикамару, это не скоропись Хьюга, но один способ письма, которому меня обучил кузен. Он был на миссии в стране Снега, — вдохновенно стал врать я, — где ему показали свои способы. — По глазам вижу, врёшь, — с усмешкой ответил Шикамару. — Ладно, потом, может быть, научишь, — он зевнул, прикрыв рот ладонью, — если мне не будет лень. На этом перерыв закончился, и в аудиторию вошёл мужик, которого нам представили как заместителя директора Академии, Даикоку Фунена. — Добрый день, курсанты. Для тех, кто присоединился к этому классу только сегодня, напоминаю, мой предмет называется «полевая тактика». Разберём несколько примеров…***
После занятий я в полной мере осознал, почему это учебное заведение именуют Академией ниндзя. Не «школой», не «корпусом подготовки» и даже не «университетом» (хотя что-то такое в Конохе было, там вроде как обучали преподавателей для Академии). Действительно, такие объёмы знаний в детские головы вываливать могли только в Академии. После Тактики у нас было практическое занятие на улице, где мы уже на сухом песке отрабатывали приёмы тайдзюцу. Благодаря тому, что мы с Хинатой оба были Хьюга, нас поставили в пару третьими — после Наруто-Чоджи и Саске-Ино. Собственно, моему достоинству и самомнению было нанесено сразу несколько чувствительных ударов. Хотя я и тренировался с Ирохой, Неджи, а один раз даже с Эйнару-саном, дядей отца, пришедшим посмотреть на мои «успехи», уровень подготовки как у наследников кланов вообще, так и у Хинаты в частности, был на голову выше моего. Я, конечно, сражался, как мужчина и шиноби, но только первые полторы минуты, а потом был опрокинут «через бедро». Впрочем, Наруто проиграл уже на пятнадцатой секунде. Незнакомого мне черноволосого паренька звали Даичи, и он играючи расправился с поставленным против него Шино. Оно и понятно, — у клана Абураме были свои методы ведения боя, практически не связанные с тайдзюцу. Что любопытно, ребята, которые явно были не из кланов, в тайдзюцу были гораздо слабее даже меня (впрочем, тут сравнение неуместно — ни я, ни Хината не использовали классического тай местного пошиба, а только ослабленную версию фирменного джукена). Впрочем, это было, наверное, логично. Оставалось только теряться в догадках, кто из них окажется в моей команде. Сейчас нас в классе было тридцать, и кроме нас было ещё три: класс подготовки узкопрофильных шиноби (аналитики, сенсоры, ирьёнины), класс подготовки «тех, кто не вышел особо родом» для бесклановых и откровенно слабых ребят, для которых чунин был потолком карьеры, и класс «второй профиль», откуда потом выходили разные курьеры, пограничники и прочие полезные ребята. В классе же Хинаты готовили элитных бойцов. В перспективе. Ну и теперь мы с наследницей клана шли по зеленеющим улицам Конохи, пока я размышлял о житье-бытье. Внезапно нас кто-то окликнул. — Эй, ты! С хвостиком! Ну-ка отойди от неё! Это было несколько неожиданно. Хината опешила сама, что уж говорить обо мне. Я развернулся, чтобы увидеть товарища Узумаки, готового «прийти на помощь». — Ты! — он показал пальцем на Хинату. В мой мозг закралась мыслишка, что он не знает её имени. — Он тебя снова обижает? — Н-нет, Наруто-кун, — смущённо ответила она. Я заметил, что её щёки немного порозовели. — Он и не думал… Я же решил воспользоваться ситуацией и посмотреть на живого Джинчурики Бьякуганом, не опасаясь, что он поймёт меня превратно — фактически, он, ну, напал на нас. Зрелище было… невероятным. Сама-то чакра, как я и предполагал, имела зеленоватый оттенок, а вот в районе живота… Ярко-красный символ печати светился как янтарь перед лампочкой. Оставалось только даваться диву, как такое светопредставление осталось незамеченным Неджи на их бою, который только когда ещё будет, но потом я, моргнув, в недоумении понял, что свечение пропало. Деактивировав Бьякуган, я недоумённо посмотрел на Хинату. Она растеряно переводила взгляд то на меня, то на Наруто, а сам Наруто стоял и чесал затылок. — Так вы это? Братья? — спросил он. Хината прыснула, я мысленно поставил фейспалм. — Нет! Вы сёстры, да? В этот раз я уже не выдержал, и таки открыл рот. — Узумаки, не смей так обращаться с наследницей великого клана Хьюга! — грозно сказал я. — Ты и свой клан позоришь таким обращением, — это было добавлено уже тише. Наруто явно загрузился этой информацией и так и остался стоять столбом. Пожав плечами, я жестом предложил Хинате продолжить путь, она, смутившись, развернулась и пошла. Интересно, это его к чему-нибудь подтолкнёт?