Сломать судьбу

Несмотря на то, что зимняя прохлада всё ещё ощущалась в воздухе, мы не стали медлить и вышли в путь в первый день второго месяца года, чтобы не спеша добраться до Конохи, где через две недели начинался сбор участников предстоящего экзамена. Генинов Таки, которые составляли нам компанию, оказалось шестеро. Ни один из них не выглядел знакомым, но ребятами они оказались неплохими. В одной команде из ребят постарше был явный лидер, парень по имени Кегон, с серебристыми короткими волосами и накачанным торсом, который он прятал под плащом, аки Акацки. Его напарники, столь же светловолосая девушка-ирьёнин и лысый парень с танто за плечами, были ребятами неразговорчивыми, но спарринги в тайдзюцу — классическом тайдзюцу — они охотно проводили. Стиль Водопада, их козырный приём, демонстрировать они не собирались. Их наставник, какой-то джонин и один из старейшин, идти в Коноху не захотел, поскольку это — что логично — снизило бы его влияние на молодого главу селения и… короче говоря, тайны Мадридского двора процветали. Интересно, в Мадриде были шиноби? Другая команда состояла из тех самых молодых генинов, которые пялились на Фу во время её перформанса по смущению важных гостей. Юрито, когда они представились, покраснел до кончиков ушей и поспешил спрятаться за широкой спиной Даичи, чем вызвал недоумение со стороны наших новых знакомых и подколки от нас с Шимурой. Пацанам было по тринадцать лет, а их сенсеем был— вернее, была — двадцатилетняя куноичи. Та самая куноичи, которая лечила меня! И что-то мне подсказывало, что это была не просто куноичи, а шпион-ирьёнин, которая заняла место их команды, только чтобы ближе подобраться ко мне — или к Райдо. Сенсей на каждый томный вздох кураторши генинов мучительно краснел и отодвигался. Мы перешли в Хи но Куни по традиционному маршруту караванщиков, в верховьях Большой Огненной, и вступили на дорогу, что вела мимо Долины Завершения. Ну, мимо — в пяти часах бега, но и мы, и наши спутники уговорили сенсеев отвлечься от маршрута и сбегать посмотреть на поле боя великих воинов Конохи. Тем более, что в прошлый раз нам их смотреть было некогда (да и бежали мы, прямо скажем, не в их сторону). — Вот это да, — восхищённо протянул Каридо, самый младший из второй троицы. У него тоже были «кое-какие навыки» в гендзюцу, и он спарринговался в них с Юрито, освоившимся в новом обществе. Они даже сходили на горячие источники вдвоём, пока все тренировались, чтобы, мол, помедитировать — пока у друга не до конца зажила рука, чтобы складывать печати, и он постоянно проигрывал новому знакомому. — Какие огромные… Зрелище действительно было захватывающим дух. Огромные статуи Хаширамы и Мадары, складывающие Вакай но Ин, и огромный кратер, в котором они стояли. «Долина» завершения была очень даже искусственной воронкой от попадания Биджудамы Кьюби. Пока я осматривал статуи, мне на мгновение показалось, что на голове Мадары кто-то сидит, но потом наваждение (или, что вполне вероятно, один товарищ в спиралевидной маске) пропало. Как бы я ни вглядывался, больше никого я там не видел. — Посмотрели и хватит, — напустив суровости в голос, заявил наш сенсей. Куноичи из Таки, чьего имени нам так и не сказали, согласно покивала, хотя обычно вставляла шпильки на такие реплики. Мы вернулись на тракт и дошли до небольшого поселения и постоялого двора в нём уже в вечерних сумерках. Пока сенсей расплачивался, мы с парнями покидали вещи в свои номера и отправились искать горячие источники всей гурьбой вшестером. Команда Кегона ждать нас не стала и отправилась в Коноху без захода в Долину, никто этому не возражал. Наконец, расположившись и расслабившись, я почувствовал знакомую чакру. Даже без Бьякугана. Что здесь, чёрт возьми, делал Узумаки? Разгадки пришлось ждать десяток минут. Юрито и Даичи тоже услышали знакомый голос, восклицавший что-то про глупых птиц, и через некоторое время из проёма к нам вышел, вернее, выбежал довольный Узумаки, так спешивший, что запутавшийся в собственном полотенце и упавший на пол. В источниках были только мы вшестером, поэтому других зрителей представления не было. Юрито тут же сполз под общее цоканье под воду, оставив над поверхностью только макушку. И не мудрено, потому что Наруто упал на спину, обнажив, так сказать, нашим взглядам свои достоинства. Не знаю, Хенге ли это было, но они были… немаленькими. Понятно, так сказать, откуда у него взялась смелость лезть на Забузу в одиночку. Немая сцена продолжалась лишь мгновение, после чего Наруто шустро перекатился на бок и, такой же красный, как наверняка и Юрито, юркнул в воду. — Наруто, какой же ты кретин, — простонал Учиха откуда-то из-за пара. Видимо, он тоже был свидетелем этого фиаско. И действительно, Саске, завёрнутый в полотенце, вышел с недовольной миной на прикрытом рукой лице. Память другого меня услужливо подсказала, что это был так называемый «фейспалм», жест, расшифровывавшийся как «делаешь ты, а стыдно мне». — О, ребята? — он узнал нас. — Какими судьбами? — Да мы вот с миссии идём, — делано небрежно ответил ему Даичи. Наруто удивлённо разглядывал нас, будто видит впервые. Наконец, дошло и до него. — Ааааа, Кьёджи-кун! А мы вот тоже с миссии идём. В стране Горячих Источников сбежал страус, представляете! Страус-ниндзя! И мы его ведём в Коноху. Бывший хозяин с радостью от него избавился. Но он такой драчун… Следующие пять минут мы слушали историю непростых взаимоотношений Наруто и драчливой птицы под аккомпанемент скорбных вздохов Саске. Наконец, один из генинов Таки решил пошутить в духе того, что Наруто тоже птица, сиречь, петух, и тот обиженно заткнулся. Смеялись все, даже невозмутимый обычно Саске. Тут уже мы поведали свою историю, как влипли в передрягу с контрактом, без особых подробностей. Отошедший от стыда за «петуха» Наруто включился в диалог и, активно жестикулируя — и разбрызгивая горячую вод на всех, — изобразил нам, как команда 7 «надрала задницы» всем плохим парням из страны Снега. Тут даже Саске приподнялся над водой, горделиво расправив плечи. Мы кивали, ахали и охали где надо, и только когда Наруто закончил, он вдруг обнаружил, что не знаком с нашими новыми друзьями. Дальнейший путь мы продолжали вместе. Саске по-компанейски общался с нами («Как приятно поговорить с умными людьми! А то на миссиях только этот балбес Наруто и Сакура»), оставив сокомандников на растерзание генинов Водопада. Один из них капитально «запал» на Сакуру, постоянно пытаясь как-то угодить ей. Это, разумеется, встретило непонимание Наруто, который едва ли не ежедневно дрался с ним. Периодически страус показывал свой нрав, поколачивая нас по головам — очень неприятно, скажу я вам, — своим тяжёлым клювом. Через неделю мы добрались до предместий Конохи. Конечно, в само селение никаких вражеских ниндзя не пускали — глупость же. Гостей поселили в специально предназначенном для подобных целей городе-спутнике в пятидесяти километрах от селения. Со всех сторон его окружало статическое гендзюцу, демонстрировавшее непроглядный лес, а в самом городке располагались казино — для шиноби постарше, — горячие источники, несколько тренировочных площадок, магазины поставщиков (не все имели право торговать в самой Конохе, многие товары перекупались здесь и продавались в стенах селения втридорога), лавки кузнецов и прочее. Была даже публичная библиотека и гостевая резиденция Дайме. В саму Коноху кандидатов на чунина должны были пустить только в дни экзаменов, как объяснил нам по пути Какаши. Расставшись с друзьями из Такигакуре — за это время и Наруто с Саске прониклись к ним уважением, только Сакура воротила нос от неумелых ухаживаний блондинчика Йорогу, — мы проследовали в деревню. Впереди были отчёты Хокаге и прочие формальности. А меня ждали дома.

***

Уже у ворот Конохи, когда мы разделились с командой 7 — те пошли «сдавать» своего страуса в специальный приёмник, — я почувствовал какое-то странное ощущение слежки. Активировав Бьякуган, я чуть не сел на землю. Метрах в пятидесяти позади по кустам шарилась девушка с красными волосами и протектором Травы! Сама Карин! За ворота её бы точно не пустили, поэтому я сделал знак друзьям остановиться. Сенсей давно ускакал вперёд, чтобы доложиться Хокаге — мы и так пропали из поля зрения деревни почти на три месяца. Нас могли вообще записать в погибших или пропавших без вести, хотя вроде бы Райдо что-то отправлял ястребом из Водопада. — Так-так-так, — обманчиво-ласково проговорил я. — Кто это у нас тут по кустам шарится? Оттуда раздался возмущённый писк, после чего девушка, которую я прекрасно видел Бьякуганом, попыталась сбежать. Не тут-то было. Друзья ошарашенно смотрели за моими телодвижениями, когда я прыгнул в кусты, а выпрыгнул оттуда уже с Карин на руках. На свету девушка выглядела не слишком хорошо. Синяки по всему телу, даже на лице, а руки все покрыты неприятными шрамами от укусов. — Ох, — только и смог, что выдавить, Юрито. — Кто это тебя так? — Отпусти! — взвизгнула Карин. — То, что у тебя такая вкусная чакра, не даёт тебе права!.. — Вкусная чакра? — тут уже ошалело спросили мы все хором. — Давай-ка мы отойдём на секундочку, и ты расскажешь нам, почему шпионила. Она кивнула, и мы действительно отпрыгнули в кусты на поляночку, присмотренную мной заранее. Сердобольный Юрито решил попытаться залечить Карин, заодно тренируя Шосен, который ему показал его друг из Таки. От такого проявления чувств она аж расплакалась и начала всхлипывать, в промежутках между всхлипываниями причитая, что враги лучше союзников и что к ней относятся как к животному. Когда лицо девушки перестало напоминать последствия избивания боксёром младенца, мы приступили к ненавязчивому допросу. — Как тебя зовут хоть, чудо? — с ленцой спросил Даичи. Судя по взглядам, которые друг кидал на Карин — сердобольно-восхищёнными и немного заинтересованными — она ему понравилась. У меня даже родилась идея сломать «канон» и переманить её в Коноху, выдав замуж за Даичи. — К-карин, — всхлипнув, ответила она. — Я из У-узумаки, поэтому мне не н-нужно было ваше л-лечение. Но спа-ссибо. — Узумаки Карин? — Юрито и Даичи синхронно воздели брови к небесам. Иначе это назвать нельзя было — крайняя степень удивления. — Точно Узумаки? — Да… — она всхлипнула. — Они в-всех убили, и дядю, и братика, и маму, осталась только я. Постойте, какие братики и дяди? — Почему? — задал я наводящий вопрос. — Они преследовали нас. Трава приютила меня и маму. Взамен они пользовались нами. Когда мама умерла, пользоваться стали мной. — Оттого, как она произносила слово «пользоваться», у меня по спине поползли мурашки. — Били. К-кусали. Насиловали, — подтвердила она мои самые жуткие предположения. — Какой ужас, — прошептал Даичи. Я был с ним солидарен. Даже в мире шиноби относиться так к тому, кто, фактически, мог бы прикрывать твою спину… Про шиноби Кусы ходило много слухов. И про то, что пленные у них практически рабы, лишённые возможности использовать чакру, и про то, что даже их союзники из Ивагакуре брезгуют посещать их пенаты… — Может быть, ты захочешь исчезнуть? — предположил я. — От них. — Нет, нет, нет… — прошептала она, зажмурившись. — Они меня найдут, найдут и изобьют… Я пыталась… но они били… нет… — А почему ты следила за мной? — перевёл я тему. — За нами. — У-у тебя чакра… не такая, как у всех. Вкусная. Необычная, — всё ещё жмурясь, поведала Карин. — Я как будто бы лечу в потоке уверенности, когда гляжу на твою чакру. Когда чувствую её. Я бы хотела… чтобы ты, ну… Оставил частичку себя во мне. Вот это заявление. Я аж выпал от него в осадок и покраснел. Даичи нахмурился. — Наверное, это потому, что ты Хью… из клана, — поправился он. — Хотя я тоже… — Нет, — прошептала она, окончательно успокоившись. — Тут другое, — на её лице проступило выражение мечтательного блаженства. — Я хочу убежать, — вдруг заявила она. — Пусть они думают, что я умерла в придорожной канаве, где они меня бросили. Пусть их дисквалифицируют! Сволочь Шигери, гореть тебе в огне Биджу! В её словах чувствовалась реальная ненависть. — Мы… подумаем, что можно сделать, — закруглил я. — Сейчас полдень, оставайся пока что здесь… Ты ведь сенсор, да? Можешь замаскировать свою чакру, чтобы другие не обнаружили? — Да, смогу. — Держи тогда, — я протянул ей последний целый свиток с едой, оставшийся с Такигакуре. — Это фуиндзюцу, ты можешь… Ой. Взяв свиток, Карин задумчиво провела по нему пальцем, и он сам раскрылся, явив всё запечатанное. Она, казалось, тоже испугалась этого. Даичи ошалело посмотрел на неё, потом — на меня, потом — на Юрито… Как я понял, он был готов на всё, чтобы оставить её в Конохе. Даже смириться с тем, что она, кхм, как-то выяснила, что я немного не обычный шиноби. Ну, а как ещё объяснить её уверенные слова о моей необычной чакре? Мы вернулись на дорогу. — Можно представить её как сестричку Наруто, — задумчиво предложил Юрито. Я и сам хотел такое сказать, но опасался, что меня неправильно поймут. — Убедить сенсея поручиться перед Хокаге… — Я могу написать, — немного покраснел Шимура, — своему дяде-старейшине. — Это заявление говорило о многом. — Давай сделаем так, — подумав, изрёк я. — Я обращусь с этим вопросом к Хиаши-саме, всё равно ему надо будет отчитаться, а потом, исходя из результатов, примем решение. Идёт? — Идёт!

***

— Добрый день, Хиаши-сама, — почтенно склонил я голову. Меня пригласили через пять минут ожидания, и «приглашателем» был не кто иной, как братец Ко, удивлённо окинувший меня нечитаемым взглядом. — И. э-э-э… — рядом с Хиаши сидел молодой человек с длинными волосами, чем-то похожий на Хашираму. — Сенджу Райко, — он склонил голову в приветствии. — Глава клана Сенджу. — Добрый день, Райко-сама. — Проходи, Кьёджи, — Хиаши указал мне на циновку перед возвышением, где сидел сам с гостем. Визит Сенджу — да и то, что они вообще живы и существуют — был для меня шоком. Я отчего-то был уверен, что они вымерли в боях из-за политики Третьего. — Ты удивлён, Кьёджи-кун, — бесстрастно констатировал Хиаши. — Нам есть, что сообщить тебе, как члену клана. Но сначала доложи, что случилось на миссии. — Да, Хиаши-сама. Клиент, которого мы должны были сопроводить, оказался сыном Хисена Хагоромо, главы Такигакуре, под инкогнито, — на фамилии Хагоромо взгляд Сенджу дёрнулся. — Когда это раскрылось, мы… поделились с Шибуки-куном подслушанными в таверне на пути за ним новостями о перевороте и кризисе на его родине… Я вкратце описал путь, встречу с джонином, временный союз и битву, в которой пострадал. Потом высказал своё мнение о Такигакуре изнутри, упомянул об экскурсии к подарку Хаширамы и том, как мы заглянули в Долину Завершения. Глава клана остался доволен моим докладом и кивнул. — Так ты говоришь, Кьёджи-кун, что сюда прибыла шпионка Такигакуре? Хмм… А этот мирный договор… Возможно, его стоит придержать, пока… — Сенджу выразительно покосился на Хиаши. Тот покачал головой. — Да, пока его стоит придержать. Я переговорю об этом с Райдо. Теперь ты можешь задать свой вопрос, Кьёджи-кун. Я вижу, тебе не терпится. — Эммм… А как так получилось, Райко-сама, что ни вас, ни вашего клана не было в Конохе последние четыре, — за этот срок я мог поручиться, — года? — вопрос был очень невежливый, но мне дали карт-бланш на любой вопрос такой формулировкой, даже если бы я спросил про количество, хм, половых партнёров у Сенджу, это не считалось бы оскорблением. — Ха! — Райко-сама улыбнулся. — А малец нагл. Хиаши, ты распустил своих бас… побочную ветвь. — Оговорка Сенджу мне очень не понравилась. Не хотелось бы в один день оказаться «наследником клана Хьюга» со всем причитающимся. Впрочем, мне просто могло показаться, правда ведь? — Нас не было, — посерьёзнел он, — потому что старик Третий поручил нам охрану восточных рубежей страны. Отдалив от политики. Откровение на откровении! Да я, наверное, на встречу заговорщиков вообще попал! Только зачем они мне-то на это намекают? — Ты можешь подумать, — Хиаши прикрыл глаза, заговорив в своей обычной ровной манере, — что мы собираемся устраивать переворот. Нет. Ни в коем случае. Мы просто не собираемся ему противодействовать. Чего?! Они… глава клана… ещё и Сенджу тут же… да какого хрена вообще происходит?! — Печать не позволит тебе никому рассказать о планах, произнесённых в этой комнате, — кротко пояснил он в ответ на мои метания, отразившиеся на лице. — А давно ли Хьюга стали столь эмоциональны? — протянул Райко. Хиаши дёрнулся. — Обнажи печать. Я, полностью ошеломлённый — меня обвинили в том, что я — не я! — развязал протектор и снял бинты. Некоторое время они оба созерцали мой лоб. Сам я его не видел уже три года, и потому занервничал, чего же они там усмотрели. — Хм. Глубокомысленно. — Хмм. Я тихо запаниковал. — И что бы это могло значить? — спросил, будто в никуда, Райко. — Что случилась какая-то ошибка. Или что он сам… Не зная того. Ты же чувствуешь его смятение? — Как это может повлиять на наши планы? — Трудно сказать. Ты можешь завязать печать обратно. Аккуратно, не касаясь её. — Да что за пантомимы? Трудно сказать, что ли? Почему не касаться, я же не… Ладно, это всё потом. — Для тебя вскоре будет несколько интересных заданий, Кьёджи-кун, — продолжил Хиаши, как ни в чём не бывало и ни о каких заговорах мы тут не говорили. Они, вернее, не говорили, я-то вообще сидел практически молча. — После экзамена. А пока… Я настою на том, чтобы ты охранял Хинату в обход твоих основных миссий. Чёрт! Мы же хотели заняться отработкой построения, всё такое… — Твоими тренировками займётся Татсума-кун. — Я пойду, пожалуй, — Сенджу поднялся и расправил плечи. За его плечами тихо звенькнул какой-то богато инкрустированный клинок. Сопоставив факты, я подумал, что не хуже какой-нибудь Шион могу предсказывать скорую смерть. Мгновение спустя оба шиноби — и Хиаши, и Райко — стояли совсем рядом, держа меня в захвате. — Говори, — требовательно поджал губы Райко. — Говори, с чего ты решил, что я могу умереть. — Ммм… — я облизнул мигом пересохшие губы. — Шибуки давал посмотреть отчёт допроса лидера той банды. В нём говорилось, что на экзамен одна из команд Дождя придёт из таких же отступников. Что они гарантировано захватят Громовой меч Нидайме. А он… за вашей спиной, Райко-сама. Не хотелось бы… чтобы пролилась кровь Сенджу.