***
Пробуждение состоялось снова в госпитале. Меня обругал недовольный Юрито — мол, я заставил его поволноваться, а потом пересказал последние новости. — Саске не удалось остановить никому. Даже Наруто, хотя он пытался. На помощь нашим пришла та троица из Песка, которые прошли в финалы. Ну, помнишь, там ещё девчонка с Шикамару сражалась? Я только кивал. — Они оказались сильны, но враг был ещё сильнее. Лишь объединившись, удалось добить всех троих. Четвёртый, Кидомару, сдался сам. — Чего? — я даже открыл от удивления глаза. — Он действительно оказался младшим братом того джонина. Узнал его, а перед этим почти убил Неджи. Ну и они сразились. Прибывшие Анбу атаковали Кидомару как врага, и Суйка закрыл брата собой. После такого самопожертвования он и сам раскаялся и застрелил себя. — Чего?! — Даичи сказал, что его одна из его техник заключалась в стрельбе из лука стрелами паутины. — Вот оно что… Даичи тоже бился с ним? — Да. Ну, он же знает твой стиль, и решил помочь Неджи с таким же. Им почти удалось загнать врага в ловушку, но потом Неджи сам в неё попался и пострадал. Его сейчас Тсунаде лечит. — Занятно… А ты сидишь здесь? — Да. Митоку-сан сказал побыть сиделкой при тебе. Даичи заработал истощение, ему помощь моя не нужна, а тебе… может стать хуже. — Ты решил обучаться на медика? — я уставился в потолок. — Да. Не хочу видеть, как друзья умирают, а я не в силах помочь им. К тому же это позволит нам избежать расформирования до новых экзаменов. По обновлённым правилам… — А когда экзамен? — Пока неизвестно. Но в ближайший год его не будет. Коноха сейчас слишком сильно потрёпана, как говорят. — А у сенсея ты был? — Да. Он передаёт тебе привет. Мы помолчали, каждый думая о своём. Мне представилась реакция Хиаши на то, как именно я получил ранения. Он, безусловно, знал, что я лишь раз тренировался с этой техникой и мог пострадать куда сильнее. Пришёл мой доктор, какой-то незнакомый мужчина средних лет, посмотрел, записал что-то, погрузил в сон. Проснулся я уже бодрым и в гипсе. Повреждения были не слишком опасными, но в ближайшие полгода мне было не рекомендовано крутить на этой ноге Кайтен. Что ж, будем осваивать обратный… Заходил Хиаши. Поставив какой-то фуин на окна и дверь, он высказал всё, что думает о самоучках-неумехах, пытающихся с кондачка получить результат, к которому идут годы. Он также добавил, что переживал, и это меня удивило. Хотя, если учесть, что он всегда мечтал о сыне… Кроме того, он пообещал отправить меня с миссией на родину предков матери, в Тсуки но Куни, как только представится возможность. Таковы были условия какого-то договора, о котором я уже много слышал, но ничего конкретного так и не понял. Отличный повод, чтобы разузнать всё прямо на месте. На четвёртый день моего томления в больничных стенах меня посетили так же отдыхающие в четырёх стенах Шикамару и Чоджи. Нара свалился с истощением после боя с Таюей, а Чоджи просто переусердствовал с пилюлями и, обрушив Сакона и его братца Укона с какого-то обрыва, полетел вслед за инерцией рук туда же. Благо, он застрял, зацепившись за какой-то уступ, но всё равно приятного оказалось мало. Полторы недели спустя и я оказался на свободе, последний изо всех, если не считать Неджи. Тому ещё было лежать около месяца, потому что пострадали шейные позвонки. Гипс мне сняли, но оставили тугую повязку, которую наказали не снимать и не травмировать ногу. Я покивал и пошёл к сенсею, придумав, как избавиться от боли и вернуть себе боеспособность. — Райдо-сенсей, — поклонился я, входя в резиденцию. Узнав о таинственных перестановках в Конохе после гибели Четвёртого, Тсунаде погрозила кулаком куда-то в сторону кладбища и восстановила Райдо, Генму и Иваши в ранге джонинов и статусе личной охраны и транспорта. Случилось это уже после их выздоровления несколько дней назад, а нового наставника нам пока не назначили. — Вы не заняты? — А? Кьёджи. Рад тебя видеть. Ты как раз вовремя. Хокаге-сама собрала всех ваших товарищей на какое-то объявление. Тебя не позвали, потому что ты ещё не выписался на тот момент. Поспеши. Я вошёл как раз перед началом. Ребята обрадованно похлопали меня по плечам, после чего Хокаге встала и прошлась вдоль окна. Все умолкли. — Последняя миссия вашего отряда оказалась отчасти успешной. Вы храбро сражались, пытаясь спасти друга. — Она смерила Наруто долгим взглядом. Он хотел было возмутиться, но утих. — Но это только подтвердило моё желание укрепить связи командной работы внутри коллектива. — Я нахмурился. — С этого дня миссии вы будете получать не командами, как раньше, а смешанными составами. Для того чтобы отточить взаимодействие и наладить и укрепить узы дружбы. Первые миссии вы получите завтра. Вопросы? Тогда все свободны.***
В одну команду со мной на первое задание подобного рода попали Ино и Киба. Нашей тройке, достаточно странной, выпала на распределении миссия по выслеживанию — и уничтожению — некоего преступника по имени Гоксунуги, орудовавшего на территории сразу ряда стран, от нашей страны Огня и до самой страны Медведя, грабя и шантажируя чиновников и прочий властный сброд. Шиноби он как таковым вроде бы не являлся и был замечен только в использовании кендзюцу — которое весьма условно классифицировалось как часть подготовки ниндзя, но все знали, что и без развитой системы циркуляции чакры можно сражаться на мечах. — И где нам его искать? — разочарованно спросила Ино, ознакомившись с сутью задания. — Он может быть где угодно! — В нашей команде, — Киба, молодой кобель, надул грудь колесом, — есть я! Я найду его с лёгкостью. Ай! Ну, то есть мы найдём. С Акамару. Мы засмеялись, Киба надулся уже от показной обиды. Собрав вскоре вещи, мы покинули селение и отправились маршем — а как иначе, если поставленную задачу надо решить за четыре дня? — в сторону границы со страной Реки, поскольку именно там его последний раз видели. — Нет, — я решительно тряхнул головой, когда Киба в очередной раз сбился со следа. Было стойкое подозрение, что он его и не брал, а пытался зажать где-нибудь нашу спутницу, которая строила ему глазки. Видеть подростков, в четырнадцать лет флиртующих друг с другом с весьма определёнными намерениями, было непривычно, но и сам я не без греха, так что… Да и в этом мире это считалось вполне нормально. Не замуж же берёт, в конце концов? — Мы поступим иначе. Нам известно его имя — Гоксунуги — и приметы. Можно спрашивать о нём в постоялых дворах и деревнях, может, его видели. А ещё на постоялом дворе можно переночевать. — Оооо, — задумчиво протянула Ино. — Твой план, Кьёджи, заиграл новыми красками. Мне нравится. — Только, чур, ты за нас заплатишь, — вставил свои три рьё Киба. Вот ведь… Годы идут, а он ну ни капли не меняется. Через два часа расспросов по немногочисленным рыбацким деревням страны Рек мы вернулись на крупный торговый тракт, связывавший центр страны с побережьем, и завернули на первый же постоялый двор. В отеле пахло табаком — я поморщился — алкоголем, причём дешёвым, и тухлыми овощами. Дёшево и сердито, именно в таких останавливаются бандиты. И действительно, в углу в местные карты рубилась группа подозрительных мужиков средних лет без протекторов на лбах, но у каждого были протекторы, вшитые в рукава. Поверх протекторов стояли клейма с канджи «смерть». — Это что? — Ино насмешливо подняла бровь. — Костюмированная вечеринка? — Дядя рассказывал о таких, — Киба поморщился. Непонятно, правда, из-за чего: то ли типы такие неприятные, то ли воспоминания о дяде. — Мародёры и охотники на отдыхающих генинов. Убивают курьеров, снимают повязки с трупов и хвастаются. Называют себя охотниками за головами. — Мда, печальное зрелище, — прокомментировал я. — Но, с другой стороны, только они могут пролить свет на фигуру другого бандита. А на нас есть протекторы, так что… Я решительным шагом направился в сторону этой колды. На нескольких из них были, среди прочих, протекторы Песка и Водопада, наших официальных союзников, да и парочку протекторов Листа я видел. — Мужики, — я вложил в свой голос максимально отвращённую интонацию, чтобы спровоцировать. С позиции силы они будут вынуждены нас послушать, особенно если не шиноби. Надо было, кстати, проверить это дело, но теперь уже поздно. — Есть пара вопросов. Один из них, с перевязанной головой, повернулся. Толстое лицо было отвратительным, всё в жиру и засохшем алкоголе. Запах был соответствующий. — Тебе чего, малец? Сыграть захотел? Или ты… — Да он же из Листа! — крикнул кто-то сзади. — Из Листа? Шиноби? — толстоморд начал подниматься. — Отличное пополнение к моей коллекции будет! Запомни, парень, меня зовут Манака Мичизо и я — великий нукенин Скрытой Скалы! — Ты — грязь из-под моего ногтя, — я плюнул ему под ноги, сложив левой рукой печать концентрации. Раньше я использовал только правую, но теперь чередовал их, на всякий случай — мало ли, понадобится делать защитный купол вихрем с левой ноги, а я и не привык. — Бьякуган! Чакрасистема у него была развита, и, видимо, он действительно был шиноби. Тем хуже для него. — Восемь триграмм, шестнадцать ударов. Два, четыре, восемь, шестнадцать. «Великий отступник» улетел в стену, об которую его толстая харя раскроилась на куски, обдав подельников кровью. Не люблю убивать, тем более так кроваво, но приходится. Звуки в заведении стихли, а потом продолжились, как ни в чём не бывало. — Ты чего хотел-то, паря? — опасливо спросил другой мужик. На его манжетах и рукавах были протекторы Ивы, некий символ с какой-то стрекозой и символ Водоворота, явно ржавый и найденный случайно, судя по состоянию. Да и нет Водоворота уже тридцать лет. Он тоже был шиноби, но ещё более слабым. Может, беглый генин откуда-то. — Да. Я разыскиваю вора и шантажиста по имени — или прозвищу — Гоксунуги. Вам что-нибудь известно о нём? Спросил я достаточно громко, и все, кто был в зале — а они меня слушали, после кровавой-то бани — тут же зашептались, вспоминая на всякий случай, не знают ли они такого. Парень с катаной, не шиноби ни разу, зашедший вскоре после нас, подавился и выплюнул своё пиво на барную стойку. Хозяин, трясшийся где-то в подсобке, этого, разумеется, не заметил. — Ты крут, Кьёджи, — шепнул мне Киба, когда мы вышли из этого притона, выяснив, что Гоксунуги совершенно случайно оказался в соседнем городе. — Я никогда бы не поверил, что ты такой хладнокровный убийца. В очочках-то, — он хихикнул. — Внешность обманчива, — я пожал плечами. — Чем безобиднее ты выглядишь, тем меньше от тебя ждут подвоха. А мир шиноби жесток. Тем более, что эти отбросы и жить-то права не имели. — Да ты философ, — Ино фыркнула. — Подождите! Постойте! — мы шли не спеша, по меркам ниндзя, даже не бежали, но когда ты постоянно тренируешь своё тело на физические нагрузки, шаг обычных людей — и тем более пьяниц и толстозадых купцов — казался черепашьим. Ино остановилась и заинтересованно обернулась. За нами бежал тот парень, подавившийся пивом. — И чего ты хотел? Сказать спасибо за жирного мудилу? — Киба тут же начал наезд. Кобель, как он есть, подумал, что «его» девушку пытаются отбить. — Нет. Я… То есть да. Да! Я хочу сказать вам спасибо! Пойдёмте, я вас угощу! Великих ниндзя! — Вот так бы сразу. Киба расслабленно фыркнул, а Ино заключила, что Гоксунуги может и подождать до утра. Тем более день действительно клонился к закату, а из четырёх дней для миссии С-ранга мы практически достигли успеха в первый же день. Тем более, что местное саке, которым так славилась страна Рек, я ещё не пил.***
— Вот… мудила этот парень! — обиженно скулил Киба, сидя на корточках за кустами. Я сидел рядом. Парень, назвавшийся Токичи, опоил нас и сбежал, бросив в кустах с поносом. Ино не пила, потому что куноичи нужно быть полностью сконцентрированными в момент зачатия для предотвращения нежелательной беременности — ну, как я это понял, — а потому лишь посмеивалась, стоя на карауле на ближайшем дереве. — Найду его — убью! Сломал мне… всю жизнь сломал! — Успокойся, — ну и вонь, конечно. Саке оказалось настолько горьким — может, и из-за яда, подсыпанного парнем, что во рту до сих пор стояло противное послевкусие. — Потом найдёшь себе… пару для случки. Сделаете это на пару с Акамару, ха-ха. Шутка про то, что Киба использовал своего нинкен для, хм, самых разных целей была не нова, но эта её вариация практически не была обидной. — Убил бы. Если бы не… — ещё один протяжный противный звук. — Ну что за дерьмо… В порядок мы пришли пару сброшенных килограмм спустя и четыре часа времени. Сначала вообще получилось вдвойне плохо — едва добравшись до номеров, мы отрубились — и именно это сломало вечер Кибе. Уже наутро, засветло, когда мы хотели выдвинуться, у нас свело желудки, и гнев Инузуки утроился. Вернувшись на тракт и маршем добравшись до города, мы стали свидетелями, как этот парень — Акамару рьяно взял след и привёл нас на один из проулков, — огребает от некоего мужика со всеми приметами Гоксунуги. Вор перешагнул через тело поскуливающего противника и удалился — к нам на встречу. — Ликвидируем? — одними губами спросила Ино. Я кивнул. После случая в том зале они не ставили под сомнения моё лидерство, что было в кои-то веки приятно. Бьякуган! Что можно сказать? Если Гоксунуги и был шиноби, то давно это ремесло оставил. Единственное, что внушало опасения, — длинная катана за его спиной. Мы заняли позицию сбоку и стали ждать. Он прошёл мимо, даже не оглянувшись, после чего поймал боком и головой шурикен и кунай соответственно и завалился на бок уже трупом. — Всегда бы так, — удовлетворился делом своих рук Киба. — Давайте вы без меня допросите этого Токичи, а то я его убью. — Ладно, — я кровожадно улыбнулся и кинул ему свиток. — Тогда режь голову ты. А что? Нужно предъявлять доказательства успешного завершения миссии. Парня мы добивать не стали. Ино воспользовалась своими хидзюцу и выяснила, что убитый нами вор был его кровным врагом и отравил он нас, чтобы добраться до него первым. Но не преуспел. А теперь потерял смысл жизни. — Ты, парень, можешь пойти в страну Железа, — предположил я перед уходом. — Там твои таланты с мечом найдут своё применение. Всё лучше, чем охотиться на протекторы трупов.