***
— Ашира-сан, — поклонился я красноволосому мужчине средних лет, потомку Узумаки. У него за спиной висел такой внушительный свиток, в какой, наверное, при желании, можно было закатать Биджу из тех, что попроще. — Я — Хьюга Кьёджи, прибыл за ежегодным отчётом. — Проходи, Кьёджи-кун. Моя племянница много о тебе рассказывала, — непринуждённо заметил он. — Говорила, что ты возьмёшь её замуж. Кого это? Какая племянница? Ах, да… — Карин? — дождавшись кивка, я замялся. Это фактически проверка-предложение о брачном союзе. Может, она и не говорила такого, может, и говорила, но если я хочу исправить ситуацию и отдать товарищам с красными волосами на поруки господина Узумаки Наруто (который и не Узумаки, но кого-это-блин-интересует), когда тот решит начинать перекройку мира на мирные же рельсы, то нужно иметь с ними подвязки. — Честно говоря, — как я любил эту фразу! После неё так удобно врать без какого бы то ни было морального отягощения! — я давно с ней не виделся, но если она так говорииии… Мы вошли в дом, и я офигел. Сногсшибательная красотка в сотню, нет, в тысячу раз красивее образа Карин «из памяти» неуверенно шагнула мне навстречу. — Кьёджи-кун? Ты изменился и стал ещё… — она облизнулась, Ашира тактично отвернулся, — вкуснее. Объятья, затем — внезапный страстный поцелуй. Насилу мне удалось удержаться, чтобы не начать творить непотребства прямо тут. Возраст биологический всё-таки напоминал о себе. — Я много слышал о твоих похождениях, Кьёджи-кун, — отметил хозяин дома, когда Карин накрыла нам обед для его семьи — жены с детьми, племянником-Сенджу (сыном Райки), себя и меня как дорогого гостя. — О том, что тебе и твоим друзьям удалось оставить с носом подлых трусов из Воющего Волка, чтоб им икалось на ночь. — Жена Аширы тепло улыбнулась мужу, когда тот хотел ругнуться, и он даже слегка сбледнул. Темперамент-с, да… — Они когда-то этим порошком разрушили Узушио, распылив так, что селение ушло под воду. Теперь же этот порошок есть и у нас, пусть и не в синтезированном, но купленном виде, и мы не остановимся ни перед какими стенами, — он похлопал по свитку на стене сзади, удивительно ловко дотянувшись до него рукой, — чтобы отомстить. Спасибо тебе за это. Мне преподнесли в качестве благодарности свиток работы самого Аширы, в который я мог запечатать больше сотни литров чего угодно, от кунаев до врагов, кого не жалко. Живое в свитках не хранили. Кроме того, свой подарок — себя — преподнесла Карин, которая ультимативно заявила, что через пару лет мы с ней поженимся. Я не слишком возражал, после такой ночи-то, за что был награждён ещё несколькими страстными… ну, скажем, подарками. Хотя сама ситуация была стрёмной. Или как посмотреть, как посмотреть...***
Окончательно вернулся я в Коноху, куда регулярно заносил свитки, только в начале мая, собрав последние донесения из храма Огня. Настоятель Чирику, тоже откуда-то знавший про именно мои похождения в стране Луны, не отпускал меня два дня — сначала из меня выпытали всю информацию по культу Луны, кривясь через слово «дикарским верованиям», а потом молодые монах Зенза и послушник Сора, которого первый явно побаивался, выбивали из меня «придурь». Только в спарринге с ними я вообще вспомнил о том, что у меня есть такая штука, как призыв. Насыщенные события визита в страну Луны как-то совсем выбили меня из колеи, и потому, сдав свиток, я бросился на полигон и, проверив, что вокруг никого нет, призвал Ойкамедо. Черепах задорно обежал вокруг меня, успокоив тем, что он действительно подрос, как и обещал. Теперь он был размером не с мой локоть, а чуть больше Акамару образа "погоня за Саске", тоже подавшимся вширь и ввысь. — Ну вот, — сварливо заметил он. — Небось, вообще забыл, что я у тебя есть? А ещё говорил… Хорошо, меня хоть кормить нормально стали. Что смотришь? Какой толк в семье от тех, кто не приносит пользу? Я вот приношу, значит, меня нужно кормить, чтобы я рос. А раньше молчал, потому что стеснялся. Тренироваться будем? Я только хлопал глазами и подбирал челюсть с пола. — Конечно будем. У меня скоро экзамен на повышение звания, так что… — Понял, разберёмся. Зови команду. Оказывается, он читал про наши обычаи специально для такого случая и даже разработал пару стратегий! Сам! Да он был подарком лучше мифического додзюцу от Тони! Даичи и Юрито впечатлились. Они тоже прикидывали, как бы нам усилить команду, а тут я и выкатываю свой позабытый призыв. После моего смущённого рассказа парни поколотили меня — без чакры, просто в рукопашную, — за умалчивание такого интересного события в моей жизни, как визит в святая святых любого клана призывных животных! Стратегия формации 13 была переработана и отправлена совместными усилиями в утиль. Проверив, что мы теперь можем — я мог в разведку и самые разные дотондзюцу вплоть до В-ранга, которые освоил вместе с Шикамару, тай и мою гордость, абсолютную защиту Хьюга; Юрито — в мощные даже для чунина Гендзюцу, медицину и кое-какие техники Райтона. В том числе — увеличение пробивной способности кунаев напиткой их райчакрой и атаку по цепи шурикенов. Даичи оказался вне конкуренции по арсеналу. Он с самого начала был сильным и имел большой потенциал, и ничего не поменялось. Мейтон, Футон, элементы кендзюцу, тай, наконец, бой с шестом, который он теперь практиковал… Даже я тянул на чунина, а у Даичи был потенциал стать джонином сразу после экзамена. Это как в случае с Неджи, но теперь Тсунаде тянула повышения для элитных классов, чтобы максимально подготовить их перед гипотетической войной, ощущение приближения которой витало в воздухе. Сам Даичи мои смелые мысли прокомментировал в духе "бояться будут не генинов, а джонинов, тут-то мы их и подловим". Резон в этом был. Так, например, за месяц перед экзаменом Ивагакуре, приглашённая к участию, отказалась и выдвинула претензию Листу, мол, наш нукенин атаковал их гарнизон. Тсунаде от комментариев вроде как отказалась, но, судя по тону сплетен, произошло что-то реально неприятное. Орочимару пошёл вразнос? На этой волне от участия отказались и другие крупные селения, снизив градус доверия и повысив — напряжённости. …основной стратегией нашей команды было принято решение взять агрессивную оборону. С учётом способностей к суитондзюцу у Ойкамедо мы могли одолеть любую команду врага, какой бы стиль боя он ни использовал. Ну... хорошо, любой элементальный стиль. Вообще, то, что у нас не было ни одного пользователя Катона в команде из страны Огня, а присутствовало аж двое с чакрой молнии — Даичи не использовал её, но использовал Мейтон, — было забавным. В контекст агрессивной обороны входило затягивание врага в ближний бой одной из двух вариаций: «Кьёджи гасит ваши тенкетсу, и вы идёте спать», при которой я брал на себя врагов в ближней дистанции на тайдзюцу, Даичи делал свои грязные поглощения всего арсенала их ниндзюцу, а Юрито прикрывал; и «Даичи рубит ваши конечности кунаем в облачении меча с чакрой Футона», когда Даичи резал своими кунаями даже катаны простых бандитов (проверено на трофеях), я его прикрывал всякими стенами и прочим, а Юрито по прежнему осуществлял поддержку и сюрпризы в виде ловушек с райчакрой. Помимо ближнего боя, у нас также имелся бой дальний, в котором господствовали мои друзья. Юрито — с помощью гендзюцу и ловушек-заготовок, Даичи — с помощью дистанционных футондзюцу. Всякие воздушные волны и прочие атакующие уплотнённые снаряды. Стиль его боя отдалённо напоминал то, что показывал Данзо в бою с Саске, и немудрено — всё-таки же из одного клана. В бою среднем пригождалось моё дотондзюцу и суйтон Ойкамедо, с помощью которого мы создавали прекрасные океаны грязи на оппонентах. Когда Шикамару и Ино попали под такую раздачу — совместная грязевая волна и водная струя превратили их в «говниндзя», как выразился Чоджи, — мне пришлось бежать от разъярённой менталистки и гения стратегии. В итоге всё закончилось старым-добрым проигрышем в партию в шоги, где Шикамару мстительно загадал мне желание исполнять следующие его сто желаний. И не загадал уже их, заставив меня многозначительно мучиться от ожидания.***
Экзамены стартовали первого июня. Было решено не повторять ошибок прошлого раза, и к этому моменту экзаменаторы подготовили новые испытания. Я язвительно уточнил у Шики, придётся ли нам искать четырёх– или пяти-листные клевера, но тот только добродушно послал меня к чёрту. Ребята все прихорошились и сменили имидж (некоторым, читать «Ино», помог в этом я, другие — читать «Сакура» — сделали выбор, глядя на первых), и мы решили не отставать. Юрито, чтобы подчеркнуть свою принадлежность к Листу, надел по совету Хинаты чёрный классический костюм с зелёной перевязью «а-ля чунинская в Облаке». Только там она была белой, ага. Ну и посмотрели на него, конечно, странно. Гаара, неожиданно — для всех — утверждённый как Пятый Казекаге, согласовал участие аж тринадцати команд своих выпускников из Академии. Я видел в списках участников, которые приносила на согласование Тсунаде, такие имена как Матсури, Мамуши, Сайко, Сана, Сая — сестра Короби, о которой он как-то говорил, — и другие. Очень интересные должны были попасться противники. «Ханзо» — сиречь Пейн, но об этом ещё пока никто не знал, — прислал на экзамен аж пятнадцать команд генинов, от очень слабых и откровенно непроходных до слишком сильных уровня чунина, а то и выше. От Таки Шибуки выставил две команды — наших старых знакомых и команду с Фу. Девчонка, узнав нас, практически силком затащила сначала Даичи, а потом и меня, в "гости", ничуть не стесняясь своих секретов (и печати на причинном месте). Она даже пояснила, что это такой усилитель (ага-ага), которому нужна подпитка (а вот это могло быть правдой) от сильных шиноби (если и правда, то совмещённая с комплиментом). Парочку команд также прислали такие мастодонты и великие державы мира шиноби, как Куса, Хоши, где без метеорита и со сменившейся властью подготовка генинов пошла по иным «рельсам», и Танигакуре. Экзамен начался в девять утра. В шесть я вышел из номера Фу в интендантском городке, а в восемь был уже на регистрации, немного взбудораженный насмешками Юрито. Я имел несчастье проговориться ему и Даичи о встрече с Карин, и теперь они меня нещадно подкалывали. Успокоился друг только после намёка на то, что если он не прекратит, я заставлю его блюсти верность до свадьбы с Хинатой. А после неё — тем более. Каждый член команды попал в свою аудиторию, и координация была нарушена. Мы получили бланки с вопросами на разное число баллов, суть которых была в том, чтобы набрать в сумме 100 на команду. Я, обнаружив в изрядно потрёпанном блокноте уже позабытый факт о таком задании, заранее договорился с парнями, что, в случае чего, не буду ничего писать, а они уже должны будут ответить на «полтинники». Объяснить удалось тем, что видел Бьякуганом примерные варианты тестов дома у Шикамару (ага, стал бы он их там держать). Ребята прониклись, и сейчас я видел, что они оба ответили на свои пятидесятибалльные вопросы и мне нервничать ни к чему. На вопрос, последовавший после получаса ожидания, я также не дал ответа, по заветам Наруто сказав в скрытую камеру, вернее, перефразировав собственные слова, что ради друзей могу принести в жертву себя, но сам никого из них на погибель не оставлю. Шикамару, сидевший «на экране», вздрогнул после моих слов. Мне похлопали Шино и Ли, а также какой-то парень из Песка. Когда всё было кончено, мы собрались во дворе, послушали результаты от Темари и ринулись вперёд, как только она закончила, не дожидаясь приглашения. Самое интересное было впереди!