Сломать судьбу

Уже на следующий день после нашего прибытия в Лист селение было переведено в режим полной боеготовности. В усиленные патрули попали и мы, в подкрепление были отозваны части сил гарнизонов. Так, например, двое родственников Аширы, мать Хашито и их брат (не знаю уж, как они считали собственное родство), должны были прибыть через неделю. Это мне рассказала Карин, к которой я бросился, минуя доклад перед отцом. Всё-таки чувство, что скоро ты станешь отцом сам, было очень непривычным. Для ребёнка хотелось свернуть горы и сломать барьеры, сделать всё, чтобы он рос в мире без войн — но и не в мире лжи и подлости. Собственно, поэтому я попросил после первого же своего дежурства посмотреть Карин на печати Соры и Наруто, чтобы исключить использование его в качестве оружия против деревни. Мы пришли к ним навстречу в парк. Сора временно обитал в квартире Узумаки (и я не хотел задумываться почему), а потому им было даже ближе, чем нам. И тем не менее, они, в духе Какаши, умудрились на полчаса опоздать. — Привет, парни. Это — Карин, моя жена и родственница Наруто. Карин — это Сора. Послушник вежливо поздоровался. Он выглядел немного диковато, сменив свой монашеский прикид на повседневную одежду Наруто, но, в принципе, ничем не хуже остальных. Обычный молодой шиноби вне миссий. Наруто же улыбчиво закинул руки за голову. Я подумал, что так и не ознакомился ни с его подарками, ни с чьими-либо другими. — Привет, Карин-они-сама! — Привет, Наруто, Сора, — она улыбнулась и поправила очки. Сейчас её причёска не напоминала те взлохмаченные пряди, какие были в мире памяти. Красные локоны, плавно спадающие до плеч. Да, она определённо была похожа на Кушину, какой её запомнил я. — Карин — мастер фуиндзюцу, как и все Узумаки. Почти все, — я выразительно взглянул на Наруто. — Она может посмотреть ваши печати и даже, может быть, попытаться решить проблему. Ведь есть проблема? Наруто задумчиво создал клонов, которые превратились в ещё парочку скамеек. Удобно, и почему никто не додумался до этого раньше? Да и его кто надоумил, ведь нельзя принимать Хенге под неживые объекты? Скамейка чихнула, Сора испуганно дёрнулся. Вопрос снят. — Да, проблема определённо есть, — наконец, изрёк он серьёзно. Сора снова дёрнулся и удивлённо посмотрел на друга. — И как же ты собираешься её решить, онии-сама? — Ну… как правильно сказал Кьёджи, мне нужно увидеть ваши печати, чтобы сделать вывод, совместимы ли они, или нет. — Ладно, — Наруто пожал плечами и задрал футболку. На рельефном прессе проступила печать Бога Смерти. — Ух ты! — непроизвольно вырвалось у меня. В спектре зрения Бьякугана печать, когда она проявилась, «зажглась» чакрой Лиса. Интересная способность. — И давно ты так научился? — Нет, — признался он, смутившись. — Я чуть не убил дедулю Джирайю на тренировке, и после этого оно как-то само. — Понятно. Сора разглядывал-разглядывал печать с каким-то отрешённым видом, а потом вздохнул и начал разматывать бинты на правой руке. Наруто ободряюще положил ему руку на плечо. Карин смутилась. — Вы чего? Мы друзья, — прояснил он, видя её смущение. — А шутки Даичи я ему запихаю туда, куда он… короче, глубоко. У меня, между прочим, девушка есть. — И кто же это? — против воли заинтересовался я. Ага, сейчас скажет, что его девушка — Хината или какая-нибудь Матсури там. То-то смеху будет. — Кто-то из Суны? — Нет, — он гордо поднял нос. — Она — куноичи из скрытого Источника. Мы встретились с ней случайно, пока путешествовали, и… ну, не важно. А теперь я получил от неё письмо. Мы одновременно переглянулись с Карин. В скрытые селения, о расположении которых даже старались не разглашать информацию, письмо было прислать нельзя. — Ну, я оставил ей адрес до востребования, — пояснил он. — И по дороге из страны Бамбука, — чего? Это Трава так называется официально? Или наоборот? Чёрт, политическая география стала забываться… — я забрал его. Так что, Сора, ты готов? Он спешно продолжил разматывать свои бинты. Наконец нашим взорам предстала изуродованная конечность, покрытая волдырями и сочащаяся демонической чакрой. Наруто явно едва сдерживался, чтобы не выпустить покров. Карин бесстрашно приблизила руку Соры к себе, разглядывая её. Я снова незаметно активировал Бьякуган и ужаснулся — фактически, печать была на изгибе руки и состояла в каком-то странном фильтре. Проходя «внутрь», чакра Соры насыщалась чакрой Лиса и даже принимала его кетайхенка, а проходя «наружу» — очищалась. — Странная система, — вынесла вердикт моя жена. Даже странно так её называть. — Она будто неправильно поставлена. И сделано это будто нарочно. Ты часто впадаешь в гнев? Сора погрустнел. Наруто сильнее сжал его плечо. — Да, — вздохнул он. — Меня боялись из-за этого. — Печать Наруто — произведение искусства, которым овладел Четвёртый, лучшее творение мастеров Узумаки. На его фоне твоя… прости, но она выглядит, как кустарная поделка неумёхи без даров. Это то же самое, что ты сам бы попытался интуитивно запечатать внутрь себя что-то. Есть, конечно, и такие фуиндзюцу, но… — А сделать с ней что-нибудь можно? — севшим голосом спросил послушник. — А то… я не хочу навредить своим друзьям. Я боюсь снова остаться один, — последнюю фразу он прошептал себе под нос, опустив голову. Мне тоже стало его жаль, и я сжал другое его плечо. — Я думаю, что сделать можно, и даже нужно, но одна я не справлюсь. Скоро прибудут наши с Наруто родственники, втроём мы с ними сделаем всё возможное. А если бы кто-то, — она покосилась на Наруто с недовольством, — не отлынивал от обучения в клане, то и он смог бы помочь уже сейчас. — Я всё понял и обязательно посещу этот твой гарнизон, — буркнул Наруто, видимо, вспоминая их давний разговор. — Сама ведь сказала, что на это нужно время, онии-сама. А у меня времени нет. На нас объявлена охота! Сначала надо разобраться с этим, а уже потом… — Ладно, Наруто, я поняла. Потом — так потом, — не-не, в мои планы не входит его обучение «потом, когда придётся»! Надо поговорить с Наруто после… может, и ни после чего. На днях, короче. Мы разошлись. Наруто и Сора остались в парке что-то обсуждать (ветер донёс до нас слова «он буквально хочет вырваться из меня, когда я чувствую твоё присутствие рядом» и «онии-сама не позволит такому случиться»), а мы ушли в квартал. По дороге Карин решила подразнить меня, обсуждая ребёнка внутри. Боже мой, боже мой! Отец! В свои пятнадцать! Сейчас начинается апрель, её срок — полтора месяца или чуть больше, значит, мне и шестнадцати не будет, когда он родится! А ведь для шиноби это нормально. Райдо как-то говорил, что его первый ребёнок (он уже несколько лет был чунином и о родстве тогда ничего не знал) появился, когда ему самому было четырнадцать. — Как мы его назовём? — казалось бы, простой вопрос, но он повёрг меня в ступор. Брат наверняка был обижен, что я не позвал его на свадьбу, но я ведь не мог… А что, если… — Может быть, Тонери? — предложил я. — Тонери? Странное имя. — Так зовут одного моего хорошего знакомого из страны Луны, — пробормотал я, подняв взгляд на небо. — Он стал мне практически братом.

***

Райко, назначенный главным «по тарелочкам» (то есть по сохранности периметра селения, который должен был быть нерушимым), гонял нас в хвост и в гриву. Хорошо хоть, миссия А-ранга, которой считался наш поход в храм Огня, не стала причиной отчёта. Во всяком случае, я его не писал, но писали Ямато и Даичи (а Асума получил назначение в патрули каждые шесть часов за то, что не отправился на выход с нами). Поэтому, с учётом известных способностей вероятного противника, открыто заявившего о своих планах, мы спешно усиливали границы. Карин стала частью сенсорной команды в составе кеккей-хан, поддерживая целостность осматриваемого периметра своими уникальными дзюцу. Я же, постепенно разглашая всё большие цифры радиуса обзора, удостоился чести патрулировать стену на участке ворот. В качестве развлечения мне были приданы мои же генины, которых я должен был подятнуть в канчидзюцу. Райко прямо заявил об этом, намекнув, что из ребят хотят сделать элитную команду боевиков. В свою очередь, пока они пыжились почувствовать друг друга, я тренировался в подзаброшенных катондзюцу. Помочь мне в этом мог бы каждый первый в Конохе, но, как назло, среди «наших» огонь был только у Шино да у Чоджи, но ни один, ни другой его не развивали, предпочитая хиден клана. Вот такая вот несправедливость. Асуму просить не хотелось — он тоже использовал хидзюцу Сарутоби, пепельные облака, которые его должны были убить (этого тоже не хотелось, но пока что исправить ситуацию я не знал, как), Какаши со мной не общался, а у сенсея и у самого с огнём проблемы. Так что… Наша смена была раз в двое суток, и каждый раз ничего не говорило о надвигающейся опасности. В лесах было спокойно, природа расцветала после зимы, что была теплее, чем в прошлом году, но длиннее. Дожди прекратились ещё в феврале, а вот сами холодные ветра дули до середины марта. Хотелось проводить это прекрасное время в прогулках, тренировках на свежем воздухе, что мы и делали по мере незанятности. Тренировки также проводились и для членов подразделений самообороны. Старшим в нашем отряде был Акимичи Чобе, дядя Чоджи, шиноби среднего возраста и плотного телосложения, который жёстко контролировал процесс подготовки, заставляя всех, даже Куричи, отрабатывать командные взаимодействия против всех возможных типов врагов. Всяческие нукенины с пятью стихиями и разными стилями боя, ниндзя-животные (этот тип врагов вызывал у меня отдельную злость), и даже живые мертвецы. Были изучены некоторые фуиндзюцу из самых простейших, которые, правда, так и не дались большинству. Из моих знакомых дальше всего продвинулся Рандо, который мог запечатать врага в земляном куполе, но и это была не панацея. В довершение паранойи из гарнизона Кохаку пришло сообщение о ночном нападении на патрульные отряды. Клан — и селение — недосчитались двух десятков человек, пятнадцать из которых были Кохаку. Ещё один был Инузука, а остальные — бесклановые штрафники. Предполагалось, что это не происки Орочимару или других известных недружественных соединений, а тех самых заговорщиков, которых почему-то не искали, а потому меры безопасности были ещё более усилены. Такая атмосфера тревожного ожидания была ещё и связана с тем, что селение, в убыток себе, стало брать меньше заказов на сопровождение и охрану караванов. Многие ниндзя не понимали, почему их вынуждают оставаться внутри стен, когда они могли бы зарабатывать деньги для своих семей. На этом осадном положении настоял советник Данзо, личная гвардия которого пользовалась случаем и составляла картотеки неблагонадёжных. Даичи, рассказывавший мне это, к моему удивлению поддерживал такую стратегию двоюродного деда. В конце концов, к концу первой недели ожидания меры предосторожности были повышены настолько, что дозорные и стражники, в обход приказов, стали выполнять работу спустя рукава. Наверное, это нас и подвело.

***

Дежурство на стене должно было кончиться вечером, после десяти часов. В общем-то, так и случилось, но с небольшим опозданием. Сменщики пересказывали друг другу непонятный инцидент с проникновением в Лист чьего-то клона, которого на западной оконечности попросту не сумели остановить. Это вызывало подозрения, и потому я связался по рации с Юрито и Даичи, которые тренировались. Передав им последние новости, я попросил их поспешить к дому Наруто и не дать ему (или Соре) помчаться сорвиголову в любом направлении. Сам же я, в сопровождении своих учеников, тоже направился туда. И действительно! Наруто пытался успокоить Сору, который явно словил паранойю. Оказывается, он заметил за собой слежку Анбу и решил, что его захотят устранить как угрозу Конохе. Такие выводы были небезосновательны, но в данном случае это была гарантированная паранойя. Ну, наверное. — Сора, что случилось? — спрыгнули мы на площадку двора дома, в котором Наруто обитал. — Нет повода для паники. Когда он обернулся ко мне, сверкая демоническими глазами биджу, я понял, что повод для паники как раз есть. Да блядь! Организм джинчурики был вообще сильнее и прочнее обычного шиноби, не говоря уже о простецах. Поэтому мои техники Бьякугана по блокировке тенкетсу, которые я обычно использовал в бою, особого эффекта могли не принести. Тем не менее, я усердно тренировался с отцом и пытался освоить Хакке Кушо — усиленную версию моего первого Шотена, которая заключалась во «впрыскивании» в тенкетсу противника своей чакры при контакте. Попав туда, она оказывала деструктивное воздействие как на чакросистему шиноби, так и разрушала его внутренние органы. Да, кроваво, да, опасно, но другого выхода я не видел. — Прости, Наруто, но он безумен! — крикнул я, подпрыгивая ближе. — Хакке Кушо! Ну да, держи карман шире. Наруто тут же попытался отбить мой удар, молнией метнувшись наперерез, но я совершил обманку — моей целью были не тенкетсу тела, а тенкетсу руки. Кажется, кости в ней оказались сломаны, но в целом эффект был достигнут — Сора вернулся в рассудок, корчась от боли на земле. Парни пытались держать Узумаки, но тот был очень зол. Внезапно где-то сверху раздался треск. Подняв головы, мы (под скулёж Соры) увидели искрящую дугу над селением, которая имела три, нет, четыре точки опоры. — Это что за спецэффекты? — спросил Юрито, недавно заново открывший для себя кинематограф. Сакура, лично знакомая с одной известной северной актрисой, посоветовала им с Хинатой сходить на новый фильм режиссёра, снимавшего ту актрису, и не прогадала. Конечно, по описаниям эти поделки не сравнились бы с привычными когда-то по миру Памяти блокбастерами, но на безрыбье были неплохи. — Обещанное уничтожение Конохи? Может, Сора входил в их планы? — И потому ты решил его покалечить? — уже спокойнее спросил Наруто. — Что ты вообще сделал? Я практически не чувствую… его. — Это называется «повреждение чакросистемы». Твой расенган делает то же самое, но более грубо и масштабно. Тело джинчурики вообще выносливее обычного, и потому я бы не справился обычными техниками. Пришлось импровизировать. — Ясно. Откуда-то со стороны дуговой искры, собственно дуги которой начали двигаться, раздался глухой взрыв. Молча парни и Наруто прыгнули в ту сторону, а я и генины, наблюдавшие за моей расправой над джинчурики, остались стоять. — Ребята. Такое ощущение, что наши силы понадобятся на главной улице. Куричи, прошу тебя, останься тут. В случае чего — пользуйся рацией. Сора не должен никуда уйти, потому что враг хочет задействовать его против Конохи. — Хорошо, сенсей. — Девушка достала кунай и закрепила рацию на ухе. Мы с парнями помчались по крыше к главной улице. Там действительно шёл бой, правда, какой-то односторонний. — Что здесь, чунин? — спросил я у первого же нашего шиноби, командовавшего отрядом из учеников академии из соседних домов (!!!). — Какой-то прорыв врага, — нервно ответил он. — Перехожу под ваше командование, Хьюга-сан. — Доложите. — Они мертвы, — вяло констатировал факт один из мелких пацанов. Он выглядел так, будто был поднят из постели. — Жителей мы эвакуировали, но несколько попались и были убиты. Инки замер со слезами на глазах, увидев одного из противников. — Братик… — Инки, его уже не вернуть. Враг использовал его в своих целях. Наша задача — остановить его и сохранить честную память всех тех, кто нечисто был поднят против нас. Вопросы? Вопросов не последовало. — Ученики и генины — на фланги. Проверить соседние улицы. Инки, комбинация семь. Справишься? — Да, сенсей, — шмыгнул он. Кохаку в чунинском жилете с жуткой раной на горле, синюшный и с закатившимися глазами, махнул в нашу сторону кунаем. — Суитон: Струя! — всего две печати против стандартных семи. Парень-то растёт. — Дотон: Грязевая волна! — мне требовались всё те же восемь. Бык-крыса-тигр-змея дважды. Поток размокшей грязи снёс врагов и понёс их вдаль. Мы держали технику, пока Рандо разбегался и концентрировался. — Дотон: Двухсторонний купол! Чунин решил повыпендриваться и применил какое-то неизвестное фуиндзюцу. Вроде как разобрались — но тут земля под ногами стала размягчаться, и из неё полезли новые трупы, полуистлевшие или в обрывках одежды. Знакомых среди них не было. — Здесь что-то другое… — предположил я. — Парни, справитесь? Я попробую найти их контролёра. Нужно время. — Да, сенсей! Да, Хьюга-сан! — ответил мне нестройный хор голосов. Я запрыгнул на крышу. Бьякуган! Так. Тут один из трупов запер Асуму в трёхстенном барьере и треплется с ним языком, потому что уже на месте. Тут Тсунаде и Данзо отдают приказы Анбу, отправляя их, волна за волной, на ещё одного такого же воскрешённого искроноса. Рядом другие старейшины и стратеги рассматривают свитки, что-то пытаясь понять. Там же и отец. Вот Наруто и компания, которые скопом сражаются — и проигрывают — с Фуридо и той тёлкой с пятью очагами вместо одного. Но были же ещё двое, так? Ага, третья тётка там же, рядом с Фуридо, только не вступает в бой. А вот и тот громила, который на одной из соседних крыш, видимо, руководит мертвецами. Так-так-так, посмотрим, чего ты стоишь, мудила!

***

Мужик моего появления не ожидал. Ну, громила как громила, на вид. Чакра — коричневая (как и душонка, наверное), значит, дотон. Чунин? Джонин? Явно не Каге, ха. — Что, мразь, наверное, тебя в детстве били? И ты мечтал поднять всех мертвецов кладбища на свою защиту? — нельзя не потратить минуты концентрации на что-то более полезное, чем молчание. Глядишь, этот мудила и проникнется. Я, конечно, не Наруто… Эх, а когда-то ведь ненавидел эти пафосные диалоги. — Тебе не понять, — прошипел он. — Дитятко большого клана! Белоглазый монстр! Он неожиданно быстро сорвался на бег и преодолел дистанцию, сойдясь со мной в тай. Сначала я посчитал, что это было его ошибкой, но пять секунд спустя не мог не признать, что недооценка противника любого уровня ведёт к собственному провалу. Укрепление тела, которое он использовал дотоном, было выше всяких похвал даже против джукена. Связки ударов, зачастую нестандартные, тоже делали тяжёлым парирование ему. — Восемь триграмм, шестьдесят четыре удара! — попытался было я, но рубящим ударом локтя по плечу был отправлен мордой в крышу. Перекат, бросок куная и подъём. Больно, блядь! — Каменный водопад! — он сложил какие-то печати, и в ночной темноте земля снизу зашелестела, обрушиваясь на меня сверху. Хм, колоссальные затраты… неужели он надеется меня победить этим? — Хаккешо Кайтен! Я раскрутился на месте на пять секунд. Камни ещё падали. Десять секунд. Особенно большой отлетел в него самого, но промахнулся. Двадцать секунд. Сколько же можно? Я и сам не железный! Окончив вращение, я мгновенно бросился вперёд, что едва не стоило мне обеденного пайка, с кунаем наперевес. Удар! Ещё удар! Ого, он достал что-то повнушительнее куная! Крышу дома, покрывшуюся провалами тут и там, накрыли звуки лязга металла. Двадцать секунд выплёскивания собственной чакры не прошли для меня даром, и сражаться стало тяжелее. Ему тоже — резервом он как бы даже не уступал. Разорвав дистанцию, я попытался смыть его ещё одним грязевым потоком, но он, не будь промах, переместился на соседний угол крыши, отправив в полёт на меня мелкие камни. Это надо было кончать. Например, ещё одним точным ударом куда-нибудь в уязвимое место. Я сократил расстояние, вновь войдя в тайдзюцу. Мы уже не прощупывали оборону друг друга, а сражались насмерть по слабым местам. Он вкладывал чакру в удары, стараясь сломать мне побольше костей, я целил в его тенкетсу. Как бы не так, да. Даже трёхпальцевые удары не могли пробить его броню. Что в моём арсенале могло помочь? Патовая ситуация, на самом деле. Хьюга считали себя едва ли не всесильными в тай, и оттого ничего не могло помочь против столь неудобного врага. Разве что… Но как попасть к нему в бок? Подставить руку по удар? Левую или правую? Решено! Я сделал вид, что собираюсь пнуть его, и он выставил под удар голень. Оттолкнувшись от неё вместо удара, я подпрыгнул. Он нанёс рукой удар по моему левому плечу. Ещё больнее, блядь! — Хакке Кушо! — я рыкнул, сокрушая правой рукой его в ухо. Как бы ни были сильны чакроканалы или поверхностные образования из чакры дотона, против физики в данном случае они не могли ничего противопоставить. Голова мужика — как его звали-то вообще? — вслед за импульсом резко склонилась к плечу, ломая позвоночник в продольном сечении. Красота! Уже мёртвый, он полетел дальше, с крыши вниз. Подойдя к крыше, я взглянул вниз, придерживая плечо. Так и есть, он рухнул прямо в собственноручно вырытую яму. Точно труп. Ну, хоть что-то хорошее. Бьякуган подтвердил, что мертвецы из земли лезть перестали. На небе искр осталось только трое — Асума справился со своим корешем, а вот бой Фуридо и компании продолжался. Вдруг и ещё одна искорка мигнула и погасла. Сосредоточившись, я увидел, что два десятка Анбу упаковали труп куноичи. Да, с фуиндзюцу нужно будет всем потренироваться ещё. Наруто активировал второй хвост. Вот это да… Серьёзный фрукт этот Казума-Фуридо. Впрочем, сил смотреть на тот бой у меня больше не было. Я подошёл к краю крыши, осторожно сел, а потом и лёг, медитируя на Луну. Казалось, что Тонери буквально сейчас смотрит за моими потугами борьбы с системой, наблюдая через шарик с Луны. Там я и уснул.