Сломать судьбу

— Что это такое было?! — заорал Кабуто на меня. Почему — сказать было сложно. Возможно, причина была в том, что изо всех участвовавших только я остался жив и полностью цел (впрочем, оказалось, что из носа у меня шла кровь, но это было пустяком). Омои и Самуи выглядели, будто вот-вот откинутся, Катасуке продолжал рыдать на полу, разбив свои очки, а все возрождённые Эдо Тенсей марионетки Кабуто, что были в зале, рассыпались в прах, не оставив даже тел жертв после себя. — Ты у меня спрашиваешь? — Ну, у кого же, блядь, ещё?! Всё пошло не по плану! Вот же говно! — раньше на моей памяти Якуши так не ругался. Может, я не прав, и его план сорвался? — А что не так? — маска шинингами окончательно рассыпалась на осколки, и теперь хрустела фарфором под моими ногами. Как вообще Узумаки удалось подчинить себе дух (!) неупокоенного Отсутсуки (!!), который прилетел на делёж пирога Кагуи с опозданием (!!!)?! — Кто это? — Якуши бесцеремонно проигнорировал мой вопрос, и теперь с любопытством рассматривал не до конца сформировавшееся широкоплечее тело с рогами и бледной кожей, куда, очевидно, собирался вернуться «Бог Смерти». — И почему он здесь? — Это, хм, дальний родственник Рикудо, — врать было ни к чему. Пусть проникнется. — Булыжники по краям — это осколки метеорита из Хошигакуре, я так понимаю? Кабуто отвлёкся и, поднявшись с колен, обернулся на меня. — Откуда ты знаешь? — Я и правда отмеченный, как заметил Орочимару, и знаю чуть больше, чем простые обитатели мира. Звучало пафосно, но Кабуто было плевать. — Ну да, Учитель что-то такое говорил. И даже записывал. Что ж… Тогда ты скажешь мне, кто это, — он пожал плечами. — Или я возрожу его с помощью Эдо Тенсей. Возродю... верну к жизни. Это был, скорее всего, блеф, потому что тело Отсутсуки как-его-там-звали-никто-не-помнит было «живо» в биологическом смысле. Души у него (я надеюсь) не было, это да. Но ясность внести всё-таки, наверное, стоило. — Он прилетел охотиться на Биджу на нашу землю чуть меньше тысячи лет назад, — я пожал плечами. — Мои предки, жившие на Луне, потомки брата Рикудо, остановили его, сбив из пушки на подлёте к планете. В атмосфере он, будучи раненым, не смог поддерживать своё тело и рухнул. Какие-то шиноби нашли то, что от него осталось, и основали Хошигакуре, а Узумаки каким-то образом подчинили его и… Дальше ты видел. — Так вот, почему Водоворот выкрал Семихвостого у Дождя, когда те воспользовались неразберихой в Водопаде… — пробормотал Кабуто. — Занятно. Не зря красных демонов ненавидели и боялись. Ладно. Как ты думаешь, Катасуке, — парень, бледный, но уже спокойный, сидел на полу чуть позади меня. Как он туда подполз — я проглядел. Нужно было не деактивировать Бьякуган, конечно. — если я сейчас попытаюсь возродить этого пришельца, у меня получится его контролировать? — Нет, Кабуто-сенсей, не получится, — тихо прошептал Катасуке, мелко трясясь. — Он не мёртв. БЛЯДЬ!!! Отсутсуки вдруг зашевелился. — Чакра но мес! — Кабуто среагировал первым и рукой отсёк голову мрази от тела. — Хакке Кушо! — я с размаху впечатал ладонью туда, где у нормальных людей (и у него тоже) находился Очаг. Тело окончательно затихло. — Теперь мёртв, — огрызнулся я. Борьбы с Отсутстуки мы бы не выдержали. Н-да, а ведь он, наверное, не слабее Кагуи был. — Пилюля подействовала? — спросил вдруг Кабуто, сверкнув последней уцелевшей линзой своих очков (вторая и две с предыдущей пары разбились во время светопредставления с душами, покидавшими желудок «Бога»). — А должна была? — Ну, ты сам сказал, что потомок брата Рикудо. Значит, должна была. Впрочем, это уже не важно. Ты можешь идти, Кьёджи, остальное мы завершим сами. Что это значит? Как это «сами»? А Орочимару? Я планировал сорвать его возрождение, вообще-то. — А Орочимару? — этот вопрос я повторил и вслух. — Разве я не… — Он будет возрождён, Кьёджи-кун, — упрекающим тоном перебил меня Катасуке. — Возрождён, а не воскрешён. Как он сможет сменить своё тело, если он останется мёртвым? И правда. Ох, уж эти тонкости терминологии… меня, значит, воскресили силой риннегана. Понятненько — хотя информация, по сути своей, немного бесполезная. — Впрочем, если ты так хочешь, — продолжил Катасуке, немного нервно оглядываясь на своего мастера, — можешь оставаться. Мы не до конца уверены в способностях Орочимару-самы, возможно, он сумеет обойти эту технику. В зал через открывшийся проход в полуарке (там стояла нехилая такая, как оказалось, гермодверь — хотя в названии я не был уверен) забежали живые и не очень прислужники. Среди них были, кстати, те, кого Кабуто убивал во время бесплодных опытов в мой предыдущий визит. Видимо, ценные кадры… были. Зал был прибран, труп странного Отсутсуки, который так и не смог возродиться, сжёг труп в бандане и протекторе Конохи, мне лично не знакомый, кровь оттёрли, осколки вынесли… уже несколько минут спустя ничего не напоминало о кровавой гибели Узумаки Каширо. Может быть, ему воздалось по заслугам? Предатель же. Интересно, а брата и племянников он пощадил? Когда всё наконец было готово, а полутруп Самуи затащили на предназначенное для ритуала место, Кабуто начал творить свою «волшбу». Какой-то помощник, помимо Катасуке, втащил компьютер на тележке. Ознакомившись с данными на экране, Кабуто поразмышлял и стёр несколько фигур у ритуального рисунка, а потом дорисовал другие. — Я не хочу, чтобы Наставник совершал необдуманные поступки, — пояснил он. Кто-то из подручных напрягся, но большинству было наплевать. Многие с обожанием смотрели на Якуши, который, видимо, завоевал у них какой-то авторитет. Труп красноволосой девушки — конечно, это был не труп, но точного определения у меня феномену Эдо Тенсей не было, — подал последний отчёт Катасуке, тот выругался, но Якуши жестом отставил бумагу в сторону. — Пусть хоть все пять великих деревень нападают, наша защита достаточно прочна. Второй Тсучикаге, в конце концов, будет рад изрешетить силы Южного Альянса в любое время. Не так ли, Му-сан? Из воздуха материлизовалось лицо мужчины средних лет, с ненавистью смотрящего в сторону Кабуто. — Я и тебя уничтожу, падальщик, как только выберусь из этой срани. Мудила. Даже этот говноед Хозуки был честнее. — Заткнись, — ровным тоном приказал Якуши, и Му послушно замолк, продолжая сверлить нас взглядами. Даже Бьякуганом его присутствие практически не ощущалось — так, какое-то небольшое скопление чакры в воздухе, и ничего больше. Бинтов — по крайней мере, на лице — у него не было, поэтому никакого объяснения я дать не мог. — Кучиёсе: Эдо Тенсей! — объявил Кабуто, сложив печати. Самуи беззвучно распахнула рот и глаза, её била конвульсия. Грязь, взявшаяся из ниоткуда, стала покрывать её тело, но… эффект остался прежним. Дойдя до середины, она перестала двигаться выше и хотя бы формировать силуэт гуманоида, оставшись бесформенной кучей. — Чёрт! — в сердцах воскликнул кто-то из толпы. Якуши сжал зубы. — Хьюга, что ты видишь? — обратился он ко мне. — Я… — Орочимару-сан не возродился, — констатировал выступивший вперёд… Хьюга. Аджи? Ещё один предатель. Катасуке и Гинкаку, стоявшие чуть позади меня, почти синхронно хлопнули ладонями по лбам. Н-да, тупого себе ученика взял Орочимару когда-то. Мало того, что тупого, так ещё и предавшего и угробившего моих одноклассников. — Это я вижу и сам, — голос Кабуто подрагивал. — Тоно! Варианты! — Душа Орочимару-сана могла оказаться не освобождённой из желудка Бога Смерти? — предположил Катасуке. Видимо, обращались к нему. — Невозможно, — отмела та красноволосая ассистентка, заговорившая неожиданно низким голосом. — Я гарантирую, все, кто был внутри, освободились. Датчики показывают, что в помещении зафиксированы были сто тридцать четыре всплеска смерти, из которых два относятся к самому Каширо и к попытавшемуся, хм, воскреснуть Богу Смерти. Остальные сто тридцать два — души, вырвавшиеся из него и вернувшиеся в Чистый мир. Число даже превышает на три зафиксированные нами параметры из исторических хроник. О как. Блин, неужели не только Орочимару предпочитал научный подход к познанию мира шиноби? Хотя о чём это я, ведь даже теоретики-ниндзя есть. Эбизо, например, в Суне вообще считался гениальным учёным, как и Чиё, и каждый — в своей сфере. То-то у них такие яды забористые были. — Варианты действий? Пока разные члены научной команды пытались предположить пути выхода из тупика — как же, возродить своего кумира-гения Орочимару, это же круто и вообще, я оглядывал окрестности Бьякуганом. Не знаю, о какой защите говорил Кабуто, но вокруг меня всё стало прекрасно просматриваться. Может быть, это Шинигами как-то снёс всю окрестную пачку барьерных ниндзюцу? На расстоянии примерно километра бушевал Кьюби, вернее, Наруто, который бесился и выпускал несколько хвостов, а потом цепи и возвращался в нормальное состояние. Происходило это практически каждые несколько секунд. Стоп, что? Какого хера? Какого, блядь, хера Кьюби устраивает вместе с Наруто такие свистопляски? У него же печать Бога Смерти только что батя поправил! Бога Смерти. Ага. Вот оно что.

***

— …лагаю провести консультацию с самим создателем техники, — наконец, закончил свой длинный монолог один из стариков-белохалатчиков, которые присоединились к «консилиуму» через некоторое время. Обсуждение шло уже десять минут — очень много для боя, — а я никак не мог понять, что сделал Наруто. Слушать этих мёртвых старпёров-учёных я перестал, сфокусировавшись на происходившем за «границами» холма, где Ямато безуспешно пытался помочь Шикамару, который, в свою очередь, удерживал тенью беснующегося Узумаки. В определённый момент Наруто просто переборол тень Нара и уселся в позу медитации, продолжая при этом какую-то внутреннюю борьбу, выпуская и скрывая хвосты, но уже не так часто. — Кьёджи, будь начеку, — из раздумий меня вырвали слова Кабуто. — А? Что? — Второй Хокаге может быть не очень рад своему возрождению, — продолжил Якуши. — Помни о той пилюле, которую ты получил. — Ты же не собираешься возрождать Тобираму? — переспросил я. — Третий побоялся это делать, ведь Нидайме разрабатывал эту технику, чтобы жить вечно. Править миром, если я правильно помню. В толпе зашушукались. Кто-то что-то восклицал. — Предлагаю призвать всех четверых Хокаге, — высказался Катасуке. Гинкаку скрипнул зубами. — Они втроём смогут остановить Тобираму, если что. И других Каге тоже можно вызвать на помощь. — Действительно, — Му снова матерелизовался из воздуха. — Я до самой смерти мечтал начистить еблет этому альбиносу, который решил, что уничтожение всех наших союзников останется безнаказанным. Думаю, старик Ишикава тоже не прочь разнести его на атомы. — Невозможно призвать Ишикаву, — менторским тоном пояснил Катасуке, — его пчёлы после смерти съели всю чакру и все, даже самые мельчайшие, частицы днк. Предсмертная техника, хидзюцу клана. — Ну и хер с ним. Старина Ретто тоже был бы не против. Кабуто махнул рукой, и несколько мёртвых ниндзя стали наносить знаки ритуала, а я напряжённо сжимал кулаки. Возрождение Тобирамы могло окончиться непредсказуемо. И что-то глубоко внутри меня подсказывало, что... этого допустить было нельзя.