Не от мира сего

      Петра сидела рядом с Синой и нарезала овощи для супа. Девушка напевала веселую народную песенку и качала в такт головой. На ее алых устах играла веселая улыбка, а в глазах мелькали искорки какой-то неконтролируемой радости. Такое настроение бывает только тогда, когда с самого утра, как только встаешь с кровати, все идет идеально гладко и никто не портит создавшейся картины. Сина подперла рукой голову и стала следить за быстрой резкой. Девочка наблюдала за счастливой девушкой и никак не могла понять, чем вызвана такая радость. В прочем, Сина часто не понимала людских эмоций, поэтому она не спешила спрашивать. Ведь иногда даже сами люди не знали, чем у них вызваны те или иные эмоции. Малышка ничего не делала – лишь следила за уверенными действиями своим прожигающим спокойным взглядом.       - Петра, что такое любовь? – наконец подала признаки жизни девочка, приподняв с рук голову.       Девушка скосила глаза и хитро улыбнулась, перестав напевать.       - Ты читала ту книгу, которую я тебе подарила?       - Да, - кивнула темноглазая. – Так что это означает? Из книги я поняла только то, что когда люди любят, то они живут вместе и у них появляются со временем дети. Только как.       – Я не поняла.       Петра рассмеялась.       - Так оно и есть, люди, которые любят друг друга, действительно живут вместе и у них есть дети. Как дети появляются тебе пока рано знать, - на этом замечании Сина скуксилась и Петра поспешила вернуться к теме, с которой начался разговор. - Но наш мир не так хорош и в нем часто случается безответная любовь, а так же есть запретная любовь.       Сина выгнула бровь, требуя пояснений.       - Безответная любовь, это когда один человек любит другого, но другой не любит этого человека в ответ. А…       - А ты любила? – внезапно перебила Сина. Это случалось редко, поэтому сразу стало ясно, что тема любви почему-то сильно задела девочку и она собиралась разобраться с ней как можно скорее и как можно полнее.       - Да. И сейчас люблю, - улыбнулась девушка печальной улыбкой. Великолепное настроение стало понемногу покидать девушку, но через мгновение в ее глазах появились искорки азарта. – - Только ты никому не говори. Это будет наш секрет.       - А кого ты любишь? – тут же спросила девочка и замотала головой. – Я никому не скажу.       Рал оглянулась, будто боясь, что ее кто-то услышит, наклонилась к Сине и прошептала:       - Капрала Леви.       Сина кивнула и спрятала лицо в ладони. Рыжая кинула сквозь пальцы хитрый взгляд на Петру, но ничего не сказала. Промолчав несколько минут, темноглазая вновь подала голос:       - Я все-таки не поняла, каково это любить.       - Когда кого-то любишь, то он становится самым главным человеком в этом мире. Тогда понимаешь, что если он умрет, у тебя отнимут кислород, и ты умрешь вслед за ним. А когда его долго нет рядом в сердце образовывается черная дыра, от которой хочется долго долго плакать, - Петра вновь улыбнулась грустной и теплой улыбкой. Сина не понимала, как можно так улыбаться и поэтому ей до безумия нравилась эта улыбка.       - И все это ты чувствуешь к Леви? – восхищенно спросила Сина, хоть на самом деле это возможно было заметить только тому, кто жил с девочкой довольно долгое время под одной крышей.       - Да, - кивнула Петра. – - Впрочем ты еще слишком маленькая для таких разговоров. Сина кивнула в знак согласия и встала из-за стола. Сейчас Петре нужно было побыть в одиночестве. Рыжая чувствовала это и не собиралась вмешиваться. Почему-то то, что настроение Рал резко упало, казалось для Сины правильным. Но она также хотела устранить саму проблему плохого настроения и страданий подруги. Сина чувствовала необходимость в этом. Она не знала, что ее толкает на странные и порой совершенно нелогичные поступки. Но в ее сердце была твердая уверенность в том, что она поступает верно. А девочка привыкла верить своим чувствам, поэтому считала, что делает все правильно. Доброе детское сердце не могло предать свою хозяйку. Потому что она слушала его и верила ему.       Сина поспешила во двор. Вскоре должна была начаться тренировка, поэтому Сина рассчитывала перехватить нужного ей человека именно в это время так как только сейчас на тренировочной площадке собрались почти все обитатели замка разведывательного отряда. Девочка стала около стены и принялась вглядываться в стройных военных, среди который она не видела ни одного знакомого лица. В разведывательном корпусе очень часто умирали люди, поэтому мало кто был способен так долго прожить, как Петра, Леви, Микаса, Эрен или Армин. С ним Сина познакомилась довольно давно и все еще лелеяла надежду увидеться с этим парнем. Она бы хотела завязать с ним крепкую дружбу. Такую же, какую Сина имела с Эреном или Микасой. Долго ей стоять в одиночестве не дали. Во двор вышел Эрен, который, только заметив девочку, тут же схватил ее за руку и втащил в замок в такое место, где их не было бы видно с улицы. Сина ничуть не была удивлена. Она знала, что ей запрещено выходить на улицу при свете дня и уж тем долее, во время тренировок. Если бы ее увидел Леви или Эрвин, то девочке бы не поздоровалось.       - Ты же знаешь, что тебе нельзя выходить на улицу днем и уж тем более тогда, когда во дворе так много людей. Тебя могли увидеть. Ты же знаешь, как на это прореагирует капитан Эрвин, - принялся отчитывать рыжую Йегер.       Сина кивнула и весело улыбнулась.       - Ты что, хочешь, чтобы тебе опять не разрешили покидать комнату? – спросил Эрен, глядя на веселую девчонку усталым взором.       Рыжая отрицательно замотала головой так сильно, что короткие кудряшки взлетели на воздух и попадали ей на лицо, залезая в глаза и нос, от чего мелкая принялась смешно фыркать и пытаться убрать пряди с лица.       - Не верти так головой, а то еще отвалится, - хмыкнул полу-титан и помог исправить прическу.       Сина состроила испуганную мордашку и втянула голову в плечи, делая вид, что поверила.       - Братец, ты и правда так думаешь? – все так же вжимая голову в плечи, спросила девочка.       - Конечно, а еще я думаю, что нам попадет от капрала Леви, - на лице Йегеря застыл ужас.       - Тогда бежим отсюда! – Сина потянула Эрена вглубь замка, хихикая и не желая останавливаться или отказываться от своей авантюры.       Сина радостно бежала по коридору, не замечая ничего на своем пути. Она бы долго еще продолжала свою невинную на первый взгляд шалость, если бы она не врезалась в кого-то, от чего рыжая упала спиной на пол, почему-то продолжая хихикать, тогда как Эрен стал бледным, как смерть.       - Что все это означает? – капрал смотрел на двух нарушителей спокойствия своим самым убийственным взглядом. – Йегер, ты разве не должен быть на тренировке?       - Да, сэр, - Эрен вытянулся в струнку, стоя перед Риваем не жив, не мертв.       - Ну и чего ты здесь тогда стоишь? Живо на тренировку.       - Есть, сэр, - Эрен развернулся и поспешил скрыться за поворотом.       Сина все еще хихикала, сидя на полу. Она уже оправилась от резкого падения и теперь сидела в позе лотоса, весело глядя на капрала. В карих глазах прыгали бесята, которые говорили о том, что девочка что-то задумала и невозможно предсказать, в чем именно эта задумка заключалась. Однако Леви решил не обращать внимания на хитрый взгляд темных глаз и прошел мимо, намереваясь оставить девочку наедине с собой. Опасаться, что ее кто-то заметит, было бессмысленно, потому что все солдаты сейчас находились во дворе на тренировке. Конечно, была вероятность того, что найдутся те, кто на нее опоздал, но это была настолько маловероятная ситуация, учитывая, что Леви лично проводил тренировку, то беспокоиться о малышке было просто бессмысленно. Леви уже хотел завернуть за угол, как его настиг внезапный вопрос:       - Ты кого-нибудь любишь?       Ривай остановился и развернулся к девочке, которая встала на ноги и теперь самым серьезным взглядом изучала его. Пронзительные глаза будто искала ответ на свой вопрос в движениях или мимике капрала. Однако, это было только чувством. Сина не умела понимать, о чем думает человек, лишь взглянув на него. На лице капрала не промелькнуло ни одной эмоции, но Сина чувствовала, что она смогла удивить своим вопросом беспристрастного командира.       - С чего такие вопросы? – спросил Леви, окинув обладательницу рыжих волос хмурым взглядом.       - Мне просто интересно, - самым невинным тоном ответила девочка. – Я не знаю что такое любовь, поэтому спрашиваю всех подряд о ней.       - Скажем так, мне нравится один человек, - поразившись в очередной раз тем, как все-таки мал мир Сины, Леви решил не врать темноглазой, зная, что та все равно не отцепится, пока не получит ответы на интересующие ее вопросы.       - И кто же? – загорелась Сина и подошла поближе, заглядывая в глаза капрала, как котенок, который просит еды у хозяина.       - Обещаешь никому не говорить? – серьезно спросил Леви.       Сина уверенна кивнула.       - Мне нравится Петра. Ей ни слова, поняла?       Сина вновь кивнула и на ее губах появилась веселая беззаботная улыбка, которая любого бы заставила насторожиться. Девочка чувствовала себя почему-то очень хорошо. Сина не знала, хорошо или плохо то, что чувства этих двоих взаимны, но ей почему-то безумно захотелось нарушить обещание, данное Петре. Ей казалось, что так будет правильно и это принесет радость обоим влюбленным.       - Ты ей тоже нравишься, - после минутной паузы сказала рыжая. – Скажи ей, что ты ее любишь. Разве именно не это делают люди, которые любят друг друга?       Леви едва не подавился от этой новости.       - Откуда ты это знаешь и с чего ты решила, что я должен говорить ей об этом?       - Секрет, - Сана подняла узкие плечики, зажмурилась и улыбнулась. – Но ведь так в книгах пишут. А книги не врут.       - Эх ты, - Ривай потрепал девчонку по голове, понимая, что малышка явно начиталась второсортной романтики, которую нередко можно было заметить у Петры. – Иди к Ханджи.       Рыжая приподняла брови, вопросительно уставившись.       - Она в кабинете. Просто посиди у нее, не хочу лишних проблем от тебя. А теперь мне пора, - Леви развернулся и поспешил скрыться за дверью.       Сина пожала плечами и вприпрыжку направилась к ученой. На душе пели птицы и Сина чувствовала себя совершенно счастливой. Она не знала причины столь резкому подъему настроения, но ей нравилось. На грани сознания девочка ощущала легкое волнение, но предпочла просто игнорировать его. Вообще Сина заметила за собой, что она любила, когда все тихо мирно и так, как привычно. Жизнь с титаном приучила ее к тому, что жизнь очень предсказуема и спокойна. Сина этого не замечала, для нее такой образ жизни был привычен и правилен. Но в разведывательном отряде все было по-другому. В нем постоянно что-то менялось, постоянные смерти и постоянное напряжение. Оно чувствовалось едва ли не физически. Даже в таки солнечные дни душу скребли кошки. Тревога не отпускала даже на мгновение. Это не были чувства Сины. Это были чувства солдат. Но девочка прекрасно чувствовала их. Она перенимала их на себя и пыталась представить, что это ее чувства и эмоции. Но в душе девочки не было ни одной эмоции. Из-за этого становилось тоскливо, и Сина чувствовала себя неполноценной. Но кое-что она все-таки чувствовала. Маленькие искорки светлых огней жгли детскую душу непонятной нежностью, которую она испытывала при виде одного человека. Даже от мысли о нем по телу пробегала еле заметная дрожь и на лице невольно расползалась глупая улыбка. Сина не понимала, почему так происходит, но ей это до безумия нравилось. Она чувствовала себя живой. Из-за эмоций чужих людей у девочки нередко болела голова, и очень сильно хотелось спрятаться в какую-нибудь щель и не вылезать из нее до окончания времен. Но стоило рыжей увидеть Ханджи, или Эрена с Микасой, как эти мысли тут же выветривались из детского сознания. Она видела перед собой живой пример того, что люди должны бороться за свое место под солнцем. В такие моменты на губах девочки расцветала незваная улыбка, а в глазах щипало. Но соленой влаги все так же не было. Сина так и не научилась плакать, несмотря на то, что она часто видела их на лицах других людей. Слезы – это боль и тоска. Именно такой вывод сделала Сина, наблюдая за людьми.       Пройдя к двери кабинета Зое, Сина в нерешительности замерла. Она всегда чувствовала робость перед этой сумасшедшей женщиной. Поэтому она в очередной раз мялась перед дверью. Волнение, смешанное со страхом, распространилось по всему телу. Сина опустила голову и подняла руку, сжатую в кулак. Но не успела она постучать, как дверь распахнулась и Ханджи схватила девочку за руку, втягивая в кабинет.       - Долго ты еще собиралась там стоять? И не робей, не укушу я тебя.       Сина хихикнула и расслабилась. В самом деле. Она начала переживать из-за какого-то пустяка. Пустяка, которого она даже не могла понять, из-за чего возникшего.       Рыжая до вечера просидела в кабинете Ханджи. Она дочитала книгу Петры и очень сильно обрадовалась, что главные герои при преодолели все препятствия и стали жить долго и счастливо. Карие глаза светились от восторга и немого благоговения. Девочка лежала на кровати в течении нескольких часов. Все тело девочки занемело из-за того, что она лежала в одной позе, но Сина не спешила ее менять, так как она размышляла о людях, описанных в книге. Ей почему-то захотелось, чтобы они были настоящими, но что-то ей подсказывало, что их не существовало, и не будет существовать. Мир, описанный автором книги, был слишком идеальным и не правильным. В какой-то момент Сине показалось, что автор всего лишь пытался создать идеальную вселенную для себя, и больше ничего. Неужели мир столь ужасен, что люди ищут от него спасения в книгах? Девочка не знала ответа на этот вопрос.       - Ты не спишь? – внезапно раздался голос над Синой.       Девочка подняла голову и уставилась на нарушителя тишины.       - Ты уже долго лежишь, пройти не хочешь? – спросила Ханджи, присаживаясь на край постели.       Сина отрицательно помотала головой. Рыжие волосы свалялись и выглядели неопрятно из-за долгого лежания. Глаза девочки смотрели сонно и устало. Несмотря на то, что девочка мало двигалась и вообще не любила нарушать свой покой, она была довольно худой. Несмотря на то, что ее усиленно старались откормить. Тонкая кожа стала бледнее, чем была. Раньше она была загорелой и здоровой. Сейчас же девочка напоминала себя такой, как была перед своей самой первой болезнью. Зое ласково погладила Сину по голове, понимая, что в скором времени надо совершить вылазку – девочка умирала как цветок, который срезали и поставили в красивый кувшин.       - Нет. Не хочу, - Сина отстранилась от ласковой руки, как от огня.       Подняв глаза на ученую, девочка решила задать вопрос, мучающий ее уже целый день.       - Ты кого-нибудь любишь, Ханджи?       На мгновение лицо Зое накрыла тень. Взгляд стал каким-то настороженным и колким. Сина невольно съежилась, понимая, что, похоже, задала очень неудачный вопрос. Но через минуту лицо Ханджи стало прежним и она улыбнувшись, ответила:       - Нет, я никого не люблю кроме титанов, в этих милых существ я влюблена еще с юности.       - Это здорово, - неловко улыбнулась Сина. Почему-то от этого заявления сердце сжалось и болезненно заныло. – А я никого не люблю. Это неправильно, да?       - Нет, почему же, - Ханджи скинула обувь и села напротив рыжей по турецки. – Просто ты еще не встретила того, кого полюбишь и с кем захочешь прожить всю свою жизнь.       - А если я его никогда не встречу? – выгнула бровь девочка.       - Встретишь, я уверена.       Сина опустила глаза и поджала коленки к подбородку, о чем-то думая.       - А как я пойму, что я люблю? – после долгого молчания, наконец подала голос Сина.       - Это легко, - Ханджи грустно улыбнулась. – Ты будешь сильно волноваться об этом человеке. Не сможешь долгое время спокойно спать и видеть его во снах. И он будет занимать все твои мысли.       - Это невозможно, - улыбнулась Сина, и внезапно обняла Ханджи. – Ни кто не вытеснит тебя из моей головы, это я обещаю.       Ханджи нахмурилась и отстранила от себя девочку.       - Не говори того, чего не знаешь.       Сина заморгала и удивленно уставилась. Зое раньше никогда не прерывала первой объятья. Это было непривычно и как-то не правильно. Весь калейдоскоп эмоций и мыслей мгновенно отразила на детском лице, в результате чего Ханджи лишь махнула рукой и встала с кровати. Не оборачиваясь, он сказала:       - Скоро обед, помоги Петре на кухне.       Сина не стала перечить и быстро убежала с глаз долой, хлопнув дверью. Как только Сина скрылась из виду, Зое обернулась и в ее глазах была настолько сильная тоска и отчаяние, что казалось, что она сейчас умрет прямо на этом месте. Но это только показалось. Через несколько минут лицо ученой приняло свое привычное рабочее выражение и она принялась за оставленную работу.       Рыжая прибежала на кухню и бесшумно подошла к Петре. Девушка раскладывала кашу по тарелкам с очень серьезным выражением лица. Сина улыбнулась и позвала:       - Петра, помощь нужна?       Девушка вздрогнула и обернулась.       - Да, нужна. Можешь отнести тарелки в залу?       - Конечно, - обрадовалась Сина и схватила поднос, на котором лежала вкусно пахнущая каша.       Девочка вышла в обеденный зал. В нем еще никого не было, поэтому девочка без опаски расставляла посуду. Рыжей было тревожно из-за недавнего инцидента, но старалась отметать от себя неприятные мысли. Но они возвращались и не давали успокоиться. Темные глава лихорадочно блестели. Раньше в них не читалось ничего кроме пустоты и не понимая. Теперь же в них плескались смешанные эмоции, которые были только Сины, и больше никого. Девочка еще не понимала этого, но ей до ужаса не нравилось это холодное чувство.       Управившись с тарелками, Сина поспешила вернуться к Петре.       - Молодчина, держи, твоя каша, - Рал протянула темноглазой горячую тарелку.       - Спасибо, - поблагодарила Сина и села за стол.       Покончив с кашей, Сина хотела уже уйти к себе, как на кухню внезапно зашел Эрен. Петра вопросительно взглянула на него. Парень неловко улыбнулся и спросил:       - Можно я ненадолго заберу Сину?