Богомол или Одиночество в вечности

      — Грег?! Грегори?! — Джон постучал в дверь.       — Не заперто! Заходи!       — Господи… Что это?       — Вырезки из газет и распечатки из интернета.       Джон снял обувь и, стараясь не наступать на бумаги, которыми был усыпан весь пол в комнате, (что было непросто) направился к Грегу. Мало какой аист мог бы похвастаться таким размахом шагов.       Лестрейд сидел в центре комнаты в мягких домашних джинсах, любимой клетчатой рубашке (подарке Джона на какой-то праздник), взлохмаченный и воодушевленный среди этого не то хаоса, не то невероятного пасьянса.       — Мобильный ты не берешь, в полиции сказали, взял отгулы на все три дня.       — Да. Начальство в гневе, но я за все годы службы не брал. Накопилось на небольшой отпуск.       — И ты решил «гулять, так гулять».       — А то. Взгляни, — он протянул Джону несколько бумаг. Тот пробежал текст глазами.       — Тут подписи красным маркером: «жертва 11», «жертва 15», это все «клиенты» Богомола?       — Они самые. В эти три дня творилось нечто невообразимое. На мою электронную почту пришли десятки писем, а еще часть принесли почтальоны с пометкой «срочно». И все это за подписью некоего «Шерлока Холмса по поручению Джона Ватсона».       — Да, Грег, как раз хотел тебе сказать, я вроде как нанял частного детектива.       — Он так и написал. А я стал всю эту информацию проверять.       — Каким образом?       — Интернет, и звонки. Ты не поверишь, сколько можно из людей вытянуть, если рявкнуть на них поувереннее.       — Тут и переводы с иностранных языков есть… где ты на переводчиков денег набрал? Или полицейским сейчас столько платят?       — Это проститутки из видеочатов.       — Кто, прости?!!!       — Если постараться, можно девушку из любой страны найти. Чем вибратором в себя тыкать, можно языком поработать. Я оплачиваю — они переводят. Быстро, качественно и дешевле обходятся. С парочкой мы даже подружились. Ты, главное, почитай внимательно. Что у этих ребят общего. Кроме пола, разумеется.       — Так. «Жертва 11». Обвинялся в педофилии, жестоком обращении с женой (неоднократные побои), но до суда дело ни разу не дошло. «Жертва 15». Обвинялся в изнасиловании… отпущен за недостатком доказательств. «Жертва 23» — в приступе агрессии убил и покалечил… мда, пятнадцать человек, признан больным, пролечен, отпущен… Хочешь сказать, тут все такие?       — Абсолютно. Наш Богомол просто санитар общества какой-то!       — Он что, специально жертв выбирал?       — Возможно.       — Так, а этот, с пометкой «мой» — тот с которого у тебя началось? Угоны, финансовые махинации, подделка документов…       — Стряпал липовые завещания. Точнее, находил почти невменяемых стариков и оставлял безутешную родню без наследства. Косвенно виновен в двух разводах, трех драках пяти и более лиц, и одном самоубийстве.       — Чудно. Но ты не подходишь в эту категорию.       — Я его раскусил. Видимо, защитная реакция.       — Грег, но у тебя нет доказательств. Ему особо бояться нечего.       — Если покопать, найду.       — И как докажешь, что он головы отрывал?       — Тут не в том дело, что отрывал… а в том, что ты тут должен сказать: «он плохих людей убивал!» А я тебе на это: «никто не вправе решать, кому жить, кому умереть, есть закон и я слуга его! Я должен его арестовать, и он должен понести кару за содеянное!»       Джон вздохнул и сложил бумаги на пол.       — Прости. Ничего этого я говорить не буду. Если все это правда, то Богомол выбирал меньшее из зол.       — И самая жуть знаешь в чем, — Грег швырнул свои бумажки так, что они осыпали их обоих, — я с тобой совершенно согласен!       — И тебе заметно полегчало от этих знаний. Так может, ты отзовешь свое согласие? Он найдет какого-нибудь преступника… как бы ужасно это не звучало, но лучше какой-нибудь злодей, чем ты. Ладно, не смотри так. Отозвать ничего нельзя, и он не волей выбирал жертву, а чутьем, так?       — Мне вот всегда было интересно, почему ты покойниками занялся? С твоим умом столько пользы живым бы принес. — Грег вздохнул. — Мы когда на той крыше прощались… он помог мне пистолет найти, я в темноте никак нашарить не мог. Отдал и сказал, что пули его не берут, многократно проверено. Больно, но не смертельно. Это если в туловище. А вот если в голову, а точнее — в глаз или в рот — может сработать. Думаешь, это он на случай, если я передумаю?       — А ты передумал?       — Нет, Джон.       — Ясно. Но я все же надеюсь на лучшее, и хочу, наконец, рассказать тебе свою часть истории.

***

      Парочка мускулистых ребят в идеально сидящих костюмах с бабочками занесла Шерлока в довольно просторную комнату, практически зал. Насколько Холмс мог разглядеть из неудобного положения: мебели — минимум, света почти нет, зато окно во всю стену, откуда открывается шикарный вид на ночной город.       И хозяин комнаты, а точнее всей квартиры, напротив того самого окна.       Он сделал вошедшим знак, те бережно поставили сыщика на ноги, одернули на нем одежду.       — Пусть вернут то, что конфисковали при обыске, — велел Шерлок.       Майкрофт кивнул. Безмолвные ребята поставили на пол неприметную коробку и бесшумно покинули помещение.       Некоторое время гость и хозяин смотрели друг на друга. На правах хозяина Богомол заговорил первым.       — Добро пожаловать в мое шикарное жилище. Право же, можно же было просто постучать в дверь, а не пробираться как какой-нибудь ниндзя. Майкрофт Холмс к вашим услугам. С кем имею честь?       — Другой сказал бы «скромное жилище».       — Зачем говорить заведомую неправду, если оппонент видит истину?       — Обычно это называют воспитанием и хорошими манерами. Шерлок Холмс, частный детектив. Извините за вторжение, но таков мой принцип работы.       — Холмс… — Богомол подошел чуть ближе. Присмотрелся. Принюхался. — Да… вы не лжете, молодой человек. Первородная кровь присутствует, но процент ее столь мал… Жаль… Я все еще не теряю надежды найти кого-нибудь…       — Вроде вас? Смиритесь — шансы крайне малы.       — Что ж… Пока живу — надеюсь. Что привело вас сюда, юный Холмс?       — Расследование. Дело о четырехсотлетнем Богомоле.       — И… что же вам удалось «нарыть», мистер сыщик? Кажется у вас так принято выражаться?       — Прежде чем я отвечу на ваш вопрос, разрешите взглянуть на вашу трость.       — Это подтвердит или опровергнет ваши выводы?       — Уверен, что подтвердит. Как давно она у вас?       — Так сходу и не скажу… Это атрибут старшего в роду… Я практически никогда не выпускаю ее из рук.       Холмсы встретились взглядами. И это был не поединок, кто сдастся первым, а скорее пересечение двух людей, каждый из которых уже отчаялся найти себе подобного.       — Возьмите.       Шерлок осмотрел и ощупал как саму трость, так и набалдашник.       Холмс-старший внимательно за ним следил.       — Знаете, что плохо в долгой жизни?       — Скука?       — Одиночество. Это плата за вечность. Выгляните в окно. Люди — как эти огоньки. Все они проносятся за окном поезда, в котором я еду совершенно один. Какие-то горят ярче, какие-то более тускло, но даже самые яркие и прекрасные остаются позади. А в этом поезде так темно.       — Не пробовали смотреть на ситуацию иначе? Нас — огоньков — ждет смерть. Мы погаснем безвозвратно. А ваш поезд будет мчаться сквозь новые и новые земли. Новые и новые жизни. И новые встречи. Будь с вами постоянно кто-то один, может, вы бы уже поубивали друг друга.       — Интересная мысль. А что там с моей тростью? Вы отвинтили набалдашник?! Даже не знал…       — Что так можно? Это еще не все сюрпризы. Взгляните.       — Это… что?       — Полагаю, скрытые возможности.       — Похоже… так похоже на…       — Ага. Он самый. Во всех анатомических подробностях. С кого лепили, интересно? Но это не существенно. Готов присягнуть, что ваши одинокие предшественники пользовались этой штукой для тех самых «вдохов». Но не в «день икс», когда гормоны уже зашкаливают, а регулярно, в течение года.       — Не может быть…       — Вы слышали о такой штуке как «капельный полив»? Уверен, здесь похожий принцип. И есть единственный способ это проверить.       — Вы хотите сказать, что я должен… стимулировать себя… этой… этим… да ни за что! Во-первых, кто знает из чего этот… простите, член, выпилен, во-вторых, через сколько… опять же простите, задниц он прошел… И я это постоянно с собой носил, Господи…       — Успокойтесь, я не собираюсь заставлять вас пользоваться достоянием предков. Просто хотел показать, что решение проблемы они нашли. Я принес вам более современный вариант, — Шерлок указал на коробку.       — Ничего не выйдет. Я не чувствовал возбуждения даже когда… кхм…       — Не чувствовали с людьми. Вам был нужен кто-то вашего же типа, и раз таковых не нашлось, вы решили, что это конец. Но Майкрофт, вы забыли о самом себе, а ведь даже люди умеют доставлять удовольствие себе сами. Или же с помощью приборов.       — То есть, с живым человеком я не могу, а с прибором получится?       — Вы хотите оторвать голову инспектору полиции?       — Нет!       — Тогда что, — Шерлок кивнул на окно, — прыгнуть с двенадцатого этажа? В полете вы поймете одну важную вещь — в вашей жизни практически нет проблем, кроме одной: вы летите с двенадцатого этажа. Ваши предшественники трудились год, у нас два дня. Давайте хоть попробуем спасти дорогих нам людей. Это уж точно лучше способа, что избрали вы. Или я ошибся в своих выводах относительно вас?       Майкрофт беспокойно поправил и так идеальный галстук. Долго смотрел на детектива, на принесенную им коробку.       — Хорошо, — тихо проговорил он. — Я согласен попробовать ваш… прибор.       — Замечательно. Обычно такие вещи люди делают наедине с собой, но я должен убедиться, что все получилось.        Холмсу-старшему позавидовали бы помидоры.       — И что… гм… я должен сделать?       — Я запру дверь, свидетели нам ни к чему. Теперь, идите сюда, на это кресло. И снимайте брюки.       На бедного Майкрофта было жалко смотреть.       — Не бойтесь, на первый раз я помогу, — Шерлок чуть тряхнул головой. Легкие кудри взлетели и опять улеглись на место.       Холмс-младший помог старшему избавиться от пиджака, брюк и белья. Белоснежную сорочку оставил: — Тут довольно прохладно, — сказал он и занялся распаковкой подарка.       — Такой… такой тонкий, почти как ручка.       — Начнем с этого, чтобы ничего не повредить. Вы же никогда не были в роли пассива?       Майкрофт отчаянно помотал головой.       — Когда попривыкните, приобретете что понравится. Любой толщины.       — Боже… как я до такого докатился, — прошептал несчастный Богомол.       Так как вопрос был риторическим, вместо ответа Шерлок вытащил из коробки тюбик лубриканта, смазал руку, и принялся легкими движениями массировать Майкрофту анус.       — Не волнуйтесь, больно не будет.       Больно действительно не было. Детектив так же смазал и осторожно ввел вибратор по месту назначения, после чего включил на самый слабый режим, для затравки.       — Как ощущения?       — Немного… странные.       — Хорошо. Тогда я чуть увеличу скорость. — Так он и сделал. Затем ещё увеличил. И ещё. И так как Майкрофт начал постанывать, Шерлок взял его за руку и выдавил немного смазки на нее. — Вот, думаю догадаетесь что нужно делать. Добавьте естественной стимуляции. Или хотите, чтобы я помог?       — Вы… — прошептал тот, — не знаю, наверно, лучше вы…       — Хорошо, — Холмс-младший провел увлажненной рукой по члену Богомола, раз, другой. И тот с готовностью отозвался. Встал как новобранец перед генералом.       — Господи… вы были правы.       — Разумеется, я всегда прав. Ладно, почти всегда.        Больше Майкрофт ничего связного сказать не сумел. Не прошло и пяти минут, как глава семейства Холмсов, высший из высших, полулежал на стуле, а его крики наслаждения наверняка вышибли бы стекла, не будь они наивысшего качества.       Шерлок чуть обнимал его, не переставая ласкать, и улыбался.