Богомол или Одиночество в вечности

      Грегори Лестрейд, с присущей ему методичностью, собирал с пола бумаги, аккуратно рвал их как можно мельче и складировал в черный мешок для мусора. Сначала он хотел их сжечь, но Джон категорически возражал против огня в доме.       — Дело Богомола закрыто, — объявил инспектор полиции, — я выяснил что хотел, если кто захочет продолжить — пусть начинает сам.       — Давно надо было подарить тебе шредер, — вздохнул патологоанатом. Сам он занимался удалением электронных писем. Он напросился сделать это, так как надеялся выйти на след Шерлока, написав ему в ответ, но быстро понял, что сыщик воспользовался одноразовыми ящиками, уже не активными к тому же.       Под конец Грег сорвал со стены карту, цветные флажки посыпались на пол. Лестрейд вытряс их все до последнего, подумал, и убрал все в ящик стола.       — Знаешь, — сказал он Джону, — раньше я не понимал, почему родня всяких негодяев продолжает стоять за них горой, даже если доказательства неоспоримы. Не всегда, конечно, но довольно часто. Я думал, осознание, что близкий тебе человек вор, убийца, преступник, должно отвратить от него… Но сейчас… Я люблю Богомола. Я признателен твоему детективу за всю предоставленную информацию, но думаю, я любил бы его, даже если бы он выбирал жертв наугад, — Грег грустно улыбнулся, — с таким настроем мне больше нельзя работать в полиции?       — В тебе гормоны бурлят, — ровным голосом подвел итог этому излиянию души Джон, — вот получишь от него пару-тройку оргазмов, голова встанет на место.       Осознавая всю иронию сказанного, друзья переглянулись и расхохотались. Настроение у обоих было приподнятым.       — Уверен, что нужно к нему? — спросил Джон. — Он же вроде сам собирался прийти к тебе?       — Уверен. Не знаю, чем это объяснить, но сомнений ни малейших, — Грег окинул взглядом квартиру. Так, как если бы возвращаться и не собирался. Впрочем, она была предоставлена ему от работы, домашних животных он не держал, даже цветов не завел. И все же, столько лет он наполнял ее своей энергией, нужно хотя бы проститься. Лестрейд обошел все комнаты, заглянул на кухню, провел ладонью по косяку между спальней и коридором, вздохнул. — Идем Джон.       Они вдвоем подхватили мусорный мешок, вынесли его на улицу и со смехом зашвырнули в контейнер. Не то чтобы мешок был так уж тяжел, что Грег не мог бы справиться с ним один, просто так, вместе, было хорошо и правильно.       Лестрейд не задавал вопросов, точно ли Джон пойдет с ним, не уговаривал остаться или пойти домой. И улыбался думая, чем заслужил такого друга.       Помимо информации о жертвах Богомола, Шерлок предоставил адреса его проживания на территории Лондона, выделив тот, где он находился сейчас, так что добраться до Майкрофта не составило проблем.       Красивая новостройка в центре Лондона. Именно на ее крыше Грег встречался с любовником, но ему тогда и в голову не пришло, что прямо под ними в тот момент была квартира Богомола.       Подъезд напоминал первый этаж дорогого отеля. Узнав к кому гости, изящный молодой человек во фраке быстро позвонил, с кем-то переговорил, и без проблем пропустил, заявив, что их ждут.       Их действительно ждали несколько представительных мужчин в отутюженных костюмах и галстуках-бабочках. Таких обычно показывают в старых английских фильмах в роли идеальных дворецких. Впечатление портило только то, что все трое отчаянно краснели.       — Хозяин занят, — проговорил, наконец, один, видимо старший по званию, — он не сможет вас принять… сразу. Прошу за мной.       Их провели в огромную комнату, точнее практически зал, с огромным окном во всю стену. Вид с двенадцатого этажа открывался просто волшебный.       Из мебели тут был только журнальный столик из черного стекла, пара кресел и диван. Не успели друзья устроится, двери распахнулись, и в зал бодрый и свежий, как морской бриз, вбежал Шерлок.       Джон вскочил и шагнул ему на встречу.       — Привет. Как ты? Три дня прошли. Сегодня «день икс».       — Я в курсе. И сделал все, чтобы он не стал «днем игрек». Или «днем всадника без головы», если хотите.       Джон представил Шерлока и Грегори друг другу, и по их рукопожатию, по оценивающим взглядам, что они бросили друг на друга, а пуще всего — по улыбке, что блеснула в глазах Холмса и явно отразилась в лице Лестрейда, с облегчением понял, что первое впечатление вполне благоприятное.       — Где… Майкрофт? Как он? — тихо спросил Грег.       — Минуту внимания, и я вас к нему проведу.       — Давайте на «ты», Шерлок.       — Хорошо. Я только «за». Итак, последние два дня были довольно интенсивно наполнены как у меня, так и у него. На правах гостя я воспользовался его компьютерами, данными и связями, благодаря чему столько всего нашел и так быстро, надеюсь ты оценил.       — Да. Изучил и все уничтожил.       Шерлок кивнул, будто другого он и не ожидал.       — Он же все это время постигал искусство всевозможных приспособлений для секса. Да, не смотри на меня так, Грегори. Для ревности ни малейшего повода. Ну, может, самую капельку. Ты же понимаешь, что для спасения твоей головы (буквально) его нужно было затр…хать до полного изнеможения (опять же буквально). Начали мы с самых азов, но постепенно прикупили много довольно интересных агрегатов. Не только для ануса, но и — прости — мастурбаторов. До этой истории я и сам не знал об их существовании.       — Он… хоть как себя чувствует? — Грег обхватил себя руками. — Ему не плохо?       — Ему хорошо. Хотя так много оргазмов выматывают, но в этом и состоит моя цель. С его выносливостью — справится. Не волнуйся, я все время был рядом и контролировал процесс. Позже все покажу тебе и научу что и как. Грег, если ты собираешься остаться с ним, придется за всем этим следить, и осознать, что обычного полноценного секса у вас может так никогда и не быть. Он будет ублажать тебя, не чувствуя ничего физически, а потом — ты его, с помощью всяких игрушек и приспособлений.       — Думаю, мы с этим справимся.       — Хорошо. Хотя, настоящая любовь творит чудеса. Если готовы — идемте в «комнату удовольствий». Времени было в обрез, так что уж не обессудь, позже расставите все как сочтете нужным.       В саму комнату (к огромному облегчению Джона) они не дошли. Майкрофт встретил их на пороге, измотанный до последнего предела, завернутый в белую простыню, но искренне улыбнувшийся при виде Грегори.       Тот бросился вперед и обнял Богомола, хотя падать тот вроде не спешил.       — Здравствуй, я скучал.       Джон оценил и голос, и тембр, отметил, что у Шерлока в разы сексуальнее. Хотя, Лестрейд, наверняка, с ним бы не согласился.       Шерлок представил Ватсона и Майкрофта друг другу, отрекомендовав патологоанатома как «гениального врача, дважды спасшего мне жизнь». Богомол только кивнул, но взгляд его был цепким, и, как показалось Джону, все понимающим.       — У меня все болит, — пожаловался Холмс-старший Грегу.       — Что этот детектив с тобой делал?!       — Ничего из того, что бы я не позволил ему, — Майкрофт обнял инспектора и уткнулся ему в плечо.— Если и это не поможет побороть мое бешенство, останется только окно. Грег, мой прекрасный огонек… я скорее пущу свой поезд под откос, чем позволю тебе погаснуть раньше времени.       Джон на эту идиллию не смотрел. Убедившись что Богомол пока не опасен, Ватсон повернулся к Шерлоку.       — Так, посмотри-ка на меня.       — Что?       — Радужки! Почти фиолетовые! Опять не следишь за уровнем глюкозы в крови?! Ты когда последний раз ел?!       — Эм… у тебя дома.       — Шерлок! Ну как можно быть таким безалаберным?       — Джон, как все гении, я немного безалаберный, и я же не вижу сам свои глаза!       — Есть такое древнейшее изобретение человечества, называется зеркало. Никогда не слышал?       — Если я буду постоянно смотреться в зеркало, все решат что я гей.       Джон закашлялся.       — А ты, прости, кто?       — Да кто бы ни был, зачем показывать это всем?       — Ладно, — Джон решил уйти от скользкой темы, — уверен, в этом доме можно раздобыть что-нибудь сладкое. Может мороженое?       — Нет, — Шерлока передернуло, — не уверен, что в ближайшее время буду способен есть что-нибудь холодное. Лучше горячего и сдобного. Пирожки какие-нибудь, например.       Майкрофт, все так же в простыне, пригласил всех гостей в столовую, где «дворецкие» без проблем обеспечили всю компанию пирожками. Шерлоку досталось шесть с вишней, Джону два с яблоком и корицей, Лестрейду два с мясом. Богомол есть отказался.       Уминающий сладкую сдобу Холмс выглядел так мило, что Джон на некоторое время забыл о еде и просто сидел и смотрел на него.       — Что не так? — спросил детектив.       Джон притянул его к себе и легонько поцеловал, ощутив вкус и запах вишневого повидла.       — Все так.       После еды все четверо переместились в тот же зал, где Грег с Майкрофтом устроились в одном из кресел, Шерлок с Джоном — в другом.       — Теперь будем ждать, — сказал Шерлок. В руках он держал трость Майкрофта, и тот не возражал.       Ждать пришлось недолго. Вроде как задремавший на плече у Лестрейда Богомол внезапно вскочил, оттолкнул поднявшегося инспектора, опрокинув его вместе с креслом. Джон и Шерлок также вскочили.       В руке Богомола сверкнул отобранный у Грегори пистолет.       — Я хочу забрать его с собой! — почти закричал Богомол. — Чтобы этот огонек остался в поезде со мной! На всю оставшуюся вечность! Я не хочу больше быть один!       — Ты же знаешь, это невозможно, — проговорил Шерлок, и чуть повернул трость, как бы примериваясь.       — Мне больно… мне так больно все время терять тех, кого я люблю!       — Знаю, — так же спокойно говорил Холмс-младший, — мы с тобой говорили об этом. И помнишь, к какому выводу пришли: лучше любить, сильно, до боли и потерять эту любовь, чем прожить жизнь так и не узнав этого чувства. А теперь отдай пистолет инспектору или мне придется…       — Почувствуй, что значит потерять любовь, прежде чем повторять мне прописные истины!       Джон не мог успеть осознать, что случилось дальше, потому что это было за гранью человеческого восприятия, и, тем не менее, он все увидел, прочувствовал и прожил.       Он увидел, как Богомол направляет пистолет на него. Увидел, как Шерлок бросается между ним и Майкрофтом. Услышал выстрел. Увидел, как голова гениального детектива запрокидывается назад, и он падает: сперва на колени, а затем на бок. Как Лестрейд припечатывает Богомола к полу, отбирая пистолет. Майкрофт не сопротивляется.       А Джон узнает, что в стрессовой ситуации у него буквально подкашиваются ноги. Он едва не падает на пол и чтобы добраться до лежащего ничком Шерлока, ему приходится прикладывать неимоверные усилия, двигаясь практически на полусогнутых и совершенно ватных ногах.       «Почувствуй, что значит потерять любовь, прежде чем повторять мне прописные истины», — сказал Богомол, и был прав. Прежде чем учить других, переживи их боль сам.       Ватсон наконец добирается до детектива. Дрожащими руками ощупывает его живот. Крови нет. Грудь. Сухо. Голова. Он видел, как дернулась его голова. Неужели… Он знал его два неполных дня. Он не сказал ему о своей любви. Он не знает, как будет жить без него.       Джон медленно переворачивает Шерлока на спину, проводит ладонями по его лицу, волосам, зная, что как только его пальцы ощутят кровь…       Додумать он не успевает. Глаза Холмса распахиваются. Его радужки стали вишневыми, как в их первую встречу в морге. Он чуть приоткрывает губы, и Джон видит зажатую зубами пулю. Самую настоящую.       Джон протягивает руку и забирает ее.       — Не пытайся повторить это дома, — шепчет Шерлок, — я превзошел свой предел. Сейчас я отключусь, но ты знаешь, как вернуть меня к жиз…       Тело его обмякает. Руки умелого патологоанатома не ощущают ни дыхания, ни пульса.       Джон прижимает Шерлока к себе, чуть покачивая в объятиях, и встречается глазами с Грегом. Тот точно также обнимает бесчувственного Майкрофта.       — Беда с этими Холмсами, да? — говорит Грег. — Никогда не знаешь, что выкинут. Мой не дышит. Что твой говорил про возвращение к жизни? Как это сделать?