Попутно заглянув в Подлесье

      Голос мальчика разлетелся по всему лесу, гудением развеявшись среди стволов, точно гром. Глаза Уми горели синим пламенем, а вокруг него кружило магическое напряжение. — Появись! Живо! — нечеловеческим голосом заревел он, стукнув посохом о землю, вызвав брызги огоньков, отлетевших от места удара.       Серое существо выглянуло из-за ствола дерева. Оно выглядело как человек, но вело себя, на первый взгляд, как напуганный зверь. Сначала Уми увидел только глаза — два чёрных уголька, затем рот, изогнувшийся в пугающей ухмылке. Тело его неестественно бледное, покрытое серой потрескавшейся коркой, кожа лишена шерсти; он выползал из-за дерева, будто сороконожка — гибкая, изворотливая, мерзкая. «Конн! Этот запах!» — завывал он, всё ближе подбираясь к мальчику.       Тело существа внезапно неестественно свернулось, и вокруг него заплясали тёмные частички, похожие на песок. Вихрь закружил его и через мгновение развеялся, на месте него стоял Гил. Мальчик был так же бледен, но жив. Или это изначально был не он? Уми не понимал. — Конн! — протянул Гил. — Отпрыск, жалкое подобие! — Во имя… — Всех старых и новых! — продолжило за ним существо, оскалившись. — Нет никаких Новых и Старых! Есть только тьма, что была всегда! Тьма, что управляет душами людей! — Боги всегда были с нами, охраняли нас от тьмы! — воскликнул мальчик. — Ненадолго! Они просыпаются! Она чувствует грешные души, что я принёс ей — своей хозяйке. Она будет рада и тебе. Ей нужна сильная кровь!       Существо вновь обернулось пылью и скрылось в глубине пещеры, оставив за собой следы, точь-в-точь как и у алтаря.       Уми недолго думал — рассудок его был затуманен, пробудившейся силой. Он чувствовал её: словно в его жилах текла жгучая магма, что разжигала его юное сердце.       Пещера была освещена холодным освещением люминесцентных грибов, что для этих мест было нередко. Опираясь на сырые камни, Уми вслушивался в глубину пещеры: ритмичная капель, разрывала тишину. Лёгкий шаг мальчика, постукивание посоха отражались от стен и эхом разносились по пещере.       Бесконечный лабиринт петляющих коридоров закончился и вывел мальчика в большой круглый зал, природного происхождения. В центре возвышался пьедестал: глыба хрусталя, вырывающаяся прямо из недр земли, легко откидывающая в воду белое свечение. Над пьедесталом парил куб, размером с голову. Уми сразу подметил, что грани его были исписаны на древнем языке и горели синем — магический артефакт, в крайне нестабильном состоянии. Кольцо тёмной воды отделяло мальчика от пьедестала, впереди, прямо за ним, виднелся проход и площадка, на которой были уложены тела. Мальчик нахмурился и выругался, заметив лазейку: узкая полоска камня, проходившая у самой стены.       Уми ступил на выступ и прижался спиной к стене, носки его сапог легко касались водной глади. Шаг, ещё один и ещё. Мальчик старался не смотреть в глубину воды, что изменилась под действием энергии артефакта. Уми чувствовал, что что-то в нём переключилось, он, будто проснулся после обеденного сна и не понимает день сейчас или ночь, пятница или вторник. Странные мысли и образы яркими вспышками терроризировали его разум. «Конн!» — вспыхнуло у мальчика в голове. — Конн, — прошептал он, пробуя на слух это имя. Звучало оно так знакомо, но так веяло холодом и пустотой. Он решил повременить со своими вопросами, главной задачей для него было: помочь двум мальчишкам, чуть старше него — Гилон и его брат — Олег.       Уми заметил, как куб начал вращаться интенсивнее, а его грани, с характерными металлическими щелчками, раскрывались, точно оригами. Он никогда в жизни не видел такой тонкой работы по металлу, словно этот куб был сделан не руками человека, а чьей-то неземной силой. Фалькас рассказывал о предметах, наделённых магией: мечах, посохах, доспехах, даже украшениях. Но это — было нечто иное.       Мальчик прибавил ходу, несколько раз, едва не потеряв равновесие, но холодной ванны удалось избежать. Он ловко перепрыгнул оставшееся расстояние до нормальной земли и подбежал ближе к телам.       Первым в глаза бросилось гигантское существо, безжизненно лежавшее мордой вниз: тело его огромное, вытянутое, ступни косматые, на длинных пальцах — острые когти; руки доставали у него до самых колен, а из головы торчал один лосиный рог, второй был сломан и кровоточил у самого основания. «Хозяин леса» — про себя ужаснулся Уми. Он хотел увидеть его, но явно не так. «Теперь точно загнётся «Лесная», без сторожа…» Отведя взгляд от лешего, он кинулся осматривать двух ребят, так же лежавших без признаков жизни.       Сфера позади всё громче начинала подавать признаки активности. Мальчик чувствовал, что до чего-то плохого оставались считанные минуты. Чувство неизвестности давило в груди, но сила всё ещё была с ним, он держал контроль, хотя понимал, что начинает слабеть.       Нащупав пульс Гила, Уми с трудом сдержал улыбку. Сошла она, правда, мгновенно, так как идей, как вывести отсюда двух здоровых подростков не было. «Ага!» В глазах заблестел луч надежды. Мальчик бросился к воде, и с некой опаской зачерпнул её ладонями. Чёрная жидкость, посветлела в руках мальчика, чем вызвала некое недоумение.       Почувствовав, как холодная вода окатила его лицо и залилась в нос и рот, Гилон мгновенно вскочил, откашливаясь. Довольное, но крайне измученное лицо «чудного внука Фалькаса» светилось от счастья. Гил помнил, как ждал мальчишку у своего дома, но, так и не дождавшись, сам ринулся на поиски. Потом был лес, следы и голос брата, что доносился из пещеры. — Брат! — воскликнул Гил, заметив знакомую рубаху. — Олег! — Подожди! — прощупав пульс, Уми кивнул головой, чем вызвал облегчённый вздох парня. — А теперь нужно уходить! — Да! Да, — руки Гила подрагивали, а мыслями он до сих пор был где-то не здесь. Ему снился такой реалистичный сон: пламя, охватившее белый город, крики знакомых ему людей, кровь… много крови. — Где выход? — Вон! — указал Уми на противоположную сторону. — А там? — оглянулся Гилон в темноту прохода вглубь пещеры. — Плохая идея! Та хреновина — жива, а что если там, — бросил мальчик многозначительный взгляд в пустоту, — у неё есть логово и друзья, если ты понимаешь, о чем я! — Мы не перетащим Олега через это озеро! Значит, поступим так, — рука Гила упала на плечо Уми, привлекая его взгляд на себя. — Возвращаешься и бежишь в деревню к моему отцу! Или просто зовёшь кого-нибудь… — Не-не-е! Я не оставлю вас здесь! — А я не уйду без брата! — Вы слишком громкие… — раздался недовольный шёпот, от которого оба парня подскочили. — Я сам пойду. — Олег? Олежка!!! — Гил обнял брата, крепко утыкаясь носом в его плечо. Глаза его резко округлились, чем он вызвал недоумение у Уми. — О, тут вообщем… обернись-ка!       На лице парня повисла маска ужаса, брови сошлись на переносице, а зубы были крепко стиснуты. — Чего? — Уми повернул голову в сторону пьедестала.       Куб выпускал облака дыма, похожего на сбившихся в плотные чёрные облака мошек. Они меняли свою форму, бешено носились вокруг, а затем застывали в воздухе и вновь меняли форму. — Помоги мне! — отвлёк Гил Уми, от созерцания происходящего, взваливая одну руку Олега на мальчика, а вторую на себя. — Мы свалимся в воду втроём! — Есть предложение лучше? — огрызнулся Гилон, подталкивая Уми к узкому выступу. — Если что, то плавать ты умеешь? — Умею, — без особого оптимизма отрезал Уми. — Ну, и отлично! — Я не умею, — простонал Олег, который старался идти самостоятельно, лишь опираясь на ребят. — Всплывёшь потом! — буркнул Гил, чем вызвал у Уми неуместный смешок.       Мальчики не могли отвести взгляда от артефакта: куб гремел и с бешеной скоростью кружился и трясся. Чёрная дымка кружила вокруг него кольцами; хрустальный пьедестал звонко треснул, а затем и вовсе распался на глыбы, которые рухнули в воду, вызвав громкий всплеск. Уми чувствовал, как вибрирует стена за его спиной, по воде побежали круги — вся пещера была готова взлететь на воздух. — Поторапливаемся! — крикнул Гил, наблюдая за тем, как потолок начал осыпаться. — Всё! Олег, давай сюда руки, — Уми обхватил парня под локти и аккуратно потянул на себя, помогая преодолеть небольшой разрыв между выступом и землёй.       Олег почувствовал невероятный прилив сил, когда его левая нога ступила на твёрдую опору. Вторая нога, так и не коснулась противоположного берега. Нечто, вылетевшее из воды, крепко впилось в него и дёрнуло в воду.       Уми потерял равновесие, чувствуя, как его вместе с Олегом тянет в воду. Он перенёс весь вес тела назад, упираясь пятками в каменный сырой пол. — Держись! — выкрикнул Гил, присоединяясь к Уми. — Не отпускайте! — истошно вопил парень, на глазах которого появились слёзы.       Не успели ребята что-то ответить, как тварь отпустила Олега и тот, свалился на своих спасителей. Обернувшись, он увидел почти прозрачный плавник, затем голову и большие глаза, что следили за ним из воды. Олег заёрзал, пытаясь подняться, но почувствовав жгучую боль в ноге, жалобно свёл брови и стиснул зубы.       Гил помог подняться брату, затем Уми. Голова болела от писка куба, сердце колотилось с бешеной скоростью, в унисон рушившимся стенам. Ребята заняли прежнее положение, обхватив раненого парня, чья нога безвольно волоклась по земле, оставляя за собой чёрную дорожку. — Я не могу! — простонал Олег. Голова его кружилась, веки слипались, а язык начал неметь и заплетаться. — Чуть-чуть осталось! — прохрипел Гил, крепче обхватив брата за талию. — Потом деду расскажем, он не поверит! — Он поколотит нас, — едва заметно улыбнулся парень. — Скажет… — Олег? — позвал его Гилон. — Эй!       Голова парня безвольно повисла, а тело совсем ослабло. Он провалился в беспамятный сон, в свой последний сон. Гил опустил брата, упав рядом с ним на колени. Писк куба стал невыносимо громким. Уми почувствовал колющую боль в ушах, закрыв их ладонями, он резко толкнул Гила. Нужно было бежать! Мальчик чувствовал, как на невидимых часах истекают последние секунды. Гилон, будто впал в транс: по его лицу было видно, что ему так же невыносимо больно, но он крепко продолжал сжимать руку брата, в надежде, что тот откроет глаза.       Уми не мог бросить их, иначе, всё было зря. Он хотел помочь им! Он пришёл сюда, сбежал из дома, чтобы спасти их. Мальчик не мог развернуться и убежать, закрыв лицо руками.       Уми схватил Гила за шкирку и что есть мочи потащил в сторону выхода. Даже сквозь писк он слышал, как яростно кричит парень. Он не мог сопротивляться, скорбь душила его. Ворот рубахи давил на шею, вызывая приступ кашля, проясняя голову: «Он же ещё жив!»       Гил даже не понял, откуда он взял силы, чтобы вскочить на ноги, чтобы ударить Уми, который отчаянно пытался остановить его. Но он хотел вернуться. В ту ночь, Гил хотел умереть рядом с братом. Но глупый мальчишка, оказался куда сильнее, чем выглядел на первый взгляд. Получив удар в лицо, Уми тут же ответил, ударив Гила в нос, а затем ещё раз в живот, от чего парень скрючился. Уми извинялся и пытался объяснить что-то, когда волоком тащил на себе парня в полусознательном состоянии, по узкому каменному коридору. Взрыв настиг их у самого выхода, вытолкнув наружу горячей волной.

***

      Уми чувствовал холодный и мокрый мох, запах ночной свежести, слышал уханье того самого филина, с которым сравнивал своего старика. Спокойно. Легкий ветерок трепал его волосы, забирался под рубаху, порванную и грязную, неприятно прилипшую к телу. Уми немного приоткрыл глаза и увидел Гила, он так же умиротворённо лежал на земле, в паре метров от мальчика. Нос его был разбит, над бровью красовалась ссадина. Он ему ещё долго будет припоминать за сломанный нос, за брата…       Со стороны деревни, доносился лязг оружия и крики. Уми подумал, что это их ищут и скоро найдут, ведь шум был всё ближе. Мальчик закрыл глаза, провалившись в беспокойный сон, который оказался в итоге, куда приятнее, чем реальность.