Solace in Shadows / Утешение в Тени

Прошло четыре дня после происшествия в поместье Малфоев, Гарри снова начинал чувствовать напряжение, потому что ему не доводилось слышать о каких-либо попытках его спасти. Дамблдор же получил его сообщение, не так ли? Кроме слепой надежды, что его план сработал, никаких более весомых доказательств у него не было. Он потихоньку начинал терять свои надежды, даже слепые. Жизнь здесь после… а сколько прошло времени-то? Он с неким ужасом осознал, что в какой-то момент полностью потерял счет дней, что был в заточении здесь — сколько бы ни прошло времени, за этот период стала еще больше рутинной. Том работал над чем-то там, возможно, над порабощением мира, в то время как Гарри прочесывал книги, которые на несколько часов по утрам давал ему он, и даже, как бы шокирующе это ни было, писал сочинения для Наследника Слизерина. По началу, он отказался, потому что хоть его и похитили, летние каникулы никто не отменял. Потом он быстро вспомнил, насколько здесь было скучно и насколько, на самом деле, ему было необходимо выучить и впитать столько информации, сколько он сможет, чтобы поравняться с молодым Темным Лордом. Реддл всегда возвращал проверенные бумаги к следующему утру, вместе с исправлениями всего, что он сделал неправильно. Он, на удивление, писал полезные и интересные заметки, по какой бы то ни было теме, — довольно часто они были написаны темными чернилами — которая, вероятно, была актуальна в тот день. Он никогда особо не любил академическое обучение, но у Тома, казалось, настроение было лучше, когда он выполнял задания хорошо, да и к тому же, Гарри не нравился этот испепеляющий ты-такой-идиот-взгляд, полный замешательства. Не то, чтобы ему нужна была похвала от Тома, но, ладно… он выполнял эту работу, и было здорово получать по-настоящему полезную отдачу. В Хогвартсе его всегда что-то да отвлекало, а здесь — ну, не так сильно. Нельзя и сказать, что работали они днями напролет: Тома иногда удавалось уговорить поиграть с ним в настольные игры по вечерам, когда день выдавался удачный, чаще всего это были шахматы, хотя Гарри и знал, что для старшего парня не составляло труда выиграть у него. Гарри обдумывал, как бы спросить у Тома насчет готовки пищи: ему просто хотелось немного больше влиять на их обычный распорядок дня, да и вырос он, приученный готовить в свое время проживания с Дурслями. Он не особо любил делать это там, потому что это было будто какое-то одолжение, обещание выполнить какое-то непонятное обязательство и подчинение, что оставляло у него плохое послевкусие. Он, однако, все еще хотел, чтобы кто-то пришел спасти его, и он не упустил бы возможности попробовать сбежать, но… Том не был таким плохим, как в начале. Конечно, они все еще спорили и посылали к чертям друг друга, вероятно, переходя границы допустимого… хотя какие, к черту, границы? Его похитили, что уже недопустимо. В душе он запутался. Он всерьез начал задаваться вопросом, есть ли угроза развития у него стокгольмского синдрома, ведь, кроме Реддла, собеседника у него как такового не было. К тому же, если парень был в хорошем расположении духа, Гарри становилось легче с ним общаться, а тот, в свою очередь, достаточно хорошо за ним присматривал. Конечно, его тошнило от подобных мыслей, но… здесь было все равно лучше, чем у Дурслей. Реддл наказывал его, но на то всегда была причина, которую Реддл всегда объяснял ему. Границы и правила становились ясными ему. И он больше не думал об этом. Совсем не думал. Дамблдору лучше, черт возьми, прийти поскорее. — Гарри. Гарри обернулся, удивленный, что Том ищет его в такое время: обычно в эти часы они усердно трудились. Он невольно напрягся. — М-м-м? — Ты знаешь, что такое Орден Феникса? Теперь он почувствовал себя полным идиотом и тупо уставился на парня. — А должен…? — спросил он. Том мгновение смотрел на него. — Забудь. — Расскажи мне, — настаивал Гарри. — И почему, по-твоему, я должен зн… — Гарри остановился, внезапно затаив дыхание. — Они на светлой стороне, не так ли? — спросил он. Он попытался сдержать свой интерес, но когда молодой Темный Лорд снова вышел из комнаты, все равно бросился за ним. — Что-то случилось? Он пытался сохранить невинность. Том тут же резко обернулся, отчего Гарри чуть не врезался в него и, увидев опасность в пристальном взгляде Реддла, быстро отступил назад. — Ты что-то знаешь, Поттер? Гарри быстро замотал головой: — Нет, клянусь… — А ты продолжишь отвечать так же под сывороткой правды? — почти промурлыкал Том. В горле Гарри встал ком, и Реддл холодно улыбнулся. — Посмотри на себя, малой. Ты только что сказал мне все, что и требуется — так что такое Орден Феникса? Гарри снова почувствовал, что может дышать. — …ты не знаешь? — А ты? — Том вскинул брови, скептически смотря на него — может из-за того, насколько озадаченным он выглядел ранее, а может и потому, что Гарри понятия не имел, кто или что такое этот Орден Феникса. Ему просто вспомнился Фокс, птица Дамблдора. Выражение лица парня все еще было угрожающим. — Как бы там ни было, выкладывай, Гарри. — …что я получу взамен? — Я не выстрелю в тебя заклятием, — спокойно сказал Том. Но в этот раз взгляд Гарри затуманился, он продолжал настаивать на своем. — Да, ты бы так и сделал, будь ты в плохом настроении. Или бы просто сделал это в другой раз и соврал бы, что на то есть причина, — ответил он, стискивая зубы. Том на мгновение уставился на него, как будто на самом деле дар речи потерял. Гарри воспринял это как достижение. — …что ты хочешь узнать? — Я хочу, чтобы ты информировал меня о том, что происходит с моими друзьями и светлой стороной. Том с мгновение молчал, все внимательнее смотря на него, обдумывая, потом он вскинул свои брови, губы изогнулись в ухмылке: — А ты мне расскажешь обо всем, что происходит с твоими друзьями и светлой стороной? Гарри осознал, что это была издевка, но в раздражающем взгляде Тома был намек на серьезность. Челюсти сжались. — Это две вещи, тебе же понадобиться дать мне нечто другое ради этого. Например, отпустить меня, так я буду осведомлен о действиях светлой стороны и смогу быть твоим шпионом, Волан-де-Морт. Он пожалел о своих словах, как только они слетели с языка, особенно учитывая внезапный блеск во взгляде Тома. Это было… зловеще — говорить подобное, как минимум. И все же… стал бы он это делать, если б это означало свободу и вернуло бы его жизнь в привычное русло? Он мог бы заручиться помощью Дамблдора… был бы двойным агентом. …а потом Том рассмеялся. — Может, когда будешь постарше, герой. Не думаю, что Дамблдор доверяет двенадцатилетним. — Мне почти тринадцать, — на автомате запротестовал Гарри… и, Мерлин, что же он, черт возьми, делает?! Это было предательство, если Том воспринял предложение всерьез! Секунду он тревожно колебался насчет того, чтобы сделать это предложение всерьез, взамен на свободу в некоторой мере, потом эта идея умерла у него на языке и, такая прогорклая, осталась в его сотрясаемом ужасом желудке. — Это шутка, кстати, я никогда не буду на твоей стороне против света. Том все еще выглядел пугающе довольным, потом, кажется, снова вернулся к прошлой теме: — Кто в этом Ордене Феникса? — Ты взамен расскажешь мне о светлой стороне и моих друзьях? — спросил Гарри, вскидывая брови, надавливая. Том мгновение смотрел на него, потом ухмыльнулся: — Нет. Гарри нахмурился. — Тогда я тебе не скажу, — упрямо сказал он мгновение спустя, отворачиваясь. — Да, скажешь, — просто ответил Том. — У тебя нет выбора. Узник, помнишь? Твои права не обсуждаются. Внутри внезапно снова похолодело. Будто кто-то разбил яйцо о его шею, вниз по спине теперь неприятно шли скользкие мурашки. — Да иди ты, — сказал он тихо. — Тогда забери это из моих воспоминаний, или как ты там собираешься это сделать, но от меня ты ничего не получишь, — под конец он уже рычал, мотая головой, смеясь безо всякого веселья. — Я, в любом случае, не знаю, что это за глупый Орден Феникса, и надеюсь, что ты тоже не выяснишь этого, невыносимый ты мерзавец. — За языком следи, — парень выглядел раздражающе спокойным, почти веселым. Это заставило челюсти Гарри сжаться от ярости. Он так много ненавидел в этой ситуации, насколько бы сильно она ни выглядела хорошей, или, по крайней мере, сносной, но все ненавистное ему сейчас перемешалось, и получилось вот такое вот запутанное состояние. Это должно было быть понятным в разрезе, черно-белым, без оттенков. Но ситуация не была такой. Она была серая. Слишком серая, и он ненавидел это — и Тома больше всего. Здесь, казалось, не было связи или причин для его действий, для нюансов его настроения, кроме тех случаев, когда Наследник Слизерина объяснялся. Тогда он показывал все в таком понятном свете, таким черным и белым и простым, даже если ситуация была неоднозначная и, в целом, все равно абсолютно серая. Его кулаки сжались, ногти до крови впились в кожу. — Не смей одергивать меня! — прорычал он. — Не смей…! Почему Том не вел переговоры? Раньше он, кажется, всегда так и делал — и теперь казалось, будто все правила его нового мира перевернулись и поменялись, и он не знал почему. Он сделал что-то неправильно? Он чуть не застыл от этой мысли, все же проскользнувшей в его голове. Черт возьми. Конечно, он не сделал ничего такого… не так ли? Просто Реддл был безумным похитителем! — Я буду делать это, как захочу, и ты не в силах меня остановить, — спокойно ответил Реддл. Гарри яростно сощурился. — Почему ты так себя ведешь? — спросил он — а потом снова застыл от ужаса. Он не мог поверить, что эти слова все же вырвались. Том слегка пожал плечами, едва ухмыляясь. — Почему бы и нет? Моя игра, мои правила… А потом Гарри понял, ну, или, по крайней мере, подумал, что понял. — И игра вышла из-под контроля. Случилось что-то, о чем ты не подозреваешь. Орден, или как там его, что-то сделал, — сказал он ликующе. Глаза Тома потемнели, и в следующую секунду у него в руке уже была палочка. Гарри сделал непроизвольный, инстинктивный шаг, заметив это, потом уверенно остановился, потому что, в любом случае, ему некуда было идти. — Прошлой ночью на поместье Малфоев внезапно напали, — сказал Реддл, проговаривая все очень медленно и обдуманно. — Мне интересно, что же вызвало такой внезапный интерес. А тебе разве неинтересно, Гарри? Голос парня был слишком ласковым и тихим, чтобы предвещать что-то хорошее. — Очень интересно, — ответил Гарри, придавая своему голосу максимально спокойный тон. Он видел, как кусочки мозаики слишком быстро выстраиваются по местам. — Тебе придется позже рассказать мне все подробности, но сейчас ты, кажется, ужасно занят, пытаешься разобраться в этом всем, поэтому, может быть, мне следует оставить тебя и вернуться к сочинению, которые ты мне поручил, э-э-э, основы Темной Магии. Палочка впилась ему в горло, отчего он застыл на месте. Тому, наконец, совсем надоело его сопротивление? Он собирается убить его? Он встретился взглядом с парнем и просто не мог отвести взгляд в сторону, сердце колотилось в груди. — Мне тоже интересно, Гарри, — продолжил Том тем же ласковым голосом. — Как же так вышло, что на моем собрании ты оказался без метлы, если ты, полагаю, пытался улететь за защитные чары, или что там было на твоем маленьком непокорном уме. — Рука Тома поднялась, будто прослеживая его мысли, проходя в его волосах. Гарри сдержал желание сглотнуть. — Ты мог бы бежать, конечно, но Малфои владеют довольно большим участком земли, и ты не располагал таким количеством времени, чтобы просто пробежать это расстояние. — Том… — …что наталкивает меня на вопрос, не было ли с тобой кого-то еще, или были ли у тебя другие намерения, кто был тот союзник в поместье Малфоев, и что бы вы сделали с этим союзником. Конечно, он жил с тобой какое-то время, легко прийти к выводу, что это повлечет за собой побег, или это мог быть кто-то из твоих друзей. Твоя прошлая жизнь. В голосе Тома появлялись холодные, уверенные нотки, которые совсем не нравились Гарри. Палочка соскользнула от горла к месту чуть выше сердца, а рука — с головы на шею, немного сжимая и не давая Гарри схватить запястья Тома, чтобы освободить путь для воздуха. — Но дело не в том, Гарри, — пробормотал Том, — ЧТО ТВОЯ СТАРАЯ ЖИЗНЬ РАЗБИЛАСЬ НА ЕБАНЫЕ КУСОЧКИ. Гарри чуть вон из кожи не выпрыгнул от внезапного крика и ругани, потому что за все время, что он жил с Томом, он никогда не слышал ругань парня, даже если тот, казалось, потерял все свое терпение и самообладание. — И ты к ней не вернешься. Ты правда думаешь, что ты сможешь жить как прежде, даже если выберешься? …а он никогда особо об этом не задумывался. Будет ли все как прежде? Более или менее, будут ли? Он с силой дернул руку Тома, внезапно искренне напуганный собственничеством, исходившим от парня. Он заставил себя говорить очень спокойным голосом, как будто говоря с напуганным зверем или чем-то подобным. — Том, я не могу дышать. Пожалуйста, отпусти мое горло. Он не ожидал, что это сработает, и это и не сработало в полной мере, но спустя пару мгновений хватка старшего парня едва ослабилась. — …спасибо, — сказал он тем же тоном, не сводя пристального взгляда с Тома. Он чувствовал себя чертовым заклинателем змей, или кем-то в этом духе! — Я начинаю думать, что стоит ужесточить правила и ограничения в отношении тебя, — сказал Том ужасающе задумчивым голосом. Гарри побледнел от той идеи. — …и ты же понимаешь, что чем сильнее ты давишь на меня, тем сильнее я буду лягаться? — ответил он. Это, однако, было правдой. Он облизнул пересохшие губы. — Если ты позволишь мне увидеть моих друзей, выйти, все в этом духе, вернешь мне подобие моей прошлой жизни… мы смогли бы сработаться. И… — он сделал глубокий вдох. Он думал, что шутит, но не мог поверить в то, что делал прямо сейчас. — Я прекращу убегать, прекращу попытки это сделать. И потом возникло ощущение, что слова застыли в воздухе.