i loved you.

— Так о чем ты хотел поговорить, Донхек? — Минхен не ночевал сегодня дома, думаете у него есть ещё кто — то, кроме меня? — Донхек не смотрит на психолога, он предпочитает рассматривать винную обивку кресла, на котором сидит. — Почему ты сразу предполагаешь худший вариант? Минхен любит тебя и заботится о тебе, ты ему звонил? — Его телефон выключен, — парень говорил спокойно однако внутри все пылало от ярости, он пришёл сюда с проблемой, просить совета, единственный раз в жизни, а его выставлят полным дураком, который даже телефоном пользоваться не умеет, просто чушь. — Может быть он остался у кого — то из знакомых, у него есть кто — то, у кого он мог бы остаться? — Да, черт возьми, чтобы остаться у него есть я, вы задаёте глупые вопросы, если бы такой человек был, я бы здесь не сидел, — Донхек от злости сжимает кулаки так сильно, что на ладонях остаются царапины —полумесяцы от ногтей. — Успокойся, Донхек, ты так нервничаешь, потому что ты не уверен в себе, но в этом нет твоей вины. Твоё состояние, понимаешь… — Так, все, достаточно. Вы можете хотя бы сейчас не пытаться ставить мне диагнозы и не копаться у меня в голове? Я пришёл просить совета, потому что я не знаю где мой парень, не знаю что говорить ему, когда он вернется, а если не вернётся, где мне искать его? Я хотел спросить у вас как просто у взрослого человека, который знает, что делать, потому что мне не к кому больше пойти. Но я понял, что это было ошибкой, до свидания, — Донхек застегивает молнию на кофте и быстрым шагом двигается к двери, стараясь быстрее покинуть это место. — Донхек, подожди, я правда хочу помочь. — Вы уже достаточно помогли, до свидания. Улица встречает Донхека дождем и ветром, парень недовольно шипит, натягивая на голову капюшон и идёт в сторону дома. Он ужасно переживает за Минхена, вдруг с ним что — то случилось? А может быть он наконец устал от Донхека и решил его оставить? От этих мыслей к горлу подступает ком, а слезы сами наворачиваются на глаза. Но парень из последних сил старается подавить эмоции и не впадать в панику, Минхен вернётся, все будет хорошо. Квартира сегодня кажется Донхеку островом безопасности среди шторма, без Минхена конечно пусто, но зато тепло. Пропущенных и сообщений в телефоне нет, значит остаётся только ждать, когда же Минхен вернётся. Донхек два часа неотрывно смотрит в окно, на спешащих укрыться от дождя прохожих, на лужи, с каждой минутой становящиеся больше, растекающиеся рекой по улицам, на уже окончательно облетевшие деревья и окна соседнего дома. Наверное, люди из этих окон живут счастливо, у них прекрасные семьи, любящие родители, ну за исключением каких — нибудь пары — тройки одиноких и серых окошек, где живет кто — то действительно одинокий и несчастный. А Донхек счастлив? Когда стоит возле зеркала, вытирая слезы с щёк, потому что не может полюбить себя. Когда пачкает рукава очередной рубашки кровью из свежего пореза. Когда вынужден кутаться в два одеяла в июле, пока нормальные люди умирают от жары. Когда сидит в кабинете психолога, понимая, что она на самом деле не хочет помочь, ей плевать на проблемы, ей нужны только деньги. Счастлив ли он в такие моменты? Нет. Но иногда, в те дни, когда солнце греет чуть сильнее обычного, когда котёнок, живущий под лестницей мурлычет и трется об его ноги, когда Минхен приходит ночью с работы и обнимает его крепко, но в то же время так осторожно, словно он самый дорогой и хрупкий экспонат в известнейшем музее мира. Как будто Донхек старинная ваза или одно из полотен, хранящихся в Лувре. Когда он думает обо всем этом, то становится действительно счастлив. С Минхеном он счастлив, сколько бы ссор между ними не было, Донхек все равно любит. Потому что по — другому он не может. Каждая вещь в жизни Донхека, эта квартира, его одежда, даже воздух, которым он дышит, его сигареты, все наполнено Минхеном, за то время, пока они вместе, он как будто стал частью Донхека, въелся ему под рёбра и никак его оттуда не вытащить. Некоторые вещи, если ты полюбил их однажды, навсегда становятся твоими. А если ты пытаешься их отпустить, они, сделав круг, снова возвращаются к тебе, они становятся частью тебя. Или убивают тебя.* Входная дверь хлопнула, заставив Донхека вынырнуть из омута собственных мыслей. Парень подскочил с места и кинулся в коридор. — Привет, прости меня, я пришёл.