То, что надо

      — Что это было, доктор Лектер? — спрашивает Джек Кроуфорд, ошалело рассматривая безмятежного доктора.       — Джек, если ты найдёшь хотя бы одну пропавшую девицу, ухо, клочок кожи от неё, тогда я тебе скажу. Без тела могу только предполагать. А все легенды про мой хрустальный шар — преувеличены.       — Я не об этом. Что ты только что устроил перед Уиллом Грэмом?       Лектер рассмотрел свои колени, смахнул пылинку, перевёл чистейший взгляд на Кроуфорда.       — Полно, Джек, наблюдательность — твоя сильная сторона. Разве не понятно? Я к нему подкатывал.       — Не смей, доктор Лектер. Мне стоило труда завлечь его к нам. Не трогай Уилла Грэма. Ему не понравится.       — Нет, Джек. Ему понравится. Вот увидишь. Разреши откланяться.       Лектер легко поднялся.       Кроуфорд, скорбно смежив веки, ответил на прощальное рукопожатие.       На ходу надевая пальто, Лектер вышел на административную парковку. Приближаясь, снял ключом с сигнализации автомобиль. Противоугонный, искрящийся изумрудным кайман лениво повёл узкими челюстями, признавая владельца. Тут же схлопнулся в веретенообразную щель и скрылся в замочной скважине двери. Пока Лектер устраивался и разбирался с зажиганием, ремнём безопасности, а затем съездом с пандуса, Демон В Салоне принюхивался, опознавая хозяина.       Лектер не любил, когда трогали его вещи. И, чисто гипотетически, даже в том случае, как окажись ключ от «бентли» в руках проходимца, который снимет каймана — исход для него будет плох. Ганнибал мягко улыбнулся, представляя, как крошечная аневризма взрывается в мозге неудачника в салоне его автомобиля. Улыбка, вызванная мыслью о закономерной смерти, повлекла за собою другую чрезвычайно приятную мысль: беспомощно расцвётшие зрачки.       Уилл, конечно же, в душе не ведал о предательстве своих глаз. Но это было «с потрохами», как любил говорить, мордуя на кушетке тела мертвецов, мейстер Зеллер. Стоило Уиллу Грэму увидеть доктора Лектера, его зрачки расцвели. Поэтому все дальнейшие дёрганья Уилла, «на что так смотрите» и психологические «отвалите, сударь» не имели значения.       Лектер не помнил, какой по счёту была эта попытка. В приоритете стояло иное: как можно быстрее встряхнуть Уилла и заставить возобновить союз. До того как Кроуфорд уделает своей честной кровью очаровательную кладовку мейстера Лектера. После этого события все старания Лектера катились к чертям, он упускал возможность прийти к желаемому для себя результату. Раз за разом возникал остаебенивший обрыв. Ганнибал Лектер мог перебирать мир за миром и струну за струной, находя любовь своей жизни и пытаясь избежать надоевшего сценария. Но он тратил так много времени, чтобы разбудить Уилла. И всякий раз не успевал.       Уилл Грэм бывал отличным сам от себя в деталях при каждой новой встрече, но это был он. Лектер узнавал его по аурическому рисунку, изумительной психоматрице, барвинковым текучим глазам и ёбаному гонору.       А в этот раз было ещё сложнее. Уилл был абсолютно в себе: ни очаровательного биполярного, ни развлекающихся в его драгоценной голове голосов, ни энцефалита, ни склонности к суициду. Отсутствие подобного не делало из него милашку в социальном отношении. Отнюдь. За полчаса в кабинете Кроуфорда мейстер Лектер успел наглядеться на высокомерного, ироничного, отстранённого, безусловно умного и самодостаточного Уилла Грэма. После чего принял единственное верное в этот раз решение: давить.

***

      Уилл Грэм воодушевлённо разглядывает темнокожего индейца напротив себя. Тот тоже, сидя на деревянном ящике, смотрит на Уилла. За фигурой индейца разворачивается камень плато: безжизненный, сухой, пыльный и горячий. Небо пронзительное и синее, как горечавка, и Уилл слышит клёкот парящего вне досягаемости орла. Глаза яки, напротив, живые: чёрные, блестящие и цепкие. Индеец поднимает руку, складывает пальцы в кулак и стучит костяшками по занозистой стенке ящика.       — Открой, Уилл.       — Что? — спрашивает Уилл, следя за движущейся рукою.       Дон Хуан Матус качает головой и стучит у себя над виском. Звук ничем не отличается от сухого деревянного треска фруктового ящика.       — Для начала — глаза, — говорит Дон Хуан.       Уилл глаза открывает.       Стучат в дверь.       — Какого чёрта? — спрашивает Уилл у будильника.       «А вот такого», — говорит уже сам себе, когда за сетчатой мембраной второй двери видит шесть футов и два дюйма мейстера Лектера.       — Доброе утро, — говорит Лектер.       — Где Кроуфорд?       — Полагаю, в постели. Но это всего лишь догадка.       — Что за надобность в пять тридцать утра?       — Скоро о ваших хвалёных манерах и воспитании будут ходить легенды. Могу я войти?       — Я очень воспитанный человек, доктор Лектер.       — Не обессудьте, нет никакой возможности оценить.       Секунд десять пялятся друг на друга.       — Пригласи меня в дом, Уилл, — странно говорит Лектер.       — Чёрт с вами, проходите, — Уилл отступает в комнату, оставляя дверь на гостя. — Так всё же, что вас привело?       «Дело моей жизни», — думает Ганнибал Лектер. Вслух произносит: — Завтрак.       — Я только встал.       — У меня с собою.       — Вы приехали ко мне в пригород, чтобы накормить завтраком?       — Да, — Лектер делает плечами «почему бы и нет».       — Вы клеите меня? — Уилл охватывает себя по груди левой рукой, правой закрывает подбородок. Тут же опускает руки.       — Вот и Джек так подумал. Вы оба правы. Очевидное для вас — как на ладони.       — Вы сумасшедший?       — Не путайте симптомы, Уилл. Я эмоционально-стабильный и прямолинейный. И, будьте любезны, натяните уже штаны, если не хотите прецедента.       Уилл считает нужным прислушаться. Всё же справедливое замечание.       Мейстер Лектер, подав завтрак, уже сидит за неудобным столом в обеденной зоне дома Грэмов.       — Дайте кружки, Уилл. Забыл свои.       Уилл приносит две: простую белую и красную в горох.       — А я вам не нравлюсь?       — Да, не нравитесь.       — А кто нравится? Другой? Женщины? Собаки?       — Да. Не в том смысле. То есть у меня есть Бакстер и Джинджер…       — Я видел. Резвились с падалью недалеко в кустах. Советую вымыть, как вернутся.       Уилл качает головой к плечу, потом коротко улыбается.       — Это нормально. Не для женщин. Для собак.       — Тоже так считаю.       — Не удивлён. Алана Блум про вас кое-что рассказала.       — Так вы спрашивали? Что же?       — С чего вас терпят в ФБР?       — Я полезен.       — Вы тёмный мейстер. Это некромантия, демонология и, очевидно, человеческие жертвы. Как можно держать в штате такого… специалиста?       — Что вы, Уилл, — Лектер лучезарно улыбается. — Мне ведь не платят. Это благотворительность с моей стороны.       — Благотворительность? — Уилл начинает хохотать, уронив вилку на стол.       — Уилл, Беверли Катц — оранжевый мейстер, работает с локацией; Брайан Зеллер — ониксовый, балуется с душами тех, кого находят в течение суток — трёх после смерти. Познакомитесь с мейстером Дю Морье — она очаровательна — в скором времени, увидите, как она работает с пластической иллюзией и воссозданием лиц. Это Wonderland, Уилл. Гильдия предоставляет своих специалистов из требуемого цеха, если обычные люди бессильны.       — А вы?       — Я при наличии тела, хотя бы части его, вижу развитие преступления. Но я не вижу преступника. Ведь вы с нами для этого?       — Да, — коротко кивает Уилл.       — Нравится завтрак?       — Да, только прекратите на меня пялиться.       — Не могу, Уилл. Не капризничайте.       Уилл приканчивает тёмного мейстера Лектера взглядом.       — Чай попробуйте, букет уникальный, — Лектер оценивает интенсивность взгляда. — А что ещё вам рассказала ведьма в алом?       — Ничего существенного. Мой интерес так далеко не заходит.       — А зря. Я очень интересный.       — У вас мания величия.       — И она тоже. Как с вашей справляетесь?       — Моей? — фыркает Уилл. — У меня ничего такого нет!       — Пусть так. Расскажите, как вы работаете.       — Смотрю глазами преступника, встаю в эмоциональный фон, вижу мотивы и понимаю замысел.       — А вне контекста дел? Людей подхватываете, мейстеров?       — Нет, это утомительно. Возвожу форты.       — Работали прежде в полевом режиме?       — Нет, не прошёл проверку. Я преподавал в Университете Торонто на судебной криминологии и… по совмещению на мировой литературе.       — Очаровательно. Вам нужна защита.       — От вас безусловно.       Лектер терпеливо опускает взгляд, гладит обод тарелки от Зитцендорфа.       — Это не моя рекомендация. Это положение, если Джек или Алана вам не сказали.       — Что за положение?       — Все сотрудники ставят и носят при себе охраняющие обереги, амулеты, артефакты — кому что удобнее. Мейстеры себе на уме, даже те, с кем работаешь бок о бок. Убийцы бывают людьми. Бывают мейстерами. Вы человек, вы можете пострадать.       — Хорошо, попрошу у Кроуфорда из арсенала кроличью лапку.       — Остроумно. Но лапки обладают легкомысленным характером — теряются. Нужен постоянно носимый предмет.       — Что именно?       — Сделайте татуировку. Пентаграмму. Две. Я могу рекомендовать салон «Нагваль» на Американской улице. Туда многие из ваших сотрудников ходят. Есть корпоративная скидка. Но, главное, вы будете в восторге от мастера.       — Неужели?       — Помяните моё слово, — глаза Лектера вспыхивают как звёзды. — Только позвольте мне самому составить вам рисунок?       — Валяйте, — пожимает плечами Уилл.