***
Фрэнсис потерял восемь минут, преодолевая пробку на пересечении 46-й и Гурон-стрит, поэтому превысил скорость, спеша добраться вовремя. Дом его порядка ста пятидесяти лет тому являл собою архитектурное новшество в двадцать этажей. И Фрэнсис жил на самом верхнем, занимая обширную студию. Остановившись на парковке, выбрался из кабины с новой дозой «Калипсола», потому что знал: Уилл вот-вот придёт в себя. Чуть сместив брезент, отметил едва слышное, угнетённое дыхание. Поскольку пришлось вводить препарат быстро, побочный эффект дал о себе знать. Но веки Уилла уже приходили в движение. Фрэнсис вколол половину от первоначального объёма в наружную ярёмную вену, дублируя прокол от предыдущей инъекции, убрал шприц. Сволок Уилла вниз. Снял с него очки и положил в нагрудный карман куртки. Придерживая вкруг, левую руку перекинул себе через шею, будто вёл набравшегося приятеля. В лифте, ввалившись, нажал одновременно «закрыть двери» и «20», не желая останавливаться на чужих этажах. Между одиннадцатым и двенадцатым смартфон Уилла начал звонить. Фрэнсис увлечённо закивал в такт «Hot» от Reckless love. На «выпивке в руках» звонок слетел в голосовую почту. Фрэнсис выбрался из лифта. Удерживая Уилла правой, левой открыл дверь. Доволокся до дивана, опустил Уилла на подушки, рухнул рядом, чтобы отдышаться. Пока приходил в норму, Уилла разглядывал. Потянулся через него и запустил руку в волосы. «Отличная идея», — одобрил сам себя. Мейстер Дю Морье заплатила ему две тысячи талеров задатка. И обещала ещё десять, если он продержит Грэма несколько дней, пока она не сообщит, что достаточно. «Господь всеблагий, какие мягкие», — подумал Фрэнсис, продолжая пропускать кольца тёмных волос сквозь пальцы. И поскольку особых рекомендаций по удержанию не было, то сдерживающего фактора тоже. Фрэнсис опустился на колени. Развернул Уилла, стащил перед собою. Охватив руками, вытянул ремень из пряжки. Джинсы и бельё просто сдёрнул по бёдрам вниз. Огладил по пояснице, разглаживая звёздчатую многолучевую татуировку. Вздохнул. Свой ремень расстегнул нарочито сдержанно. Так же брюки. Когда Долархайда страшным броском отшвырнуло о стену, сшибая штукатурку и графические копии репродукций Энди Уорхола, он даже не успел закричать. Руки и ноги его, выкрутившись в суставах, сломались одновременно. Рёбра застонали, грудинная кость раскрошилась. Крошево осело крупными осколками в лёгкие, начиняя их, словно битым стеклом. Тазовые кости взорвались, пронзив мышцы и кожу. Как ломались кости черепа, он уже не чувствовал, потому что шейные позвонки были вырваны чуть раньше.***
Уилл открыл глаза, медленно осознавая себя в пространстве. Информации от осознания было мало и сразу чересчур. К мало относились: высокие тёмные потолки, лежать на полу, «где?» и «что за блядство?». К чересчур: «старый добрый «Калипсол», Долархайд и спущенные до колен джинсы и бельё. Уилл резко, как надеялся, сел, быстро оглядываясь. Руки дрожали. Ощущал он себя словно под анальгетиками. Сказывался постнаркозный период. «Ничего хорошего», — подумал он, потому что ощущения не давали адекватной оценки собственного тела. Потом увидел Долархайда. Вывернутого и изломанного, словно марионеточная кукла с оборванными стропами. Спущенные на «кукле» штаны только усугубили смятение. Уилл услышал рингтон своего телефона, натягивая джинсы, поднялся и пошёл на звук. Телефон звонил в куртке Долархайда. Уилл вынул его, не отводя глаз от мёртвого тела. Поднял трубку: — Да. — Уилл, ты не отвечал мне. — Ганнибал, кое-что произошло, — Уилл обходил труп кругом. — Что именно? И где ты? — Я не знаю, где именно… Возможно, что у Фрэнсиса Долархайда. Потому что он лежит передо мною. И... Он поломался. — Как интересно, — сказал Ганнибал. — Пожалуйста, никуда не уходи. Я буду как можно скорее. — Хорошо. — Уилл. — Да? — Никому больше не отвечай на звонки и не открывай дверей, если будут звонить. Ты понимаешь? — Да. Уилл отметил, что пропущенных несколько: от Джека, от Беверли и два от Ганнибала. Пока ждал, напился воды из-под крана и умылся, панически пытаясь чувствовать, что с ним всё же произошло. Потряхивало и не давало сидеть на месте. Но Уилл дисциплинированно брал себя в руки. Он сидел на том же диване, около которого пришёл в себя, когда услышал щелчок замка и увидел входящего Ганнибала с угасающим электрическим всполохом в ладони. — Как ты себя чувствуешь? — Если ещё раз услышу подобный вопрос, придавлю любого голыми руками, — огрызнулся Уилл. — Вероятно, что ты в порядке, — кивнул Ганнибал и опустился, присев рядом с Долархайдом. — Очень впечатляюще. — Неужели? — Уилл, как мог собраннее, наблюдал за тёмным мейстером. — Да, Уилл. Теоретически так и должно было быть. Но, как сам понимаешь, практика есть практика. — Что с ним произошло? Ганнибал выпрямился и развернулся: — Что произошло с тобою? Почему ты здесь, Уилл? Уилл коротко рассказал, что помнил. Пока говорил, Ганнибал застывал в глазах. Раздался сигнал о сообщении. Ганнибал вынул телефон из кармана брюк изломанного Долархайда. Прочитал. Отослал сообщение. — Что ты делаешь? — Отвечаю, что ты здесь и без сознания. И что всё в порядке. Уилл заставил себя не схватиться руками за голову, но встал и зашёл за диван, используя его как преграду между собою и Ганнибалом. Тот небрежно уронил телефон на мёртвое тело, приближаясь, медленно пошёл кругом. — Что с ним произошло? — Ганнибал решил ответить на ранее прозвучавший вопрос. — Он мёртв. — Я вижу. Почему? — Твоя пентаграмма, Уилл, та, что на пояснице, — тут тёмный мейстер едва дрогнул в губах. — Та, которая от одержимости духами и демонами? — Уилл тоже стал сдвигаться по кругу, наоборот отдаляясь. — Да, та. Она настроена в том числе препятствовать постороннему сексуальному вмешательству, — Ганнибал остановился. Уилл тоже. — Долархайд привёз тебя сюда и решил развлечься между делом. Результат у тебя за спиною, — снова пошёл Ганнибал. Уилл тоже. — Что значит «постороннему»? Я не могу заниматься сексом? — он не совсем верил в происходящее. — Можешь, — успокоил Ганнибал. — Со мною. — С тобою? — Только со мною. — Я не могу прикасаться к людям? — Можешь. Не могут прикасаться к тебе с сексуальными намерениями. Уилл снова зашёл за диван. — То есть… с каждым будет — это? — он указал на Долархайда. Ганнибал спокойно кивнул, прикрывая глаза, и продолжил идти за Уиллом следом. Зазвонил телефон. На этот раз у Ганнибала. Caravan of thieves c «Eat you». — Серьёзно? — спросил Уилл. — Съем тебя? — Выбирал между «Пер Гюнтом» Грига и этим, — улыбаясь, кивнул Ганнибал и поднял трубку. — Да, Джек. Нет, он не со мною. Я жду его к ужину. Звонил. Не подходит к телефону. Хорошо. Я сообщу. Уилл возобновил круги. — Кому ты отослал сообщение? — Тому, по чьему наущению Долархайд привёз тебя сюда. — Кто это? — Ты всегда был очень любопытным и любознательным, Уилл. — Я составляю поведенческие профили, каким мне ещё быть? — снова огрызнулся Уилл. — Я смогу сказать тебе об этом позже. — Сейчас. Ты скажешь мне сейчас. Меня вырубили среди белого дня и чуть не отымели без согласия… — Но не отымели же. Можешь начинать благодарить. Уилл сжал зубы, тщательно ища слова. — Пожалуй, стоит поставить на тебе блокаду препаратов, — задумчиво произнёс Ганнибал. — Ты на мне больше никакой поебени не нарисуешь, — тихо и яростно прошептал Уилл. — Ты очень много сквернословишь, — сдержанно заметил неостанавливающийся Ганнибал. — У меня есть повод, — в той же тональности напомнил Уилл. — Я иду домой. — Исключено. — С хуя ли? — Уилл… — Ганнибал стал меняться в лице. — Слушай меня. Я на твоей стороне и желаю тебе безопасности. — Ты желаешь меня выдрать. О какой моей безопасности идёт речь? Ганнибал остановился, опустил руки в карманы. Уилл заметил, что там руки сжались в кулаки. — Уилл, тебя похитили и планировали удерживать. И это должно произойти. Видимость этого. Поэтому я хочу от тебя следующего: поедешь со мною, на звонки не отвечай, вообще отключи телефон. Тебя начнут искать. Обнаружат автомобиль на парковке. Проверят дом. О собаках позаботятся в твоё отсутствие. Уилл едва заметно двинул ресницами. Про собак сработало. — Ты знаешь, кому посылал сообщение? — Да, знаю. — Кто это? — Позже. — Почему меня собирались удерживать? — Из-за меня. Уилл потёр переносицу, только тут замечая, что без очков. Заозирался. — В кармане. На груди, — помог Ганнибал. И тут Уилла стошнило. Ганнибал наконец смог подойти и протянул ему платок.