Окончательно, подмятый ошеломляющим дежавю, Уилл пришёл в себя в гостеприимной гостиной Ганнибала Лектера. И он не помнил, каким образом добрался до Мёрдер-драйв, 22 от Уэллендского канала, соединяющего Эри и Онтарио, на берегу которого он, Прайс, Зеллер, Кроуфорд и Беверли водили хороводы вкруг чудовищного и обворожительного тотемного столба. Жемчужиной усилий мистера Уэллса, утверждённой на вершине столба, был Джоэль Саммерс. Это Уилл помнил. Помнил и то, как Джимми, задрав подбородок, завёл речь о пазлах, а Беверли и Брайан считали уголки. Помнил развёрстые могилы. Помнил выбеленный осенью камыш и смешанный со снегом прибрежный песок. Помнил Кроуфорда, который разогнал коронёров и бригаду. Помнил жуткую гармонию холодных рук, ног и корпусов, сложенных так, словно божественная Кали снизошла до головоломок, составив самую смешную, на её взгляд, из мертвецов десятилетней давности и совсем ещё свежих. «С пылу, с жару», как сказал бы Брайан Зеллер. И в этом была вся соль.
И Уилл помнил, что не было холодной волны, знаменующей собою приступ, вызванный обострением болезни, потому что Уилл был здоров. Но провал в памяти был тут как тут. И как он добирался до Ганнибала, — чёрт поймёт.
Пока Уилл сосредоточенно хлопал ресницами, недоверчиво озирая широкую ковровую лестницу на второй этаж, концептуальный испанский фарфор от Лядро, живущий на каминной полке и кофейном столе, и занимающиеся сами по себе огнём поленья в топке того же камина, за спиною у него распахнулась дверь.
Ганнибал вошёл в дом. Остановился на пороге, стаскивая перчатки.
— Уилл, я не ждал тебя сегодня, — сдержанно произнёс он.
— Я не помню, как тут оказался.
— Машина у входа, значит приехал… — Ганнибал осёкся, отследив неблагоприятный матричный диалог.
Уилл тоже это заметил, поэтому оба замолчали. Ганнибал снял пальто и шарф, оставил на вешалке. Подошёл и Уилла осмотрел. Тот позволил диагностирующе огладить себя по лицу. Позволил сжать обе ладони по очереди. После этого тёмный мейстер отступил, обошёл кругом, осматриваясь по гостиной. Остановился, сложил ладони перед собою и следом всунул их в карманы брюк.
— Что последнее ты помнишь?
Уилл неверяще и возмущённо качнул головою:
— Хочешь сказать, что мы снова возвращаемся на закономерные круги?
— Не хочу. И не говорю. Просто скажи мне, что ты помнишь, до того как очнулся у меня в Доме С Демонами.
— Мёртвое и почти чёрное лицо Джоэля Саммерса на вершине тотемного столба, — подчинился Уилл.
— А потом?
— А потом я в твоей чёртовой гостиной, — возмущённо сказал Уилл.
Ганнибал прикрыл глаза и чуть задержал дыхание, словно перед его лицом дёрнулась неосторожно прихваченная ветка и он едва избежал хлёсткого удара.
— Что? Ann?
— Не говори таким тоном. Ему не нравится. Он почти плачет.
— Кому? — уточнил Уилл.
— Дому не нравится.
Уилл подозрительно огляделся, сообразив, что, пусть даже не видимые ему, вокруг в любом случае толкутся демоны.
И Ганнибал тех видит.
— Дому не нравится?
— Не нравится, когда ты груб с ним. Он любит тебя.
— Слушай. Укажи мне на связь. Я сам не в силах понять, как-то, что Дом меня полюбил, относится к тому, что у меня опять провал в памяти.
— Это не болезнь.
— Отлично.
— Это Дом.
— Боже, дай мне сил, — попросил Уилл и на секунду спрятал лицо в ладонях. А когда руки отнял, то увидел перед собою заплаканную маску Демона-Горничной в сбившейся кружевной наколке. Слева скорбно застывшую маску Демона-Мажордома, который укоризненно поджимал бескровные губы. А справа Демона Из Кухни, чья сыроподобная маска, уже ничуть не стесняясь, точила крупные прозрачные слёзы, каплями оседающие в кавернах сырных отверстий и под белым колпаком. Обернувшись, Уилл вполне закономерно встретился взглядом с металлической кованой образиной Дверного Демона, который, свесив кованый же язык, преданно и укоряюще смотрел на Уилла.
Уилл обернулся к Ганнибалу, ожидающе поднял плечи и развёл руки.
— Полагаю, стоит извиниться, — деликатно подтолкнул Ганнибал.
— Хорошо, — Уилл кивнул. — Прости меня, Дом. Я был неправ. Твоя гостиная безупречна.
Маски пропали.
— Так что Дом? — напомнил Уилл.
— Поможешь мне с ужином?
— Придётся.
— Ты отказался ночевать у меня.
— На время, — сказал Уилл, проходя в кухню.
— Я тебя понимаю. Но Дом нет. Он скучает по тебе и заставляет приходить.
— На меня влияет твой Дом С Демонами? — ошалевший Уилл опустился на стул.
— Да, — как-то нехотя ответил Ганнибал.
— Постройка в викторианском стиле? — Уилл чуть не снялся с места, но почти силой вернул себя обратно.
— Уилл, Дом не просто постройка. Это интеллект. Ты пригласил его в сообщники, убив Баджа. Его кровь напоила Демонов. После этого ты стал для него не просто желанным гостем, которого я рад видеть.
— А кем я стал для него после этого?
— Другом.
— Другом, — раздумчиво повторил Уилл.
— Да, другом, который избегает его заботы и предпочитает спать в стенах других домов, в то время как он с ног сбивается, прости за каламбур, но готов всё сделать для твоего комфорта, — подытожил Ганнибал.
— Дом ввёл меня в забытье и заставил приехать к нему?
Ганнибал кивнул, припуская печёнку Баджа в кипящем масле.
— Мною управляет Дом С Демонами, — Уилл опустил голову на грудь.
— Тебя тревожит это?
— А не должно?
— Договорись с ним.
— Как?
— Пообещай, что будешь в нём спать. Иначе он будет ежедневно приводить тебя в себя, — лучезарно улыбнулся Ганнибал, опуская перед ним нож и две луковицы.
Уилл промолчал. И молчал всё время, пока счищал с лука шелуху, пока его мыл и пока шинковал.
— Если тебе принципиально, то обещаю, что не посягну на твою честь, пока ты спишь под этой крышей как мой жених. Запри двери своей комнаты изнутри.
Уилл вскинул на Ганнибала взгляд «за дурака меня держишь?».
— Запереть двери на ключ? В твоём собственном Доме С Демонами?
Ганнибал вздохнул:
— Прости, но попытаться я был должен, — он откинул в дуршлаге мокрый рис.
Уилл ушёл в кладовку. Вернулся с бутылкой.
— Дай мне слово, что не окажешься в моей постели, как только я останусь.
Ганнибал фыркнул и быстро взглянул. Оставил кастрюлю с водой на огне. Достал штопор. Положил перед Уиллом.
— Ann? — ожидающе напомнил Уилл.
— Даю тебе слово, — нехотя сдался Ганнибал.
— Слово тёмного мейстера?
— Самое тёмное слово тёмного мейстера, — Ганнибал охватил Уилла вкруг талии, подволакивая ближе.
Уилл улыбнулся, откинув голову и показывая зубы.
— Дом, — позвал он. — Пожалуй, завтра я останусь.
— С чего не сегодня? — свёл брови Ганнибал.
— Собаки, — мстительно напомнил Уилл, улыбаясь ещё шире.
— Да блядь!
***
— Джоэль Саммерс — вершина тотемного столба, — сказала Беверли Катц. — Его отец — угадаешь кто?
— Флэтчер Маршалл, — в который раз угадал Уилл.
— Мы сравнили ДНК Джоэля и Флэтчера Маршалла. Совпадений не нашлось, — пожал плечами Прайс.
— Джоэль Саммерс не сын Флэтчера Маршалла, — Уилл принял в руки файл.
— Вы уже выбрали свою песню? — присунулся сбоку Брайан Зеллер.
— Эм… нет, — Уилл едва подавил кривую улыбку. Что говорить, со временем он привык к беспардонности мейстеров и к их неуёмной жажде жизни, которую не могли остудить даже растерзанные на части трупы, штабелями уложенные в аутопсии.
— Советы бывалых учитываете? — спросил Зеллер.
— Не думаю, Брай, что Ann прислушается к чьим-то советам, помимо своих, — предупредил Уилл.
— Но к твоим-то прислушается, — надавила Беверли.
— Тогда я к вашим не буду.
Уставились на него с такими лицами, словно только что на их глазах Уилл задушил щенка.
— Эй, у нас головоломка из останков. Может, хватит трепаться о женитьбе? — устал молчать Кроуфорд и оседлал конька. — Тем более что она не касается ни одного из вас.
— Дважды допрашивали некоего Лоуренса Уэллса, что живёт в Оквиле, — поджав губы, соизволил сообщить ониксовый мейстер Брайан Зеллер, когда неуклюжий оклик Кроуфорда заткнул звучащие в его воображении свадебные колокола и распугал подносящих кольца белоснежных лебедей.
— Миссис Маршалл умерла в результате автокатастрофы. Если бы её убили, она была бы вплетена в части столба, — сказала Беверли, недовольно на Кроуфорда косясь.
— Уэллс убил Флэтчера Маршалла на почве страсти. Есть что-то, чего нет в других убийствах… — Уилл потёр кожу лба, отмечая, что Зеллер снова заступил ему под бок.
— Scorpions. Мне нравится «Eye to eye», — горячо зашептали на ухо Зеллер.
— Пошли вон! — сорвался Кроуфорд. Оттёр Зеллера от Уилла. Дождался, когда все трое понуро выйдут в коридор. Развернулся и кивнул: — Есть мотив.
Уилл тоже согласно кивнул.
— Мы с Бэллой танцевали под «You and I», Уилл, — блаженно закатил глаза Кроуфорд.
— Почему это всех так волнует? — Уилл повёл плечом.
— «Наша» песня — это очень важно, — серьёзно и назидательно отставил ногу в сторону Кроуфорд. — Понимаешь, «наша» песня способна нейтрализовать мужа, когда будете лаяться по пустякам. Ты бы знал, как Бэлла этим пользуется.
Уилл предпочёл отвести взгляд, осознавая, что у него нет ни малейших предпосылок насчёт «нашей» песни с Ганнибалом. Прежде было не до песен, выжить бы удалось. Похоже, стоило задуматься об иных методах нейтрализации Ганнибала в пылу грядущих ссор. Возможно, что-то в роде ножа для колки льда…
— Подумай на досуге. Романтика в отношениях — это клей, который всё держит, — не унимался Кроуфорд.
Уилл вздохнул, чтобы удержать душевное равновесие.
— Поехали, навестим мистера Уэллса.
***
С Уэллсом не было никаких проблем. Как и всегда.
Уилл был намерен сдержать обещание, данное Дому С Демонами, поэтому он выбрался домой, накормил и выгулял собак и перед тем, как выезжать в Торонто, позвонил Ганнибалу.
— Встретимся в «Нагвале», — сказал тот.
— В «Нагвале»?
— Да, хочу лично пригласить Карлоса и Дона Хуана на свадьбу, — объяснил Ганнибал.
И когда Уилл переступил порог «Нагваля», его приняла в динамичные и радушные объятия «Burn in to the ground» от Nickelback. Он понял, что Дон Хуан в салоне. Миновав убранное фото с татуированными посетителями фойе, Уилл увидел Ганнибала и Карлоса в компании очередных гостей «Нагваля».
Дэнни Трехо аккуратно пил кофе, одновременно выписывая рукой с зажатой в ней сигарой в воздухе вензели, что-то рассказывал и зубасто улыбался.
Мисс Вайнона Райден улыбалась ласково, сияя оголённым плечом со свеженькой татуировкой. С плеча «невесты Дракулы» из-под регенерирующей мембраны жмурилась картунная головка Диты Фон Тиз.
Ганнибал, завидев Уилла, счастливо улыбнулся и, выпустив из сцепленных пальцев колено, поднялся со стула, шагнул навстречу.
— Привет, — сказал он, удерживая Уилла за локоть.
— Привет, — сказал Уилл, едва приникая к своему тёмному мейстеру в движении и разворачиваясь к компании.
— Привет, Карлос.
— Выглядишь гораздо лучше, — одобрил тот.
— Уилл, это мисс Вайнона, — представил Ганнибал.
— Привет, — Уилл пожал маленькую, протянутую лапку.
— Привет, Дэнни Трехо, — Трехо представился лично, стискивая руку Уилла от широты души.
— Привет, мистер Трехо, — искренне улыбнулся Уилл.
— Это Уилл Грэм, — Ганнибал довольно дрогнул в улыбке.
— Вы очаровательны, Уилл, — одарила его бархатным взглядом мисс Вайнона и прикурила сигарету.
— Мои поздравления, — Трехо снова потряс Уиллу руку.
Он смутился и, прикусив губы, всё же выдохнул слова благодарности.
Lake of Tears возвестили о вечной осени.
Дон Хуан сказал откуда-то из-за спины:
— Всегда любил нечто подобное: все эти разговоры о женитьбе.
Уилл обернулся.
Дон Хуан притянул его к себе и прижал. Спустя секунды две отстранил и оглядел по контуру тела:
— Уже пустился во все тяжкие?
Уилл сглотнул под его взглядом и сдался:
— О да.
Дон Хуан облизнулся, и Уилл увидел острые зубы нагваля.
— И как? — медленно уточнил тот.
— Охуенно, — так же медленно заверил Уилл.
Дон Хуан, отшатнувшись и опершись ладонями о колени в тёртых джинсах, захохотал.
И тут Уилл Грэм понял, что он и в самом деле счастлив.
И это было охуенным.
