Возвращение Королевы

«Все было предрешено… и удар, и паденье, и мрак; знал ли камень, что ему уготовано дно…и что жизнь его кончится так? Знал бы камень…»

После пышного пира в честь моего возвращения, у меня жутко разболелась голова от переизбытка эмоций и шума; я отправилась в свои покои и рухнула на кровать даже не снимая праздничного наряда. Противоречия в душе не дали мне отдохнуть в полной мере — ночью я часто просыпалась от собственных слез и бессвязных речей. Мне снились родители, надоедливый брат, школа, с которой у меня было связано так много воспоминаний, улочки родного города с закусочными и игровыми клубами; подруги, храм Рэй, вкусные торты, приготовленные Макото, наши с Минако журналы с романтическим содержанием, Мамору — все переплелось в один узел минувшей реальности и тяготило мое уставшее сердце. Несколько последующих дней я не выходила из своей богато украшенной комнаты — пока что моих сил и душевного равновесия не хватало на то, чтобы приняться за непростое дело — управление государством. Прислуга приносила мне изысканные кушанья, к которым я даже не прикасалась, неоднократно я чувствовала зов Эндимиона «Вернись!», ведь в этом замке почти каждая вещь навивала воспоминания о прошлом, когда я так часто встречалась с любимым то убегая к нему на Землю, то дожидаясь его на балконе, то просто мечтая о нем в своих покоях. Но не смотря на пробужденную память о былом, здесь, на Луне, мне все казалось чужим, инородным, что естественно — ведь свою осознанную жизнь я провела на Земле, в родном Токио. Возможно я бы привыкла к новой обстановке сразу же, будь со мной рядом все те, которых я люблю, но не получая их поддержку, я чувствовала себя уязвимой свалившимися на меня обязательствами. В первую неделю моего пребывания на родине, Айн молча стучался в дверь моей комнаты, заходил ко мне, также безмолвно наблюдал за моей апатией, а потом уходил, оставляя за собой свежий аромат, напоминающий перечную мяту. Я безучастно бродила из угла в угол, пыталась читать книги, но быстро теряла к ним интерес, принималась за рисование, но всякий раз оставляла испорченные очередными мокрыми следами от моих слез рисунки. Мои глаза устали от окружающего меня светлого убранства. По моей просьбе горничная принесла из королевского сада букет лунных цветов. Голубые, желтые, розовые, они действительно украсили мою комнату, добавив в нее яркости, но и это не принесло мне удовлетворения. Тогда я не понимала, что мне сможет помочь, зато это понял отец. *** — Вставай, — разбудил он меня в одно утро, — будущей правительнице не пристало спать так долго. Я с трудом разлепила глаза. Айн стоял возле моей кровати уже полностью одетый и спокойно ждал моего пробуждения, по обыкновению сложив руки на груди. Я скосила глаза в сторону часов — стрелки показывали 5:30 утра. — Так рано? — возмутившись, я и не заметила, как подскочила с кровати. Его невозмутимости можно было только позавидовать: — А ты как хотела? Необходимо привести себя в порядок, осмотреть владения и не опоздать на завтрак. По моим плечам пробежал сквозняк и я, поежившись, снова натянула на себя одеяло, капризно протянув такое знакомое: — Еще пять минуточек. Но не успела моя голова коснуться подушки, как вдруг мой дорогой отец выплеснул мне на лицо холодную воду из чашки, которую до этого он хитро спрятал у ножки стола: — Вставай! Дернувшись, я взвизгнула и от неожиданности повалилась на пол. — Что ты творишь? — прошипела я, потирая ушибленную руку. Удар был не болезненный, но обидный. — Делаю то, о чем не побеспокоились твои земные родители — занимаюсь твоим воспитанием, — он поставил чашку на пол и, взглянув на меня продолжил, — так больше продолжаться не может. Сколько можно сидеть в четырех стенах и не видеть ничего дальше своих выдуманных проблем? — Айн подал мне руку. Оперевшись на нее, я поднялась с пола и опустила голову: — Я лишилась всего, чем дорожила. Здесь нет ничего, ради чего мне хотелось бы жить. После этих слов глаза отца потемнели, губы сжались в тонкую линию. Он схватил меня за плечи, больно сдавил их: — Да что ты знаешь о том, когда потерял все, ради чего хотел жить?! — его ледяной тон пугал и злил одновременно. — Когда тебя лишают целого мира, ссылают в ад, приказывая покоиться там до скончания века?! Я понимала о чем он говорил, но не желала сдаваться: — А разве ты не сделал тоже самое со мной? — мои щеки опалил огонь зарождающейся ярости, я подняла на него глаза. — Разве ты не лишил меня целого мира и не сослал в ад, замаскированный под волшебное королевство?! В его глазах разливалась всепоглащающая бездна: — Я сделал это не для своей выгоды, а для того, чтобы открыть тебе глаза, — он отпустил мои плечи и отошел в сторону. — Ты дорога мне, Серенити, — тихо прошептал он, — и я желаю тебе всего самого наилучшего, что может желать любой отец для своего чада. Я потерла покрасневшие плечи и отвернулась от него, но он продолжал: — Дай мне немного времени и ты все поймешь. А пока, займись делом. В будущем ты станешь королевой, но как ты готовишься к уготованной тебе судьбе? Меня объял стыд. Я действительно не была готова к этому. — Прогуливаешь уроки в школе, путаешь иероглифы, спишь до обеда, не следишь за своим поведением, — сказал Айн, следя за моей реакцией, — льешь слезы по любой причине, ничем не интересуешься, сутулишься при ходьбе. Какая из тебя королева? Мои руки непроизвольно сжались в кулаки, щеки горели от стыда, но я решила молчать до последнего. — Я предлагаю тебе заняться собой, чтобы в будущем чувствовать себя вполне уверенной в себе и своих силах правительницей. Решать тебе, но, думается мне, народ не захочет, чтобы им управляла непутевая девочка-бездельница. Он молча удалился, а я так и продолжала стоять лицом к окну, судорожно пытаясь унять скорый стук пристыженного сердца. Спустя десять минут, ко мне по приказу Айна пришли служанки и помогли мне принять утреннюю ванну с особенной лунной пеной. После нее у меня перестала кружиться голова от перемены зоны существования и стало легче дышать. Эти же служанки предложили мне новое платье. Не привычное белое, а нежно-голубое. Воодушевившись даже таким малым изменением, я с радостью согласилась и уже через несколько минут наслаждалась приятными ощущениями от необычной ткани. — Это шелк? — спросила я. — Нет, Ваше Высочество, — ответила мне одна из прислуг, — это особое волокно местного производства, хранимое в глубочайшем секрете. После небольшой прогулки по саду, во время которой я не могла оторваться от созерцания бесконечного количества звезд на небе, я пришла на завтрак в королевскую трапезную. Айн уже сидел на положенном месте и перебирал какие-то бумаги. Мне стало неловко — вспомнился утренний разговор. Я присела на стул в конце стола и, положив голову на сложенные на столе руки, принялась ждать еду. — Сядь как полагается, — холодно сказал мне отец, не отрываясь от своего дела. Я убрала руки со стола и сложила их на коленях. — Так-то лучше. «И как он все замечает?» — пронеслось у меня в голове, но вслух я ничего не сказала. Совсем скоро я почувствовала аромат выпечки и настроение сразу улучшилось. «Я так давно не ела сладкого! И с какого времени? Наверное со дня прибытия, хотя и там я перехватила лишь несколько виноградин». Мои мысли прервал Айн: — Ты должна хорошо питаться. Что это за королева, падающая на каждом шагу в голодные обмороки? И вновь он вогнал меня в краску. Действительно пару дней назад у меня закружилась голова от истощения и я упала в обморок. После плотного завтрака, состоящего из невиданных мною ранее фруктов, пирога, пирожных и взбадривающего чая, мы начали обсуждение предстоящего курса становления настоящей принцессой. Говорили мы долго и, кажется, нашли компромисс. *** Вначале Айн учил меня держаться на публике: он лично присутствовал на моих занятиях с преподавателем по ораторскому искусству, танцам и пластике, вносил свои коррективы в обучение и следил за моими успехами. Вначале я жутко стеснялась и краснела от большого количества внимания: путала слова, спотыкалась, сбивчиво бормотала себе под нос недовольство от собственной безнадежности, кусая губы от неловкости. Но спустя несколько недель усиленных занятий, я и сама не заметила, как начала ровно держать спину, на вопросы знати отвечать развернуто и неспеша, перестала судорожно рассматривать гостей за обедом, чтобы посмотреть каким прибором необходимо есть то или иное блюдо — словом, интенсивный курс скоро дал свои плоды. Множество занятий забирали уйму сил, что было мне на руку — ночные кошмары так и не уходили из моей головы, не давая мне выспаться в полной мере. Спустя полтора месяца отец начал потихоньку вводить меня в курс дела положения экономики на Луне. Пытаясь отбросить мучающие меня воспоминания о былом, я жадно принялась вчитываться в замысловатые документы, а кое-что даже переписала, с целью лучше изучить тот или иной пункт. К отцу я относилась все еще несколько настороженно, особенно когда я решила спросить у него о том, каким образом он сумел найти меня и воскресить целую цивилизацию, не имея Серебряного Кристалла и каким артефактом зиждится теперь Лунное Королевство? Ведь тот кристалл, что служил защитой лунянам в былые годы, теперь находился на Земле или… — Он ведь растворился с моим телом? Айн холодно взглянул на меня, отчего я сразу потупилась, но решилась на еще один животрепещущий вопрос: — А мама, Королева Селена? Почему ты не воскресил ее? Король сжал кулаки и приказал мне уйти, напрочь отбивая мое желание докопаться до истины. Уходя, я заметила грусть в его глазах и подступающие слезы, что яснее ясного говорило мне о том, что если бы у него была возможность, он конечно же оживил любовь всей своей жизни. Я грустно улыбнулась — хоть что-то между нами было общее — любовь к Селене. Теперь каждый мой день начинался с раннего подъема, приема душа или ванны, затем мне помогали облачаться в недавно сшитые по моим меркам наряды, после я гуляла по саду и окрестностям. Вокруг было невероятно спокойно и безупречно прекрасно: мраморные плиты, мерцающие при свете звезд, колонны и инкрустированные дорогими камнями здания, отражающие сияние близлежащих созвездий — все внушало огромное благоговение к утопической вселенной. Луна. Мой отчий дом. Моя возрожденная родина, нуждающаяся в мудрой правительнице. Спустя три месяца пребывания здесь, работы над своими недостатками, и вообще над собой, я в полной мере приняла свою участь. Мне все еще было жаль минувшего, но и впадать в разрушающую депрессию об его отсутствии я практически перестала. *** — Серенити, — позвал меня как-то Айн. Я аккуратно затворила за собой дверь и присела напротив него: — Слушаю, отец. — Не кажется ли тебе, что для большей защиты нашего государства в общем и тебя в частности, нам необходимо пополнить военную мощь? Я нахмурилась: — Многие из былых воинов умертвила Берилл, брать кого-то с других планет без особой надобности как минимум странно, а Сейлор воительницы, — я сжала ткань любимого платья, пытаясь сдержать грустный вздох. — Нет. Воскресить всех бойцов умертвленных Берилл довольно-таки проблематично, на счет других планет ты права, а Сейлор воины теперь несут службу на Земле, — он замечал мою грусть, и всякий раз переводил разговор на другое, — а что на счет лордов Эндимиона? Я расширила глаза: — Но они ведь земляне? — Земля вряд ли вновь примет их на свою твердь, а вот принести присягу Луне они могут с легкостью. — Даже после их чудовищного прошлого? — я приподняла бровь. — Контролировать их сознание не такая уж сложная вещь, хотя естественно последнее слово останется за тобой. Я задумалась. Конечно же довольно трудно принять такое нелегкое решение. С одной стороны, это огромный риск. Четверо лордов, единожды став сосудами для тьмы, могли и теперь устроить мятежи, столкнувшись хоть с самой незначительной энергией мрака. Но с другой стороны королевская армия действительно потерпела немалые потери, отчего теперь нуждалась в пополнении. Также у меня проскользнула мысль о том, что с этой дружиной моего суженого я буду способна телепортироваться на Землю. Бунтарская мысль заглушила вопль благоразумной осторожности, и я согласилась на их возрождение. Для воскрешения Айн заставил меня выучить целую оду заклинания в стихах. Промучившись с этим весь день, я заучила его наизусть. — Я готова, — сказала я отцу. Он повел меня в самое сердце Лунного храма, местного святилища. — В случае неудачи или опасности атмосфера главной залы храма защитит нас от энергии зла, - пояснил он. Дверь открылась стоило мне лишь призвать силу Луны. На моем лбу засветился полумесяц, указавший нам дорогу — сам Айн не знал всех тонкостей здания. Мы подошли к светящейся колонне и, кивнув друг другу, по очереди произнесли магические слова заклинания. Я закрыла глаза, внутри начало разливаться тепло, становившееся с каждым мгновением все горячее. — Исцеляяющая сила Луны! — выкрикнула я заключительные строки и, пошатнувшись, потеряла сознание, краем глаза заметив, как в ослепительном свете проявились четыре мужские фигуры. *** Лорды нисколько не изменились — тот же юркий Зойсайт, сдержанный Джедайт, строгий Кунсайт и улыбчивый Нефрит. Команда Эндимиона, его защита и поддержка. После акта возрождения я провалялась в кровати около дня, восстанавливая потраченные силы. А проснувшись, я удивленно заметила у своего ложа склоненных передо мной мужчин. — Мы благодарны Вам, принцесса Серенити, — начал самый старший Кунсайт, — примерно час назад мы приняли присягу и готовы служить во благо Луны. Я смущенно поднялась на ноги и подняла лордов с колен: — Ну что вы! Ведь мы друзья. — Друзья, — горько усмехнулся Джедайт, — Вы слишком добры, принцесса. — Мы недостойны Вашей дружбы, — проговорил Нефрит. — Я не виню вас за содеянное, — начала я, — любой бы на вашем месте не смог бы противиться такой силе. Перед моими глазами проскользнул момент, когда разъяренный Эндимион хотел убить меня в обличии Сейлор Мун мечом, движимый заклятьем Берилл. — Поэтому я хочу, чтобы мы забыли о случившемся и начали новую жизнь! — в моем голосе зазвенели слезы. Лорды в изумлении глядели на меня, а затем Кунсайт молвил: — Вы воистину самая великодушная правительница из всех существующих. От этих слов я расплакалась уже всерьез, а затем мы впятером вдруг начали смеяться сами не зная отчего. Но одно было ясно — они излечились от тьмы и вновь приобрели свои утерянные за века качества. *** Жизнь налаживалась. Теперь помимо бесед с отцом, я проводила время с лордами. Мы шутили, обсуждали былое и подшучивали друг над другом. О наших встречах и битвах на Земле мы негласно решили даже не упоминать, избегая острых углов в общении, хотя я и знала, что каждый из нас жалеет о прошедшем. Шло время, я окончательно привыкла к Луне и была отчасти благодарна Айну, который привел меня сюда и заставил пересмотреть всю свою жизнь. И еще спокойнее мне стало тогда, когда Кунсайт сообщил мне о том, что девочки и все остальные перестали тосковать обо мне и вновь занялись свершением своих личных планов. Я была счастлива за них, ведь их счастье — мое счастье. Спустя некоторое время я начала замечать, что лорды при виде меня вдруг начали умолкать, виновато заглядывать в глаза, часто избегать уже ставших привычными бесед. Не дождавшись от них вразумительного ответа, я ринулась к отцу. «Уж его прямота и жажда истины не оставят меня без ответа!» Спросив Айна о причине внезапной тоске в глазах лордов, я получила желаемый ответ, который ввел меня в прострацию: — Маленькая Леди, твоя дочь из будущего. Она мертва, — проговорил он. Несколько секунд я пыталась прийти в себя, как вдруг страшная мысль заставила мое сердце стучать в бешеном темпе: — Мамору?! Что с ним?! — мои руки дрожали, глаза застилала подступающая влага. — Он жив, но, — король запнулся, — ты должна сама все увидеть. Возьми свою свиту и отправляйся на Землю. С ними ты будешь в безопасности, а о королевстве пока позабочусь я. И еще, Серенити, — он поднялся с кресла, — что бы ты там ни увидела, помни, я всегда с тобой. Я нахмурилась, отчего две слезы скатились по моим щекам, и бросилась к выходу. Найдя лордов, я рассказала им о воле Айна. Они кивнули и, произнеся заговор перевоплощения, принялись изменять свой облик, чтобы не вызвать неприятностей и избежать конфликтов. Через мгновение возле меня стояли трое неизвестных мне мужчин и миловидная девушка в коротком платьице. — Зойсайт?! — изумился коротко стриженный альбинос, в котором я узнала Кунсайта. — А почему бы и нет? — молодой человек со смуглой кожей блеснул голубыми глазами. — Очень даже неплохо. — Заткнись, Нефрит! — Джедайт в образе зрелого мужчины в очках недовольно фыркнул. Сама я тоже перевоплотилась: короткие волосы цвета серебристого лунного ручья, салатовое платье, в тон к нему сандалии — я никогда не надевала вещи такого рода, поэтому надеялась на неузнаваемость. — Вперед! — я уверенным шагом направилась к главной башне дворца, где концетрация энергии была более высокой, чем в любой другой точке Серебряного Тысячелетия. Моя душа все еще болела от неизвестности, но внешне я казалась абсолютно спокойной — явное влияние Айна. Джедайт взял нежную ручку Зойсайта, тот протянул руку Кунсайту, отчего северный лорд слегка смутился и взял в свою широкую слегка шершавую ладонь мою, я ухватилась за руку Нефрита, а он завершил наш круг, взяв руку Джедайта. — Телепорт! — прокричала я после общих сосредоточенно сказанных слов телепортации. Нас объяло золотистое сияние, после чего мы покинули Луну, направив курс на Землю. Мы приземлились на ступени храма Хикава. У меня слегка закружилась голова от перепада давления, перестало хватать воздуха и я чуть не рухнула на ступеньки, но вовремя подхвативший меня Нефрит не дал этому случиться. Поблагодарив его, я огляделась и приоткрыла рот от изумления: из всего того, что я привыкла здесь видеть были идеально чистые дорожки ведущие к святилищу, но все остальное… Бумажные украшения, банты, цветы, венки — все это праздничного белого цвета, толпа незнакомых мне людей с букетами. «Свадьба?», — предположила я. Ответом мне послужила реплика приглашенной распорядительницы праздников: — Здравствуйте, мы рады приветствовать вас на этом бракосочетании! Сегодня, в этот прекрасный день двое влюбленных решили соединить свои судьбы и души воедино. Встречайте, Лейла Нарумиконо! Из особой двери вышла очень красивая девушка. Ее зеленые глаза блестели от счастья, свадебное платье слегка развивалось при ходьбе, а черные волосы были заплетены в интересную прическу. В руках она держала положенный букет и немного смущенно улыбалась гостям. Стройная, миловидная красавица, будто сошедшая со страницы книжки про принцесс. — А теперь встречаем жениха… Мое сердце пропустило удар, глаза расширились от ужаса, в груди сдавило так, что стало нечем дышать. «Не может быть!» — кричал мой разум и отчаянно пытался разобраться в происходящем. К нам вышел… Мамору!