Ждала.

— Чёрт, Эрен, ты достал падать! — девушка разразилась громким хохотом после очередного падения паренька. Зеленоглазый чуть поморщился, но встал. — Давай я на него подсяду, — Энни спрыгнула со своей кобылы и села на Пилигрима, коня, на котором ездит Эрен. — Ну привет, малыш. Давно не виделись, д… — не успела она договорить, как конь резко встал на свечу и Энн, не удержавшись, упала с него. Какая повторяющаяся ситуация… Нога вновь застряла в стремени и Пилигрим, испугавшись тела, которое рухнуло на пол, рванул галопом по манежу. Хрупкую Энн ещё несколько раз ударило задним копытом по ребрам прежде, чем она смогла собрать силы в кулак и дернуть повод, который висел рядом. Конь дернулся, но остановился, ещё пару раз попытавшись отбить по девушке. «Как жаль, что рядом нет Капрала…» Миг, и сознание потерялось. Пара ребят, что уже спешились, вместе с Эреном рванули к своему тренеру. Отдав коня одному из парней, Йегер бережно поднял хрупкое, бессознательное тельце Лоу на руки и быстрым шагом направился к мед. корпусу. В помещении, в котором стояли стол, пара стульев и около двух десятков железных кроватей, сидел Аккерман и выслушивал рекомендации врача. — Вам стоит перестать перенапрягать ногу, Капрал. Растяжение, само по себе, вещь не серьезная, но если Вы в том же духе продолжите, то просто не сможете избежать осложнений, — он что-то чиркал на бумаге, видимо, выписывая рецепт. Дверь резко распахнулась, и в неё влетело несколько людей: Эрен, держащий на руках Антуанетту, Микаса, которая всегда, как тень, ходила за Эреном, и парень, имя которого никто не знал, поэтому его все просто звали «Эй, ты». Леви вопросительно поднял брови, смотря на кучку детей. Глаза зацепились за смольные волосы, изодранную щеку… — Доктор, кажется, ей срочно нужна помощь, — Эрен немного растерянно положил девушку на одну из кроватей. … Кровь на боку. Парень быстро расстегнул ремни и рванул бардовую ткань рубашки, оголяя впалый животик, залитый кровью, отчаянно, просто вопиюще торчащие ребра так же были окрашены кровью. Док выгнал ребят из кабинета, не обращая внимания на Капрала. Тот, в свою очередь, лишь внимательно следил за действиями мужчины. Удобнее уложив девушку на жестком и тонком матраце, врач убрал все ремни и смыл кровь, пытаясь понять, где же рана. Прямо под последним ребром был разрез. Неровный, с закручивающейся по краям кожей. Рана кровоточила, заливая бордовой жидкостью простыни, ткань брюк. Внутри, будто обжигающий свинец, разлилось беспокойство. Что же с ней будет?.. Выживет ли она, серьезно ли это? Эти и тому подобные вопросы заполонили голову Капрала. Достав специальную, закругленную иглу, высушенные жилы и спирт, доктор обработал инструменты и саму рану. Аккуратные девичьи брови немного дрогнули, глаза открылись. Аккерман поднялся со стула, понимая, что если сейчас не поможет доку и не удержит её, то может получиться только хуже. Расфокусированный взгляд быстро нашёл Леви, сосредоточившись на нём. Хлипкая, жутко тонкая и бледная ручка поднялась, а губы растянулись в улыбке. Доктор вонзил иглу в поврежденный край и широкие, солнечные глаза ярко распахнулись. Капрал взял оба запястья в одну свою руку, а вторую положил на ключицы, удерживая девушку в неподвижном состоянии. Из резко прозревших глаз полились слезы, губы пропустили доселе неизвестный полувздох-полукрик. Леви смотрел, как ловкие руки быстро зашивали рану и слушал… Слушал, как кричит, как стонет, надрывая голос. Чувствовал, как сердце её пустилось в бешеный пляс, перекачивая оставшуюся в организме кровь. Понимал, что он обязан сделать так, чтобы этого больше не повторилось. Рану зашили, гипс на сломанную, как оказалось, ногу наложили, и девушка просто лежала и смотрела в потолок, покрытый трещинами. Она лежала на другой кровати, хоть и не помнила, как на ней оказалась. Знает только какое-то знакомое, уже будто родное, ощущение сильных рук, подхватывающих и бережно несущих. Рядом послышался топот ног и громкое: «Тщ-щ, она может спать!» За ширму ввалились Эрен с Микасой. — Здравствуйте, миссис Лоу! — Эрен негромко поздоровался, становясь возле кровати тренера. — Я ещё мисс, дурак, — сипло выдала последняя и нахмурилась из-за боли в боку. — Я вижу, Вам уже лучше. Мы рады, что это так, — Аккерман кивнула после слов парня. — Спасибо Вам, ребята. Не расскажете, что произошло? А то у меня что-то из головы вылетело… —  Йегер рассказал, как девушка в очередной раз хотела «поправить» коня, но тот, чего-то испугавшись, скинул её и чуть не затоптал. — Ох, черт… Я должна сказать Вам большое спасибо. Особенно тебе, Эрен. Не каждый бы смог в подобной ситуации быстро сконцентрироваться и принять нужное решение, — «Мисс Лоу, ешьте чаще, пожалуйста…» — глаза парнишки чуть потупились после этой фразы. — Что? К чему это? — Энни по-доброму улыбнулась, смотря, как Йегер смущается. — «Вы слишком легкая», — Эти слова вогнали Антуанетту в краску. От смущения и какого-то чувства вины. Ребята ушли спустя сорок минут разговоров о том, что, вообще-то, Энн стоит следить за здоровьем. Да и вообще, быть аккуратной и всегда начеку. Оставшийся день в лазарете она провела одна, думая о том, что ей и правда стоит быть аккуратнее и внимательнее. А ещё о том… Что ей не хотелось признаться даже самой себе в том, что её обуяло невероятное ощущение тоски, когда она вспомнила руки под своей спиной. Будто ей плохо без обладателя этих самых рук. Казалось, это ощущение, ощущение объятий, хоть и косвенных, так грело душу. Почему же без них так грустно-то, блин? Неужто… Неужто, она влюбилась в этого маленького сорванца — Эрена? Да быть того не может. Это просто невозможно. — Кажется, она опять отключилась. — Капрал холодно посмотрел на доктора, который ножницами обрезал «нитку». — Да. Это шок, всё нормально, — мужчина сосредоточил внимание на кровавой простыни. — Приподнимите её. Мне нужно перебинтовать рану, — Аккерман кивнул и, аккуратно просунув руки под девушкой, поднял Энн над кроватью. Как только её перебинтовали, мужчина машинально прижал её к груди. — Кровать грязная. Я уложу её на ту. Скрип железной решетки оповестил доктора, который стоял спиной к людям, что тело девушки достигло места назначения. Леви положил Энн на жесткий матрац. Холодная рука цеплялась за белую рубашку Капрала. Мягко разжав её пальцы, мужчина вышел, не позволяя себе каких-то сентиментальностей. Ночь прошла… Никак. Антуанетта не могла уснуть, как ни пыталась. Резь в боку и ноющая боль в ноге отрезвляли, заставляя чувствовать всё вновь и вновь. Создавалось ощущение, что девушка сошла с ума. Сошла с ума, вспоминая те «объятия». Нечасто её брали на руки, так что варианта было два: Эрен, что невозможно, и Капрал, что ещё более невозможно. Казалось бы — ей просто помогли, а она, будто сумасшедшая, влюбилась в того, сама не зная кого. Звучит глупо, но обобщенно — именно так. Утром Йегер пришел один. Разговор особо не вязался, и Антуанетта решила проверить свои доводы при помощи некого «плана». В нём было три пункта: попросить Эрена взять её на руки, следом — Капрала. А потом просто подумать. — Эрен… У меня к тебе самая странная просьба, которую тебе приходилось слышать в своей жизни. Ты можешь взять меня на руки? — парень встал с края кровати, на которой она лежала, и вопросительно посмотрел на девушку. — Эм… Зачем? — «Потом узнаешь, правда». — Ну, ладно… — пожав плечами, Йегер аккуратно поднял Энн на руки. Девушка умостила голову на груди парнишки. — Постой так пару секунд, пожалуйста, — он кивнул, а Лоу закрыла глаза, сравнивая ощущения. Нет, это не то… Руки гораздо тоньше, немного дрожат. Да и сам он какой-то… Неуверенный? — Всё. Спасибо, — она вновь почувствовала спиной неприятный холод постельного белья. — Так зачем это нужно было? — «Мне казалось… А, знаешь, впрочем, это не важно. Забудь». — Добрая улыбка коснулась лица Энн. Через некоторое время парнишка ушёл, наступило время обеда. Желудок Энн недовольно заурчал, и она предприняла попытку встать. Осуществить задуманное получилось, но, по правде говоря, только с третьего раза. Медленно, опираясь на стенку, девушка дошла до столовой. Даже смогла поесть, ничего не опрокинув. Время уже было ближе к вечеру, и Энн ждала второго «подозреваемого». Капрал должен был прийти, по-крайней мере, именно так казалось девушке. И она оказалась права… — Здравствуй, — мужчина подставил стул к кровати больной и сел на него. — Здравствуйте, Капрал. Я могу Вас кое о чем попросить? — она села на кровати. — Да, в пределах разумного, естественно, — «Вы можете взять меня на руки?» — Я же сказал: в пределах разумного, — глаза, цвета грозового неба, блеснули недобрым огоньком и Аккерман уже хотел было подняться, но Энн остановила его, потянув за руку. — Пожалуйста, я очень прошу Вас, — она состроила «щенячьи глазки», и мужчина, вздохнув, аккуратно подхватил её. — Что, давно на руках не таскали? — едко подколол Леви. «Все сходится. Руки на том же месте, в движениях чувствуется сила, уверенность. Чёрт…» — она проигнорировала шутку в свою сторону и положила голову на крепкую грудь. — Спасибо, — девушка мягко приземлилась на кровать. И всё внутри затрепетало… Как это там называется в сопливых романчиках? «Бабочки в животе»? Кажется, именно так? Если да, то сейчас Антуанетта могла с уверенностью сказать, что секунду назад она проглотила существенную такую пригоршню этих маленьких насекомых и сейчас, мерно булькая в желудочном соке, они достигли одного из первых составляющих желудочно-кишечного тракта. Нет, не казалось, будто они трепыхались, пытаясь вылететь — совсем наоборот. Стойкое чувство, что эти чудесные создания погибли от яда, что так и плескался в словах Капрала. Ну, все. Время ещё немножко поплакать. Именно так, видимо, и решила девушка, ведь её глаза мгновенно наполнились слезами, а в голове бегали маленькие человечки с ведрами воды, заливая последнюю в глазные каналы. — Ц… Совсем, что ли, истерики тут устраивать. Сказала бы сразу, что правда на руки хочется, — голову нагло прижали к мужской ключице. Энни робко обняла мужчину, начиная захлебываться в собственных слезах. — С-Спасибо-о Ва-ам… — Лоу крепче сжала Аккермана в объятиях. На что последний лишь закатил глаза. — Рубашку потом постираешь, поняла? — «Да хоть все Ваши рубашки-и…» — Леви нервно сглотнул, представляя хрупкую девушку во главе n-ного количества белых и черных рубах. — К-Капрал… — «Боже, что на этот раз? Опять на руки?» — Вы, кажется, нравитесь мне. — Пятерня, лежащая на черноволосой макушке, сжала угольные волосы. — Повтори. — Но вы же сами все слышали… — он кивнул и резко встал. Энн немного отодвинулась, ожидая в свою сторону праведного гнева. Но его не последовало. Так же, как и «Ой, знаешь, ты мне тоже, да причем давно-давно, как только родилась, прикинь?» Не последовало ни-че-го. Молчание — тоже же реакция, верно? Может, он стоит и улыбается. Да? Антуанетта боязливо подняла голову. В серых глазах блистали молнии, руки, ещё пару мгновений назад держащие её на руках, были спрятаны в карманы белоснежных штанов. На ключице виднелось пятно. От слёз. Её слез… — Простите… — и он ушёл. Просто постоял, посмотрел и ушел. «Ну и катись колбаской, больно нужен…» — а ведь нужен. Слезы, ещё не успевшие обсохнуть, вновь полились из больших глаз, и Энн откинулась на подушку, ощущая боль во всем теле. Перед сном пришёл доктор, она приняла какой-то подозрительный чаёк «отвсего» и уснула. Уснула самым беспокойным сном в своей жизни…