***
Бал проходил у вашингтонского генерала в огромном двухэтажном особняке c выбеленными стенами и множеством окон. Высокие колонны поддерживали балкон второго этажа. Мощенная дорога, ведущая к дому, с двух сторон ограничивалась аккуратно подстриженной живой изгородью самшита. Из распахнутых дверей парадного входа доносились звуки инструментальной музыки. Люси смотрела сквозь окошко кареты, придерживая шторку с бахромой: дамы в вечерних платьях из шелка и тафты важно шествовали под руку с джентльменами во фраках. Мария всю дорогу вспоминала прошлогодний бал, не забывая до мельчайших деталей описать едва ли не каждую минуту события. Она рассказывала про Андерсенов и их очаровательных дочурок в одинаковых платьях, про старую мадам Элисон, в муслиновом платье, крой которого вышел из моды еще в прошлом году. И не забыла рассказать о дорогом колье с рубином миссис Скарлетт, которой муж сделал столь щедрый подарок на их совместную годовщину. Люси хотелось сидеть в тишине всю дорогу, думать о своём, но женщина то и дело одёргивала её разного рода вопросами, на которые Люси чаще всего отвечала «да», «нет» или «угу». Иногда они с Гарсией встречались взглядами, когда он не следил за дорогой и в те моменты, когда Мария отвлекала его совместными воспоминаниями, в которых не было Люси. Флинн вежливо улыбался, поддерживал разговор и бросал короткий взгляд на историка. Люси всё время казалось, что он словно проверяет её реакцию на каждое сказанное предложение. Удар подошв об землю за пределами кареты дал понять, что кучер спешился и уже направлялся к ним, чтобы открыть дверцу. Флинн вышел первым, протянул руку и помог Марии спуститься. Престон помедлила, ожидая, пока шлейф платья полностью соскользнёт со ступеней. Она еще раз бросила взгляд на здание. Задумалась, будет ли там Эмма. Гарсия протянул руку и Люси крепко сжала его ладонь, второй рукой приподнимая подол платья. — Ты волнуешься, — подметил с улыбкой он. — Вовсе нет, — запротестовала Люси. — Я слишком хорошо знаю тебя. Меня не обманешь. Ты так крепко ухватилась в руку, что это сложно назвать жестом спокойствия. — Может если немного. Я всё думаю, сможем ли мы поймать Эмму. Хочу, чтобы всё уже скорее закончилось. — Не ты одна. Флинн захлопнул дверцу кареты и дал кучеру медяк. Гарсия уперся руками в бока, задирая края сюртука и поднял голову к небу, всматриваясь в огромные окна. Над фронтоном здания виднелись первые звёзды.***
— Добро пожаловать. Сегодня будет весьма необычный бал для многих из нас. Но как вы знаете… — седовласый офицер в мундире из сукна серого цвета выдержал паузу. Спустя несколько секунд продолжил: — назревающая война вынуждает нас подстраиваться, меняться, сплотиться. Помогать нашим солдатам не только едой и одеждой, но и оружием. Городу как никогда нужно больше оружия, чтобы защититься от нападения врага. Толпа в красивых вечерних туалетах замолчала и кажется, люди даже придвинулись ближе к сцене, чтобы слышать, о чем идёт речь. Люси стояла позади всех женщин и мужчин, рассматривая по-разному завитые локоны в кудри, украшенные цветами, диадемами и золотыми обручами. В начале 18-го века многие подражали наполеоновской моде и потому платья дам были в основном в кремовых, бежевых и белых цвета. Только под грудью, над талией, тонкой или не совсем, пестрили разноцветные: золотистые, зеленые, голубые, такие же рубиновые как у самой Люси. Мужчины были одеты во фраки, черные или бежевые брюки. Шеи их закрывали высокие стоячие воротники и шёлковые шейные платки. — Этим вечером мы проводим благотворительный аукцион. Любой приглашенный на бал должен пожертвовать деньгами или драгоценностями. Таким образом, благодаря вашим пожертвованиям, мы сможем обеспечить нашу армию всем необходимым. Гости мероприятия отнеслись с пониманием. По крайней мере об этом свидетельствовали одобрительные перешептывания, которые Люси могла слышать вокруг себя. Бал в первую очередь предназначался для высшего сословия и каждый присутствующий имел при себе деньги или украшения. После вступительной речи офицера Мария растворилась среди знакомых матрон, а Флинн предпочел пропустить стакан виски в кругу мужчин в мундирах. Люси перевела взгляд с него на стоящего рядом широкоплечего, равного по росту Флинну Чарльза. Он не изменял офицерскому мундиру даже на празднике, чем и притягивал к себе повышенное внимание дам. Чарльз, краем глаза заметив на себе чужой взгляд, посмотрел в ответ. Его губы растянулись в довольной усмешке. Он приветствовал её, отсалютовав стаканом с виски. Люси кратко улыбнулась и отвела взгляд в сторону. Почти каждая проходящая мимо дама оценивающе смотрела на неё. Люси приковывала к себе взгляды, и ей казалось, это всё из-за глупого выреза. Было ощущение, что он сползал ниже и ниже. Словно еще чуть-чуть и высшему обществу откроется вид на нижнее белье. В таком случае она точно войдёт в историю. От размышлений на тему выреза декольте её отвекли мелькнувшие рыжие волосы в толпе расхаживающих дам. Встрепенувшись, Люси решила проследить за незнакомкой. Давящее чувство тревоги усиливалось с каждым шагом. Что делать, если я встречусь с Эммой? — спросила она себя, но поняла, что медлить нельзя. Шагнув в пустой коридор с высокими потолками, Люси застыла. По другую сторону входа незнакомая женщина нетерпеливо расхаживала из стороны в сторону. Через пару секунд вошел лакей и поклонился. Высокая женщина с огненными кудрями, собранными в аккуратную прическу, проследила за взглядом прислуги. Она обозналась. Люси извиняющееся улыбнулась и поспешила покинуть коридор, не желая становиться свидетельницей чего бы то ни было, что происходило между теми двумя. Вернувшись в большой зал, она вновь подошла к столику с алкоголем. Все мысли Люси пыталась заглушить бокалом белого вина. В углу живой оркестр по взмаху рук дирижера заиграл новую мелодию, лёгкую, оживленную, под которую точно хотелось танцевать. Взгляд Престон переместился от музыкантов к гостям вечера. Наконец-то удалось найти Марию. Женщина стояла в противоположном углу комнаты, в компании Чарльза и Флинна и весело щебетала. Гарсия склонился над ней и произнес что-то с улыбкой, после чего щеки Марии стали совсем пунцовыми, и она захохотала, изящно прикрывая рот рукой. Мужчины рассмеялись пуще прежнего. Они были полностью очарованы её умением вести занимательные беседы. У Люси запершило в горле. Она взяла второй бокал вина и сделала несколько глотков. Подходить, чтобы узнать, чему они так смеются, не стала. Вряд ли бы ей удалось скрасить их компанию своим присутствием. Сейчас Люси не могла шутить или громко смеяться. Ей хотелось уйти в тихую комнату и отдохнуть. — Добрый вечер, мисс… Незнакомый мужчина, обратившийся к Люси, замолчал, совсем не зная её имени. В глаза первым делом бросился высокий цилиндр, который смотрелся весьма странно на кругловатой голове и торчащими в стороны ушами. Под руку его держала хрупкая дама в белом платье с золотой отделкой, собранными ободом волосами и тем самым напоминала греческую богиню. — Мисс Престон. — Люси вежливо улыбнулась и протянула руку. Мужчина коснулся губами тыльной стороны её ладони. — Я Джордж Куинси, а это моя супруга Ванесса. — Очень приятно. — Вы откуда будете, мисс? Ранее мы не видели вас в нашем городе. — Я кузина Марии Томпсон, — уверенным голосом произнесла она. Благо Мария еще вначале их путешествия побеспокоилась об истории. — Надо же, — с восторгом улыбнулась Ванесса. — Мария никогда не упоминала о вас. — Мы довольно редко виделись… Сейчас выдалась возможность. — И я так этому рада, — промурлыкала появившаяся из ниоткуда Мария. Она взяла Люси под руку и улыбнулась супругам. — Помнила Люси еще совсем маленькой. А теперь завидная невеста. — Ну что ты, — смущенно отреклась Престон. — Вы тут одни или с мужем? — Милый, ты проявляешь слишком активную заинтересованность, — тут же возмутилась Ванесса. — Тише, голубушка. — Он слабо похлопал её по руке, которой она держала его под локоть. — Мы же всё-таки соседи, как никак. Люси потерялась в ответе. Взглянув на Флинна, обсуждающего что-то с Чарльзом, она подумала о том, что могла бы представить его как спутника. Но вспомнила одну небольшую деталь. Гарсию уже знали в городе в качестве супруга Марии. Томпсон тоже выжидательно глядела на Люси. — Я здесь только в сопровождении Марии и нашего общего знакомого. — Если вам что-то потребуется, мисс Престон, мы живем в доме по соседству. Не стесняйтесь обращаться. — Благодарю, мистер Куинси. — Люси, я как раз хотела показать тебе столик для пожертвований. Простите. Хорошего вечера, — Мария умыкнула её за собой. — Спасибо, — облегченно произнесла Престон, как только они отошли на несколько шагов. Не то, чтобы она боялась с кем-либо общаться, но каждый раз объяснять местным одно и тоже находила утомительным. Возле входа, за длинным столом покрытым белой скатертью, переминались дамы в скромных платьях без лишних изяществ, явно не предназначенных для праздника. На столе стояли плетенные корзины. В одних лежали драгоценности, в других деньги. — Вдовствующие женщины не имеют право танцевать, — шепнула на ухо Мария. — Но могут помогать со сборами. Две девицы выглядели достаточно молодыми. В глазах блестели озорные огоньки, они шутили, махали веерами и вежливо улыбались любому, кто подходил к столу. Но помимо этого Люси заприметила ещё кое-что. Желание быть в центре зала, кружиться в танце, веселиться, но общество бы порицало их за это. — Добрый вечер. — Люси улыбнулась и заглянула в корзины. — Добрый вечер, мисс…? — Престон. — Мисс Престон. Это Линда Мейсон, а я Тамара О’Коннел. — Люси посмотрела на девушек. Линда была высокой и тощей с вздернутым носиком и русыми кудрями. Но её худоба выглядела весьма изящно в белоснежном платье, подпоясанным желтой лентой под грудью. Тамара выглядела старше, взгляд был уставшим, даже не смотря на то, что она улыбалась. Женщина была ростом ниже своей знакомой, с белокурыми волосами, подобранными лентой. И в таком же простом платье с лентой под грудью. — Сегодня мы отвечаем за пожертвования. Хотите что-то положить в корзину? Люси не имела при себе денег. Единственными драгоценными вещами были ободок на голове, который вежливо одолжила ей Мария и кольцо матери, которое Люси никогда не снимала. Но отказаться она не могла. Не долго размышляя, она стянула кольцо с пальца и положила в одну из корзин. В конце концов, память о матери будет существовать и без него.***
Дамы и джентльмены выстроились для партии в менуэт. Пары встали в два ряда: с левой стороны женщины, с правой мужчины. Танцующие ожидали начала мелодии. Люси ожидала начала танца не меньше их. Одним делом было наблюдать за историческими танцами по старенькому телевизору в бункере, и совсем другое — воочию. Она втиснулась между такими же одинокими дамами в первый ряд. Ей хотелось бы, чтобы Флинн пригласил её на танец. Возможно в подобных танцах он был также плох, как и она, потому решил избежать шанса быть приглашенным Марией или кем-либо другим. Она пробежалась взглядом по всему залу и заметила, как Гарсия пробирается к выходу. Он оглядывался по сторонам и выглядел настороженным. Её это взволновало. Но прежде чем Люси успела пойти за Флинном, перед ней вырос Чарльз Скотт и протянул руку. — Нет, я не… Она отрицательно покачала головой. Кажется, на них смотрел весь зал. Или как минимум все девицы без пары, стоящие рядом. И даже Флинн, остановившись в дверном проёме. Люси не решалась и мысленно спрашивала себя, что ей делать: пойти танцевать с Чарльзом или отправиться следом за напарником. Вдруг он узнал, где Эмма? Сердце забилось в учащенном ритме. Заиграла музыка. Флинн одобрительно кивнул, призывая её согласиться. — Ну же, Люси. Едва она успела сказать, что не собирается с ним танцевать, Чарльз мягко взял её за руку и повел за собой. Люси растеряно огляделась по сторонам, но, когда посмотрела перед собой, увидела довольного Флинна, кивнувшего ей. И это только подогрело её желание станцевать. Пусть даже совсем неумело. Мужчины сделали шаг в сторону и поклонились. Дамы грациозно сделали «книксен», плавно ведя правой рукой по воздуху. Люси повторила за ними. Чарльз заложил правую руку за спину, а левую подал Люси. Они сделали шаг вперёд. Ещё шаг. Пара перед ними, обошла по кругу и встала сзади. Люси хотела сделать тоже самое, но Чарльз мягким движением руки остановил её. — Разве вы не знаете порядок движений? — не глядя на неё, спросил он. — Не особо, — призналась Люси. — Я пыталась вам сказать об этом, но вы не стали слушать. — Слишком хотел танцевать с вами. Признаться, я удивлён. С виду кажется, что в чём-чём, а уж в танцах вы знаете толк. — У вас сложилось ошибочное мнение. Чарльз лучезарно улыбнулся. — Тогда будем полагаться на мой опыт. Ленты, завязанные на спинах дам, плясали от круговых движений. Платья шелестели подобно дрожащей на ветру листве, а каблуки мягко давили на паркет. Скрипка в оркестре играла громче всех свою утончённую партию. Чарльз сделал шаг ближе. Они скрестили руки и закружились вместе с остальными. Каждый раз, когда она приближались, Люси обдавало смешанными ароматами табака, виски и одеколона. — Как вам бал? — Чарльз сделал шаг назад, удерживая её руку. — Очень красиво, — ответила Люси, когда они снова сблизились. Снова отдалились. И снова сблизились. — Смотрю на ваше прелестное лицо и не могу не думать о том, что вероятно, вас всегда одаривают комплиментами. Пусть вы и привыкли к мужскому вниманию, я всё же скажу, что растворяюсь в вашей красоте. — Благодарю за столь приятные слова, — с улыбкой ответила Люси и ощутила как кровь прилила к щекам. — С такой галантностью удивительно, что вы ещё не женаты. — Не слишком стремлюсь записать себя в мужья. Ценю и люблю свободу. Да и потом, быть супругой военного, то ещё испытание. — И девушкой тоже. Люси вспомнила их отношения с Уайеттом в прошлом. И хотя они были в одной «лодке», он на заданиях менялся. С хладнокровным безразличием и горящими к опасности глазами появлялся Уайетт-солдат, который выполнял поставленную задачу. В те редкие моменты, когда ночью им удавалось побыть вместе, он рассказывал ей о жизни в армии, о том, насколько «своей» становится военная рутина, и «чужой» мирная жизнь. Когда приходишь со спецоперации уставший, грязный, раненый, а за стенами люди веселятся, как ни в чем не бывало. Поэтому часть его души осталась на войне. Люси подумала о том, что Джессика действительно смелая женщина, которой удалось вытерпеть подобные трудности и найти баланс между Уайеттом-солдатом и Уайеттом-мужем. Она так сильно ушла в себя, что не заметила, как прямо на неё двигалась женщина из соседней пары. Еще бы немного, и они столкнулись спинами, но Чарльз мягко прижал Люси к себе и увел в сторону. — Осторожнее, мисс Престон. Он опустил глаза на её взволнованное лицо. Люси ощущала жар его руки на пояснице. — Что ж, я предупреждала. Люси кротко улыбнулась. Они разошлись в стороны, затем вновь сошлись. — Надолго вы в наших краях? — Вряд ли. Мне предстоит решить одно дело, после мы вернется обратно домой. — Мистер Флинн тоже с вами уедет? — Надеюсь на это, — тихо буркнула Люси. А потом громче добавила: — Точно не знаю. Почему интересуетесь? — Простите, но он не вызывает доверия. Не понимаю, как вы можете спокойно находиться в его компании и не переживать за свою безопасность. — Уверяю вас, Гарсия заботится о моей безопасности лучше, чем кто-либо другой, — сквозь улыбку произнесла она. Люси доверяла Флинну. И знала, что при первой возможности он прикроет её спину. Наверное. Чарльз протянул руку. Люси приняла её. Они пошли вперёд. Никто не сказал Люси, что после четырех шагов надо бы остановиться и пройти по невидимому кругу. Она готова был пойти дальше, но Чарльз тут же взял её за руку и повернулся. Люси, резко затормозив, повернулась влево, повторяя за офицером. Она видела, как он усмехнулся, но ничего не сказал. Они прошли следом за другой парой и остановились. Люси так тщательно старалась повторять за Скоттом и другими дамами, что не заметила как кончилась музыка. Она пришла в себя только тогда, когда Чарльз склонился и коснулся губами её перчатки. Тёплый поцелуй чувствовался сквозь тонкую материю. Люси улыбнулась. — Благодарю за танец, мисс Престон. Надеюсь мы ещё станцуем в паре. — И вам спасибо. Она вышла из основного зала. Нашла опору в колоне и прислонилась спиной. Старый камень приятно холодил лопатки. Люси переводила дыхание. Ноги всё ещё чувствовали ритм танца. Он не был сложным, но Люси старалась выглядеть максимально естественно среди других танцующих дам. Потому теперь она давала возможность напряженным икрам расслабиться. Кто бы мог подумать, что ты танцевала менуэт в 19 веке. Такое на уроках истории не расскажешь. Щёки покраснели, а в глазах появился радостный блеск. Ей срочно требовался свежий воздух. Люси сняла перчатки с рук и оставила на ближайшей выбеленной балюстраде. Она направилась в роскошный парк за домом.***
Путь ей ярко освещала луна. За парком находился небольшой фруктовый сад. Оттуда доносились уханья сов. Лёгкий ветер шуршал листьями аккуратно подстриженного кипариса. Кустарники являли собой настоящий лабиринт. Подобрав подол платья, Люси двигалась по насыпной дорожке, направляясь к центру парка с высокими кустами роз и чашей играющего фонтана. Вдали от праздной толпы и громкой музыки, Люси позволила себе облегченно выдохнуть. Она оглянулась назад, убеждаясь, что её никто не преследовал и посмотрела на особняк: во всех окнах первого этажа горел свет, двигались силуэты, двое незнакомых ей мужчин вышли на улицу и закурили сигары. Они что-то бурно обсуждали между собой и совсем не обращали внимания на неё. Достигнув центра парка Люси обняла себя за плечи и посмотрела на дрожащее отражение лунной дорожки в воде. Мысли об усталости не покидали голову. Морально она уже едва выдерживала происходящее. Но знала, что выбор у них был невелик: сдаться, позволив Риттенхаусу изменить историю, или продолжать бороться. Защищать право людей жить так, как они жили прежде. Сохранить свою историю, свою цивилизацию. Кто знал, каким окажется для них другой мир и какие разрушения он мог принести. — Люси? Она вздрогнула и обернулась. Флинн стоял позади и держал руки за спиной. На его волосах чернильного цвета луна тоже играла лучами. Он бегло оценил её взглядом с головы до ног, словно проверяя, всё ли с ней в порядке. — Ты забыла, — Гарсия протянул перчатки. — Спасибо. — Пройдёмся? Она согласно кивнула. Флинн поравнялся с ней и прогулочным шагом они изучали красоту розария. Люси слегка цепляла пальцами бутоны роз, и наслаждалась ароматом, окутавшим их со всех сторон. — Надеюсь, тебе понравился благотворительный вечер? — О да. Только не думала, что придется танцевать с Чарльзом. — Ты расстроилась, что это был не я? — его губы тронула издевательская улыбочка. — И не надейся. Хотя, признаться, мне было бы интересно посмотреть, как ты танцуешь. Думаю, это должно быть весьма неуклюже. — Звучит как вызов, Люси. Она вздернула бровь и качнула головой. — У тебя есть замечательная возможность увидеть каков я в танце. — Ты хочешь танцевать со мной? Флинн демонстративно оглянулся по сторонам. — Кроме тебя здесь никого нет. Взгляд его темных глаз был прикован к её лицу. Они стояли так несколько секунд. Люси ощутила, как мужская рука легла на талию. Флинн мягко притянул её к себе, взял вторую руку в свою и они задвигались в танце. Он прижался щекой к её виску, тёплое дыхание обдавало шею. Сложно было говорить в этот момент. Собственно, она совсем не знала, что сказать и нужно ли. От Гарсии приятно пахло одеколоном и едва ощутимо алкоголем. Люси прикрыла глаза и расслабилась, доверилась, прижалась ещё ближе. Над ухом раздался смешок. — Мне кажется, я ждал этого момента несколько эпох, — мягко произнёс он. Редкая искренность из губ Гарсии удивила. Но она не стала что-либо говорить. Наконец-то они остались вдвоём. Его сердце ускоренно билось. Люси слушала дыхание вздымающейся груди и думала о том, что невозможно быть так сильно привязанной к человеку, как привязана она. Флинн остановился. Люси не поняла причину. Они встретились взглядами. Гарсия словно собирался с мыслями, взвешивал что-то. А она молча ждала и волновалась всё больше с каждой секундой. Словно вечность прошла прежде, чем он решил заговорить: — Люси. Я люблю тебя, Люси. С того самого момента, когда ты вошла в бар. И с того самого момента, когда мы встретились в Гидденбурге. Тогда я знал о тебе из дневника, но уже был влюблен. Знал, что нас ждет. Сколько твоих слёз я пролью. И даже когда казалось, что я готов был убить тебя, знай, что это было не так. У меня было две миссии, Люси. Спасти историю, и защитить тебя ценой собственной жизни. На остальное мне плевать. Теперь, когда ты здесь, я чувствую, каких мук стоит мне это признание. — Почему? — её голос дрожал. — История уже написана. Тобой. Мной. С того момента, когда ты пришла из будущего. Я должен искупить свои грехи, но в одиночку. — Но ты ведь знал из дневника, что признаешься мне в любви. Что тебе мешало не делать этого? — Этого не было в дневнике. Люси сделала шаг назад. Она промолчала, но сердце больно сжалось. У неё словно отобрали возможность говорить. Вмиг в голове родилось столько вопросов. Совершенная путаница. Если признание в любви обычно у людей вызывало радость, тогда почему ей было так горько? Флинн не выглядел радостным. Она не чувствовала себя счастливой. Что было не так? Тихая музыка живого оркестра, доносившаяся из дома, уханье сов и звук убегающей воды из чаши фонтана, всё отошло на задний план. Словно ей заложило уши. Люси смотрела на уставшее мужское лицо, освещенное луной. Приблизившись, Флинн прижал её к себе и поцеловал в губы. Она ощущала как в его крепких руках дрожит собственное тело. Как от движения их губ, у неё внутри всё сжимается. Отпрянув, Люси сделала вдох и распахнула глаза. И когда она улыбнулась, Гарсия перехватил улыбку губами. Встав на носочки, Люси обняла его за шею и вернула поцелуй. Флинн чуть отклонился назад и заглянул ей в лицо. Темнота могла сокрыть румянец от него, но щеки до того пылали, что Гарсии достаточно было слегка провести по коже тыльной стороной пальцев, чтобы ощутить под ними жар. — Просто давай останемся здесь. Навсегда. — Я бы с радостью. Но мы не можем, — прошептал он. Прижал к себе ещё крепче, уткнувшись подбородком в макушку. — Да и потом, эта эпоха мне порядком надоела. Скучаю по квартире с ободранными обоями. — А я думала по бункеру. — Не дождётесь. Знаешь, хочу, как можно скорее покончить с Риттенхаусом. И вообще со всеми путешествиями во времени. Слишком я стар для этих бесконечных гонок. — Тебе всего сорок четыре. — Достаточно, чтобы хотеть спокойной жизни. — Мало она ассоциируется с тобой. Мне кажется, уже через день-два ты не найдёшь себе места. Или я ошибаюсь? — Может и так. В любом случае, когда-нибудь придётся остановиться. Посмотрим, чем закончится наше с тобой приключение для меня. — Ты сделал много хорошего. — И много плохого. — Так бывает. Когда совершается противостояние, люди погибают. Мы не вернём их, но память будем чтить всегда. — Я могу тебя ещё раз поцеловать? Люси? После её кивка головой, он обнял лицо руками и наклонился к губам. И вновь она ощущала его тёплые губы. Наслаждалась их движением, как долгожданным глотком воды. Сейчас бы ей хотелось всё бросить и уйти вместе с ним как можно дальше. Пусть бы их искали сутками, пока они наслаждались обществом друг друга. Она переплела их с Флинном пальцы, сильнее прижалась, боясь отпустить. Боясь, что этот момент покажется всего лишь фантазией, желанным сном. Но интуиция подсказывала ей, что так не будет длиться долго. И тогда все прикосновения вмиг исчезли. Флинн глядел в темноту поверх её головы. Глядел напряженно, прищурив глаза. Люси последовала за этим взглядом, словно сонная, опьянённая моментом, она ничего не замечала. Но опомнилась, когда рядом знакомо щелкнул предохранитель пистолета. — Вернись во дворец, Люси, — строго сказал Флинн. Гарсия исчез среди роз, как будто его здесь и никогда не было. Как будто не он проследовал за ней в парк. И не он целовал её.