***
— Драко, Северус, Люциус, просыпайтесь! Он вернулся! Вернулся! Спасайтесь и не смейте даже пикнуть слово против. Это касается вашей жизни. Поттер резко встал, уже прошла неделя после того случая с Люциусом. Ему до сих пор стыдно за то, что он наговорил Драко и Северусу, а тут ещё и этот сон не даёт ему покоя. Он до сих пор не может понять, что это за загадочный человек, который вернулся, что ему надо. Но как говорится: «Доживём — увидим» или как-то так. Гарри уже неделю пытается загладить свою вину, но обе омеги его, как бы правильно и корректно сказать, игнорируют. Он к ним так и сяк, а они только фыркают. «И в кого они оба пошли?» — задавался этим вопросом МКВ*. Гарольд даже просил помощь Блейза, который согласился (и почему-то с радостью), как он сказал: «Конечно помогу, братишка!». Хотя у них нет родственных связей между собой, но не суть. Но по закону подлости ничего не получилось, ну, или не совсем.***
Гарри прошёл в Слизеринскую гостиную и глазами увидел Блейза, который мило шептался с Панси, но, видимо, разговор был не совсем милый, а даже, скорее, пошлый раз она краснела. Гарольда это, конечно, не остановило, и он подошёл к парочке. — Блейз, Панси, привет. Могу я с тобой один на один поговорить? — многозначительно он посмотрел на Забини. — Конечно, братишка. Панси, оставь нас на несколько минут один на один, — прошептал он ей на её милое ушко, — Мужской разговор, как говорится, предстоит. — Хорошо, милый. Пойду-ка найду Драко, а то он весь день, как в воду опущенный ходит. Она ушла по направлению к мальчишечьим спальням. — Блейз, что ты делаешь после того, как поссоришься с Панс? — Ну… Мы идём в эту, ну, как там её? — пытался вспомнить Блейз название комнаты. — Ааа! Вспомнил! Вот я дырявая башка, мы идём в Выручай комнату. Ну, я представляю себе какую-нибудь романтичную комнату, как говорится «розовые сопли для омег», не смотря на её пол. Мне, если честно, такое не очень нравятся, но не обязательно делать её розовой; самое главное, чтобы ро-ман-ти-чно было. А ты к чему это спрашиваешь? — Ну-у… Я вчера сорвался на Драко и Северуса. Переспал с Люциусом и снова наорал на Драко с Северусом. — Пиздец ты делов натворил. А что Малфой старший тут забыл? — А, ну, его восстановили в должности Главы Попечительского Совета, вот он и пришёл с проверкой. Ну, а потом он нашел меня, и всё закончилось постелью. Какой цвет любит Драко? — Без понятия. Это лучше спросить у… Берегись, Панси идёт!— испуганно прошептал Блейз. И он был прав. Панси в буквальном смысле полыхала пламенем. Вокруг неё трескалась магия, и она зло прошептала, не хуже змеи: — Поттер! Дальше была погоня по всему Хогвартсу. Ущерб был весьма значительный: — 10 разрушенных доспехов — 37 порванных картин — 7 вдребезги сломанных кабинетов — 360 разбитых окон — 15 не сильно пострадавших учеников И куда же без нарушенных правил? Их тоже было много, что даже точно сказать нельзя. Когда они оба уже выдохлись и спрятались от грозного Филча с его драной кошкой, в Выручай комнате, Гарри серьёзно спросил у Панси: — Какой любимый цвет у Драко? — Я не буду тебе это говорить. Ты не достоин его. Утром ты его признаёшь истинным и единственным, а вечером спишь с его папашей. Это называется свинство! — Ха-ха-ха! — громко рассмеялся Поттер. — Чё ты ржёшь, Поттер? — зло спросила Паркинсон. — Драко… Ха-ха-ха… Опять… Ха-ха-ха… Всё… Ха-ха… Неправильно понял, — смеялся Гарольд. — В смысле? В смысле неправильно? — удивилась Панси. — Я вроде бы ему с Северусом говорил, что у меня есть ещё один истинный, и что они оба его знают, но они, видимо, забыли сложить два плюс два. И получилось такое недоразумение; ещё плюс то, что мной двигали инстинкты, и я сорвался на них, так как передо мной была истинная и возбу… просто истинная омега, — заключил Поттер. — Так, Поттер, или как там тебя. Любимый цвет Драко — сиреневый. Любимые его сладости — это эклеры, но лучше когда в них не заварной крем, а вареная сгущёнка; и песочные корзинки с клубникой и взбитыми сливками. Сейчас МЫ выйдем отсюда, Я представлю ЕГО комнату, но с некоторыми изменениями. Твоя задача запомнить её, а не попытаться запомнить. Понял? — грозно спросила Панси. — Да, товарищ командир, будет сделано в лучшем виде. И Драко выйдет отсюда счастливым, — улыбаясь до ушей, сказал Гарри. Они, выходя из Выручай Комнаты, осмотрелись нет ли здесь поблизости ненавистного всем Филча. Панси стояла и задумчиво смотрела на стену, где раньше был вход в Выручай Комнату. Простояв так несколько, для кого-то долгих, минут, перед ними появились те самые заветные двери, которые, наверное, принесут счастья молодым. То, что увидел Гарри, зайдя в комнату, поразило его до глубины души. — Ахиреть, как красиво, — единственное, что смог сказать он, рассматривая высокие потолки обрамлённые золотой леплиной, по середине которых висела светло-сиреневая люстра. Обои в этом помещении были тоже сиреневые, но всякие ромбики, завиточки, цветочки были золотыми, что придавало, какой-то грации. По середине стояло двое красивых, мягких, светло-фиолетовых кресел, а между ними был небольшой стеклянный кофейный столик, на котором была вазочка с колокольчиками. Окна обрамляли кружевные шторы, которые слегка пропускали свет в эту чудесную комнатушку. — Поттер, не выражайся! — возмутилась Панси. — Панс, слушай, а у Драко в мэноре такая же комната? — Нет, конечно. Самая обычная серая комната. Просто в ИХ мэноре, по мимо зелёной и лимонной комнаты, есть и сиреневая, которая раньше была голубой. Дракуся упросил Нарциссу переделать её в светло-фиолетовый, ну, она и согласилась. Правда, Люциус об этом в ус не дует, — как маленькому ребенку объяснила Панси. — А разве у всех зелёные, лимонные и голубые комнаты? Может я и тут отличился? — Ха-ха-ха-ха! Нет, конечно, дурак. У нас дома оранжевая, красная и салатовая гостиная, — смеясь, рассказывала Панси. — Что ты тут рассиделся? Беги на кухню, выпрашивай эклеры с пироженным, а я за Драко. И без глупостей. Поттер, забрав эклеры и песочные корзиночки у домовых эльфов, побежал обратно в сиреневую комнату, что бы быть там раньше Панси с Драко.***
Поттер взволнованно ходил по комнате и гадал придёт ли сюда Драко, но вдруг услышал возмущённый голос Драко. — Что мы здесь делаем, Панси? Зачем меня в таком херовом настроение надо было вести сюда? На чертов восьмой этаж?! — Сейчас всё увидишь, Дракоша. — Не называй меня так! Гарри усмехнулся от такого разговора. Спустя мгновение дверь начала открываться, и туда зашёл белокурый принц (п/а: воть это я сказанула). — Га… Поттер! Ненавижу! — рассерженно крикнул омега — Тише, успокойся, малыш, — пытался успокоить его Гарри. — ТЫ! Зачем это я должен успокоится?! Это ты на меня вчера накричал, это ТЫ меня с Северусом оскорбил тем, что спишь с моим отцом! Ты клялся что я ТВОЙ ИСТИННЫЙ партнёр, — надрывно, через слёзы кричал на Гарри Драко, пытаясь понять причину, почему его так легко облапошили ложной любовью, — Что ТЫ будешь рядом, но… Но… Если это не так, то попытайся мне хотя бы объяснить почему, Гарри, ты так поступаешь со мной… — Драко, милый. Я сказал тебе, что у меня есть ещё истинные. Это Северус и твой отец, но видимо из-за того, что я скрыл это, то произошло недопонимание между нами, — пытался объяснится альфа. — Недопонимание… Понимание… Какая разница? Поттер, ты всем сделал больно, — на этих словах Драко вышел из Выручай Комнаты, а Гарри остался стоять один по середине одного сиреневого цвета. Тем временем в кабинете директора. В Омут памяти, который сейчас по совместительству является некой камерой наблюдения, смотрел Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор и видел ругань молодой парочки. — Ну, что же, настало твоё время, дорогуша, — ехидно сказал Дамблдор. — Да, директор, Поттер будет наш и никто нам не помешает, даже мой брат…Продолжение следует…