Мне нравятся все его плохие привычки

— Нахрена ты её сюда притащил? — Юнги морщится, осматривая голову на наличие каких-нибудь повреждений. — Ты совсем дурак? А если она сотрясение получила? Надо было в больницу! — Я думаю, что это всего лишь обморок, ничего страшного, — глухо слышен голос Сокджина сквозь нежелающий отпускать из своих объятий сон. — Да и ты говорил привести её. — Я говорил в целости и сохранности, а ты что? Скажи мне честно, какие попытки шантажа были? — Ну что ты, — слышно, как Ким улыбается, а Юнги только раздражается больше. — Я только доходчиво объяснил, кто ты такой, чтобы она не обманывалась зазря, ещё влюбится в тебя, глупышка. — Ты ЧТО сделал?! — орёт Юнги, и это заставляет Суджин непроизвольно дёрнуться, хотя она ещё не готова открыть глаза. — Я убью тебя, Ким Сокджин, серьёзно… — Я сделал тебе одолжение, не пыли горячку. — Блять, как ты такой выжил-то в этом говнище… Ещё бы выложил все мои операции по датам и подноготную босса, — фыркает Мин. — Нет, лучше, предложил бы ей пойти и сразу выдать нас копам. Идиот. — Ты хотел заслужить её доверие? — не обращая внимания на ругань, гнёт своё Джин. — Говори ей правду. Скажи ей, кого она должна найти и помочь нам разработать план. — То, что она дилетант, нам, конечно же, поможет, — хмыкает Мин. — Я уже собирался отказаться от этой идеи и решать всё своими силами. Кто тебя лезть просил? — Ты сам знаешь, что я хочу вызволить брата, — голоса стихают, и Суджин понимает, что они сейчас уйдут, если она не подаст признаков жизни. А оставаться одной в такой ситуации в незнакомом доме опасно и страшно, даже если они будут в соседней комнате. — Кто ты такой, Мин Юнги? — она сама не узнаёт свой голос. Веки поддаются с трудом, но она пересиливает себя и приходит в сознание. Первое, что видит — насколько тёмная комната, в которой она лежит, и насколько она просторная. На лбу что-то мокрое — тряпка, и ещё она укрыта небольшим шерстяным пледом. Приходит осознание, что это, скорее всего, квартира Сокджина, ведь Юнги упоминал, что давно ушёл из дома, и лежит она на диване в его гостиной. Здесь есть ещё телевизор и небольшой столик, но в остальном это очень пустая комната, в которой украшение только узорные чёрно-белые шторы. Парень, к которому она обращается, останавливается в дверном проёме, поворачивается и смотрит на неё озадаченно. Сокджин позади него выглядит так, словно у него всё под контролем. Суджин пытается встать, но голова кружится. Юнги приходится подойти и помочь ей сесть. Он поправляет за её спиной подушку и мягко опускает на неё. — Зачем я тебе нужна? Чего ты хочешь? — Джин, оставь нас, — просит тот. — Почему хозяин дома должен уходить? — хмурится Суджин. Голова чугунная, руки не слушаются, только пальцы немеют от того, что рукам холодно. — Кто сказал, что это его квартира? — удивляется Юнги. — Она моя, вообще-то. — Но ты же ушёл из дома? Разве нет? — Это когда было? С того момента прошло много времени, и у меня уже есть своя квартира. Суджин понимает всё меньше. Так и свихнуться недолго. — Тебе двадцать три всего, и у тебя есть большая квартира, — тихо, будто сама для себя, говорит она. — А я в свои двадцать только недавно от родителей съехала. Разве это можно заработать только незаконно? — она смотрит на него так обречённо, будто весь мир рухнул в одночасье, и Юнги не удерживается, чтобы не засмеяться. — Смешно? А мне нет. Я думала, что я смогу спокойно заработать себе на квартиру и жить, не переживая ни о чём, а потом появился ты… — Вообще-то я тоже не ожидал, что встречу тебя. Ты жутко раздражала тем, что появлялась всегда в неподходящем месте в неподходящий момент. Ты мешала мне. — И что ты хотел сделать со мной? Избавиться? — Хотел, — не врёт Юнги. — Но навёл о тебе кое-какие справки и понял, насколько полезной ты можешь оказаться. — Шантажировать будешь? — усмехается Суджин, удивляясь, насколько сейчас бесстрашна. Папа учил быть храброй, и она всё ещё верила, что сможет сбежать, если всё будет слишком плохо. — Мне нечем тебя особо шантажировать, — пожимает парень плечами. — Я знаю, что у тебя есть семья в другом городе и что отец бывший военный. Он не даст мне и близко подобраться к ним. Но ты сейчас беззащитна и никакой папаня тебе не поможет. Здесь есть только я. — Не выставляй себя благородным рыцарем. У меня есть друг… — Чимин? — Суджин выпучивает глаза. — Да, я знаю и про него. Мои информаторы меня не подводят. — Так ты всё это время следил за мной? — Мне нужны рычаги давления на тебя, потому что судя по твоей нежной натуре, за просто так ты помогать мне не станешь. — Ты что-то сделал с Чимином? Или будешь шантажировать Минни? Ты даже приходил в её дом, и мы поверили тебе, что ты был ранен… — Я реально был ранен, и нет, ничего я не сделал с Чимином или Минни, и не собираюсь, если ты просто согласишься мне помогать, — вздыхает он устало. — А если откажусь? — Тебя уже предупреждали, что от тебя придётся избавиться, как от свидетеля. — Сокджин сказал, что ты этого не сделаешь потому, что соврал насчёт своих чувств, — Суджин не верит в то, что говорит, но хочет проверить реакцию Мина. — Он вроде бы как намекнул, что я тебе не безразлична. Юнги внимательно смотрит ей в глаза так, словно пытается забраться в её голову, под её кожу. Не по себе от этого и мурашки бегут по всему телу. Ведь по сути она сейчас с человеком, который делал очень много плохого — шантажировал, вымогал, избивал, возможно, даже убивал или помогал убивать. Кто знает, на что он способен? Однако до сих пор он не попытался сделать ничего из того, что мог бы сделать давно ради получения своей цели. — Разве ты не можешь нанять кого-нибудь, чтобы тот тебе помогал? Что я могу сделать? — Видишь ли, нанимать кого-то — очень палевно, — по нему видно, что его бесит, что ей приходится всё разжёвывать и в рот складывать. — И мои действия не останутся незамеченными. К тому же я тут недавно кое-что раскопал. — Что именно? — Что у моего босса как раз есть чем его шантажировать. А я хочу от него избавиться. — Ты хочешь его убить? — ужасается девушка. — А ты точно хочешь знать все подробности? — его это, похоже, веселит. — Нет! — Ну и славно. Знаешь, у него есть сын. И мне очень нужно до него добраться. Он поступил в твой университет. Может быть ты его знаешь и поможешь мне его переманить к нам? — Кто это? Я ведь могу и не знать, — скептически она складывает руки на груди. — Да это не столь важно, главное, чтобы вы пересеклись и ты с ним подружилась, а там мы его уже обработаем. Суджин не нравится это слово «обработаем», звучит зловеще. Но похоже, что у неё нет выбора, кроме как согласиться помогать Юнги. Если она заявит на него в полицию, где гарантия, что он не выйдет и не попытается её пристрелить? Ведь как выяснилось, отец прикрывает его перед органами, а Намджун, хоть и мутный, пока не упёк Мина за решётку. — Ну, и как зовут этого сына твоего босса? Юнги кивает, мол, умница, уже прогресс. Он ненадолго выходит и возвращается с фотографией в руках. Парень протягивает её девушке, и, взглянув на неё, к горлу Суджин подступает тошнота. — Не может быть… — Его зовут Ким… — …Тэхён, — заканчивает за него Со. — Ты что, его знаешь? — Да как сказать… Это мой жених. Наши родители решили нас поженить, и… вот. Юнги открывает рот, потому что у него тут же возникает море вопросов, которые он хочет немедленно выяснить, но раздаётся телефонный звонок и Сокджин с мрачным видом появляется на пороге комнаты. — Глава, — коротко объявляет он. Больше, в общем-то, говорить не приходится.