Мне нравятся все его плохие привычки

— Обманщик! Тупица! Сволочь! — звучит в голове Юнги, когда он смотрит на молчаливую Суджин, открывшую перед ним дверь и смотрящую с непониманием. Она его не ждала, тем более… тем более какое-то едва уловимое разочарование есть в её взгляде. Он держится за ушибленный бок и показывает, мол, его ранили и он опять пришёл к ней. Как кот, который ластится к хозяйке в поисках ласки, когда его наказали за драные обои. Но Суджин же не знает масштабы ущерба нашкодившего кота, а потому пропускает внутрь. Синяки на боку любезно растушёваны Сокджином. Тот смотрел на Мина уничижительным взглядом, но дело своё делал. Пусть это было и далеко от представления тех приключений, которыми грезил Ким, когда присоединился к скитающемуся Мину, вляпывающемся мастерски в неприятности. Уличный бандит было бы точнее про него. Но Суджин только предстоит узнать о нём подноготную. — Садись, — приглашает Суджин. Смотрит на него с опаской. Мин может расслабиться, вытянуть ноги, улыбнуться, глядя на неё исподлобья. Она ищет аптечку, когда же её находит, Юнги понимает, что ему придётся применить все свои актёрские навыки. До сих пор она ни разу не увидела брешь в его притворстве, хотя сомнения, конечно, были. Наивная ли, слишком добрая — Мину она в целом кажется ангелом. Хотя до ангельского характера далеко. — Ну, где болит? Мин задирает водолазку, когда снимает кожанку. Там кроме следов нарисованной гематомы проглядывают концы большой татуировки, начинающейся от колена по бедру и выше, к тазу. Суджин подвисает, завидев витиеватые узоры, которыми, в целом, вся композиция на его теле и заканчивается, покрывая уродливый шрам из детства. Об этом Юнги тоже предстоит только рассказать. Суджин робко дотрагивается до синяка, видит, что Мин морщится, не издавая ни звука, но верит ему слабо. Как-то не чувствуется, что плоть его была повреждена. Начни она обрабатывать антисептиком, вся краска сойдёт на ватку, и Мин окажется в дураках. Впрочем, дурак он давно, что ему стоит в очередной раз сыграть шута? — Тут ничего нет, — хмурится она, отстраняясь и глядя на Мина. А Юнги не может оторвать взгляда от того, как аккуратно она сидит, поджимая под себя ноги. Вязаное платье, в котором она его встретила, немного задирается, обнажая красивые ровные ножки, до голени облачённые в коротенькие носочки в полосочку. — Опять ты меня обманул. — Ты знала? — Нет, но догадывалась, — она поджимает губы и встаёт. — Я же не говорила тебе, где живу. Опять твои связи? — Ну так, злоупотребляю немножко, — улыбается Мин, одеваясь обратно, чтобы её не смущать. Он видит, что ей хочется задать вопросы, спросить про татуировки и в целом, зачем он делает то, что делает. — Немножко? — усмехается она, но как-то спокойно, без излишней иронии. Кроткая, напуганная и запутанная. Она не понимает, почему до сих пор не прогнала его из дома, почему ей любопытно дойти до конца, узнать, что скрывается за масками, которые выдумал парень. — Ты сплошь состоишь из плохих привычек. Куришь. Наверняка пьёшь. Любишь драться. И теперь татуировки… — Нравится? — улыбается Юнги проницательно. Она краснеет. Не отвечает, но Юнги и без того всё понимает. — Я давно заметил, что ты такой же мастер находить для себя неприятности. — Они находят меня сами, — поправляет его она. — Если не собираешься говорить, зачем пришёл, то уходи. Я собиралась спать. Мне на учёбу завтра. — Ну вообще-то я планировал спать тут, — он смеётся, а Суджин ужасается. — Ты спятил? — Ну, план был такой: я рассказываю тебе правду, а ты, впечатлённая, пускаешь меня спать рядом, — он нагло улыбается. Суджин меняется в лице, появляется та суровость, которая когда-то зацепила Мина. Всё-таки отец у неё был военный и он не мог чему-то не научить свою дочь, оттого всегда было интересно, на что она способна. — Только не сковородкой. Только не по голове! — Выметайся, Мин Юнги! — он вскакивает только для того, чтобы принять оборонительную позицию, когда на него обрушиваются удары…подушкой. На большее мягкая Суджин пока не решается. — Что ты… — запыхавшись, — вообще возомнил о себе? — Осторожно, — он хватает её под руки, когда в своих носочках она поскальзывается, и притягивает к себе. От него приятно пахнет. Суджин краснеет пуще прежнего. — Какая же ты драчунья. — Ты сейчас вниз кубарем полетишь, — всё ещё барахтается она. — Я предусмотрел, — хохочет Юнги, — Джин страхует внизу, если что. — Ты меня окончательно достал и запутал! Хватит! — устало в сердцах просит она. — Или говори правду, или вон! И не думай возвращаться и караулить! — Так, бля… — оказывается, они забыли закрыться, и на пороге появляется тот, кого Юнги сейчас меньше всего хотел бы видеть здесь. — Что тут происходит? — Тэхён, — пищит Суджин, всё ещё находясь в объятиях Мина, и Мин смотрит на Кима более, чем враждебно. Впрочем, как и тот, завидев Суджин, которую Мин не отпускает. — Ну привет, Ким Тэхён. — Мин Юнги…