Мне нравятся все его плохие привычки

Девушка чувствует себя грёбаным камикадзе, когда дверь за ней захлопывается, а хозяин кабинета проходит и садится в своё хозяйское кресло, не выглядя при этом действительно как директор какой-либо компании. Чонгук был уж слишком молод, возможно, возраста Суджин или Юнги. Студентка психологического факультета тут же включается в атмосферу заданной ей миссии, подмечая любые детали, любую важную характеристику парня, которая помогла бы Мину. Больше всего ей не хочется думать, что с этой информацией будет делать Юнги. Он ведь плохой парень, а плохие парни разве не решают свои проблемы насилием и преступными методами? Но она не может отказаться, когда об этом просит Юнги. Ровно как не может объяснить, что движет ею. Ей проще понять других людей, но не саму себя. Она не хочет признавать, что в глубине души уже влюблена в этого придурка. — Проходи, не бойся ты, — смеётся Чон, приглашая сесть напротив него. Девушка осматривается. Никаких намёков, что Чонгук — психопат и что он хочет её убить, хотя слушая россказни Джина и Юнги, она предполагала самое худшее. Не так страшен чёрт… Хотя с тем, что Чонгук не чёрт, Суджин пока не согласна. Смотрит недобро, исподлобья, заманивая, словно сделает что-то, когда девушка расслабится и потеряет бдительность. — Разве ты не познакомилась уже с Хосоком? — Да, ваш брат, я знаю, — на автомате отчеканивает она. — Это он тебя настращал, что я тут кровь девственниц пью? Смотришь на меня, будто я животное какое, — Чонгук словно издевается, предугадывая мысли, и это бесит Суджин. — Нет, что вы, я просто интроверт, социофобка, да, — она пытается шутить, хотя это не является шуткой. Суджин и впрямь, несмотря на свою способность влипать в неприятности, сейчас бы при возможности сбежала домой, закрылась на замок, забралась под одеяло и не высовывалась бы, потому что как известно, под одеялом монстры достать не могут. Но увы, она вынуждена ждать чёртова Мин Юнги, которого неизвестно где носит. Потому присаживается. Чонгук говорит о том, какие программы нужно освоить на ноутбуке, переписки, как писать почту, как отвечать на звонки и принимать посетителей. Он говорит о том, что Хосок обычно сам составляет расписание Чонгука, поэтому ей незачем волноваться о том, чтобы договариваться о встрече с клиентами или сопровождать его на мероприятиях. Её работа будет только офисная, безвылазно, и сначала это немного расстраивает Суджин, ведь наверняка будут дни, когда у Чонгука будет забитое расписание и она вообще не будет с ним пересекаться, а значит, будет меньше шансов раскусить его. Но с другой стороны, она будет меньше подвергать себя опасности, и вообще не очень-то хочется забывать о том, что у неё ещё есть учёба, пусть сейчас и каникулы, к тому же, она собиралась переводиться на заочное обучение, устав постоянно совмещать работу и учёбу. Об одном Суджин только жалела — вскоре придётся уволиться из клуба, в котором она работала почти три года, ведь работать сразу и здесь, и там было слишком трудно. И предугадывала реакцию Чимина на этом. Он стал ей приятелем, если не другом, так что закономерно было бы предположить, что Чимин спросит её, в чём дело. Дело было просто. Она вляпалась в звездец из-за парня с плохими привычками, татуировками и кожанкой. И ей всё это безумно нравилось, пусть страшно было не меньше. — Витаете в облаках, Со Суджин? — Чонгук снова возвращает её в реальность. Суджин смущённо убирает волосы назад и принимает из его рук чашку с кофе. Сегодня Чонгук выполнил её обязанность сам, хотя впредь это будет делать она. И вообще вряд ли будет гонять чаи со своим боссом. — Расскажите мне, как вы нашли вакансию в моей компании? — О, ну, — запинается она, — друг посоветовал. Увидел вроде на сайте или где-то. — Как зовут вашего друга? — допытывается Чон, и Суджин встречается с хищным взглядом. Это становится похожим на допрос, и ей не по себе. — Чимин, — первое, что приходит ей в голову. Ей ведь ни в коем случае нельзя выдавать, что привёл её сюда Юнги. Иначе будет легко догадаться, что она с ним заодно. — У меня встречный вопрос, Чонгук-ши. — Слушаю. — На чём специализируется ваша компания? Я не читала, но слышала, что прошлый директор был ещё и политиком, решал общественные вопросы. — Верно, мой отец, а до него мой дедушка были председателями в министерстве. Но вопрос не об этом, верно? — улыбается, совершенно подготовленный к такого рода вопросам. — Честно говоря, мы много на чём специализируемся, но наше основное направление — техника для больниц. И благотворительность, конечно. — Благотворительность, — повторяет она, и Чонгук пожимает плечами, мол, что удивительного? Забавно слышать об этом от сына человека, пойманного на взяточничестве. И вряд ли это единственное преступление. Только вот… только вот ей нет резона пытаться раскрыть их преступления. Ведь тогда под удар попадёт Юнги: он выполнял грязную работу. И вряд ли отец или брат, оба из органов, вытащат его. С семьёй Юнги не очень-то дружен. Их беседа, напоминающая светскую, прерывается стуком в дверь. Чонгук разрешает войти, и Юнги появляется в кабинете, а за ним ещё несколько человек, которые выглядят примерно так же, как Юнги, одетые в тёмную одежду, устрашающе. — Босс, я от Хосока. Он велел вам передать… — Помолчи, — прерывает Чонгук, глядя на Суджин. — На сегодня свободна, Со Суджин. Жду завтра на работе. Суджин встаёт, кланяется и ждёт хоть какого-нибудь намёка, что Юнги нужно подождать снаружи, но он даже не смотрит в её сторону, и ей приходиться покинуть помещение в замешательстве. Что такого произошло, что Юнги ворвался так неожиданно, и что важнее, почему Чонгук так взволновался и выгнал её, оборвав Мина на полуслове? Это не даёт ей покоя, пока она идёт по холлу, но не успевает зайти в лифт, чтобы унестись вниз, как её выдёргивают из него, накидывая повязку на глаза, затыкая рот и связывая руки. Последнее, что Суджин видит перед тем, как отключиться от удара в висок — человека в маске с нашивкой инициалов 'JH'.