Глинтвейн и шампанское

— Heaven if you sent us down, So we could build a playground, For the sinners to play as saints, You'd be so proud of what we've made. I hope you got some beds around, ‘Cause you're the only refuge now, For every mother, every child, every brother, That's caught in the crossfire. Stephen — Crossfire

— Ты, прости, ч т о?! — неверяще воскликнул Алан, едва не потеряв управление автомобилем. — Не ори, полоумный! И за дорогой следи. Если влетим в кого-нибудь, то это будет только на твоей совести, — шикнул Гекидо на него. — Да, я согласился с ней сотрудничать, и в этом, заметь, нет абсолютно ничего сверхъестественного. Мы ведь не имеем права заранее утверждать, что именно она убийца. — Но 50% указывают на это! — А остальные 50% на совершенно противоположное!       Андант, конечно же, полагал, что Алан будет в шоке от поспешно принятого им решения и ждал, да, примерно такой реакции, какую и получил, поэтому не рискнул сообщать ему последние новости в их кабинете, да и в принципе в пределах здания спецслужбы, а завел разговор лишь когда они уже отъехали почти на другой конце Бруклина. — Гекидо, — обеспокоенно начал светловолосый, — ты ведь не хуже меня знаешь чем это может быть чревато. — Знаю, — брюнет безэмоционально пожал плечами, отвернувшись к боковому окну. Сейчас он снова чувствовал себя никем иным, как провинившимся ребёнком, словно в тот раз — с Прайд, — только сейчас ему было намного-намного хуже. Это ведь Алан, который его как облупленного знает! — Ну, и почему же тогда? Нет, я не сомневаюсь, — тем временем продолжил тот, — если ты сделал именно так, как сделал, значит так было нужно. Но в чём причина? Какие-то новые подробности в деле? Приказ от начальства? Или же, — парень хитро улыбнулся, — ты в Эренберг влюбился?       От последней произнесённой фразы Андант резко дёрнулся, как ударенный разрядом тока. — Чего?! — моментально вспылил он. — Тише, тише, — в защитном жесте выставив руки перед собой — благо, в этот момент стояли на светофоре, — заговорил парень, — я же просто предположил. — Дурацкие у тебя предположения, знаешь ли.       Брюнет поглубже вздохнул, успокаиваясь. Отчего-то сама мысль претила ему — нет, вы только подумайте, он влюбился в Ани! — и казалась до невозможного абсурдной, просто невероятной. Нет, девушка вовсе не была ему противна, а даже наоборот. Гекидо неоднократно признавался сам себе в том, что она ему симпатична, но не настолько, чтобы, прямо-таки, влюбился. — Просто, — наконец произнёс он, — я хочу ей помочь. Приказ от начальства — ты заметил? — крайне некорректный… — Докатились, приказы от начальства у него некорректные. — Кхм, так вот, — брюнет сдержанно кашлянул в кулак. — «Доказать, что убийца — она». Но что, если это вовсе не Ани? Ладно, хорошо, добуду я на неё какой-то магией вне Хогвартса улики, но факт по-прежнему остаётся фактом. Невиновная Прайд будет сидеть в камере, не видя света белого, а настоящий убийца продолжит свободно, без зазрений совести, если таковая у него, конечно, есть, разгуливать по Нью-Йорку. Какой же смысл тогда всё это делать, а?       И Алан прекрасно осознаёт, что никакой, но вслух не произносит, а лишь сильнее хмурится, глядя на гладкую дорогу, и резко сворачивает к бордюру, буквально обрывая подскочившего на месте и даже ударившегося головой о потолок друга на самой середине его пламенной тирады. — Проблема не в самом твоём решении, — тихо говорит он, — а в том, что с тобой будет, если обо всё узнают, ну, там, — Алан многозначительно указывает наверх. — В Раю, что ли? — Гекидо!       Честно, иногда он просто терпеть не мог его чувство юмора. То улыбки от него не дождёшься, а то в самой хреновой ситуации, что, казалось бы, хуже не придумаешь, включается режим Петросяна Евгения Вагановича! Из крайности в крайность! Третьего не дано! — Ал, я знаю к чему ты клонишь, — неожиданно серьёзно говорит Андант, понижая голос почти до шёпота. — Поэтому и рассказал всё именно тебе, а не кому-то другому. — Чтобы я прикрыл твою задницу? — Да, чтобы ты прикрыл мою задницу! — А волшебное слово?       Гекидо делано недовольно цокнул языком, закатив глаза, но светловолосый отчётливо видел, как он улыбался в этот момент. — О, милостивый государь, не соизволите ли Вы снизойти со своего роскошного ложа и помочь Вашему презреннейшему рабу, дабы тот по собственной непроходимой тупости не сгинул в небытие?       И в следующую секунду машину огласил дружный смех. Всё напряжение, горькой дымкой витавшее в салоне, словно кто-то разом откачал через чуть приоткрытое окно, и дышать стало заметно легче. Жить стало легче.       Алан, всё ещё посмеиваясь, смахнул навернувшиеся на глазах от хохота слёзы, легко хлопнул Анданта ладонью по плечу и ободряюще улыбнулся так, как умел это делать только он, мол: «Не дрейфь, прорвёмся!»       Наверное, если бы у него не было такого товарища, как Алан, Гекидо и не согласился помогать Ани, потому что без прикрытия «с тыла» ничего не получилось бы, а в Алане он был уверен, как в себе и даже больше. — Ладно, друг дней моих суровых, — наконец-то заговорил Андант, спустя затянувшуюся паузу, — ты меня во-о-он за тем поворотом высади, как обычно, и давай, до завтра.       Светловолосый без колебаний согласно кивнул и завёл машину, но с ручника не снял, услышав, что у Гекидо звонит мобильный телефон. — Алло, — он ответил практическим мгновенно, как только увидел имя, высветившееся на ярком дисплее, — ага, добрый.       «Ани небось», — смекнул сразу же Алан, но, естественно, промолчал. — Пион?.. — тем временем продолжал говорить брюнет. — Да, были здесь одни не так давно, а что?.. — пауза. — Похитили? Ты уверена?.. Хорошо, сейчас приеду. Сама только ничего не предпринимай, — и сбросил вызов. — Крёстный отец? — усмехнулся Алан. — Он самый.       Гекидо быстро закинул мобильный в свою наплечную сумку и было потянулся уже к дверной ручке, когда его окликнул не ожидавший этого парень: — Эй, ты куда это намылился? — К Эренберг. Её подругу-сожительницу похитили — Элсу. Она в квартире платок с хлороформом нашла.       И только подняв взгляд на Алана, Андант понял почему тот так внезапно притих после упоминания имени похищенной девушки. Точно! Элса! Как он сам-то раньше не догадался? — Диктуй адрес, — бросил светловолосый, уже выворачивая на дорогу. — Тоже на ночь глядя решил свежим воздухом Статен-Айленда подышать? — съехидничал в ответ тот, но бумажку с улицей и номером дома, подписанными ещё Гридом, отдал.