***
Жизнь в особняке не была такой уж сложной. Как-никак хвостатая школа выживания умела подготовить и не к такому. Вещи, поначалу вызывающие удивление, потихоньку приедались, да и поступки Аэронов притуплялись и воспринимались как нечто должное и обыденное. По крайней мере, Леви уже не боялась поначалу столь странных волшебников. Привыкла, приняла и просто полюбила. Наблюдая за ними сквозь призму родной гильдии, она не могла не отметить порой чисто родительских замашек и дружеских подколок. Даже Анна, несмотря на свое ворчание, вредность и присущее ей хамство умудрилась привязаться к ним. Она, конечно, отнекивалась, обзывала всех идиотами, ругалась и устраивала пакости, вот только постоянно вспыхивающее в глазах беспокойство за них, за хвостатых, не вызывало сомнений в ее родительских качествах. Но все же не признавалась. Казалось, Аэрон попросту стыдно в подобном признаться, ведь не в ее правилах так сильно беспокоиться о чем-то или о ком-то. Сумасшедшая мамочка, отрицающая, что любит своих вредных детишек. Впрочем, об этом и так все знали. Только молчали и улыбались. Как-никак показательно смутить Аэрон они всегда успеют. Но больше всего МакГарден нравилась именно Эндж. Просто в какой-то момент красивая волшебница крепко запала в душу, вызывая дружескую улыбку и теплый взгляд. Анжелика – добрая, светлая кудесница. Любит помогать и поддержать в трудную минуту. Умеет рассмешить и добавить к любому занятию веселую минутку, порой бывает строгой и не гнушиться устроить многочасовые нотации, от которых так и хочется залезть на стенку и притаится мошкой. Желательно мертвой. Так что характер у нее немного не удался. Впрочем, с Анной не поскандалить порой просто не возможно, а уж когда эти двое находятся в одном помещении… жди беды. Недаром Габриэль говорит, мол, если хочешь мирно проведенных переговоров, включая наличие Аэрон при этом – Аннушку проще вырубить и кляп в рот. Для надежности. Зря он это тогда сказал, особенно нашим. Да и что с них взять? Мальчишки же. Им больше по вкусу практические подтверждения гипотез, нежели теоретические. Такие уродились, а может, и гильдия воспитала в столь оригинальном духе. Но это не отменяет того, что полетали Нацу с Греем тогда знатно. С матом, дракой и разборкой. Анна же как? Человек мирный, совестливый. Почти. Главное, ее лабораторию не трогать и в личное пространство не влезать, что те с успехом и нарушили. Причем, по обоим пунктам. Хорошо хоть выступить уже успели, а то мумии в цирке – звучало бы слишком оригинально даже для их цирка. Леви же действовать на нервы руководителям не собиралась, так что жизнь в особняке для нее была довольно спокойной. Только в главную библиотеку не допускали. Сначала тренировки изматывающие, после которых не то, что читать, даже думать не хотелось. Потом сомнения из-за выступления и некоторое облегчение, когда она наконец-то узнала личность напарника. А после стало не до этого. Все закрутилось, завертелось, унося эмоции в непрекращающийся водоворот неповторимых ощущений и уловок. У несчастной МакГарден порой даже создавалось ощущение, будто Тигрис находится вне времени и пространстве. Слишком все здесь было по-другому, не правильному. Но такие мысли были не к спеху, сейчас хотелось наконец-то прогуляться в библиотеку и заняться ее изучением. Хоть немного, самую малость. Ведь так интересно узнать, то что изучали много веков назад. Леви нисколько не сомневалась, что такие люди, как Аэроны, не станут забывать историю и ее истоки. Глубоко в душе волшебница радовалась, что столь сильные маги не принадлежат ни одной из сторон. Против таких бы врагов вряд ли кто смог бы выстоять, а в роли союзников те слишком непредсказуемые, а оттого и смертельно опасные. И все это понимают. Даже вечно дурашливый Нацу и тот же надменный Лексус. Делают вид, что все прекрасно, вот только на самом деле… А впрочем, она может и ошибаться. Сила порой не главное. Без умения применить ее в правильном ключе победы не видать, как своих собственных ушей. Тот же Драгнил с легкостью мог бы сокрушить Эльзу, отнесись он к их бою серьезно и включи собственный, весьма немаленький интеллект. Только Нацу предпочитает дружбу и верное плечо в бою. Хотя судить не ей. При всей магии слов, внутренний стержень должен быть не просто крепок, он обязан стать несокрушимым, а при крайней нужде – и гибким. Ей пока до подобного далеко. А Леви не унывает, с такими друзьями она не пропадет и совсем скоро с легкостью сможет защитить их сама. Внезапно появившееся время хотелось использовать с пользой, тем более на горизонте зрела очередная пакость от Аэрон, именуемая сюрпризом. И никто не знал, какого окраса окажется ожидаемая “прелесть”. Так что следовало поторопиться с личными делами. Пунктик на библиотеку Аэронов у Леви возник давно. Теперь же следовало воплотить его в жизнь. Лениво потянувшись на кровати, девушка с удовольствием повернулась на спину. Комната, выделенная Аэронами, оказалась просто превосходной. Солнечная, яркая, с песочными обоями и высоким потолком – о такой можно только мечтать. Особенно утром, когда на грани восприятия виден сонный мираж, когда счастье перемешано с редким кошмаром, когда хочется все изменить. И каждый шаг до окна – бескровно выигранный бой. Босиком по холодному по полу, зябко поежится, в сторону сдвинуть белоснежные шторы, тихо вздохнуть, неловко поморщится от яркого света и наконец-то дернуть задвижку. И распахнутое окно с ворвавшимся утром – новая страничка в книге, именуемой жизнью. Первые лучи солнца лениво затанцуют на зеркалах, комодах и широком шкафу, а потом, весело перемигиваясь, переберутся на алые балдахины. С визгом прокатятся по нежному шелку, чтоб после ласково-ласково коснуться щеки сонной волшебницы. Кана лениво поморщится и быстро повернется на другой бок, стараясь ухватить быстро ускользающий сон. Леви же только засмеется… Натянуть ярко-голубое платье дело минуты. Леви весело жмурится, подбегая к окну и подставляя лицо солнечным лучикам. Длинная челка падает на глаза, загораживая обзор. Путь кончики мягкие, но все же немного острые и постоянно отвлекают. МакГарден неловко встряхивает волосами, стараясь убрать мешающие пряди, только зараза-челка все равно возвращается на место. Девушка тихо вздыхает и поворачивается в поисках подходящей заколки. Пара минут, и она танцует перед зеркалом, укладывая непослушные волосы. Все готово, и настроение просто чудесное. Подхватывая магические очки, девушка быстро направляется к выходу. Поиски легендарной библиотеки ждут. Коридоры у Тигриса длинные, порой там не горит ни один светильник. Они извиваются подобно хитро-придуманной змейке, теряющей хвост в бесконечной лестнице. А внизу этажи без количества и нужных чисел. В таком особняке боязно ходить в одиночку, ведь потеряться легче возможного. Леви тоже немного страшно, но желание найти хранилище редких книг гораздо сильнее. Ради подобного стоит поплутать по коридорам. Провести пальцами по грубому дереву, ощутить прикосновение древности. Девушке подобное нравится. Стены у коридоров странные, кажется, что они живые, и внутри бьется сердце, и упрямо двигается кровь. Вначале грешить на больное воображение казалось делом привычным, все же чтение книг развить фантазию прекрасно умеет. Вот только после был рассказ Вильяма, и догадки обрели некий смысл. Больше не казалось странным, будто кто-то невидимой рукой ласково проводит по волосам или же нежно-неловко дает подзатыльник. Двери, возникающие в нужных местах, изогнутые перила, вовремя дающие опору. Да, особняк порой любил подпакостить, поставить в неудобное положение, смутить не по-детски, но опасно подставить или же устроить серьезную травму – подобное никогда. Похоже, характер хозяев прекрасно прижился в столь необычном артефакте. Очередной поворот, и задумавшаяся девушка врезается в проходившего мимо волшебника. От неожиданности Леви неловко летит на пол, но опомнившийся маг успевает ее подхватить. Собираясь поблагодарить, МакГарден поднимает глаза и встречается взглядом с… Жераром. И слова в горле застревают. Тому тоже неловко. Взгляд смущенный и руки деть некуда. Не то время, не то место и не тот человек, с которым можно попасть в подобную ситуацию. Девушка уже на ногах и поспешно отходить немного в сторону, подсознательно. Фернандес же понимающе улыбается. - Извини, – первой решает заговорить Леви. – Я просто задумалась и не заметила тебя. - Ничего страшного, – привычно усмехается парень. И сказать дальше нечего. Пересеклись же едва ли не впервые, да и не знакомы толком. И враждебность легкая тоже присуща. Впрочем, последнее сказано слишком сильно. Скорей недоверие. Она же его совсем не знает, лишь внешний лоск члена Совета и мага, чуть не погубившего ее друзей Этерионом. Да, он помог в последнюю встречу самой хвостатой гильдии, только чаша весов все так же клониться в сторону. Белого? Черного? На этот вопрос ответит лишь общество, ибо мнение собственное внешним миром в учет никогда не идет. - Кстати, Жерар, – окликает уже собирающегося уходить Фернандеса Леви. – Ты не знаешь, где здесь находиться библиотека? – девушка старательно улыбаться и смотрит с надеждой. Доверие с предубеждением подождут, любимые книги важнее. - Как ни странно знаю, – из вежливой улыбка становиться более теплой. – О месторасположении библиотеки я узнал в первую очередь. Иначе бы со скуки умер, – хмыкает парень. На мгновение Леви счастливо улыбается, а в глазах зажигается яркий огонек предвкушения, но тут же быстро затухает. Идти с Жераром? С магом, побывавшим на всевозможных сторонах и предавшим не раз? А Эльза ему верит. И Нацу с Греем полностью приняли в свою компанию. Может, это она ошибается, раз за разом вспоминая грехи, промахи и забывая о светлом? Хватит. Пора перешагнуть через шаблон и дать шанс сбежать от предупреждений. - Ты не покажешь мне библиотеку? – вопрос не смелый, только пробный. Пусть решает сам Фернандес. Волшебник раздумывает, немного хмуриться, мысленно взвешивая каждый вариант и будущее последствие. И решается. - Конечно, покажу. Идем.***
Нацу нравится жить в столь странном особняке. Кругом катавасия, радостный смех, коварные подколы и забавные выступления. Без вражды, злой правды и желания утопить противника в скользкой грязи. Только соперничество, атмосфера друзей и в меру сложные задачи. Второе место, где его принимают таким, каким уродился. Со всем своим несдержанным характером, вспышками гнева и желанием порезвиться по драконьим меркам. Здесь не выставлено ничего напоказ и чаще всего прикрыто фасадом полупросьбы-полуприказа. И так удобно всем. На сцене он собран, исполнителен, почти гениален, воплощая все до мельчайших деталей. И пусть первое выступление слегка не удалось, но овации зрителей, их восторг и восхищение имели место быть, а значит, номер не провален, и хозяева цирка довольны. Руководители нисколько не идеальны и тем привлекают еще больше. Габриэль строг, но уравновешен. Вильям весел, но отчаянно мудр. Эндж порой чересчур беспокоится. А Анна… есть Анна. Аэрон любит придраться и вывести из себя, придумать обидную кличку и завалить тренировками. Только делает все не просто так. Манера выражать чувства у каждого разная. Впрочем, он ее понимает. Порой легче рассмеяться, заперев горечь глубоко внутри. Знающие поймут и помогут, а другие – для того и маски, чтоб скрываться со всей возможной искренностью. Только вот от себя не убежишь. Тигрис огромен. Питающая его магия всемогуща, и не каждый успевает уследить за всевозможными изменениями. Ничего не исчезает, просто меняется, приобретая многогранный формы и причудливые оттенки. Только есть исключение. Табу, а может, просто константа, задающая тон изменениям. Есть старая обшарпанная лесенка, закрученная в спираль и всегда своими пятьдесят семью ступенями ведущая наверх. Есть неприметная дверца с круглой позолоченной дверной ручкой. Замок в ней давно сломан, а дверь немного поскрипывает, как та пожилая леди, вспоминая о своих давних амурных делах. А за дверью целый мир – крыша распахивает свои дружелюбные объятья, приглашая полюбоваться дивными странами в поднебесье. Здесь грязно и тускло, но в тоже время веет чистой свободой. Под ногами трескается давно обвалившаяся черепица, а рядом ветер гоняет обрывки старой газеты. Но так хорошо. И персональная пустота беспокоить не собирается. По крайней мере, не здесь. Драгонслэеру нравится это место. Усесться на пол в позе лотоса, не обращая внимания на мертвецкий холод, закрыть глаза и просто слушать. Тишину. Отдаленно улавливать шелест листьев из Аэроновского сада, тихое жужжание мошек, невнятные разговоры друзей. Понимать и осознавать не хочется ничего, только слушать мелодию и отдыхать душой. А неприметная дверца снова скрипит. Так по-стариковски. Вошедшая Анна лишь застывает на пороге и недоуменно косится на спокойного Драгнила. Нацу слышит, как она разочарованно вздыхает, раздумывая об уходе. И парень надеется, что передумает. Аэрон и так уставшая с постоянными синяками под глазами и мутным взором. Слишком задумчива в последнее время, чересчур неосторожна. - Надоело играть? – невозмутимо интересуется парень, а рука, потянувшаяся к ручке, замирает в воздухе. Аэрон задумчиво кусает губу, по-прежнему решая остаться ли. Нацу глаза не открывает, впрочем, ему и не нужно. Пусть отношения между ними не заладились, зато он ее понимает. И Анна это знает, потому остается. - Сложно сказать, – нарушает тишину Аэрон. – Я не играю роли, я просто живу, иногда вставляя палки в колеса судьбы. Хотя чаще всего эти самые палки мне и приходится вытаскивать, – улыбка у Анны горькая, натянутая до последнего слова. Решение принято, продиктованное усталостью, а может, и скукой. Сесть рядом с Драгнилом не составляет труда, как и после, положить ему на колени голову и с наслаждением закрыть глаза. Нацу лишь улыбается, а после гладит ее по волосам. Глаза вновь открыты и устремлены в небо. - Вы не люди, – в голосе звучит отнюдь не вопрос, а закономерное утверждение. - Так и ты не человек, сын дракона, – ухмыляется девушка. Позорно сбежать с поля боя, пусть и словесного, отнюдь не в ее характере. - Когда ты собираешься рассказать нам правду? – задать очередной вопрос не сложно. Но вот ответит ли? - В идеале – никогда. Только чаша весов не в моем распоряжении, – тяжело вздыхает Анна и переворачивается на бок. – Сегодня обо всем уже будет знать Фрид. Конечно, есть вероятность, что он ничего не расскажет, только зеркало уже треснет, и лишь дело времени, когда крошечные осколки выпадут наружу. - Джастин человек чести и, если понадобится, будет молчать до самой смерти, – хмыкает Нацу, задумчиво перебирая темно-каштановые пряди. Когда-то они были сиреневыми, почти баклажанными, но после эксперимента, где Аэрон умудрилась лишиться половины косы, цвет тоже канул в небытие. Впрочем, этот оттенок подходил ей гораздо больше, делая ее менее странной. - Если попросить, не скажет, – соглашается Анна. – Только вот мне хочется правды. - Ты странная, – фыркает Нацу. – В твоих руках все, но делать ты ничего не хочешь. - Не хочу, – послушно соглашается девушка. – Я просто вижу больше тебя, потому и стою на месте. - Не идти вперед, значит бояться, – укоризненно качает головой драгонслэер. - Черт! Мне надоело с тобой соглашаться! – громко возмущается Аэрон, садясь на колени. Драгнил лишь с сожалением выпускает роскошные волосы из рук. Проследив за его взглядом, волшебница страдальчески морщится, но послушно подставляет голову. Нацу улыбается и начинает аккуратно заплетать косу. - Можешь не соглашаться. Только выбери путь. Неизвестность сводит с ума. По себе знаю. - Я приму твой совет, Драгнил, – любуется сделанной косой Анна.