Причуда, изменившая мир

      Благодаря умельцам со строительными причудами город стремительно восстанавливался от нанесенного ущерба, но сердца людей было не так легко исцелить. Пусть эти люди вновь и струились по улицам города до работы и обратно, однако в лицах их поселился мученический надрыв от пережитого ужаса. И как бы ни светились вечно заряженные оптимисты и как бы по телевизору ни лилась ода победе, героизму и возвращению в прежнее русло, а все знали и видели, как загружены крематории, как забиты полицейские участки, как герои даже не пытаются натянуть свою натренированную годами улыбку на лицо.       И в такой ситуации выпускать ролик, где кучка порочных героев признается в преступных действиях, было кощунством и лицемерием. Изуку понимал это, тонко ощущая настроения масс, поэтому на первом собрании заявил о переносе выхода видео. По его мнению, что бы они сейчас ни выложили — все это оказалось бы несвоевременным и вызвало бы только недоумение и гнев.       — Как бы прискорбно это ни звучало, мои труды пошли насмарку, но я не могу не согласиться с тобой, юный Мидория. Мы попали в очень щекотливую ситуацию, и наши позиции весьма шаткие, — с присущей ему театральностью высказался Сако, сидящий напротив Изуку и едва не сбивший экспрессивной жестикуляцией чашку кофе.       — Смотря, чего мы хотим добиться, — вмешался в разговор Хэй, частенько поглядывая на Мистера Компресса во время всего обсуждения. — Если мы хотим понизить рейтинг героев, который согласно недавнему опросу и так упал на пятнадцать процентов, то ролик лишь усилит это недовольство. Но есть вероятность, что на нас ополчатся, и тогда уже и наш рейтинг упадет. Хотя для того, чтобы было чему падать и подниматься, нам необходимо создать общественную организацию.       — Организацию? — переспросил Изуку, упорхнув в мир Идей и Планирования Изуку Мидории.       — Конечно, тогда мы можем собрать людей, например, пострадавших от рук героев, и выдвигать требования по ужесточению аккредитации на выдачу лицензий или даже присоединению героев в штат полиции. Тогда на них будут наложены определенные ограничения, а в случае нарушений — санкции.       Прорываясь сквозь поток сложных формулировок, Изуку все же понял, чего хотел добиться Хэй, и произнесенное звучало достаточно убедительно, чтобы взять курс на осуществление этого плана.       — Только вот попрошу учесть, — прочистив горло, парировал Ацухиро, — что мы начали свой путь с похищения героев, а это не очень-то позитивный бэкграунд, чтобы привлечь к себе толпы последователей. Боюсь, пока в правовом поле мы ничем не лучше злодеев, люди не станут нас слушать.       Воодушевление Мидории тут же сошло на нет. Слушая своих союзников, Изуку понимал, какая же пропасть в знаниях лежала между ними, оттого он чувствовал себя глупым, ведь не решался и даже не знал, как и с чем втиснуться в разговор. С тоской мешал чай, хоть сахар уже давно растворился, прямо как надежды на озарение, и смотрел на черно-белые фотографии людей, жизнь которых выглядела издевательски светлой и беззаботной.       — Что решаем? — послышалось сбоку.       Мидория оторвался от снимков и очутился между двух вопрошающих взглядов, от них ему стало не по себе. Опять от него хотели получить решение, из-за которого опять мог кто-то пострадать. Он не мог. Не желал ни участвовать, ни тем более брать ответственность единолично за такого рода вопрос. Мидория тут же опустил взгляд в чашку, трусливо сбежав от двух пар глаз, а сердце так и колотилось в груди.       — Думаю, стоит повременить пока и обдумать все еще раз, — прервал молчание Сако, спасая Изуку. — От решения, что мы примем, будет многое зависеть, так что торопиться нет необходимости.       — Хорошо, — в конце концов согласился Хэй. Мидория внутренне ликовал, когда как снаружи нацепил маску серьезной задумчивости и чинно отпил чай.       На средства Хэя Изуку и Ацухиро сняли себе небольшую квартиру в трехэтажном доме рядом с продолговатой аллеей, втекающей, словно река, в громадный парк. Осознав, что без тренировок ослабнет и не переживет следующую встречу с Бакуго, Мидория каждое утро после переезда выходил на пробежку. Голова его была забита одним — поиском ответа на поставленный Хэем вопрос. Поэтому он продолжал избегать подобных мыслей, сбегая из дома. Сако тоже частенько пропадал, приходя только под ночь, а уходил сразу же, как только Изуку отправлялся бегать. Мидория никогда не спрашивал, куда он уходил, понимая, что это не его дело. Да и Ацухиро, если бы не захотел отвечать, мог извратить ситуацию в свою пользу. Потому и лезть не было смысла.       Прошла неделя с их первого совещания, и Хэй собрал их снова, однако начал не с прошлого диалога, а с накопленных им данных. Как оказалось, в интернете гуляли фотографии и видео, на которых Изуку помогал людям, даже каким-то образом смогли заснять издалека кусочек боя с первым Ному. Все гадали, кто же этот таинственный герой, как его зовут и почему его заслуги игнорируют и герои, и телевидение. Мидория смотрел на все это с осторожным скептицизмом, ведь в своих глазах он не сделал ничего такого, чтобы получить столь всеобъемлющее внимание. Но все-таки радость за то, что приблизился к своей мечте, стремительно перевесила недоверие.       — И мое любимое, — Хэй открыл другую вкладку, где кто-то сравнил Изуку с видео и с фотографии, отметив похожесть одежды и комплекции. На парня накинулись люди, считавшие своим долгом спасти неизвестного героя от клеветы и приравнивания к похитителю.       Изуку прыснул со смеху, читая все эти комментарии.       — Ты предлагаешь мне подтвердить, что это был я?       — Пока герои бились со злодеями, спасать людей выпустили учеников Юэй, но ты был там раньше их. И ты же пошел биться один на один с Ному. Все знают, на что ты способен. Как бы мы ни развивались, какие бы достижения в области науки мы ни делали, а все еще подсознательно следуем за теми, у кого есть сила, так что да, я думаю, это будет еще одним нашим козырем.       И вот опять он ощутил это умственное превосходство Хэя над собой. Противопоставлять этому было нечего.       — Кстати, я написал сценарий к ролику, — хакер протянул им два листа с распечатанным текстом. Старик принес чай. В этот раз малиновый.       Пробежавшись по сценарию, Мидория застыл в изумлении. Все, что они успели обсудить, уже отпечаталось на белом поле ровными черными строчками, складно составленными в предложения. Даже Сако похвалил Хэя, а это дорогого стоило.       — Ты действительно думаешь, что это сработает? Я не знаю, просто создать организацию наверняка сложно. Да и как это все будет работать?       — Я возьму это на себя, тебе не о чем волноваться, — приободряющее ответил Хэй.       Сако ничего не ответил против в этот раз, поэтому Изуку решил сделать так, как предложил хакер.       И второе видео разлетелось по сети, сорвав куш на недовольстве людей, оставшихся один на один с Ному. Там были критика и неспособности героев выстоять против злодеев, и того факта, что пришлось призывать на помощь учеников даже с первого курса. Также были показаны огромные суммы бюджета, спущенные на содержание штабов и бессчетного количества героев; признания похищенных в собственных преступлениях. В конце было объявление о создании организации, что боролась бы с насилием со стороны героев и защищала бы людей без причуд.       Изуку перезаписывал видео много раз, стараясь выложиться на полную и излучать уверенность, а значит, и правоту. Он сам монтировал ролик, потратив на это весь день. Пока не стал доволен результатом. После публикации Мидория вышел из кафе и поднялся на первую попавшуюся многоэтажку. Свесив ноги с крыши, он подставил лицо ветру, который уже перестал впиваться морозными иглами, а дарил приятную прохладу, остужавшую его пыл.       Вернувшись в кафе где-то через час, а может, и через два, Изуку застал Хэя за ноутбуком, впрочем, как и всегда. Ацухиро же куда-то ушел, что совсем не удивило Мидорию. Хозяин вынес к ним небольшой торт, сразу же разрезал и собрался было уйти, но Изуку попросил его остаться и поесть с ними. Он хотел расспросить его о многом, но так и не решился, лишь пошутив, что из-за их постоянных встреч старик теряет огромную прибыль. Тот даже не изменился в лице, а Мидория почувствовал себя глупо.       — Я плачу ему достаточно, чтобы это заведение использовалось только нами. И вообще, все это пространство — причуда, а использовать ее он может, если в нем находится не больше пяти людей. Ну и когда его здесь нет, то нет и кафе.       Изуку удивленно уставился на старика, который выглядел смущенным. Он щелкнул пальцами, и ретро-кафе исчезло, а вместо этого появился клуб с диско-шаром и диджейским пультом. Они же по-прежнему сидели за столом, только тот уже был не деревянный, а пластиковый, как и стулья. Никакого перемещения под собой Мидория не ощутил. Еще щелчок — и они оказались в помещении с бассейном. Этот трюк хозяин проделал еще пару раз, переместив их в библиотеку, кинотеатр, кальянную и бильярдную. Запас помещений у старика оказался на удивление огромным и поражающим воображение: наверняка демонстрация всех комнат заняла бы порядочное количество времени. Но старик будто почувствовал, что интерес к причуде иссяк, поэтому отменил ту, попросив ребят перед этим встать. Хэй недовольно буркнул что-то себе под нос, когда как Изуку послушно последовал словам старика. И тут все столы, стулья, отделка и остальные вещи в помещении исчезли. Остались только голые бетонные стены.       — Так здесь ничего нет, — не удержался от высказывания очевидной мысли Изуку.       Не успел Мидория моргнуть, как вернулось на место привычное наполнение с деревянными столиками, свисающими с потолка лампами и снимками счастливых людей. Старик и Хэй сели, Изуку постоял с секунду и тоже сел, мысленно пребывая в восхищении от подобной причуды.       — Твое видео на первом месте рекомендаций. Поздравляю.       — Спасибо, — ответил Мидория, чувствуя неладное. — Это ведь ты постарался?       — Небольшие манипуляции. Ничего такого, забей.       Он и не хотел знать, и корил себя за несдержанное любопытство. Мидория заставил себя поскорее забыть о своих подозрениях и просто порадоваться успеху, ведь теперь у него есть что-то не связанное ни с героями, ни со злодеями. Он будет помогать людям, и это все, что должно волновать.       На следующий день Хэй прислал идею для следующего ролика по присланным на почту их организации историям. Изуку сразу же согласился, нырнув в это дело с головой.

***

      Прежде чем начать записывать материал, он читал статьи и смотрел различные интервью, пытаясь за ничтожно малое время, по сути, обучиться профессии журналиста, чтобы невзначай не сказать что-нибудь бестактное, разбередить старые раны или ненароком надавить. Не все люди согласились на камеру рассказать свою историю. А были и иные. И слушать их истории, при этом задавая наводящие вопросы, оказалось тяжело для Мидории. После каждого такого интервью он вылетал из дома, наспех попрощавшись, а потом просто плакал посреди улицы. Ему приходилось почти всегда наблюдать, как голос людей, такой спокойный и сдержанный в начале записи, начинает постепенно дрожать, потом повышается, горло схватывает спазм и им тяжело дается каждое слово, но каждый из них упорно продолжает говорить, проглатывая окончания, а в глазах стоят слезы, которые искажают картину мира, но их не заботит подобный пустяк: сознание снова переживает тот момент, как сотни или тысячи раз до этого. Часто Изуку не выдерживал и сам плакал — тихо, чтобы не оказаться лишним шумом, мешающим погружению в чужое горе. Это их личное, пусть и болезненное. Утерев слезы, люди иногда улыбались, но в этой улыбке сквозил тот надрыв. Который приходил к ним в кошмарах долгое время. Который от воспоминаний заставлял тело реагировать именно так. Который никогда не заживет до конца и уж точно никогда не исчезнет.       На выпуск уже хватало материала, но Изуку решил для себя: пока Хэй присылает адреса, он будет приходить, будет утешать их, плакать с ними, неумело подбадривать, пусть и осознавая каждый раз, как это ничтожно мало в масштабах пережитой ими трагедии.       На улице становилось теплее с каждым днем, весна стремительно захватывала город, так что теперь он шел на очередное интервью в спортивной кофте с капюшоном и в маске, с тревогой пробираясь по знакомой улице, где они с матерью жили до переезда. Необузданное волнение охватило его, когда он увидел родную крышу. Пока Мидория с каждым шагом подходил все ближе, постепенно показывался и угол дома, и окна, и дверь. Но последняя была не той, которую он помнил. То же и с кремового цвета жалюзи, что заменили уютные занавески. Почти бегом Изуку пронесся мимо, стараясь лишний раз не думать о том, что у него больше нет дома.       Жилье пострадавшего показалось смутно знакомым. Изуку начал сомневаться, но все равно постучал. Дверь открыл худощавый подросток с впалыми щеками и лилово-черными синяками под глазами. Нездоровый вид дополняли всклоченные сальные волосы, потрескавшиеся до крови бледные губы и сгорбленная, как у старика, спина. Мидория ужаснулся, но виду не подал, заходя в прихожую с гэнканом, впрочем, обуви там не стояло.       — Я бы не советовал разуваться. — От этого безжизненного голоса Изуку словно обдало могильным холодом. Он сглотнул и перешагнул порог.       — Вы писали нам на почту и дали согласие на съемку, — начал Мидория, но остановился, когда парень исчез в темном провале дома.       Сконфузившись, Изуку прошел за ним, пытаясь не наступать на разбросанный повсюду мусор. Затхлый воздух поначалу драл легкие, но через некоторое время пришлось свыкнуться. В комнате стоял мрак, и единственным источником света оказался экран компьютера, отбрасывающий на голые стены мертвые тени предметов. Одинокий диван посреди полупустого зала вызывал смешанные чувства, а когда в него погрузился парень, Изуку ощутил сосущую безысходность. Хозяин дома пугал своим безразличием и покорностью. Мидория растерялся.       — Можете рассказать на камеру подробности случившегося с вами?       Тот попытался что-то сказать, но вместо этого лишь невнятно прохрипел. Мидория достал из рюкзака бутылку и протянул парню. Тот жадно глотал, пока вода не закончилась. Наконец оправившись, он произнес:       — Хорошо, — его голос напоминал шелест осенних листьев в глухом лесу. Изуку пришлось постараться, чтобы звук на записи был приемлемым. — Мы поехали семьей к морю. Группа злодеев захватила отель, где мы жили, через полчаса прибыли местные герои. Их быстро одолели, стали угрожать расправой, если они не выполнят условия.       Он вдруг задрожал, уставившись в одну точку. Мидория почувствовал, как по спине пробежал холодок. Отчего-то голос парня показался ему до боли знакомым, это еще больше делало атмосферу пугающей.       — Один герой не согласился, его тут же убили. Другие после такого испугались, поэтому плясали под дудку злодеев, выполняя всю черновую работу. Они занимались тем, что обшаривали карманы постояльцев и собирали ценности. Меня связали так сильно, что веревка до крови впилась в тело, я пытался хоть как-то ослабить их, но в итоге мои действия расценили как попытку побега. Герой в панике кинулся ко мне и своими когтями проехался мне по спине. Он видел, куда нужно бить, чтобы лишить меня причуды.       Парень повернулся спиной к Мидории и задрал футболку. От увиденного у Изуку пересохло в горле, и он нервно сглотнул. Вспомнил. Красные крылья остро отпечатались в памяти наряду со взрывами. Теперь от них остались лишь обрубки, сшитые умелой рукой хирурга. Он поправил футболку и развернулся.       — Если бы тогда на помощь не пришло подкрепление, я бы умер. В любом случае, на шум отреагировали злодеи, которые решили не разбираться в произошедшем и открыли огонь в нашу сторону. От пуль меня спас тот герой, весьма иронично, не так ли? — Парень повернулся к камере, Изуку от шока застыл посреди комнаты, ощущая на себе пробирающий до костей холод его взгляда. — Но вот моих родителей и братишку некому было загородить.       — Что стало с остальными героями, которые помогали злодеям? — этот вопрос он задавал каждому из участников интервью и еще ни разу не получал нормальный ответ, поэтому даже не питал каких-либо иллюзорных надежд.       — Почти все из них взяли новые геройские имена и продолжили работать, один ушел в отставку. Этот инцидент замяла правительственная организация. Они предложили мне большие деньги за то, чтобы я не предъявлял претензий погибшему герою. Тогда я не осознавал, но сейчас понимаю, что они запугали меня, сыграли на том, что я обязан ему жизнью, а на эти деньги я могу оплатить университет. Мне до сих пор кажется, что, откажись я тогда, меня бы убили. Но теперь мне все равно. Моя жизнь кончилась, меня лишили причуды, семьи и будущего. Пока мои сверстники пытаются стать кем-то значимым в этом мире, я ничего не могу сделать.       Он замолчал. Запись остановилась. Изуку не знал, что делать в таком, казалось, безнадежном случае, но решил, что может попытаться достучаться до сидящего напротив. Пусть в прошлом он и глумился над слабыми, сейчас ему необходима любая помощь.       — Знаешь, надо мной всю жизнь издевались из-за того, что у меня не было причуды. Но я не сдавался, терпел и верил, что придет день, когда все изменится. И представляешь, он наступил. Я хочу помочь тебе и другим преодолеть эти боль и отчаяние, переступить страхи и сомнения на пути новой жизни. Если хочешь, ты можешь прийти к нам. На визитке номер. Нужно позвонить, чтобы узнать адрес. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе.       — Прости меня за все, Мидория.       Брови Изуку поползли вверх, на глаза навернулись слезы.       — Причуда не главное. Без нее можно жить.

***

      Вернувшись в квартиру, он сбросил с себя одежду и ринулся в душ, растирая докрасна кожу в попытке смыть с себя все. Но от той грязи, которой окатил его бывший мучитель, не избавиться ни водой, ни мочалкой, ни мылом. То была беспомощность. И Мидория тер в исступлении кожу, а на него лилась горячая вода. Пар заполнял душевую, заползал в легкие и оседал там, томно удушая. Ничто не заботило его сейчас так, как слова, заставляющие кровь застыть в жилах. Одногодка, краснокрылый полный мальчишка с недюжей силой и по-настоящему ужасающей жестокостью, на которую способны только дети, стоял тощим призраком в тени коридора, словно нечисть, боящаяся солнца как огня, и мертвой душой сказал:       — Я слабак. И всегда им был. Бабушка умерла в прошлом месяце, а я не смог. Испугался.       Изуку уже стоял с той стороны, где свет, тепло и тонкий весенний аромат, а эти слова вырвались стрелой из чужого нутра и ударили прямо в центр, сыграв на струнах души самую мрачную из мелодий.       Не хватило сил вернуться, шагнуть во мрак, схватить его за мятую кофту и встряхнуть что есть мочи. Мидория так и смотрел на него в оцепенении, пытаясь выудить из безразличного ко всему лица хотя бы что-то человеческое.       Дунул ветер, скинувший маскировку с лица Изуку, а входная дверь скрипнула и закрылась с оглушительным грохотом. Мидория поправил капюшон, накинул вторую лямку на плечо, развернулся в сторону станции и пошел задумчиво.       Уже на полпути к дому он сокрушался насчет случившегося. А после и вовсе напридумывал себе сотни вариантов, как должен был поступить. Но поезд уехал: Мидория ушел, сделав вид, что не услышал признание — этот крик о помощи, на которую человек до последнего надеялся.       Выйдя из душа, Изуку натолкнулся на Сако. Тот протянул телефон, сказав, что Хэй звонил. Мидория наспех вытер волосы и кинул полотенце на кровать, параллельно читая сообщения и новости. Власти выступили с заявлением о немедленном освобождении пленных героев, но умолчали насчет лишения их лицензии. Это его не устраивало, однако гласность позволяла надеяться на то, что они не проработают ни дня после освобождения.       Раздался стук, Ацухиро не стал ждать и сразу открыл дверь, а затем вальяжно прислонился к стене, скрестив ноги и руки.       — Звонил? — только и сказал он.       — Пока нет, — ответил Изуку, вдруг осознав, что Сако точно бы услышал, ведь стены в квартире были тонкие. — Но ты ведь не за этим пришел?       — Бинго! — Мистер Компресс выставил вперед руку и направил на него пистолетик из пальцев. — Хотел узнать, как продвигается работа над роликом.       Мидория заподозрил неладное, ведь все это время Ацухиро намеренно избегал его, а тут вдруг решил поинтересоваться. Хотя Изуку сразу же отбросил подозрения, решив, что доведет себя до нервного срыва, если будет подкармливать вездесущую паранойю.       — Скоро сяду за монтаж, — как можно обыденнее произнес он.       — Чудно! — заулыбался Сако. — Кстати, не знаешь, почему наш сверхгениальный хакер назначает встречу только в одном месте?       — Не в курсе. — Изуку понимал, к чему клонит Ацухиро, но не хотел докручивать эту мысль, сея очередные подозрения на его счет. Хэй дал ему возможность, и он не хотел ее лишиться.       — Очень жаль. — Сако скривил обидчивую мину и томно вздохнул. Изуку уже знал, что последует дальше. — А то у меня вдруг появилась странная мысль… Впрочем, ничем не подтвержденная… Что он просто-напросто скрывается, а то и вовсе в бегах. Но, конечно, это мои беспочвенные переживания, ничего не имеющие со здравым смыслом.       Он хохотнул, Изуку кисло улыбнулся в ответ, а в голове его зарождался диссонанс. Сако просто не доверял Хэю или же подозревал его в чем-то? Был ли для этого повод? Чего хотел добиться Ацухиро, высказав свое предположение? Мидория хотел спросить, но решил не ввязываться в это заведомо проигрышное словесное состязание.       — Думаю, тебе стоит спросить у него лично.       Изуку отвернулся и подошел к шкафу, где рылся в небольшой стопке вещей намеренно долго, чтобы Сако кинул свое «Обязательно» и ушел. Стоило закрыться двери, как Мидория натянул кофту, вернулся за полотенцем и напечатал сообщение Хэю. Через пару минут хакер ответил:       «Приходите вечером, надо кое-что обсудить».       Уголки губ Мидории дернулись, он устало вздохнул и уставился в открытое окно. Вдруг он будто бы впервые по-настоящему понял, что настала весна. Пышным нежным цветом разродилась сакура, толпы людей ринулись в парк насладиться этим поистине прекрасным зрелищем, захватив с собой покрывала и корзинки с едой. Он открыл окно, и его обдало ароматом цветов и зелени, от палаток по всей округе разносился запах жареных морепродуктов и мяса.       Мидория сглотнул, желудок завывал, моля о еде. Он пошарил по карманам и выудил мелочевку. Этого должно было хватить на одну порцию, не больше. Опять перед ним встал вопрос денег — в силу возраста и обстоятельств Изуку не знал, как его решать.       Задушив в себе голод, Мидория закрыл окно и погрузился в монтаж ролика. Где-то через час снова стук в дверь, и вот Сако бесцеремонно ввалился в его комнату с пакетом в руке. По комнате разлетелся аромат свежеприготовленной еды, слюни заполнили рот.       — Такими темпами наша организация вмиг лишится своего лидера, если ты не будешь вовремя есть.       Лидер. Это слово обожгло, подарив вспышку головной боли. В последнюю очередь хотелось быть главным, да даже предложи ему место героя номер один — Мидория без раздумий отказался бы в тот же момент. Время показало ему, к чему должен быть готов лидер и чего от него требуют, и это же время вновь играло с ним, закинув на место лидера снова. Будто проверяло его на прочность или же нахально издевалось.       — Спасибо.       Мидория принял пакет и достал две пластиковые емкости. От жара на крышке появились капельки влаги, руку приятно согревало. Он осознал, как замерз, когда от пары кусочков, закинутых наспех в рот, растеклось тепло по всему телу. Сако не стал надолго задерживаться в квартире, сказав, что сразу пойдет в кафе. Изуку ничего не ответил, только и успевая закидывать в рот еду.       К Хэю он опоздал, зато закончил монтировать видео. Ацухиро уже был там, попивая кофе. Для Изуку же хозяин бара привычно подал чай с жасмином. Мидория вытащил флешку и отдал хакеру, а когда они досмотрели ролик, Хэй похвалил его, но с такой интонацией, будто был чем-то недоволен.       — Что-то не так?       — Да нет, просто я подумал разбавить интервью подтверждающими документами, но кое-кто нам знакомый начисто избавился от улик.       — Опять они, — зло выплюнул Мидория, сжав кулаки. Поистине ужасающие враги, о силе и возможностях которых они могли только предполагать. — Значит, выкладываем так?       — Постой, у меня есть идея, не знаю, выйдет или нет, но можно попробовать организовать живую встречу для всех недовольных сложившейся ситуацией.       — Но как же герои? — возмутился Изуку. Идти прямо в ловушку он не собирался.       — А что, если это будет согласована с властями? Мы можем попытаться устроить встречу, где вернем героев, как они и требуют, а еще отдадим тех двух Ному.       Мидория задумался. План был весьма сомнительный, но мог сработать. Предугадать ответную реакцию властей было невозможно, но Хэй предлагал лишить их возможности выбирать: либо они соглашаются обменять героев, либо нет. Отказ мог ударить по их репутации, однако люди останутся против похитителей. Им надо как-то сгладить углы.       — Если власти откажутся, предлагаю отпустить героев, — предложил Изуку. Он было собрался объяснять почему, но и Сако, и Хэй поддержали это решение. Все понимали, что это выигрышная для них позиция. — Но если согласятся, мы окажемся в невыгодном положении.       — Верно.       Повисло мрачное молчание. В интернете разгоралась буря: на их аккаунт подписались тысячи людей. Спорная деятельность порождала критику, впрочем, весьма понятную. Могут ли люди, нарушающие закон, добиваться улучшения прав уязвимых групп или же они за громкими речами скрывают свои куда более серьезные преступления? Конечно, Изуку сам загнал своих в это положение, а значит, и вытаскивать тоже должен он.       — Мы должны отречься от своего темного прошлого, — сказал Изуку, акцентировав внимание на слове «темное». — Знаю, этого недостаточно, чтобы изменить общественное мнение, но я вижу необходимость сделать первый шаг.       — Скорее всего, после такого заявления нам предложат сдаться добровольно, что будем делать тогда? — спросил Сако, подперев голову рукой и уменьшив дистанцию между ним и Мидорией.       — Значит, нужно сделать так, чтобы они отказались, — отрезал Хэй.       — Всего-то, — с лисьей улыбкой пролепетал Ацухиро и хмыкнул. Хакер бросил на него недобрый взгляд. Изуку не мог понять, что между ними происходит.       — Вероятно, придется сыграть роль хороших парней, — заключил Сако после молчаливых переглядываний с Хэем. Улыбка словно прилипла к его лицу. — Нужно отловить несколько преступников и сдать полиции, тогда герои посчитают, что их насиженные места пытаются у них отнять, поэтому будут давить на власть, чтобы всякий возможный диалог между нами оказался невозможным.       — Это может сработать. В любом случае люди увидят, что их налоги идут на содержание тех, кто не так эффективно справляется со своей работой.       — Отлично! — хлопнул в ладоши Сако. — Решено: мы с юным Мидорией занимаемся поимкой преступников, пока ты организовываешь встречу. Как раз у меня на примете есть парочка вариантов, некогда состоявших в Лиге Злодеев. Сейчас занимаются контрабандой и делают на этом весьма неплохие деньги.       — Завидуешь? — с насмешкой спросил Хэй.       — Ни в коем случае.       Сако рассказал Изуку все, что знал, об их причудах, силе, характере и навыках. Недолго думая, они решили пойти этим же вечером без плана и подготовки. Мидория знал: уж с кем с кем, а с Мистером Компрессом невозможно проиграть. Потому напрасно не беспокоился. И оказался прав: уже к ночи они вернулись домой, громко смеясь и шутя над бестолковостью противников. Сако гримасничал, точно передавая тупое удивление на лицах преступников перед тем, как они попадали под влияние его причуды. Изуку забыл, когда в последний раз так много смеялся до боли в животе.

***

      В один из дней, когда они уже выложили интервью с пострадавшими от рук героев и назначили встречу, ему позвонил Сатору и попросил о встрече. Изуку недолго думая согласился. На душе потеплело.       Все дни теперь были полны забот, о прошлой команде — его товарищах и друзьях — времени подумать совсем не оставалось, так еще и чувство вины не позволяло ему связаться с ними, боясь обжечься грубым отказом. И страх этот настолько въелся в подсознание, что Мидория невольно признал подобный вариант на сто процентов достоверным. А теперь оказалось, что все совсем не так. И он радовался ошибке.       На место встречи Мидория пришел на полчаса раньше. Он был не в силах находиться в квартире. Сако удачно слинял, освободив Изуку от лишних объяснений.       Место Акио выбрал отличное: небольшой сад, скрытый от посторонних глаз домами. Цветы пока что не росли, зато кусты и деревья сплошь усыпали мелкие бутончики будущих листьев. Изуку успел обойти весь периметр несколько раз, даром, что ли, рука человека создала этот сад похожим на лабиринт: круговорот кустов выбрасывал на небольшую клумбу с всполотой землей без единого корешка и травинки — образец мастерства садовника. Когда приходилось нырять в другой водоворот зелени, то Мидория оказывался перед таким же пятачком земли. Побочные тропинки соединяли между собой клумбы, а главная дорога вела к каменному саду, возвышающемуся в самом центре композиции. Изуку присел на скамью, облокотился на спинку и задрал голову к небу. Ни облачка. Хорошо.       Он услышал приближение гостей издалека и удивился их количеству. Мидория почему-то ждал только Сатору, а вот появление Даби стало для него сюрпризом. В глаза сразу бросились перемены в их внешнем виде. Так Изуку сразу увидел, что потрясающей длины косу заменила короткая стрижка, у другого же лицо совсем побледнело, приняв какой-то сероватый оттенок. Шел Даби как-то не так, слишком неторопливо, будто бы опасаясь чего-то. Сатору постоянно оборачивался к нему, кидая озабоченные взгляды. На их фоне Мидория совсем не изменился, пусть внутри него что-то и умерло тогда со смертью Ётаро.       Изуку торопливо встал, когда они только вышли к каменному саду. В голове роился миллион вопросов. Мидория бегал глазами то к одному, то к другому, но ни один из них надолго не задержал на нем взгляд, чтобы стоящий перед ними не отважился спросить.       Он подошел к Сатору и Даби — дерганный, взволнованный до предела, совсем не осознающий, почему это с ним происходит.       Акио что-то произнес. Изуку решил, что ему послышалось, поэтому переспросил.       — Мы хотим вступить в твою организацию.       Конечно, Сатору позвонил именно за этим. На что он надеялся?       — Мы больше не занимаемся похищением героев, — откуда-то из глубин вышли эти слова. Он все еще не оправился от обмана ожиданий.       — Думаешь, мы не смотрели видео? — ответил Сатору. — Мы бы не пришли сюда просто так. Я обязан тебе жизнью.       Так вот почему он здесь. Изуку почувствовал, как кислорода в легких не хватает. Хотелось закричать, чтобы выплеснуть все то сожаление, неутихающее горе, бесконечное чувство вины, но Мидория молчал, задаваясь только одним вопросом: почему вместо того, чтобы обвинить, Сатору чувствовал себя должным. Это неправильно. Так быть не должно.       — Но это не обязывает тебя присоединиться ко мне. Лига осталась в прошлом, теперь ты можешь делать что хочешь.       Сатору замолчал, потупив взгляд на землю. Казалось, эти слова задели его за живое. Изуку чуть не взвыл от досады.       — Ты не понимаешь, — вдруг произнес Даби. Его голос звучал тускло. — Нам больше некуда идти. Все эти банды и группировки — шайка слабоумных идиотов: у них нет цели, они просто есть. Тем более каждый из них настроен против Лиги. Сунемся туда, нас сразу убьют. Вернуться в общество? Да посмотри на меня, какая нормальная жизнь?       Он развел руками и вскинул голову чуть кверху, чтобы солнце в полной мере осветило лицо, усыпанное ожогами и металлическими клипсами.       — Мне дорога обратно закрыта, — как-то совсем тихо сказал Сатору.       Даби сразу же продолжил:       — Тебе же нужна сила, не так ли? Команда, которая будет выполнять грязную работенку, лезть в самое пекло. Думаешь, пару преступников отловил, так герои тебя считают за своего? Не глупи, для них ты враг, и это уже никогда не изменить. Они когда-нибудь нападут. Уверен, что сможешь в одиночку отбиться от альянса героев?       Да. Верно. Изуку знал, что клеймо похитителей героев им не смыть, но и наращивать боевую мощь казалось не лучшей идеей. Они только стали разбираться, как все должно работать: потихоньку набирали сотрудников, нашли место для штаба, подыскивали юристов и адвокатов, которые бы отправляли дела пострадавших в суд. И принять двух бывших членов Лиги Злодеев? Изуку задумался: чем же он лучше них? Чем Ацухиро Сако лучше? Ничем. Они все связаны с Лигой, так что это лишь пустые отговорки. Перед ним стояли люди, нарушившие приказ Шигараки, ждавшие его, Мидорию, до последнего, что только доказало Томуре их причастность к предателю Изуку Мидории. Он не мог закрыть глаза на это, не мог бросить их на произвол судьбы. Погрузившись в размышления, Мидория вдруг достиг той точки осознания, которая открыла для него простую истину: Изуку доверяет им, доверяет даже больше, чем Сако или Хэю. И на кого ему еще полагаться, если не на них?