Куроко-чи, ушибся?

Всю ночь меня мучали мысли о моем соулмейте. Голубоглазый парнишка крепко засел в голове. Поднявшись с кровати, я долго рассматриваю свое отражение. Надо бы избавиться от усталого вида, так на встречу с Курокушкой нельзя. Может я узнал его лишь вчера, но он моя родственная душа, а значит я обязан с ним подружиться. Лучше, конечно, сразу попытаться влюбить его в себя, но сомневаюсь, что это так легко получится. Я уснул довольно таки поздно, поэтому встал лишь ближе к обеду, а тренировка с Куроко-чи назначена на два часа. Значит мне стоит поторопиться чтобы все успеть. На скорую руку позавтракав и сходив в душ, сажусь за письменный стол. Так, мне нужно завоевать сердце скромного и незаметного паренька. Как это сделать? Капли с мокрых волос скатываются на обнаженную спину. Точно! А что если перед ним походить без футболки? Физическую форму я все-таки не растерял. Хотя нет, глупость, это его только смутит. Да и вообще почему я решил, что он такой уж стеснительный? Наше с ним общение продлилось не более двадцати минут. Это он на первый взгляд такой, а на деле может быть еще пооткрытее меня будет. В потоке мыслей всматриваюсь в небольшие часы, чаще всего исполняющие роль будильника. Несколько раз прослеживаю взглядом то, как стрелка делает полный оборот, прежде чем замечаю, что уже половина второго. Еще немного и я опоздаю. Закинув мяч в специально приготовленный заранее рюкзак и надев футболку, выхожу из дома, и быстрым шагом направляюсь в сторону баскетбольной площадки. Мне повезло, и я пришел на место, даже сохранив небольшой запас времени. Куроко-чи пока нет, поэтому есть возможность немного потренироваться самому. На досуге я прочитал, что один из самых сложных элементов в баскетболе – это двуручный данк со штрафной линии. Именно это я и решил начать отрабатывать после небольшой разминки, которую начал, не дожидаясь голубоглазого. Но даже по окончании разминки Куроко-чи так и не появился. Тяжело вздохнув, я впервые попробовал выполнить этот элемент, но, как и ожидалось, безуспешно. Осознание очередной, девятой по счету, неудачи захлестывает, и я с силой ударяю мяч о покрытие площадки. Отлетев, он прокатывается еще несколько метров и останавливается у ног очень недовольного Куроко-чи. - Кисе-кун, так нельзя, - мой малыш неодобрительно качает головой, - у меня тоже многое не получается, но я пробую снова и снова, не вымещая свою злобу на мяче, - вышел довольно длинный для него монолог или он и обычно так говорит? Как же я хочу узнать тебя настоящего, Куроко-чи! - Прости, - я вновь улыбаюсь, наверное, это выглядит глупо. - И ты меня извини, Кисе-кун, у меня возникли небольшие проблемы, и я вынужден был задержаться, - он вновь поклоняется мне, все-таки Куроко-чи слишком культурный. Как бы я не просил поделиться со мной своими проблемами, он лишь пожимает плечами, уверяя, что справиться со всем сам. Чем дольше я нахожусь рядом с ним, тем больше становится моя симпатия к нему. Хочется сказать любовь, но нет, для этого слишком рано. Когда дело доходит до баскетбола, Куроко-чи становится еще более серьезным. Не знаю почему мне так кажется,ведь он и до этого не особо улыбался. Может быть это мое чутье как его соулмейта? Да нет, бред. Просто в это время, он не обращает внимание ни на что другое. Вот и сейчас, когда после его очередного промаха, я подхожу к нему сзади, практически вплотную, он вздрагивает, явно не заметил. У моего малыша совершенно не получается забросить мяч в корзину. Я уже несколько раз показывал ему как это делать, но прогресса практически нет. Поэтому не сдерживая свой порыв, я подхожу к нему, повторяя контур его тела. Вместе нам удается сразу же отправить мяч по нужной траектории. Пока Куроко-чи радуется маленькому успеху, я вдыхаю запах его волос, совсем мимолетно, ведь этот непоседа срывается за укатившимся мячом. Тренировка длится еще около часа, и за это время у Куроко-чи получается попасть в корзину без моей помощи лишь один раз. Но, кажется, что это только для меня ужасно плохой результат, малыш же светится от счастья. Пока он переводит дыхание, я решаю не терять возможности и приглашаю Куроко-чи прогуляться по парку. Похоже он слишком рад от мимолетного успеха, ведь я вижу всего его: обычно так тщательно скрываемые, эмоции. На мгновение малыш удивляется, а после одобрительно кивает, попросив лишь еще одну попытку. Куроко-чи такой милый, когда смущается. Я всего лишь купил ему мороженку, ведь на улице так жарко, а оно поможет ему охладиться. Сегодня он намного более живой: скромно улыбается, иногда смеется. Может он все знает? Но тогда почему ничего об этом не говорит? Хотя, я ведь тоже молчу. Но у меня другое, я не хочу его спугнуть. А он может просто стесняется, не может же такой лапочка вот так вот сказать, что он мой соулмейт. Отойдя от ларька с мороженым, мы садимся на ближайшую лавочку. - Куроко-чи, ты любишь ваниль? – я с любопытством смотрю как он увлечено облизывает мороженку, - просто ты оба шарика такие выбрал. - Да, особенно мне нравятся ванильные шейки, - такой зайка. Хм, нет, он больше похож на котика, которого хочется взять на ручки и гладить по головке. - Кисе-кун, почему ты не занимаешь баскетболом профессионально? Ты мог бы хотя бы вступить в школьный клуб, ты не должен растрачивать свой талант. - Я никогда не задумывался над этим. Куроко-чи, ты действительно считаешь, что у меня получится? – Я с неким удивлением смотрю на этого серьезного малыша. - Да, я бы очень хотел встретить тебя на следующем Зимнем Кубке, - как же мило он улыбается. Можно мне его обнять? Навряд ли, хотя хоть что-то из этого получить я могу. - Куроко-чи, если ты так думаешь, то я непременно попробую себя в этом виде спорта. Но за это я могу у тебя кое-что попросить? – Он практически полностью поворачивается ко мне, заглядывая в глаза. – Я бы хотел пригласить тебя в парк Арасияма, это в Киото. Осознав услышанное, Куроко-чи сразу же возвращается в прежнее положение. Облизывая подтаявшее мороженое, он не произносит ни слова. И лишь управившись с ним, поднимается и встает напротив меня. - Хорошо, Кисе-кун, встретимся завтра ближе к обеду на ближайшем вокзале, - он так искренно улыбается и уходит. Мне остается смотреть ему в след и так же широко улыбаться. Куроко-чи, как же я хочу, чтобы ты был моим.