***
Кэнди села на холодном полу комнаты, невероятно похожей на её гримёрку в цирке, где всегда было сыро и холодно, а запах затхлости не выветривался никогда. Она друг припомнила, что будет дальше и поспешила искать выход, зная, что по крайней мере в старой версии Рая всегда есть дорога, и ей срочно нужно найти выход. То есть что-то, что здесь не так. Девушка прикинула, пытаясь как можно быстрее отыскать несостыковку, уже чувствуя приближение мужчины к двери. Она расшвыривала вещи в разные стороны, понимая, что глаза уже застилает пелена слёз, и что ей срочно нужно выбраться иначе… Дверь распахнулась, громко ударяясь о стену, и вошёл мужчина. Головой она ясно осознавала — на самом деле это Гавриил, такой тёплый и пахнущий карамелью, но всё внутри вопило бежать, что есть мочи, ведь повториться тот кошмар, произошедший много лет назад. Директор вытер алое лицо, заваливая девушку на пол, и придавливая её весом своего тела. Он подтащил валявшийся рядом сломанный гобелен, выдирая из него металлическую пластину, занося руку перед ударом, отражая сталь в её перепуганных глазах. И Кэнди поняла где искать выход. Она не станет терпеть это на сей раз, — это и будет её выход. Девушка увернулась, перекатываясь на бок, тут же вскакивая на ноги. Она выдрала из рук ошарашенного мужчины импровизированное оружие, занося над директором. Гавриил говорил, что вся её нелёгкая жизнь — процесс создания и развития души. Тогда всё встало на свои места и больше она не является той слабой духом девчонкой, над которой может издеваться каждый. Просто только ближе к концу её истории, архангел наконец сообразил, как действительно следовало воспитывать оболочку. И она не подведёт. Что-то щёлкнуло, и мрачный коридор за выбитой дверью сменился строгим интерьером идеально белого холла, и Кэнди вылетела из уголка своих воспоминаний, припоминая алфавит в поисках личногоГлава тридцать третья: Малахия
14 августа 2019 г. в 09:41
Самандриил просто смотрел на ссутулившиеся плечи поблекшего глашатая, который только что вышел из комнаты, примерно понимая, что произошло. Оно и не удивительно, да и Чуму понять можно было, но ведь бывает что-то треснет внутри и всё, и больше не останется ничего.
Ангелу было больно на это смотреть, ведь он понимал, что потерять того, с кем связывают воспоминания, всё равно что потерять память, будто всё, что он делал, стало менее реальным и важным, чем несколько часов назад. Альфи заметил тихо крадущегося Шерлока, с понурыми ушами, который двигался так тихо, что заметить его было практически невозможно.
Глашатай вздрогнул, вдруг почувствовав прикосновение влажного носа детектива, с крупными грустными глазами, тут же обернувшегося в человека:
— Рано ты сломался, — Холмс положил руку ему на плечо. — Чума ведь отправила её на Небеса, так что попробуй всё вернуть, и у меня кое-что для тебя есть…
Детектив вновь став собакой унёсся в свою комнату, оставив приободрившегося архангела наедине. Гавриил вдруг понял, что если с вами пытается поговорить голый мужик, то это не так уж и критично, мало ли что может быть.
Когда Шерлок вернулся, в его зубах торчало нечто, что сразу добавило глашатаю бодрости и сил, ведь это был чёрный скрученный свиток, перетянутый золотистой лентой, скреплённый Божьей печатью.
— Боже, Ушанка, ты где его нашёл?!
— Это не я, — Холмс вновь сидел рядом с ним в человеческом обличи. — Твой братец Люцифер специально нас в Ад посылал именно за этим.
Глашатай подорвался, переворачивая всю мебель на своём пути, что бы громким криком оповестить всех, что они отправляются на Небеса.
Рая Ада Дина Винчестера.
Убегая за поворот, она едва бросила взгляд на свою дверь, уже не успевая ничего прочесть, однако надпись определённо состояла из двух слов: имени и фамилии. Но девушке было сейчас не до этого, она пробегала коридор за коридором, наконец замечая как минимум сотню Динов Винчестеров, не в каждую же ей заглядывать?
Вдруг раздался звук шагов, и к ней явно кто-то бежал, заметив беглянку. Она приложила ухо к двери, расслышав громкую песню, одну из любимец охотника — значит, точно не та. Кэнди всё прислушивалась, понимая, что времени у неё не осталось вообще, как расслышала до боли знакомый голос.
Из-за угла появился Гавриил, заключая девушку в объятиях, но та немного отпрянула, стараясь поскорее завершить своё предназначение, чувствуя, что силы вот-вот её оставят, ведь негоже чужеродной душе быть на Небесах. Девушка не была человеком и всё это место отвергало её саму, стараясь вытеснить, словно соринку. Но она должна была успеть.
Бальтазар не обнял её, а просто повалил на землю, настолько сильно стискивая, что из глаз малышки брызнули счастливые слёзы, пускай и ненадолго, но она могла вновь почувствовать его тепло, и лёгкий ненавязчивый аромат алкоголя. Следом за ангелом подошли и Шерлок, и Сэм, и Самандриил. Они показывали ей большие пальцы, стараясь хоть немного приободрить, уже зная, что у глашатая есть план.
Архангел указал на одну из последних дверей, за которой и находился нужный им Дин. Дверь громко заскрипела, пуская всю компанию в комнату, где просто сидел к ним спиной охотник: неподвижно и никак на них не реагируя. Хотя спустя секунду, стоило Винчестеру обернуться, как всё стало ясно, ведь его глаза горели синевой, а совсем рядом хохотала Астарта, у которой сидела на рука Чарли, запуская пальцы под платье Богини.
— Надо же как сильно вы хотели вернуть Бельчонка, — Божество хихикнуло, щёлкнув пальцами и все вокруг прибились к стенам, не в силах пошевелится. — Чудесно ведь сработали всадники: там словечко, там слёзы, — она кивнула на Чуму и Войну. — На самом деле, Смерть не освободится если ты вернёшь Дина, это ложь. Вы просто сами ко мне пришли и надо же, у вашей Карамельки осталось всего десять минут.
Женщина всплеснула руками и над головой Кэнди появился небольшой циферблат, на котором живо утекали секунды.
— Но мне будет так грустно просто всех вас убить… — Иштар надула губы, вывернувшись из-под рыжеволосой, медленно приближаясь к девушке. — Тогда, я хотя бы действительно развлекусь за эти минутки, будет весело!
Божество вновь щёлкнуло пальцами и все перестали задыхаться, сползая по стене. Гавриил недоверчиво оглядывался вставая, и помогая поднялся Бальтазару. Губы Инанны растянулись в хищной улыбке и выставив руку вперёд она продолжила:
— Спасайтесь, если сможете.
И все побежали, так быстро как только могли. Райские коридоры вились, но ангелам прекрасно были известны любые закоулки, любые щели, ведущие наружу. Они повернули ещё раз влево, налетая на дверь одного мужчины, через уголок которого всегда можно было выбраться через портал в Канаду.
Они ввалились, вдруг чувствуя единственный щелчок, после которого наступила кромешная тьма, и то, что было рядом с ними издавало ужасающие звуки: то словно раскаты грома, то журчание воды и вдруг лёгкое потрескивание. Что-то ходило вокруг них, между ними, осторожно прикасаясь к каждому, немного покалывая кожу. Создавалось впечатление, что с ними играю в «Двенадцать стульев», стоит свету вспыхнуть, и тому, на ком остановится эта тварь — больше не жить.
Оно что-то лепетало им на неизвестном языке, как вдруг вновь включился свет, и их догадки не оправдались. На самом деле тварей было три и все они замерли возле Шерлока, и лишь по их бесформенным чёрным телам катались сразу с десяток глаз, непрерывно глядящих только на Холмса.
И существа атаковали, молниеносно, моментально. Уже никак нельзя было разглядеть напряжение, поз перед броском, ничего. Да и самого детектива видно не было, только чавкающие звуки, которые издавали твари, разгрызая его плоть.
Вместе с Шерлоком перевернулась и табличка циферблата над головой Кэнди, где теперь оставалось уже меньше девяти минут. Гавриил, вырвавшись из странного ступора, схватил девушку под руку, выбегая из захваченного Рая.
— Нам нельзя искать выход, наверняка все порталы так охраняются, — их обогнал Бальтазар, на бегу оглядываясь по сторонам. — Думаю, стоит попробовать спрятаться в Эдеме.
Всей толпой они вбежали в самую огромную центральную дверь, за которой начинался вовсе не сад, а летний лес, где кружили прекрасные белые птицы, беспрерывно поющие свои песни. Деревья росли небольшими группками, к одной из которых и подлетели все они, уваливаясь за толстыми стволами. Кэнди отчаянно вглядывалась в перекошенные лица команды, стараясь не отводить глаз, чтобы запомнить каждое их движения, вновь и вновь собирая в своей голове, словно пазлы. Однако отвести взгляд пришлось. Прямо над головой Самандриила что-то заскрипело.
Стараясь не делать резких движений, Кэнди запрокинула голову вверх, и её глаза тут же расширились от понимания, что бежать им теперь некуда. Наклонившиеся к ним древесные лапы схватил сразу двоих, за одежду, кожу, волосы, поднимая над землёй. Подлетевшие Сэм и Альфи неистово закричали и им вторил высокий голос Кэнди, которая никак не могла понять, что происходит.
Ветви с разгоном швырнули два мужских тела друг на друга, создавая настоящий шторм своими ветвями, заставляя оставшихся на земле лечь, в надежде, что их не зацепит, да и следить как ветви терзают мужчин было выше их сил. Как вдруг всё замерло, и девушка осторожно подняла голову, замечая над собой Сэма, которого забросило на толстые ветви, сплетающиеся между собой. Голова охотника низко свисала, глаза были закрыты — похоже, он потерял сознание, но стоило Кэнди так подумать, как на лице Винчестера появилась гримаса — так выглядят люди, пробуждаясь от кошмарного сна.
Все облегчённо выдохнули, надеясь, что всё обошлось, как вдруг девушка округлила глаза, заливаясь невыносимым визгом. Её лицо в тот момент выражало слишком большой спектр эмоций, чтобы кто-то вообще мог понять, что происходит: то растерянность, то тревога, то осмысление, то холодящий ужас.
Со всех сторон их окружали они, и эти они вырастали прямо из стволов, словно ветки, — смесь синей смолы, и чёрной древесины. Корявые древесные руки тянулись к Самандриилу, пронизанному одной из веток, они были сплошь покрыты блестящей жидкостью, глянцем сверкавшей на солнце. За руками вылазили и вытянутые головы, длинные шеи, выступы плечей, худые тела, которые тут же набросились на Сэма и Альфи, хватая за одежду.
Винчестер понимал, что им просто нужно слезть вниз, но живот ангела был насквозь проткнут веткой, так что он пытался сам, но липкие руки древесных людей уже натягивали его кожу до предела, не давая выпутаться. Кэнди быстро подскочила, пытаясь протянуть охотнику руку, отчаянно крича, чтобы тот не думал сдаваться. Но её свалил на землю Бальтазар, подхватывая на руки и не давая сказать и слова, потащил сопротивляющуюся девушку прочь из сада.
Она так старалась выкрутиться, чтобы помочь спасти Винчестера: один раз из-за неё уже тот погибал — больше не хотелось, так что она должна была ему помочь, но крепкие руки Бальта не давали даже пошевелиться, так что ей просто оставалось смотреть, как вместе с жуткими раскатами грома, древесные люди тащили тела мужчин себе во рты: безобразные, наполненные той самой синей смолой.
Пещеры захлопнулись, раздавливая двоих с такой силой, что раздался хруст, такой бывает, когда разминаешь чипсы пачке. Но кровь не брызнула, видимо эти твари ещё долго будут медленно высасывать все соки из своей еды, прорастая всё выше, становясь всё кровожадней. Даже деревья в мире Астарты были монстрами, что уж говорить о остальном…
Она вместе с Гавриилом и Бальтазаром вновь оказалась в белоснежном коридоре, где звучал заливистый голос Богини, не предвещая им ничего доброго. Кэнди старалась не смотреть на лица оставшихся, ведь каждый взгляд придавал её боли новую силу, оттого, что дорогие её люди теперь страдают, но не перестают стараться, не перестают бороться. Даже жутко, как они, сцепив зубы, несутся по коридору, хотя и понимают же — от четвёртого всадника не убежишь.
Теперь впереди маячила та самая дверь, из которой она и вышла, — её уголок. Он разительно отличался от остальных, ведь места для неё не предусмотрено. Эту дверь будто прилепили сюда, выдрав из мультика «Корпорация Монстров». Стоило им войти, и закрыться, оборвав при этом жуткий хохот Иштар, как всё вокруг наполнилось звуком журчащей воды, и запахом ила.
Постепенно, её кожу тронули капли воды носившееся туда-сюда, оседая на пол и создавая громадные лужи, в которых воды только прибавлялось. Бальтазар поставил девушку на пол, оглядываясь по сторонам, в надежде отыскать хоть что-то, что вновь откроет им дверь. Но уровень воды повысился, теперь они копошились по колено, сворачивая все вещи гримёрки в воду. Комната наполнялась всё сильнее с каждой минутой, и Кэнди чувствовала, что если сейчас утонут эти двое, мир просто остановится и не только для неё.
Никакая там Астарта не имеет права вершить что-то, не зная этому цены. Девушка взглянула наверх, замечая как четвёрка сменяется тройкой, и вдруг ощутила невыносимую боль в груди, которая не давала ей сопротивляться, но Кэнди знала: страх всегда сильнее боли. Тело подчиняется разуму, а разум — страху. Когда сильно боишься, боль отступает точно так же, как уползает в тень паук, и становится невидимой. И сейчас она немедленно позабыла о боли, едва заметив, как Гавриил схватил её за руку, выуживая из кармана какой-то чёрный предмет.
— Кэнди, — он разворачивал тот самый свиток мокрыми руками, предварительно сорвав с него печать. — Это то, что тебе поможет, оно отмотает твоё время ровно до того момента, когда ты захочешь, но исключительно для тебя, так что возвращайся в цирк и живи своей долгой прекрасной жизнью, — глашатай сам укусил свою ладонь, размазывая кровь по бумаге, которая показалась Кэнди на самом деле человеческой кожей.
Вода уже заполнила три четверти, так что раздумывать девушке было некогда, она вырвала из рук Гавриила свиток, понимая, что на ангела или архангела он вряд ли сработает, вышвыривая в кружащийся вокруг водоворот:
— Ещё чего! Я не хочу, — из её глаз реками струились слёзы. — Зачем мне начинать сначала то, где нет тебя?!
Вдруг вода отхлынула оставляя их троих посреди влажной комнаты, куда размеренно вошла Астарта, поглядывая на две минуты счётчика:
— Я передумала их топить, — она кивнула удивившейся Кэнди. Богиня подошла к Бальтазару, приобняв того за подрагивающие плечи. — Просто как-то слишком скучно. Давай он умрёт… — та на секунду призадумалась, выпячивая губы. — От боли?
Божество щёлкнуло пальцами, отдаляясь от ангела, который тут же неистово закричал, заваливаясь набок. Его обычно спокойные глаза выкатились, наполняясь слезами, а голос тут же сорвался, настолько сильным был его крик. Так что теперь он мучился беззвучно, просто раззивая рот в конвульсии.
Кэнди кинулась к нему, но ничего не могла поделать, ведь глаза Бальта быстро закатились, и припадок кончился полным расслаблением всех его мышц, лишь синие вздутые вены на его лице всё ещё немного пульсировали, окончательно добивая девушку, как она сама решила, но оказалось — это ещё не конец.
— Так-так, мой милый, — Астарта присела к Гавриилу. — А что такого мне сделать с тобой за минутку, чтобы ты на себе прочувствовал всю боль, которую причинил мне? — она схватила его за волосы, вдруг шепча странное слово на энохианском, которого не знал сам глашатай, и за его спиной раскрылись шесть громадных золотых крыла, немного затулявшими всю комнату. — Интересненько-то как!
Инанна толкнула Гавриила в спину, и тот статуей свалился лицом вниз не в силах сопротивляться. Женщина упёрлась изящным каблучком тому в спину покрепче ухватываясь за основание в его лопатках с нежными пёрышками. Кэнди хотела хоть что-то сделать, но мир словно замедлился, точнее она сама и время над её головой, будто Иштар не хотела дать девушке окончательно исчезнуть прежде, чем та досмотрит внушительную казнь.
Плоть трещала по швам, вместе со звучно ломавшимися сухожилиями и отделяющимися от кости мышцами. Крылья немного оттягивались, но на самом деле суставные мешки их просто больше не держали. Однако, Богиня кое-что не учла. Шесть пар крыльев держались гораздо крепче, чем одна её пара, так что с невероятным треском, та просто выдрала ему половину спинных костей, вместе с лопатками, разукрашивая пожелтевшие от времени стены красными брызгами, победно пиная окоченелое мёртвое тело Гавриила в лицо острым носком туфель, заливаясь победоносным криком.
Но её ликование продолжалось менее громко, но более пафосно, приближаясь к застрявшей во времени Кэнди:
— Вот видишь. А помнишь, как я сказала, что или ты, или я? Не стоит удивляться, у вас не было шансов, и знаешь к чему подошло время? — она ткнула пальцем замерший циферблат и на нём вновь стали переворачиваться последние секунды. — Ой-ой, кажется, осталось всего пять секунд, прощай, ничтожество.
Вот только дошедший до единицы счёт замер, не желая шагать дальше. Разъярённая Богиня с силой ещё раз в него ткнула, но всё лишь завертелось в обратном порядке. Иштар яростно взглянула в лицо Кэнди, которая выглядела как-то через чур счастливо, хоть из её глаз всё ещё лились слёзы. Но смотрела та куда-то за Божество, проговаривая одними лишь губами, не переставая ошарашенно пялится сквозь пелену:
— Малахия…