Их свёл маленький котёнок...

После их последней встречи прошло три дня. И все эти три дня, Адольф думал только об Иосифе. Он совсем не понимал почему и из-за чего думает об Иосифе, и почему одна мысль о нём заставляла его сердце биться всё сильнее и сильнее, а мысли о том как Иосиф называет его прекрасным и добрым человеком, краснеть. Три дня, Адольф сидел и рисовал портрет Сталина. Адольф пытался выразить все черты его лица. Он хотел чтобы эта картина была идеальна. Наконец отложив будущую картину в сторону, Адольф вышел из-за стола и направился к кровати. Подойдя к кровати, Адольф упал лицом в подушку. Пролежав от силы минуты две, он опять начал думать об Иосифе. -"Хватит, Адольф! Перестань о нём думать.." Мысленно твердил себе парень. Но как бы он не пытался отогнать от себя эти мысли, они даже и не собирались от него уходить. -Чёрт.. за что.. Тихо проговорил Адольф вслух и присел на кровати. Он грустно посмотрел в окно. Резко, широко распахнув глаза, Адольф еще больше стал таращиться на окно. -"Ох чёрт! Нет.. нет..Этого не может быть! Просто не может быть!" Он чуть ли не подскочил с кровати от пришедшей ему на ум мысли. До него дошло, то что это по всей видимости, не дружественные чувства которые он испытывает к Иосифу, а совсем другие, нежные, теплые, заставляющие от одного упоминания об этом человеке биться сердце Адольфа всё сильнее и сильнее, всё чаще и чаще. Только сейчас до него дошло что всё это указывает на то, что он влюбился. Он не мог в это поверить. В его голове вертелись три вопроса "как?" "зачем?" и "почему?" Теперь же парень думал только об одном, имеет ли к нему хоть какие то чувства Иосиф и как ему теперь быть. Он не мог просто прийти к нему и рассказать о всех своих чувствах. Вдруг бы после этого Иосиф перестал с ним общаться или ещё того хуже...Возненавидел бы Адольфа. Предположений у Адольфа на этот счёт было предостаточно. Но вот он задавался вопросом, что же ему делать?.. Недолго думая, Адольф решил написать письмо в котором напишет обо всех своих чувствах к Иосифу. Но у него никак не получалось ничего написать. На столе лежали скомканные листы бумаги с неудачными признаниями. Адольф уже не знал что и как ему можно написать и как выразить свои чувства в письме. Прошло уже приличное количество времени и письмо было готово: "Я долгое время сижу над этим письмом, в поисках слов, которые могли бы донести истинные мои чувства к тебе. И в полной мере понимаю, как же далеки слова, они не могут сравниться с тем, что я испытываю именно к тебе. Я люблю вас – эти три слова бессильны выразить количество любви, что я чувствую только к тебе." Упаковав письмо в конверт, Адольф большим почерком написал на конверте: "Иосифу". Убрав этот конверт в пальто, Адольф отправился к дому Иосифа. Зайдя в подъезд дома, он поднялся к нужной ему квартире. Адольф достал письмо и взглянул на него в последний раз. Он попытался аккуратно всунуть конверт между двери. Спустя несколько попыток у него всё таки получилось. Постояв еще пару секунд у двери, Адольф всё же решил постучать в дверь. Постучав, Адольф быстро понёсся вниз по лестнице к выходу. Тихо остановившись, Адольф прислушался. Он услышал хоть и тихий но всё же понятный звук открывающейся двери. Адольф надеялся что это был Иосиф и он уже успел увидеть это письмо. К счастью, это и вправду оказался Иосиф. Он с интересом поднял письмо и прочитал что оно было адресовано как раз таки ему. Захлопнув за собой дверь, Иосиф открыл конверт и достал письмо. Прочитав что там было написано, он очень удивился, ведь ему никогда не писали письма с признаниями в любви, да и вообще не когда не признавались в чувствах. Он никак не мог понять кто же это мог быть. Ведь ни с кем кроме Адольфа и своего давнего друга из России он не был знаком в Австрии. Но Иосиф никак не мог даже и подумать на своих знакомых, ведь его друг плохо знает иностранный язык, а с Адольфом они просто друзья и знакомые. Сев в кресло, Сталин начал думать кто же это мог быть. С этого момента прошло несколько часов. Адольф уже был дома и лежал на кровати, уткнувшись носом в подушку. Он никак не мог поверить что признался Иосифу в любви, пусть анонимно и в письме.