***
Просыпаться было тяжело. Веки, налитые свинцом, раскалывающаяся голова — не самые лучшие ощущения. Себя было жалко неимоверно. Внутри все сворачивалось в комок. Хотелось просто исчезнуть, забыть все, как страшный сон. Уже не таким пугающим виделось будущее, построенное за меня другими. Хочу, чтобы все было хорошо. Чтобы как раньше, у бабушки и дедушки. Чтобы все вернулось! За что мне это? Почему из миллиардов, миллионов, тысяч — именно я? Ну почему?! Слезы давно высохли и лишь неприятно стянутая кожа напоминала о них, да глаза, в них будто песка насыпали. Фантомные боли скручивали нервы в тугой жгут. Сжавшись на полу, зажмурилась и закричала. Не осталось больше сдерживаться. С криком из меня словно бы выходило пережитое; безобразные рыдания. Во всю силу, впервые в жизни. Уже не слезы. Самая настоящая и такая недостойная истерика. Смех до боли в животе. Уже когда начала успокаиваться, старательно примиряя себя с действительностью, со стороны лестницы услышала цокот. И буквально через жалкие секунды ко мне подлетел скулящий Осху. Дрожащей рукой я притянула его к себе и обняла, зарывшись носом в мягкую шерстку. Посапывая и недовольно урча, пес улегся рядом, упираясь мокрым носом в ключицы. Лежали долго. Я все думала и думала о бытие, о том, кто я есть и зачем вообще живу. Вспоминала слова Оскара, пытаясь хоть как-то приободрить себя. Помогало слабо, но я потихоньку начала убеждать себя, что все происходящее — моя плата. Цена, которую мне следует заплатить. И я явно еще не выплатила весь чек. А Мукуро… Я найду способ, как добраться до него. И отомщу. За все. Чего бы мне это ни стоило. Осху завозился и попытался встать, сбивая с мысли. Не хотелось отпускать его, пока он не начал ощутимо покусывать пальцы, вынуждая разжать руки. Опять легкий цокот и шум с кухни. Пришлось вставать. Вечно лежать нельзя. И от проблем, как бы это ни было ужасно, невозможно спрятаться дома. Их необходимо решать. Проходя мимо зеркала в коридоре, бросила мимолетный взгляд в него и подумала, что лучше бы не смотрела: синяки, сползшая и помятая кофта, подрагивающие руки, мешки под глазами, осунувшийся вид, распухший нос и потрескавшиеся губы. По черному кафелю катилась одинокая миска. С трудом нагнувшись, подняла ее и пошла умываться. Взгляд зацепился за наручные часы — почти четыре. Сколько себя ни жалей — бесполезно. Нужно проглотить все это и идти дальше. И нужно как можно скорее начать действовать. Каждый день на вес золота, пока у меня еще есть шанс. Немного поразмыслив, нашла телефон в кармане джинсов и набрала небольшое смс. Я не буду выполнять просьбу Дино присматреть за Тсунаёши. Нет, я сама проявлю инициативу и позабочусь о нем. Единственная проблема — Реборн. Его мотивы и цели слишком туманны, его нельзя прочитать. Горячий душ помог смыть ощущение чужих рук, да и вообще чувствовать я стала себя гораздо лучше. После, сидя в комнате, разбирала вещи, выискивая хоть какие-то толстовки и кофты, которые могли бы подойти Саваде. Мне уже объяснили вчера, какие методы воспитания использует его репетитор. За случай с лентой становилось неловко: понимание, что виноват не мальчишка, немного давило. Такеши все еще не ответил на смс, хотя прошло немало времени. Переживать еще и за него не хватало никаких моральных резервов, поэтому я продолжала заниматься необходимыми приготовлениями и монотонной работой: привела себя в порядок, приготовила одежду, собрала что-то вроде аптечки. Осталось собрать какую-нибудь еду, но это только после ответа Ямамото-младшего. Уже когда я думала откровенно забить на все проблемы и пойти читать какую-нибудь книжонку, телефон ожил. В принципе, это всегда так работает в подобных ситуациях.«Привет! Извини, не смог ответить раньше=) Телефон Тсуны — +81-ххх-ххх-хх-хх. Позвони мне, как будешь свободна, хорошо? Я переживаю за тебя».
По губам пробежала улыбка. Бесконечно заботливый и милый Такеши… Номер вбила в телефонную книгу и сразу набрала. Первые два раза — без ответа. Третий — абонент недоступен. На четвертый повезло. После того, как прошло первое удивление парнишки, откуда у меня его номер, к нему пришло смущение. Ну да, в Японии так не принято, не по правилам и бла-бла-бла. Мне сейчас не до дурацкого этикета. Собрав продукты, уложила все в походный рюкзак, с которым иногда летала. Закрепить поводок и взять в руки рулетку — на выход. Идти нужно было в лес Намимори, как я поняла, к храму, а потом по указателям к реке и вдоль нее пройти где-то около километра. Отличный шанс погулять с Осху и попробовать наладить хоть какие-то отношения, чтобы день был не окончательно спущен на мудаков. Вечерний воздух успокаивал, как и неторопливая прогулка. На душе было тяжело, но с каждой минутой все больше казалось, что произошедшее было словно и не со мной — только голова побаливала и чувствовалась вялость. На самом деле мне хотелось думать, что это обычная реакция организма на стресс. И что дальше мне будет так же немного все равно. Тонуть в злобе или отчаянии — это не тот путь, которым мне следует идти. Но забывать я ничего не намерена. В какой-то момент я резко поняла, что почти дошла. Недовольные восклицания Тсунаёши однозначно намекали на это. Перехватив рюкзак поудобнее и подозвав Осху, легкой трусцой двинулась на шум. Неприятно удивил момент, что стояла я на горе, а крики раздавались откуда-то снизу. Пришлось идти в обход. И в итоге пришла к невероятно живописной картине. Мальчишка, сидящий перед костром, завёрнутый в какую-то тряпку, и рядом с ним Реборн. Подойдя поближе, заметила, что Савада весь усыпан царапинами и синяками. — Привет. Махнув рукой, подошла к огню села рядом с Реборном. Осху, счастливый донельзя, крутился вокруг Тсунаёши. — Тебя сюда не звали, — Реборн скосил строгий взгляд в мою сторону. Я же рассматривала его внаглую; без извечной федоры на голове он выглядел более живым и, наверное, настоящим. Если смотреть со спины, то даже можно назвать обычным ребенком. Никогда бы не подумала, что у него такие жесткие и непослушные волосы. — Зачем пришла? — Реборн, это же невежливо! — Тсуна осуждающе смотрел на репетитора. Интересно, а он вообще догадывается, что его надзирателю далеко не пять лет? — Спасибо, что пришла. — Пожалуйста, — сказала и, вытянув ноги, засмотрелась на танцующие языки пламени. — Еда и одежда в рюкзаке. Вы тут еще долго будете? Видимо, этот вопрос интересовал и самого Тсунаёши — мальчик с большим любопытством и немой просьбой посмотрел на Реборна. — Столько, сколько потребуется. А ты можешь уходить. — Не хочу. У вас тут миленько: костер, природа… Не думали жарить маршмеллоу? Говорят, вкусно с печеньем и шоколадом. Легкая улыбка тронула губы Савады. Внимательнее оглядев его, заметила мешки под глазами. Да и выглядел он примерно как я — уставший и морально опустошенный. Да… Не на одну меня многое навалилось в последнее время. Осху улегся около моих ног, и я в задумчивости мяла его ушки. — Почему не ешь? Не голоден? — А? — мальчик отвлекся от созерцания костра и немного смущенно посмотрел на меня. — Ну… — нерешительно помявшись еще какое-то время, он все-таки выдал: — Мы с тобой не настолько близки, и мне, если честно, до сих пор вообще ничего не ясно. И то, что ты теперь связана с мафией… И вот это вот все, — скомканно закончил он, вновь смотря на жадные языки пламени. Я же смотрела на отсветы, которые отражались в его глазах. Такой странный цвет… Такой же, как тогда, в Кокуё. — Думаю, я смогу что-то объяснить, — задумчиво повертев кольцо на пальце, сказала я. — Нет, не сможешь. Ты уже мешаешь, — перебил Реборн. Внимательные и строгие черные глаза иглами впились в меня. — И чем же? — Иронично выгнув бровь, спокойно посмотрела в ответ. — Своим присутствием ты отвлекаешь Тсуну от тренировок. У нас нет времени на разговоры. — Я тут как раз затем, чтобы помочь ему не умереть от твоих зверств. На нем же места живого нет. Тут грязно и пыльно, а еще я сомневаюсь, что река чистая. Не думал о том, что ваш драгоценный наследник может заражение получить или заболеть? Упасть в голодный обморок? Я, конечно, не особый специалист в медицине или биологии, но неужели тренировки с самого утра и без еды дают такой большой результат? Я почему-то думала, что необходимо получать калории, чтобы тренироваться эффективно. В принципе ожидая чего-то такого от этого несносного репетитора, я заранее подготовила некоторые аргументы. — У нас нет времени, глупая ты девчонка. — Тебе жалко каких-то двадцать минут дать своему ученику отдохнуть и накопить сил? — Спорить со мной вздумала? — А если и да? Что, будешь мне опять пушкой угрожать? Так я не боюсь! — Ты слишком наглая и дерзкая. Как тебя только родители воспитывали? — Как надо воспитывали! Честная, не юлю и говорю прямо. Не устраивает? Ах, извините, не всем же быть такими скрытными, как ты! Молчаливая ненависть со стороны Реборна уже даже не напрягала. Свой резерв эмоций я вычерпала еще утром. Так что, мальчики, давайте в очередь. — Пятнадцать минут. Время пошло. Выдохнув, я открыла рюкзак, раз Тсунаёши сам не сподобился это сделать, и достала несколько коробочек. Одну выхватило чудовище, которое почему-то тут зовут Реборном. И что он мне там про мой характер говорил? Сам-то тот еще подарочек! — Спасибо, — опять легкое бормотание со стороны мальчишки. Как и все японцы, даже слишком вежливый. — Аптечка на дне, сразу под одеждой. Извини, штаны на тебя я найти не смогла — только пара толстовок. — Не стоило… — немного зардевшись, парнишка потер затылок. — Забей. Мне не сложно. Недолгое молчание, хотя и такое желанное, было прервано Савадой: — Тебе повезло. О таком брате, как Дино-сан, можно только мечтать. — Неужели? — Он всегда поддерживает меня. Я сильно удивился, что вы родственники. — Поддерживает, да? — Как иронична жизнь… Значит, вот почему ты так просил меня, Дино… — Если честно, я сама узнала об этом не так давно. Да и… — перед глазами встал образ дедушки. — Это очень долгая история. Но да, он мой брат. Так сразу и не скажешь, верно? — улыбнувшись, я провела пальцами по веснушчатой щеке. Мне сейчас нельзя показывать настоящие чувства. Сейчас я пришла проповедовать и помогать. — Аха-ха, это точно. Вы и правда как день и ночь, — Савада задумался, смотря на предзакатное небо. — Дино-сан очень светлый человек. Добрый и отзывчивый. — А я, значит, тёмная? Злая и равнодушная? — Кто бы мог подумать, что такой, как Тсунаёши, может сказать мне подобные вещи прямо в лицо. И как ему повезло, что во мне не осталось ровным счетом никаких сил на яркие эмоции или раздражение. — Что? Нет-нет, я не то имел в виду… — На самом деле, Сирша, ты такая и есть, — Реборн с нехорошей усмешкой внимательно следил за мной глазами. Ну да, видишь насквозь… Мы друг друга поняли, Реборн. — Ну, у тебя много других плюсов, Сирша… — неловко пытался загладить оплошность мальчик. — Ты очень умная! — А другие? — Что другие? — Плюсы. Ты сказал, что у меня много других. Я жду. — Хи-и! — резко замахав руками перед собой, мальчик покраснел. — Сирша! — Не надо укоряющих ноток. Мы с тобой, считай, полтора года знакомы. Не так уж и мало. Должен был немного привыкнуть. И плюсы тоже найти. — А, — глаза Тсунаёши смешно округлились, и он стал немного похож на взъерошенную сову, — так долго… — Да и уже столько всего было. — Внутри что-то неловко перевернулось. — Прости. — За что? — мальчик еще больше округлил глаза и смотрел на меня со смесью непонимания и какого-то шока. Я что, правда со стороны таким монстром кажусь? Почему такая реакция?! — За тот инцидент с лентой. Дино мне вчера объяснил, что виноват не совсем ты. — Скосив глаза на проклятого — вполне заслуженно! — Реборна, продолжила: — Виноват он. — Это была случайность на тренировке, — ответ прилетел незамедлительно. Сидит, молчит, так, будто и не о нем говорим, любуется природой. Точно же каждое слово ловит и думает-думает-думает. Разбирает меня и мое поведение на кусочки в своей голове. Не люблю такое. — И разбитые колени — тоже тренировка? А легкие издевательства из-за этого, м? — Над тобой тоже издевались?! — Тсунаеши даже подпрыгнул от такой новости. — Ну да. Если ты не заметил, я немного отличаюсь от стандартной японки. Совсем чуть-чуть. — Я как-то не подумал… Такеши говорил, что ты перескочила три класса и в школе популярна… — А Такеши и не обязательно все знать, — выдохнув, я спрятала лицо за ладонями. — Надо мной пытались издеваться. Не один раз. Но у меня получалось давать отпор. Шакалов не боюсь. — Улыбка, хоть и немного шальная, пробежала по губам. — Ты же тоже не чистокровный японец? — Ну, на самом деле да. У отца вроде европейские корни, я не выяснял. Так заметно? — мальчик выдохнул и немного ссутулился. Такие плохие отношения с отцом? Родители разведены? — Не сильно. Но двойное веко и, — пальцами провела себе по линии челюсти и скул, — в профиле угадывается. И из-за этого были издевательства? — Не только. Скорее, я просто никчемный, — пожав плечами, мальчишка палкой пошевелил костер. Яркие искры подлетели вверх. Наверное, даже похожи на быстро тающих в воздухе светлячков. Завораживающее зрелище. — В старшей школе будет немного легче. — Сомневаюсь, — нехорошая усмешка вспыхнула на лице у Тсунаёши. — Тебе легко говорить. У тебя же нет таких проблем с предметами или математикой… Да и вообще, ты же больше похожа на гения какого-нибудь, как те ребята из сериалов или игр! — Как сказать, — улыбнувшись, подумала, что мой репетитор по этому предмету не согласился бы с Савадой. — Просто много учу и сижу над учебниками. Мне не даётся легко материал, я беру его волей. Но хожу я сейчас в школу не так часто. Думаю перейти на домашнюю форму обучения, если быть честной. — Запрокинув голову, уперлась взглядом в небосвод. Вид потухающего горизонта успокаивал. — Да и учиться-то осталось где-то полтора года. Не так уж и много. А потом поступление и колледж. А там уже издевательства — дело десятое и никому не нужное. Иногда школу надо просто пережить, не заморачивайся так. — Ты даже решила, куда будешь поступать? — прозвучало растерянно и устало. Неужели так удивительно? — Да, я думала об этом ещё в начальной школе. Что? Не делай такое лицо! — Тсунаёши начал как-то странно хватать воздух ртом, явно шокированный. Такой смешной. — Я уже начала собирать бумаги. И даже приобрела документы на квартиру в новостройке через дедушку, — усмехнувшись, весело поглядела на смятенного моими словами парнишку. — А ты куда как предприимчивее, чем мне казалось, — снова вмешался репетитор. Глаза Реборна азартно сверкнули. — Вся в отца. — А вы с ним, как я поняла, знакомы. — Но, как обычно, никто мне ничего не сказал. Реборн лишь загадочно улыбнулся и что-то хмыкнул под нос. М-да, неисправим. Тишина вокруг прерывалась лишь легким постукиванием ложек о днище контейнеров. Наверное, надо было больше еды взять… И, поглядев на небо, я все-таки немного ушла в себя. Из головы не хотел выходить Мукуро и сегодняшняя встреча с ним. Это становится слишком опасным. Я непозволительно расслабилась за то время, пока его не было. И в итоге после того, как пламени не осталось, он напал. И если такое будет происходить постоянно — я просто сломаюсь. Вместе с этими мыслями вспомнился еще один момент. Даже, скорее, должок. — Тсунаёши. — Мальчик поднял на меня свои по-оленьи наивные и влажные глаза. — Я не сказала раньше. Но спасибо тебе. — Хи-и? — Этот паразит его речи неожиданно сильно раздражает. — За что? — За Такеши. И за Кокуё. — А? — Смятение на лице было написано до смешного ярко. Такие выразительные эмоции… Как же он собирается справляться с тем, что ему предстоит? — Ты дал Такеши то, что ему было необходимо, несмотря на кошмар вокруг. Ты правда дорогой друг для него. — Слова не давались легко, иногда я на мгновение останавливалась, пытаясь найти подходящее. — И я рада, что у него есть кто-то вроде тебя, действительно рада. А за Кокуё… Думаю, что следует сказать тебе спасибо за то, что пришёл. Ведь если бы там не было вашей компании — я бы, скорее всего, умерла. — Но ведь это все мафия… — мальчик выглядел откровенно подавленным. — Если бы тут наоборот не было меня… И Рокудо Мукуро, то ничего бы с тобой не случилось. И всё, что было вчера, тоже… И ты бы не пострадала. Никто бы не пострадал. — Не вини себя. Тут нет твоей вины, — немного помявшись, я все-таки пересела с бревна Реборна, который беззастенчиво грел уши на нашем разговоре, ближе Тсунаёши. Я не умела красиво утешать. Единственное, что я могла, чтобы хоть как-то помочь — показать, что он не один. — Наверное, такова судьба. — Я не верю в судьбу, — угрюмо хлюпнув носом, сказал он. — Всё ещё наладится. Не стоит воспринимать мафию как абсолютное зло. Есть вещи, которые простым людям просто не по силам. И, знаешь, лучше быть сильным и иметь шанс бороться за свое будущее, чем быть слабым и не иметь права выбора. — Да кому сдалось это право! Я не хочу! Не хочу! — Добро пожаловать во взрослую жизнь, где редко случается то, чего ты хочешь. — Это все неправильно. Не должно быть так! — А как должно быть? — Без мафии. И всех этих… Этих… — Безо всех «этих» ты бы не был тем, кто ты есть. Как бы это ни звучало. Но на минутку задумайся, как бы сложилась твоя жизнь без всего, что произошло с тобой за это время? — Он хотел что-то возразить, но я не дала, накрыв ладонью его губы. — Когда я впервые тебя увидела, ничего выдающегося в тебе не было. Обычный мямля и пассивный неудачник. А сейчас ты весь собрался. Может, это мне со стороны заметнее, но ты сильно изменился. Стал ярче, живее и активнее. У тебя больше нет шанса бежать от проблем — тебе приходится их решать. Да, эти проблемы опасны для жизни. Да, они ужасны. Да, это все безумно сложно. Но подобные проблемы есть на пути у каждого. Они делают нас сильнее. Каждый день мы делаем выбор. Ты способен на большее; если от тебя требуют — то работай. Если тебя выбрали, не кого-то другого, а именно тебя — значит, есть в тебе что-то такое, что и ответит на вопрос: «Почему я?» Ситуация и правда ужасная, особенно с этой организацией, Варией. Но мне кажется, что не все так просто. И, пожалуйста, начни думать и спрашивать у тех, кто даст ответ. — Ты не понимаешь… — немного красный и потерянный, он отвел в сторону мою ладонь. — Не на тебя же это всё свалилось! Ты так говоришь только потому, что не живешь в этом кошмаре! — У меня есть свой собственный. И ты что же, думаешь, что если только и делать, что жаловаться — станет легче?! Проблемы, знаешь ли надо решать. И я тут как бы предлагаю тебе свою помощь! — Казалось, происходящим наслаждается только Реборн. — Убежать не получится! — Я знаю! — крикнув это, он вскочил и запустил руки в волосы. Столько отчаяния на лице… Нехорошо. Я не думала, что он так отреагирует… — Знаю, — глухо повторил Тсунаёши, потерянный и подавленный. Осху, разбуженный шумом, подошел и боднул головой мальчишку. Я же не знала, как поступить. Мальчика было откровенно жалко. — Не хочу всего этого. Мафии, битв, врагов… Мне это не нужно. Тишина после его слов звенела. Реборн, зараза такая, никак не реагировал на своего ученика, просто наблюдая. Я же понимала, что виновата в том, что мальчик пришёл в такое состояние. Чёрт! — Я делаю это только потому, что тебе сейчас плохо. И если ты посмеешь допустить хоть одну крамольную мысль — буду жаловаться твоей матери, — резко встав, я прижала мальчишку к себе. Оторопев, он замер, словно бы я была удавом, а он — кроликом. — Ты не один. У тебя есть поддержка и друзья. Да тот же Дино. Если сейчас так тяжело, то просто не мучай себя этими мыслями. Работай, тренируйся — вот и все. Сейчас, стоя так близко, я в полной мере осознала, насколько Тсунаёши тщедушный. Похлопав его по спине, отошла. Хватит с меня на сегодня близких контактов. Устала. Подхватила рюкзак и рулетку от поводка. Осху подбежал ко мне и закрутился около ног. По дому соскучился, малявка. — Думаю, твои пятнадцать минут отдыха давно прошли. Можешь отмирать. До завтра. В ответ я не получила и слова. Так и ушла под мерный треск костра и шум леса. Пока шла, болтала с Такеши по телефону. Он спрашивал какие-то абсолютные глупости, смеялся и звал, когда закончится весь происходящий дурдом, гулять по городу. Я не стала говорить ему о своих плохих предчувствиях. После этой «битвы за кольца» уже ничего не будет так, как прежде. Мы все: я, Такеши, Рехей, Тсунаеши и Хаято — стоим у края пропасти, в которую вот-вот упадем.