Хорошее предчувствие

Раз. Два. Взмах. Удар. Три. Четыре. Пригнись. Атака. Пять. Шесть. Подсечка. Блок. Семь. Восемь. Парируй. Труп. Закончив упражнение, Оби-Ван выключил меч и вздрогнул. Еще секунду назад зал был совершенно точно пуст, а теперь на юношу надвигался медленно смыкающий ладони Вейдер. — Поздравляю, Оби-Ван. Ты только что изобрел новый стиль боя. — Мастер, вот не надо! Я все делал, как вы учили. — Джем-Со с элементами Соресу. Серьезно? Соресу?! — А что плохого в Соресу? — надулся Оби-Ван. Вейдер встал против него в стойку и активировал меч за своим правым плечом. — Это самая джедайская техника из всех возможных. Конечно, это не делает ее плохой, — пояснил Вейдер, видя, как виновато отвел взгляд Оби-Ван. — Иногда она даже бывает полезной. Я… знал кое-кого, кому Соресу много раз спасал жизнь. — Мастер, вы просто сами сказали, что пока я не доведу до совершенства все формы… — Да помню я, — Вейдер красноречиво кивнул на световой меч в руках Оби-Вана. — Давай посмотрим на твой Соресу. Что ты рот раскрыл, мне долго еще так стоять? Уже руки затекать начинают, — засмеялся Вейдер. Оби-Ван сглотнул, но тоже занял свою стойку. Вейдер ностальгически хмыкнул, когда в него ткнулись два пальца ученика, и первым сделал выпад. Оби-Ван едва успел увернуться и выставить блок. Миллисекунда промедления стоила бы ему жизни. Для разогрева Вейдер погонял его минуты три, а затем вдруг резко усилил натиск. Оби-Ван пятился назад, только и успевая блокировать агрессивные удары Вейдера. Лицо учителя каменело с каждой секундой, а глаза пылали желтизной, красный меч прошелся по стене в дюйме от руки Оби-Вана, и юноша прыгнул в окно, транспаристалевые осколки посыпались на него, приземлившегося на платформу, где стоял шаттл Вейдера. Учитель черной тенью последовал за ним. Сила вокруг него шипела и пенилась, и Оби-Вану вдруг стало жутко не по себе. Похоже, Вейдер всерьез решил вот здесь все и закончить — он дрался в полную силу, как будто с настоящим врагом, туника Оби-Вана местами уже обуглилась от касаний вейдеровского меча, кое-где даже задело кожу. Вейдер толкнул его в грудь ногой, и меч вылетел из руки Оби-Вана, а сам он проехался спиной по жесткой раскаленной земле. Им владела паника. Самое время забыть про Соресу и перейти к какому-либо более агрессивному стилю, если он не хочет поджариться в лавовой реке, но что-то не давало Оби-Вану это сделать. Он все еще верил, что это всего лишь испытание, проверка его способностей, демонстрация презрения к защитной форме боя, доказательство, что никакой эффективности против Джем-Со она не имеет. Меч прилетел обратно в ладонь Оби-Вана, и его рука вдруг стала неожиданно твердой. Даже в голове прояснилось, он словно стал видеть другими глазами. Секунда — и он уже снова на ногах, а его кисть выворачивается под странным углом, отражая очередной направленный на него удар, и… Вейдер вдруг отступает, деактивирует меч, а в его глазах — шок, боль, страх и целый спектр чего-то еще. — Оби-Ван… — Мастер, что это было, Сила меня забери?! Вейдер подлетел к нему и стиснул ему плечи стальными пальцами. — Где ты научился этому трюку? Кто тебе его показал?! — Да никто мне ничего не показывал! — Оби-Ван еле вырвался из цепких лап трясущего его Вейдера, который как будто сошел с ума. Безумие медленно утекало из его взгляда, и от него отчетливо повеяло холодностью: — Только один человек знал этот прием, потому что сам его придумал. — Ну так, значит, я это помню! — выкрикнул Оби-Ван и сорвался с места, только Вейдер его и видел. Оби-Ван замедлил бег только у двери своей комнаты. В груди кололо, в черепной коробке что-то тряслось и пульсировало, он уперся ладонями в колени, пытаясь отдышаться. Глаза застилали слезы ярости и унижения, и когда рядом мелькнул ненавистный призрачный силуэт, Оби-Ван завопил, вкладывая в голос все, что чувствовал: — Ненавижу тебя! Какого криффа ты это сделал?! Кеноби отозвался с присущим ему раздражающим спокойствием: — Энакин слегка разошелся. Боюсь, история повторилась бы, если бы я не вмешался. — А я тебя просил?! — заорал Оби-Ван и бросился на призрака с намерением придушить, но всего лишь прошел сквозь него и чуть не впечатался лбом в стену. — Я не впущу тебя в свое тело, Кеноби, понял? Даже не надейся! — Оби-Ван, я могу тебе помочь… — Проваливай и больше никогда мне не являйся, понял?! Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! Слезы разъедали щеки. Кеноби печально покивал, и мутно-голубое свечение погасло. Оби-Ван пинком распахнул дверь, запустил меч в стену и рухнул на кровать, сотрясаясь от плача. Не каждый учебный поединок с Вейдером заканчивался в пользу Оби-Вана — таковых вообще было всего два или три за всю его жизнь, точно он не помнил. Но еще никогда Вейдер не демонстрировал такого явного намерения пришить его к чертям ситховым. Оби-Ван знал, что во время сражения Вейдер видел вовсе не его, семнадцатилетнего растрепанного подростка. Он видел перед собой сорокалетнего мужика с рыжей бородой, которого убил много лет назад на этом самом месте, а после раскаялся в этом настолько, что не придумал ничего лучше, чем воскресить его себе самым жалким образом. Неизвестно, что хотел получить Вейдер, но получил он Оби-Вана — снова криффова Оби-Вана Кеноби — с его идиотской тягой к разумному, доброму, вечному, которое тщательно пряталось на самом дне его искусственно созданной души, но время от времени все равно прорывалось наружу. Будь прокляты джедаи с их Соресу, к черту Ваапад, к черту все! Оби-Вана тошнило от этой планеты, тошнило от всего, что напоминало ему о Самой Большой Потере Вейдера. Тошнило от лица Кеноби, которое он мельком увидел в зеркале, когда снова шагал к двери. Возьмет истребитель и полетит, куда глаза глядят, но прежде чем эта соблазнительная мысль успела сформироваться во что-то более конкретное, Оби-Ван нос к носу столкнулся с Вейдером, который глядел на него с подозрением, но уже без желания закопать в пепел на этом самом месте. — На кого ты кричал? — спросил Вейдер удивительно спокойно. — На самого себя, — буркнул Оби-Ван. — Давай поговорим. Что ж, побег с Мустафара откладывался. Скорее всего, он вообще отменится после того, как они все обсудят и оба успокоятся. Вейдер опустился прямо на пол, и Оби-Ван, помешкав, последовал его примеру. — Я знаю, о чем ты думаешь. Оби-Ван промолчал. Вейдер предоставил ему минуту на ответ, но она так и истекла за ненадобностью. — Я вовсе не собирался тебя убивать. Просто немного… вошел во вкус. — Я так и подумал, — буркнул Оби-Ван. На Вейдера он не смотрел, а вот учитель буравил его понимающим взглядом, от которого становилось тошно. — Ты когда в последний раз стригся, чучело? — вдруг переменил тему Вейдер и потянулся к волосам Оби-Вана. — Это что, мустафарская мода, а я отстал от нее? — А мне нравится, — пожал плечами Оби-Ван. Он старался не шевелиться, пока Вейдер перебирал рыжие пряди и вздыхал. — Всяко лучше чем ваша корусантская. Вейдер усмехнулся и провел пятерней по своим залитым гелем волосам, которые как были уложены до поединка, так и остались после него. — Это вообще можно смыть в принципе? — полюбопытствовал Оби-Ван. — Можно, — хмыкнул Вейдер и отделил у правого виска юноши тонкую прядь. — Ты мне лучше вот что скажи: ты не злишься? Этого больше не повторится, клянусь. На мгновение Оби-Ван поверил словам Вейдера, правда, на ум тут же пришел недавний разговор с Кеноби о ситхах. Ладно, может, Вейдер и правда не убьет его в поединке, но вот чип… — Мастер, опухоль выросла на три процента. — Я знаю, — мягко покивал Вейдер. — Приступ может случиться в любую минуту, — напомнил Оби-Ван. Вейдер снова отреагировал удивительно хладнокровно. — Не случится, пока мозг функционирует на семьдесят пять процентов. — А что будет потом? — Оби-Ван затаил дыхание. Вейдер молча закончил свои манипуляции с его волосами, и на плечо Оби-Вану упала куцая коса. — А потом ничего не будет, — мастер поднялся на ноги, и Оби-Ван последовал его примеру. Сердце споткнулось о ребра и, казалось, больше вообще не билось в ожидании ответа. — Я найду способ тебя вылечить. Оби-Ван молча провожал его, обдумывая сказанное. На начальной стадии химиотерапия ему не помогла, после резекции он слишком долго восстанавливался, бессмысленным оказалось даже переливание крови с большим количеством мидихлорианов, чем было у него, хотя издревле считалось, что мидихлорианы способны излечить практически любое заболевание, поэтому чувствительные к Силе были более выносливы. Но Оби-Вану даже мидихлорианы, судя по всему, достались бракованные, раз эту криффову опухоль не брало ничто. Был еще один вариант. Но Оби-Ван предпочитал о нем не думать, хотя кое-кто порадовался бы, если бы он на него согласился. — Мастер, может, проще мозг мне пересадить? На Камино же могут его вырастить? — ляпнул Оби-Ван, и Вейдер остановился. Вся его фигура клокотала от негодования, и Оби-Ван прикусил язык. Вейдер — ситх, а значит, в любой момент может забыть про свое обещание и нанизать Оби-Вана на клинок светового меча, как мясо на шампур. Лучше вести себя с ним хотя бы чуть-чуть более почтительно. — Посмотрим, — сумрачно отозвался вдруг Вейдер, явно что-то прикидывая в уме. Оби-Ван сглотнул. Это он ведь так, пошутил просто… А вот с Вейдера станется. — Тренируйся. Оттачивай Шиен. Вполне возможно, что вскоре нам придется лететь очень далеко. Оби-Вану нравилось далеко летать. Не нравилось только, что Вейдер запрещал ему показываться на глаза экипажу, и практически всю дорогу Оби-Ван был вынужден сидеть у себя в каюте и скучать. Правда, на этот раз у него будет коммуникатор, который подарила ему Лея Скайуокер. Оби-Ван до сих пор не испробовал все его бесчисленные функции и радовался этому как ребенок. Вейдер никогда не баловал его дорогими игрушками. Зато Оби-Ван игрался с голокронами. Вряд ли хоть один ребенок галактики мог похвастаться таким занимательным детством. Вейдер улетел, и все стало как прежде. Лавовые реки с приятным булькающим звуком стекали с вулканов и впадали в огненное море. Вечно красное от испарений небо сделалось ядовито-фиолетовым — наступила ночь. Потирая урчащий живот, Оби-Ван отправился на кухню, чтобы поживиться чем-нибудь вкусненьким на сон грядущий. Тренировок на сегодня с него было достаточно. Жуя бутерброд с вяленым мясом банты, Оби-Ван шел к себе и радовался, что никто не тащил свои призрачные чресла вслед за ним. Но радость была какой-то слишком неуверенной.