Дракон божий

Скрытная операция не удалась. Ни покров ночи, ни широкий плащ с глубоким капюшоном не смогли скрыть грузную фигуру, тащившую реликварий по улицам сарацинского города. Персиваль знал, что глупо было надеяться на заспанность жителей или на то, что стражи окажутся глухими и слепыми. Уповая на помощь Божью, он, впрочем, рассчитывал на помощь крылатых собратьев. Только вот вместо помощников появились враги. Отряд храмовников, готовый прикрыть, арабы перебили ещё на подходе, но и сами потрепались изрядно. Но всё равно - даже десяток лишённых достойной брони сарацин против одного рыцаря не назвать честным боем. Впрочем, победить в нём для брата Персиваля не станет бесчестьем! Пушистые обитатели пустыни с гневными воплями приказали ему сложить оружие, но Персиваль не только не понимал их языка, он бы и не внял такому предложению. Взмахнув крыльями, дракон вытащил из ножен прекрасный двуручный меч и налетел на первую пару врагов, вооружённых лишь короткими саблями. Рядом с "чешуйчатым шайтаном" противники выглядели мелкими и юркими стайными хищниками, что пытались завалить крупную и сильную добычу - одну на всех. Но вот наткнуться на раненого или больного не посчастливилось - досталась здоровая, сильная особь, до которой ещё попробуй добраться. Персиваль отбивался с одного фланга - и тут же приходилось разворачиваться на другой. Его меч окропила кровь этих отродий. Точным ударом снизу вверх дракон отрубил лапу одному негодяю, и тот с диким воем исчез из поля зрения. Второй был проворным и жилистым псовым, достаточно искусно обращавшийся со своим оружием, но он не учёл драконьего хвоста. Персиваль схватил им врага за заднюю лапу и дёрнул так, что тот немедленно растянулся на земле. Но один сумасшедший пустынник, что промелькнул за спину рыцарю, тихо прыгнул ему за спину, а закричал воодушевляющую суру лишь когда попытался отсечь с размаха неприкрытую шлемом рогатую голову. Персиваль спасся лишь тем, что подставил своё крыло под удар. Но боль всё равно была велика - трое свежих противников, пробежавших прямо по телам павших собратьев, накинулись не щадя жизни, буквально подставляясь под удары. Один пёс, шепча имя Аллаха, с пугающей мученической охотой нанизался прямо на меч крестоносца, лишая того оружия против двух других. Оставшийся без меча Персиваль отскочил, прижимая раненное крыло. Как теперь драться? Зубами и когтями? Или бежать, надеясь, что крыло выдержит нагрузку? Нет уж! Тогда он и решился на святотатство - наклонившись к ящику, дракон открыл его и вытащил на свет старый меч. Короткий римский гладиус после мощной двуручки чувствовался почти как кинжал, но зато и держался в усталой длани вернее и крепче, несмотря даже на отсутствие гарды. Перехватывая рукоять, рыцарь-монах вздрогнул, почувствовав, будто оружие сначала толкнуло его руку, а потом наполнило странной силой. Но потом все эмоции разом пропали, заменившись холодной решимостью и верой. Господь не оставляет своих! Меч, которым когда-то отрубили голову святому Иоанну, снова принялся за кровавое дело, только теперь реликвия превратилась в настоящее оружие в защиту христианской веры. Римское хрупкое железо - даже не сталь - глухо звенело и отбивало кривые сабли. От скорости постановки новых блоков у Персиваля закружилась голова - казалось, что меч держит не его рука, а чья-то иная, куда более способная и сильная. Дракон перестал драться и начал молиться, просто со стороны наблюдая со страхом и едва пробивавшимся через него благоговением, как кружится мир и как отшатываются от него враги, не находя бреши в защите. Персиваль потерял ориентацию, заплетался в лапах, не поспевая за божьей мощью. Он слишком увлёкся боем и в то же время позабыл об осторожности. Когда два врага кинулись на него с разных сторон, дракон сделал шаг и застыл на краю причала. А в следующий момент враги налетели на него. Персиваль ударил сам, отбил удар противника, пятясь под вражеским напором... И соскользнул в воду. Проваливаясь в бессознательное состояние и теряя связь с этим миром, Персиваль почувствовал, что обретает сознание в каком-то ином - сером, лишённом ярких красок, сумрачном, без солнца и звёзд. Здесь не было жизни, помимо иссохших кустов - давно мёртвых, возможно. Горизонт закрывали горы со всех сторон - и равнина между них походила на лысину черепа мёртвого короля, захороненного с потемневшей короной. Что произошло? Только что он был в центре схватки, провалился под воду, а теперь... Где же он? - Персиваль! - внезапно раздался твёрдый голос. Кому он принадлежал - самке или самцу - Персиваль на слух не разобрал, но когда он повернулся и огляделся по сторонам, то понял, что вокруг нет никого, кто эти слова мог произнести. А голос повторил призыв снова, настойчивее, но тише. Дракон хотел сжать крепче рукоять меча, но чуть не уколол себя когтями в пустую ладонь. Реликвия пропало - пропали вообще все предметы. - Кто ты?.. Я умер? - вопрос показался глупым даже самому Персивалю. В отчаянии и безнадёжности он сел на камни. - "Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы", Персиваль. Все верующие воскрестнут силой Иисуса, когда Он во плоти явится в последний день, - голос вновь прозвучал из-за макушки крылатого. - Но Христос спас твоё тело от гибели, а душу от ада. Ты первый среди многих имел дерзновение использовать оружие Веры так, для чего оно и предназначено. Но Слово сильнее меча. - Это так... Но жители пустыни не понимают слов, - Персиваль вдруг замер. Одно из мёртвых растений перед ним охватил призрачный свет, и в тон звучащим словам заколебались его ветви. - Слово Божье нужно донести и тому, кто не понимает твоего языка. "И сказал им: идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари. Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет".