Все дороги ведут к тебе

Как обычно, Уилл пришёл на квиддичное поле самым первым. Члены команды второго состава, у которых была утренняя тренировка, только ещё начали подтягиваться и сейчас громко ржали и галдели в раздевалке. Уилл беззлобно крикнул им прекращать базар и проваливать на поле, а сам занялся бумажной рутиной. Уже давно прошли те времена, когда ему приходилось лично присутствовать на каждой тренировке, теперь капитаны команд и сами неплохо справлялись, но он всё же предпочитал смотреть, как работают его парни, чем париться в кабинете. С самого утра он непонятно почему не находил себе места. В груди давило — не очень больно, но назойливо, и это мешало сосредоточиться на любой работе. Всё попросту валилось из рук. Промаявшись до обеда, он аппарировал к дому. Когда Уилл уходил, Флинт ещё спал, но вернувшись и окликнув его несколько раз, Вуд понял, что того в доме нет. Беспокойство, которое с утра присутствовало где-то на задворках сознания, сейчас многократно усилилось. На кухонном столе лежал клочок пергамента. "Скоро буду" — два слова, написанные аккуратным убористым почерком, заставили облегчённо выдохнуть, хотя успокоиться полностью всё равно не получилось. Не зная, куда себя деть, он решил отправиться в Лондон. Давно нужно было сделать кое-какие покупки, но Вуд почему-то всё откладывал. Он не торопясь заходил в нужные ему лавки, внимательно рассматривал и выбирал товар, а грёбаное беспокойство всё давило и давило. Устав от этого ощущения, он медленно и бездумно шёл по Косой аллее, когда услышал сильный грохот. Повернул голову на шум... Недалеко от него, на другой стороне улицы, находилась аптека Ларсона, где он иногда заказывал нужные зелья. Сейчас же казалось бы надёжное и прочное здание рушилось на глазах, поднимая в воздух столб пыли, кирпичной крошки и штукатурки. Уилл не представлял, почему, но при виде обрушения дыхание вдруг перехватило, и он только и мог что открывать и закрывать рот. Выдохнуть не получалось, и он даже подумал, что тут и рухнет замертво, но в этот момент дверь разваливающейся аптеки снесло Бомбардой и на мостовую выпал перепачканный в копоти и строительной пыли Флинт с каким-то мешком на плече. После оказалось, что это была женщина — она быстро вскочила и уставилась на Флинта. Узнать её Уилл не смог, слишком грязное было у неё лицо, и он было решил, что Сай спас даму из здания, но та вдруг начала швырять в того заклятия. Сорвавшись с места, Вуд кинулся к ним, рефлекторно отмечая, что вокруг идёт настоящее сражение, а он и не заметил раньше, весь занятый только Флинтом. Кто с кем воюет было пока непонятно, но то там, то здесь мелькали красные аврорские мантии и почему-то инферналы. Эту нечисть он никогда не видел вот так, "живьём", так сказать, но отлично помнил по картинкам в учебниках. Уилл почти добежал до Флинта, который сражался с одним из этих уродцев, когда не сумевшая аппарировать та самая женщина в слепой ярости взмахнула рукой и кинула Аваду. Время словно замерло, но летящий зелёный луч всё приближался, грозя отнять у Уилла единственного мужчину, который был ему нужен. И Уилл Вуд, собрав все свои силы, на бегу прыгнул на Флинта, опрокидывая его на ещё одного появившегося мертвяка прямо на мостовую. И вовремя — Авада пролетела почти вплотную, не задев своей смертоносной силой. Пару секунд они приходили в себя, но в тот момент, когда Уилл начал приподниматься, доведённая до психоза дама неожиданно прохрипела проклятие на непонятном языке. Флинт тут же выкинул вперёд руку, громко и быстро произнося полную, по мнению Вуда, тарабарщину, но видимо немного не успел. Спину Уилла полоснуло обжигающе-острой болью, и в тот же момент раздался надрывный крик Флинта. Недоуменно моргнув, Уилл сумел, наконец, вытолкнуть из лёгких воздух и, подумав, что Сайрус, слава Мерлину, жив, потерял сознание. * * * — На хрен, больше не могу, — проныл Драко. — Эта полномасштабная эпидемия отработок меня доконала! — Отпихнув от себя мокрую и грязную тряпку, он демонстративно забрался с ногами на парту и замер, вздёрнув нос. — Бойкотировать уборку не выйдет, — равнодушно отозвался Дин Томас, который вместе с Майлзом Блетчли, ловко орудуя шваброй, домывал пол в классе Зельеварения. — Не один ты заколебался, все уже на пределе. Тяжело вздохнув, Драко медленно слез с парты и с обречённым видом принялся её протирать. В класс заглянул Монтегю. — Вымыли? — он уставился на парней. Те только кивнули в унисон. — Тогда будем вешать шторы, — сообщил он и деловито прошествовал к окнам. За ним, неся бесконечные метры ткани, ввалились близнецы Уизли, Андрей Васильев и Мэтью Голден, американский загонщик. Драко снова вздохнул и пошёл искать Гарри и Гермиону — с надеждой, что и они на сегодня закончили отработку. Те нашлись в теплицах. Войдя в помещение, Драко с ухмылкой долго наблюдал, как Герми и Панси Паркинсон гоняют несчастных Поттера и Крама, не давая им ни минутки перерыва. — Гарри, — командовала Панси, — неси сюда этот горшок с гиацинтами, им здесь самое место. — Виктор, — вторила ей Герми, — я же просила убрать кадку с пальмой вон в тот угол, там ей теплее. А парни таскали, перекладывали, переносили, убирали и так далее с самым несчастным видом, урывками вытирая пот и вздыхая так же тоскливо, как недавно Драко. Восемь девочек шестых-седьмых курсов, которым в помощь были посланы два этих страдальца в качестве "грубой мужской силы", загоняли парней вусмерть. Понимая, что нужно спасать Поттера, а заодно и Крама, Драко крикнул: — Гарь, Вик, вас Снейп к себе вызывает! Те, просияв на всю теплицу, резво рванули на выход. Никто из студентов ничего не понимал, но в школе в последние три дня творился сущий кошмар. За один урок отработку могли схлопотать от пяти до десяти студентов. Такого "чуда" ещё точно никто не видел. Причём заработать взыскание можно было абсолютно на ровном месте. Финниган, переставляя чернильницу, чуть громче положенного опустил её на парту и уже пару дней по вечерам отмывал класс Трансфигурации с тройкой таких же, как он, бедолаг. Тихоня и отличница Астория Гринграсс только зевнула, аккуратно прикрыв ладошкой рот на Магловедении, и теперь ей, как и многим другим девочкам, теплица даже ночами снилась. Как ни странно, все эти санкции применялись только к шестым, седьмым и восьмым курсам, остальные студенты жили вполне обычной жизнью. За эти дни все, даже мало-мальски используемые помещения Хогвартса, были вычищены и отполированы до блеска. Флинту и Вуду два дня назад пришлось драить нишу напротив кабинета директора, а потом и гаргулий протирать. Те сначала на них зло шипели, но поняв, что парни не замышляют против них никакой пакости, а всего лишь занимаются уборкой, притихли. И даже скалились от удовольствия, когда те осторожно вытирали им морды. Ребята забросили тренировки, посиделки и прочие свои внеурочные занятия. Сил хватало только наспех сделать домашнее задание и трупом свалиться в постель. Ни о каких поисках последнего заговорщика даже разговора не велось. Отряд в последнее время не только не собирался, но даже школу не патрулировал, так сильно все уставали. Они пытались понять, что же случилось и когда это кончится, но выводов напрашивалось два: либо преподы свихнулись, либо из Хогвартса сбежали все домовые эльфы. В том и другом случае выходило, что этот дурдом не закончится никогда. Но на четвёртый день глупые взыскания вдруг прекратились, и студенты немного с опаской, но всё же облегчённо выдохнули. Только вот оказалось, что некоторых из них ждали испытания намного серьёзнее отработки. * * * С самого утра Маркус понял, что Вудом что-то не так. Тот всё время был задумчив, невнимателен, даже больше того — рассеян. По большей части он просто не замечал, что ему говорили, а если отвечал, то невпопад и отстранёно кивал головой, не вслушиваясь в слова. А когда смущённая Полумна подошла к ним перед Арифмантикой и осторожно попросила устроить для команды выходной от тренировок день, то только пожал плечами. Вот тут Маркус и не выдержал, дернул его за руку и потащил в выручай-комнату. К чёрту, к лешему, да хоть к Мордреду эту Арифмантику, в конце концов всё, что они на ней получат — это неизвестно уже какую по счёту отработку, так что пропустить можно. А вот с вудовским раздраем нужно что-то делать. — Так, — спросил он, толкая Оливера на первый подвернувшийся стул, — ну и что у нас случилось? — В смысле? — уставился на него ничего не понимающий Вуд. — Что случилось? — Вот и я спрашиваю — что? — выразительно глядя на него, снова спросил Маркус. — Ты сегодня вообще где летаешь? — Ничего я не летаю, — возмутился тот, пожимая плечами. — Конечно не летаешь, — с ухмылкой скривился Маркус. — Значит, по доброте душевной команде выходной сегодня устроил? — съязвил он. — Чего-о-о? Какой, нахуй, выходной? — подпрыгнул Вуд, наконец-то начиная понемногу вникать в разговор. — Да мы и так с этими блядскими отработками почти неделю на поле не были! Марку только развёл руками. Тот уже готов был сию минуту бежать и сообщать своим сокомандникам великолепную весть, что обрадовались те слишком рано и не видать им выходных как собственных ушей минимум до рождества, но Флинт опять ухватил его за руку и, не обращая внимания ни на красноречивое фырканье, ни на попытку выдернуть ладонь из захвата, продолжил: — Нет уж, сначала мы всё выясним, — пообещал он, сложив руки на груди. Оливер несколько минут молча смотрел на него, потом беспомощно развёл руками. — Я не знаю, что со мной, — начал он тихо, не глядя на Флинта. — Ночью мне приснился сон, как будто всё кругом горит и что отец в этом огне, и я видел, как он мечется, а его лицо... — он удручённо покачал головой и зарылся в волосы всеми пальцами. Маркус уже подумал, что это всё, а Вуд просто под впечатлением неприятного, но всё-таки сна, но тот продолжил: — А проснувшись, я не мог избавиться от ощущения надвигающейся беды. Я убеждал себя, что это последствия ночного кошмара, что всё в порядке и нет причин для беспокойства, но ничего не помогает. У Маркуса и самого вдруг противно засосало под ложечкой. Но Вуда требовалось отвлечь, и он нарочито иронично бросил: — Мерлинова борода, я-то думал, что-то серьёзное приключилось, а тут просто страшный сон! Надо будет тебе на ночь только добрые сказки рассказывать, чтобы не заморачивался, — он громко хохотнул, но в глазах отразился тот же страх, что и в глазах Оливера. Тот чуть заметно улыбнулся, вернее просто дёрнул одним краем губ. — Я не знаю, что это, но оно ... — он беспомощно потёр лицо, — оно меня пугает. Маркус присел с ним рядом, он не знал причину, но беспокойство Вуда почему-то передалось и ему. — Следующая и последняя пара на сегодня у нас ЗОТИ, попросим у Блэка разрешения и сходим камином домой, чтобы ты успокоился, — предложил он, обнимая Оливера за плечи. Потом чмокнул его в висок и прошептал: — Не кисни, всё будет нормально. Только вот попросить разрешения у Блэка они не успели. Минут за пять до конца урока в класс ворвался директор Снейп и пригласил Вуда к себе кабинет. По лицу Северуса ничего нельзя было понять, как всегда невозмутимый и хмурый, а вот в глазах... в них было столько всего намешано — боль, жалость, даже страх, и это заставило Маркуса сорваться вслед за ушедшим Вудом, не попросив разрешения у Сириуса, оставляя на парте, как и тот, все учебные принадлежности и сумку. * * * Как ни странно, гаргулья пропустила его сразу, видимо в благодарность за её помывку, и Маркус услышал тихий и строгий голос Снейпа: — Оливер, он жив, слышишь, он жив. Тот сидел на стуле, сгорбившись, спрятав лицо в ладонях. Маркус осторожно подошёл к нему и встал рядом. Снейп, скорее всего понимая, что Флинта сейчас от Вуда и гиппогрифами не оттащишь, никак не прореагировал на его появление, только вздохнул и сказал: — Идите, камин перенесёт вас в госпиталь Святого Мунго. Госпиталь был очень похож на тот, в котором приходилось когда-то лечиться Маркусу, и он передёрнулся от неприятных воспоминаний. Запах зелий, лечебных настоек и частого использования обеззараживающих чар витал в воздухе. Маркус поморщился, а Оливер, не обращая ни на кого внимания, быстро шагал в сторону стола дежурной сестры. Вызванный молодой медиведьмой целитель сдержанно их поприветствовал и объяснил, что произошло. Оказалось, мистера Вуда по касательной задело древнее темномагическое заклятие, очень схожее с адским огнём, только не такое масштабное, а направленное на одного конкретного человека. Его сгустки попали на отца Оливера: им не хватило магической силы убить того сразу, но чем дольше они находились в теле, тем сильнее разрушали его магическое ядро. К тому же жар от заклинания тоже нанёс спине мистера Вуда сильные повреждения. Лечение ожога поясницы займёт какое-то время. А ещё выяснилось, что пока не восстановится магическое ядро, ожог лечить бесполезно и что мистер Флинт в палате пострадавшего уже около получаса убирает темномагические частицы. С травмами и лечением всё было более или менее понятно, но вот чего не понял Маркус, да и Оливер скорее всего тоже, так это того, как мистер Вуд умудрился схватить такое проклятие в Косой аллее среди белого дня? И кто в него это заклинание кинул? Только вот целитель на этот вопрос Маркуса покачал головой и ответил, что об этом им расскажет мистер Флинт, если сочтет нужным. * * * В палате, кроме отца и мистера Флинта, был ещё Люциус Малфой. Он крепко придавливал отцу плечи к кровати, не позволяя двигаться, но тот всё равно извивался, шипел и стонал, уткнувшись лицом в подушку. Мистер Флинт на непонятном языке колдовал над его спиной. Оливер уже хотел кинуться к постели, но Маркус удержал его за локоть: — Нельзя, потерпи немного, он сейчас закончит. И вправду, через несколько минут мистер Флинт облегчённо выдохнул и устало присел в изголовье кровати. Оливер на негнущихся ногах подошёл к постели. — Па-ап, — тихо позвал он и опустился на колени. Отец открыл мутные от пережитой боли глаза и попытался улыбнуться. — Олли, всё в порядке, — успокоил он сына, находившегося на грани срыва. — Не переживай, сынок, меня не так-то просто убить. — Он попытался рукой коснуться Оливера, но сил, видимо, не хватило, и он, скривившись, пообещал: — Я выживу, будь уверен. Оливер уткнулся ему в шею, пыхтя и еле сдерживая слёзы. Он даже уже и не помнил, когда плакал в последний раз. Может быть только в раннем детстве, да и то это детство проходило среди суровых и закалённых в играх спортсменов, поэтому даже будучи маленьким Оливер не позволял себе такой роскоши как слёзы, стараясь во всем походить на своих кумиров и отца. Мистер Флинт помог ему подняться и сказал, обнимая за плечи: — С ним действительно всё будет хорошо. Хотя ожог доставит массу неприятных и болезненных ощущений, но это займёт не больше двух-трёх дней. — Он по-доброму улыбнулся Оливеру. — Не переживай, сынок, тёмную магию я убрал, а магическое ядро благодаря зельям восстановится за несколько часов. — Спасибо, — еле слышно прошептал Оливер. Отец Маркуса болезненно поморщился и растрепал его волосы. — Да нет, это Уиллу спасибо, — он с такой нежностью посмотрел на лежащего отца, что Оливер невольно улыбнулся сам. — Он спас меня от Авады, а я не смог... — голос его сорвался, и он, махнув рукой, решительно направился на выход, увлекая за собой замершего в дверях Маркуса. Озадаченный Оливер переводил взгляд со спины удаляющегося мистера Флинта на Люциуса Малфоя и обратно. — Лора Забини при аресте швырнула в Сайруса Аваду, пока тот пытался уничтожить инфернала, твой отец в последний момент сумел помешать ей и спас Сая, но сам пострадал от другого заклятия, — тихо подтвердил Малфой-старший. — Папа у тебя настоящий герой, но сейчас ему нужен покой, поэтому ты можешь посидеть с ним ещё немного, а потом камином возвращайтесь вместе с Маркусом в школу. — Дождавшись, когда Оливер согласно кивнёт головой, он добавил: — С ним всё будет в порядке, я это лично проконтролирую, — и вышел, оставляя его наедине с отцом. * * * — Ты придурок, и ты это знаешь, — тихо проговорил Сайрус, сидя у постели Уилла. Магическое ядро было восстановлено, колдомедики успешно залечивали обширный ожог, но пока спина пострадавшего выглядела ужасно. — Сам придурок, — хмыкнул Уилл беззлобно. — Какого хрена под Аваду подставился? Этот разговор вёлся уже с полчаса: то Сайрус начинал ругать Уилла, то наоборот. Флинт покаянно вздохнул. — Мертвяк этот, — он взмахнул рукой, — будь он неладен, слишком упрямый оказался и хитрый, гад, я еле спалил его. — Он помолчал, осторожно перебирая и так находившиеся в полном беспорядке вихры Вуда. — Отвлёк он меня, ну и ... — он пожал плечами, — вот. — Флинт, прекращай лепетать, — рыкнул Вуд. — Детский сад, честное слово. "Ну и вот", — передразнил он Флинта. — Хоть дома тебя запирай, чтобы на глазах всегда был, а то совсем нельзя оставить без присмотра, сразу в дерьмо вляпаешься! Как ты только умудрялся двадцать пять лет в Нью-Йорке без меня выживать? Сайрус раскатисто рассмеялся, потом осёкся и, виновато оглядываясь по сторонам, сообщил: — Сам не представляю. С головы его рука медленно перебралась на шею, а потом на плечи. Лёгкие, осторожные поглаживания нравились обоим. Тем более что пока Вуд полностью не поправится, по-другому до него и не дотронешься. Никогда больше Сайрус Флинт не хотел пережить такое. Он до сих пор ещё вздрагивал, вспоминая, как тащил бессознательного Уилла в госпиталь. Эти несколько минут в камине стали самыми страшными за последние годы. Запах обгоревшей плоти и закативший глаза Уилл сводили с ума. Руки тряслись, и всё, что Сайрус мог, это тихо и сбивчиво просить, непонятно к кому обращаясь: "Пусть он только выживет, пожалуйста, пусть он выживет". Люциус появился в госпитале минут через двадцать после них и помогал чем мог. А когда, уже под вечер, пришли Джеймс, Северус и Сириус, последний рассказал, что Поттер, то ли испугавшись за Уилла, то ли до крайности обозлившись на мисисс Забини, а скорее всего и то, и другое, так приложил её Ступефаем, что даже в Аврорате сам своё заклятие снять не смог. Четыре часа ждали, когда спадёт самопроизвольно. Да, друзья тоже сильно волновались: Лили и Нарцисса завалили палату фруктами, а прибежавший встрёпанный и лохматый Рем целый час изводил колдомедика, выясняя, как и чем лечат его друга, а самое главное — будет ли это лечение эффективным. И только когда Северус пообещал, что сварит все нужные зелья собственноручно, а Люциус будет внимательно следить за процессом лечения, тот немного успокоился. Сайрус слегка улыбнулся: всё же повезло ему и Уиллу с друзьями, не каждому такое выпадает. * * * — Да-а-а... — тихо выстанывал Оливер. Маркус творил с его телом такие невероятные вещи, что он наконец смог расслабиться и хоть ненадолго забыться в удовольствии. Они оба вернулись в школу в подавленном состоянии. Мистер Флинт рассказал Маркусу о том, что произошло в Косой аллее, и тот встретил вышедшего из палаты Вуда бледным до синевы лицом. Оливер даже запнулся, увидев, что тот сам не свой. Он его прекрасно понимал, сам недавно пережил то же самое, и поэтому, попрощавшись с мистером Флинтом, молча ухватил Маркуса за локоть и повёл к камину. В школе они, не сговариваясь, припустили в Выручай-комнату, где без лишних разговоров разделись и упали на толстый ковёр перед полыхающим в камине огнём. Флинт накинулся на Вуда с таким жадным желанием, как будто у них не было секса минимум месяц. Он целовал и покусывал шею, грудь, плечи Оливера и тут же зализывал отметины от зубов утробно урча. Оглаживал руками его бока и бёдра, тёрся пахом. А когда добрался до члена Оливера и вобрал его в рот почти полностью, Вуд задохнулся от переполнявшего удовольствия. Но Флинт не позволил ему кончить. Когда Оливер был уже на грани, он вдруг отстранился, подтянулся на руках и прошептал: — Трахни меня, — и сразу перевернулся, оказываясь снизу. Поднимаясь над ним и глядя в такие же, как и у него, шальные глаза, Оливер наверно только сейчас по-настоящему понял, что Флинт навсегда останется для него тем единственным человеком, который будет понимать его без слов, чувствовать, что ему нужно именно в этот момент, и делить любую, даже самую незначительную его, Оливера, боль, забирая часть себе. Наколдовав смазку, он медленно, но уверено вошёл на всю длину, не останавливаясь. Флинт что-то процедил сквозь стиснутые зубы, явно матерное, и тут же обхватил его ногами, не сильно, но ощутимо подталкивая к действию. Они занимались сексом жёстко и яростно, выплёскивая из себя вместе со спермой весь кошмар и ужас пережитого сегодня. Чувствуя боль и страх партнёра как свои собственные. Они потерялись друг в друге, спрятались ото всех в своём мирке, залечивая душевные раны и восстанавливая равновесие внутри. Это был единственный известный им способ, и они использовали его в полной мере. * * * На следующий день отряд собрался сразу после уроков. — Ребята, — горячился Монтегю, — прямо с этого момента нужно установить усиленное патрулирование школы. — Это почему? — поинтересовалась Полумна. — Днём в коридорах много народа и авроры дежурят. Накануне Маркус и Оливер рассказали Грею и Перси о том, что произошло в Косой аллее, и те с утра развили бурную деятельность. Предположив, что третий соучастник сговора, узнав о поимке миссис Забини, начнёт действовать или хотя бы будет волноваться и как-то выдаст себя, парни разработали график дежурств, по которому сразу две пары из отряда методично обходят школу, заглядывая в гостиные факультетов, а также классы и малопосещаемые помещения. Через три часа пары меняются. — Это даже к лучшему, — объяснил Перси, — проще затеряться среди студентов. Когда график наконец согласовали, Гарри и Драко вызвались по-тихому проследить за Паоло Костой. Сначала Оливер даже руками замахал, отказываясь пускать их на эту авантюру. — Вот уж нихуя! — возмутился он. — Вы двое у меня уже лет двадцать жизни отняли своими выебонами. Даже боюсь подумать, куда вы встрянете, как только я закончу весной Хогвартс. Но те прыгали вокруг него и доказывали, что только они и смогут быть незамеченными. — Да мы так замаскируемся, что он ни в жись не догадается, что его пасут, — частил Драко. — Драко, нужно говорить "ни в жизнь", — упрекнула его хмурая Гермиона. — Герми, кто станет говорить "ни в жизнь не догадается"? — отмахнулся Малфой. Гарри шикнул на них. — Драко не вредничай, Герми не занудствуй, — он обнял друзей за плечи. — Гермионочка, ты же понимаешь, что под мантию-невидимку втроём мы не влезем, потому ты патрулируешь с Виктором школу. Обиженно поджав губы, Гермиона всё же кивнула, соглашаясь. — Ладно, — сказал Маркус, — вы пойдёте, но... — он выразительно посмотрел на обоих, — только наблюдать, близко не подходить и каждые десять минут связываться со мной через зачарованный сикль. Чуть ли не взвизгивая от радости, мальчишки унеслись за мантией. * * * — Как сегодня Уилл? — спросила Нарцисса у Сайруса, когда они собрались наследующий день после ареста Лоры в Малфой-мэноре. — Ночью у него был жар, — вздохнул Флинт, — но это не страшно, через пару дней выпишут. Лили задумчиво оглядела друзей. — В голове не укладывается, как Лора могла такое сотворить? Люциус раздражённо достал из мини-бара пузатую бутылку коньяка. — А я хочу знать, зачем... — он развёл руками, — зачем, Мордред её подери, она это вообще затеяла и воплотила? — Только вот нам ничего не удалось выяснить, — вздохнул Джеймс. — Она очень сильный окклюмент. Люциус криво хмыкнул, разливая всем спиртное. — История с младшим Забини повторяется? — предположил Сайрус, отпивая пару глотков. Вздохнув, Поттер кивнул, соглашаясь. — Тогда у нас всего один вариант, — что-то обдумывая, произнёс Флинт. — Нужно как можно скорее найти третьего участника. — Он вернее всего в школе, — буркнул Джеймс. — Как, не вызывая подозрения, выкурить его оттуда? — Руку даю, юные сыщики быстрее авроров его найдут, — проворчал Северус, — тут и к гадалке не ходи, — он озабоченно потёр нахмуренный лоб. — Наверно опять придётся "эпидемию отработок" устроить, а то и вправду быть беде. * * * — Поттер, ты можешь тише дышать? — прошипел Драко, когда они осторожно крались за профессором Коста. — Тебя наверное в Хогсмиде слышно. Всю вторую половину дня парни ходили за преподавателем хвостом, благо тот Хогвартс не покидал. Только один раз, когда Коста обедал в общем зале, им удалось передохнуть и, конечно, поесть самим. Эдриан Пьюси и Полумна Лавгуд, пообещав, что пообедают позже, следили за ним во все глаза из разных концов зала, поэтому Гарри и Драко довольно быстро и основательно заправлялись едой, внимательно слушая Оливера, дававшего им наставления. — В апартаменты Коста ни в коем случае не входите, — шептал он. — Опасно, он вас сразу вычислит. Провожаете до дверей и ждёте, когда снова выйдет. — Мальчишки кивали, споро пережёвывая пищу. — Камины все закрыты, кроме как в кабинете у Снейпа, если он соберётся покинуть школу — сразу сигнализируйте, а за ним ни ногой! — Если он не уйдёт из школы, вечером мы вас сменим, — добавил Флинт. Как только Коста встал из-за стола, Гарри и Драко сразу сорвались за ним. Следующие несколько часов они провели за бюстом какого-то волшебника, изнывая от безделья. Они вздыхали, зевали и даже вздремнуть по очереди умудрились, но Коста безвылазно находился в своих комнатах, и им оставалось только ждать. — А может, он совсем никакой не заговорщик? — лениво предположил Гарри. — Может, конечно, — почесал нос Драко. — А кто тогда? Флитвик, что ли, заговорщик? — фыркнул он. — Не нравится он мне, да и Марк с Оливером его почему-то подозревают. Не-е-т, — он сморщился, — чувствую я, что тут не всё так гладко. Гарри с тихим вздохом закатил глаза. — Чувствует он, — передразнил он. — Чувствительный ты наш. Драко уже хотел залепить лучшему другу подзатыльник, чтобы тот не сомневался в его интуиции, но дверь из комнат Коста открылась, и профессор, оглянувшись по сторонам и удостоверившись, что никого нет, быстро вышел и направился вниз по лестнице. Драко что-то проворчал себе под нос, когда они спустились на самый нижний этаж. — Вот на черта он в подвал попёрся? — еле слышно возмутился Гарри. — Чтоб его тролли поимели, — не унимался он. Малфой только согласно кивнул. Их беспокойство было небезосновательным. Каждый студент и преподаватель в Хогвартсе знал: посещение этого место очень чревато. Здесь оседают все остаточные явления от магии, которая творится в школе. А если учесть, что это школа чародейства и волшебства, да и вспомнить, сколько лет она существует, напрашивается предположение, что таких явлений бесчисленное множество. И во что они преобразились с годами — даже подумать страшно. Ученики из уст в уста передавали ужасные истории о том, что тут можно легко сгинуть без следа, что в подвале есть такие помещения, угодив в которые можно перенестись во времени и уже не вернуться. Ходили слухи и о неведомых чудовищах, выращенных самой магией. То есть, место было гиблое, и Гарри с Драко, хоть и любили такого рода авантюры, всё же отдавали себе отчёт, во что вляпались. Но Коста это, казалось, не волновало, он только прибавил ходу. — Сообщи Марку и Оливеру о подвале, — пропыхтел Гарри, — а я буду отмечать дорогу, куда мы идём. — Хорошо, — согласился Малфой и порадовался, что у Поттера по какой-то чудесной случайности в кармане завалялся старый мелок.