Все дороги ведут к тебе

— Чёрт, Гарри и Драко преследуют Косто в подвале, — взвился Оливер, начиная быстро натягивать кроссовки. — И что? — непонимающе спросил Флинт, следуя его примеру. За всё время, что шёл чемпионат, Маркус ни разу не слышал про подвал, хотя глядя на Вуда понимал, что с этим местом не всё так ясно. Они около десяти минут назад вернулись с патрулирования, ноги гудели после трёхчасового хождения, и парни, скинув обувь, сидели в гостиной Гриффиндора, болтая ни о чём, как вдруг сикль в кармане Оливера не просто нагрелся, а почти раскалился. Обувшись, парни рванули на выход. На ходу Оливер рассказывал страсти про подвал. — Во-первых, — выразительно глянул он на Маркуса, — вход в подземелья охраняет Пушок. — Пушок! — хохотнул Флинт, но Вуд не разделил его веселья. — Ага. Трёхголовый гигантский пёс, — пояснил он. Улыбка Маркуса сползла с лица сама по себе. — Во-вторых, — всё больше хмурясь, продолжил Оливер, — это не просто подвал, это настоящие катакомбы — с большим количеством залов, комнат, комнатушек и ниш. — Он вытер со лба испарину. — И даже сам Дамблдор не знает, кого там можно встретить и куда попасть. — Охуеть! — подытожил Флинт. — Мистер Малфой рассказывал Драко и Гарри, что лет сорок назад один студент на спор пошёл в подвал, а вернулся только через десять лет, якобы попав во временную петлю, — продолжил Вуд. — Говорят, что именно там остатки магии не рассеиваются, а скапливаются и создают вот такие петли, тоннели и ещё Мерлин знает что. Впечатлённый Маркус присвистнул, и дальше они бежали уже молча. Пушок мирно спал, свернувшись калачиком и громко сопя. Он был явно под чарами, и парни, не теряя времени, рванули дальше. Подвал оказался совсем не сырым и вонючим, наоборот — он отличался чистотой, высокими сводами и отличной акустикой. Меловые стрелки были хорошо видны в свете Люмоса, и Оливер с Маркусом старались ступать тихо, чтобы эхо от их шагов не разносилось далеко вперёд. Некоторые двери оказались плотно закрыты, и из-за них раздавались странные, а подчас и жуткие звуки. Другие, напротив, оставались приветливо распахнуты, но вряд ли кто-то захотел бы пройти через них добровольно — парни даже думать не хотели о тайнах, скрывающихся там. Идти пришлось долго, и они уже начали волноваться, что не отыщут Гарри и Драко, когда Флинт осветил неприметную дверь, на которой был нарисован небольшой крестик, сделанный мелом. Изнутри вдруг раздался крик, и парни поняли, что это кричал Драко. Не раздумывая, они выбили закрытую дверь Бомбардой и ворвались в полутёмную комнату с низкими потолками — помещение было пустым, за исключением небольшой кучи рухляди, неизвестно как тут оказавшейся, — и сразу увидели прижавшегося к стене Драко, который, сморщившись, баюкал пострадавшую руку. Из разорванного рукава медленно сочилась кровь. Гарри же, сцепив зубы, удерживал довольно сильный для шестнадцатилетнего мальчишки щит, прикрывая себя и Малфоя от Косто. Недолго думая, Оливер усилил щит Гарри своим, одновременно атакуя и посылая в Косто Ступефай, а когда соперник хищно оскалился, уворачиваясь, добавил ещё и Экспульсо. Бывший профессор частично смог нейтрализовать заклятие, но не полностью — его ощутимо тряхнуло и отбросило на пару шагов к противоположной стене. Пока Вуд был занят защитой Гарри, Маркус немного подлечил Драко, насколько хватало его познаний в колдомедицине. — Возвращайся в школу, — торопливо проговорил он, быстро водя палочкой вдоль раненой руки Малфоя, — всё расскажешь Снейпу. — А как же... — начал Драко, но он перебил его: — Быстро беги за помощью, а то он нас тут всех четверых по полу раскатает. Не нам с ним тягаться, но мы задержим его насколько сможем. Драко кивнул и, не дожидаясь, когда Флинт закончит, припустил на выход. Маркус понимал, что им против Косто долго не продержаться, не тот уровень, но выхода всё равно не было. Тот уже начинал злиться по-настоящему, поэтому когда в ход пойдут Непростительные и тёмные заклятия — оставалось только вопросом времени. До сих пор Косто как будто играл с ребятами, смеялся над ними и дразнил. Но вот Оливер швырнул в него Редукто, и хотя заклятие прошло мимо и попало в стену рядом, небольшая взрывная волна и крошево камня от взрыва угодили в профессора. Из рассечённых щеки и виска тут же побежала кровь. Вытирая лицо, тот выругался, явно на итальянском, и ответил Оливеру Круциатусом. И тот ни за что бы не смог избежать Непростительного, если бы не Гарри, который со всей дури толкнул Вуда в спину, тем самым избавляя от страшных мук. Но не ожидая толчка, Вуд неловко взмахнул руками и упал, ударившись головой о каменный пол. — Ненавижу подростков! — довольно громко процедил Косто.— Вечно вы суёте свои носы куда не следует. Маркус уже было кинулся к Оливеру, но услышал, как Косто спешно колдует на латыни. Заклятие, порождённое тёмной магией, было знакомо, и он принялся творить контрзаклятие. Серебристо-блестящие стрелы ворохом полетели в Гарри. Флинт уничтожил почти все, но две всё же попали в цель. Одна прошила правый бок, вторая попала в ключицу, и Гарри выгнулся в болезненном крике, медленно сползая по стене. Взмахом руки Маркус уничтожил и их, но они оставили на теле Поттера две рваные раны с обугленными краями. Сейчас, когда Оливер и Гарри были выведены из боя, их щиты спали и прикрываться было нечем. Маркусу нужно было либо ставить свой, либо нападать — на то и другое сил вряд ли бы хватило надолго. И тут он услышал, как пришедший в себя Вуд, тихо прошептал: — Аларте Аскендаре... Это стало для Косто неожиданностью: его подбросило вверх, сильно ударяя о бетонный потолок, потом ещё раз и ещё. Пока бывшего профессора мотало от пола до потолка, хорошо так прикладывая к обеим поверхностям поочерёдно, Маркус помог Вуду переместиться ближе к Гарри и прикрыться кучкой барахла на полу. Так себе защита, но хоть что-то, да и Маркусу спокойнее, что в этих двоих не попадёт шальное проклятие. Вуд сразу принялся залечивать раны у Гарри, хотя магии ему явно не хватало. Маркус повернулся к ним, собираясь помочь, когда острая боль как ножом прорезала тело в районе лопатки. И это проклятие он тоже знал, только отец никогда не разрешал его практиковать: ядовитые шипы, парализующие плоть — очень болезненны и за считанные секунды выводят человека из строя, если попасть в правильные места. Единственным их недостатком был довольно малый радиус парализации, поэтому неметь начали только правая рука и плечо. Так же спасло и то, что в него попал только один шип, остальные по какому-то магическому недоразумению пролетели мимо, воткнувшись в стену в паре дюймов от склонённой набок головы Гарри. Палочка выпала из ослабевшей руки Маркуса и откатилась в сторону. У него уже вертелось в мыслях крамольное: "Ну вот и всё, это конец", — когда Вуд (кстати, не в первый раз за эти месяцы) снова удивил его. Вконец ослабевший после того, как пытался вытянуть из Гарри тёмную магию, с разбитой головой, он как-то умудрился собрать все свои силы и, вскинувшись, прохрипел: — Сектумсемпра! Смертоносное заклятие не было точным, да и сильным тоже вряд ли, но аккуратно располосовало правую ногу Косто от бедра. Тот громко закричал, падая на колени, и сразу выставил щит. Глядя на эффект от своего заклятия, Вуд удовлетворённо улыбнулся. — Марк, он твой, — прошептал тихо и отключился. Маркус видел, что Косто пытается залечить раны, но пробить его защиту не мог. Несколько заклятий не нанесли щиту видимых повреждений. И он прекрасно осознавал, что вот сейчас всё будет по-взрослому. После Сектумсемпры Косто точно не станет с ним церемониться. Пока Маркусу везло — он только создавал контрзаклятия и ставил защиту, на это уходило не так много сил; вступить же в поединок с обученным тёмным магом — это совсем другое. Только вот беда, хочешь-не хочешь, а вариант всё равно один. Маркус поднял валяющуюся палочку левой рукой (Косто ведь не мог знать, что Флинт левша и с детства учился колдовать обеими руками) и, вздохнув, принялся творить тёмную магию. От неё никакой щит не спасёт. А иначе тот очухается от ранения — и им придёт конец. Горящие синим пламенем сгустки двинулись в сторону врага, но с трудом поднявшийся Косто перехватил их на полпути такими же, только тёмно-серыми, и они столкнулись с теми, которые создал Маркус. Медленно сплетаясь между собой, сгустки образовали довольно большой огненный шар, который сначала немного колебался то в одну, то в другую сторону, но быстро начал всё сильнее склоняться в сторону Маркуса. Тот уже не пытался перекинуть этот "адский мяч" в противника, все оставшиеся силы уходили на то, чтобы он не угодил в самого Маркуса. Но, судя по всему, это ненадолго: Маркус чувствовал, как мутится разум и слабость накатывает с неизбежностью прилива. Он исчерпал все свои возможности и держался только на голом энтузиазме. И в этот момент, наконец, прозвучал до слёз знакомый и долгожданный голос директора Снейпа: — Авада Кедавра! Косто тряпичной куклой рухнул на каменный пол; заваливающегося навзничь Маркуса подхватил Сириус Блэк, а огненный шар, вспыхнув ещё ярче, опал маленькими искорками. Больше Маркус ничего не видел, благословенная темнота поглотила его. * * * Несколько месяцев спустя — Да здравствует Хогвартс! — скандировали над квиддичным полем, и эхо разлеталось далеко за его пределы. Несколько десятков студентов отдавали честь родной школе. Двадцать шестой чемпионат по квиддичу между магическими школами был закончен. Через три дня все разъедутся по домам, но каждый из ребят будет хранить в своём сердце воспоминания о полном новых знакомств и удивительных впечатлений годе, проведённом в Британии. Чуть позже будут слёзы и грусть расставания, но сейчас ещё звучат только смех и весёлые шутки. Маркус широко улыбнулся. Где-то там, внизу, среди выбежавших на поле болельщиков получал свою порцию славы Вуд. Маркус не сомневался — тот знал, что он обязательно поздравит его с победой, но чуть позже и не при всех. Да, Оливер добился того, к чему стремился все годы учёбы в школе — команда Хогвартса стала чемпионом турнира, выиграв в финале у французов со счётом двести сорок-сто шестьдесят. Сожалел ли Маркус, что их команда заняла только третье место? Наверное нет, то есть точно нет. Также он был уверен, что и другие его сокомандники недолго переживали. Было, конечно, лёгкое недовольство собой, но каждый знал — их жизнь только началась и в ней ещё будет место для новых побед. Лично сам Флинт считал, что получил гораздо больше, чем кубок чемпионов, он получил Вуда. Настырного, упрямого, но замечательного Вуда. Флинт никогда не задумывался, что такое любовь и существует ли она между двумя мужчинами, но если ты готов отдать жизнь за этого человека, готов защищать его даже тогда, когда сил нет совсем, если боль в его глазах заставляет твои внутренности скручиваться в узел, а счастье и радость — летать, как на крыльях, тогда да, Маркус Флинт любил Оливера Вуда и был уверен, что это взаимно. Маркус огляделся по сторонам. Рядом были друзья, настоящие и проверенные. И совсем неважно, что многие живут в других странах и говорят на разных языках, они сроднились, срослись душами, и Флинт знал, что эта дружба будет с ними всегда. В двух шагах от него, обнявшись, радостно вопили и махали руками Грэй и Сандра. На Пасху у них состоялась помолвка, которую организовали родители Монтегю, а осенью ребята собирались в Сорбонну, изучать магическую и магловскую юриспруденцию. С другой стороны брат и сестра Васильевы, перегнувшись через бортик, что-то кричали и поздравляли с победой близнецов Уизли. Ещё месяц назад Джордж и Марина рассказали, что планируют открыть свой магазин приколов и в связи с этим уговорили Сириуса Блэка заниматься с ними дополнительно чарами. Фред же, пообещав свою помощь брату (если понадобится), решил вместе с Андреем уехать в Румынию. Они оба буквально бредили драконами, и когда старший брат Фреда, Чарли, пригласил их работать в драконий заповедник, не раздумывая согласились. В этот момент Маркусу попались на глаза Виктор и Гермиона — она что-то очень оживлённо объясняла Виктору, а тот только нежно глядел на неё и улыбался, кивая головой. Через несколько дней они уезжали в Софию: родители Виктора пригласили Герми на каникулы в их имение, и та согласилась. Но сначала Краму предстояло знакомство с папой и мамой Гермионы. Это обстоятельство сильно пугало бесстрашного парня, и он уже пару дней не находил себе места. Даже приходил посоветоваться с Маркусом и Оливером. Те, конечно, пытались его успокоить и ободрить, но явно неудачно. Маркус увидел в толпе белобрысую макушку Драко Малфоя. Тот, как всегда в последние месяцы после произошедшего в подвале, держал своего Поттера за руку, крепко переплетя пальцы. Гарри кто-то обнимал, поздравлял, хлопал по плечу, Малфой не мешал, отходил чуть в сторону, но руку не выпускал ни в какую. Они теперь всегда были неразлучны, даже уроки посещали только вместе, упорно отстояв это право у Снейпа. А пока Поттер играл, Драко нервничал и ерзал в нетерпении. Флинт несколько раз клал ему руку на плечо, пытаясь успокоить, помогало только на пару минут, а потом всё начиналось заново. Недалеко от Гарри и Драко Перси Уизли, приподняв, кружил Полумну Лавгуд, которая, запрокинув голову, счастливо смеялась. Эти двое не просто удивили всех, они заставили весь отряд посвящённых впасть в ступор, когда, мило беседуя, пришли за ручку на очередное собрание. Ранее непримиримые спорщики, они оказались отличной парой. Дотошный и немного занудный Перси боготворил Полумну, а та, отбросив свой цинизм и капризы, отвечала ему взаимностью. Кстати сказать, даже несмотря на то, что заговор был успешно раскрыт и студентам больше никто не угрожал, ребята продолжали собираться регулярно. Никто из них уже не представлял жизнь в Хогвартсе без этих посиделок. Они обсуждали продолжавшийся чемпионат, учёбу, делились своими планами и опасениями. Толпа внизу заметно поредела. Маркус облегчённо выдохнул: теперь можно и Вуда поискать, а потом утащить его в ванну старост (благо о пароле Флинт позаботился заранее) и долго со вкусом поздравлять. * * * Оливер зевнул, потянувшись. Сегодня был трудный и самый радостный день в его жизни. Они чемпионы. Этот титул достался им тяжело, после каникул команда тренировалась до упаду, но все невзгоды были оправданны. После игры Флинт устроил ему персональное поздравление, и Оливер до сих пор ещё краснел, вспоминая, что они творили в ванной старост. А потом они со всеми вместе праздновали победу в Гриффиндорской гостиной и, вернувшись вечером в спальню, сразу вырубились. Но под утро Оливера разбудил громкий крик Маркуса. Несмотря на то, что все страшные события давно закончились, они частенько будили друг друга такими воплями, полными ужаса и страха. Вот и эта ночь не стала исключением. Маркус метался по кровати, умоляя кого-то не трогать его, Оливера. Проснувшись, тот понял, что происходит, и затряс его, пытаясь разбудить. Маркус сразу распахнул глаза, но ещё какое-то время не мог сообразить, где он и что случилось. Но, постепенно осознавая реальность, расслабился и притянул Оливера к себе так сильно, что у того кости затрещали, чмокнул его в висок и снова засопел, уткнувшись ему в волосы на макушке. А Оливер почему-то больше не смог заснуть. Он часто думал о том дне, когда они сражались с Косто в подвале. Их жизнь как будто разделилась на "до" и "после": в тот подвал вошли наивные и счастливые мальчишки, а вышли мужчины, способные не только веселиться и играть в квиддич, но и защищать всё то, во что они верили, уберечь друзей от гибели и попытаться спастись самим. Это почти стоило им жизни, но они выстояли, выдержали, они смогли. Авроры во главе с мистером Поттером встретили их у выхода из подвала. Ни Оливер, ни Маркус с Гарри этого не видели, всё это рассказал им Драко, который, невзирая на запрет Снейпа, вернулся обратно с ним и Сириусом. Он с содроганием вспоминал, как одной рукой левитировал бледного, израненного Гарри, а другой размазывал по лицу бегущие слёзы. Северус настоял поместить всех троих в больничное крыло школы, заявив, что лечебные зелья он варит намного лучше, чем те, что используются в Мунго, а Поппи своей квалификацией заткнет за пояс любого штатного колдомедика. Мистер Флинт несколько часов удалял из тела Гарри остатки тёмной магии и вливал силы в собственного сына. Оливер, слава Мерлину, темномагическим заклятиям не подвергался, но зато у него было сильное сотрясение мозга и магическое истощение. Маркус, если не брать в расчёт мелкие ссадины и порезы, повреждений не получил, но практически полное магическое истощение чуть не убило его. Он был самым тяжёлым пациентом. К тому же последнее заклинание иссушило не только магический потенциал, оно ещё повлияло на внешность — кожа у Маркуса посерела и как будто истончилась, а молодое гладкое лицо прорезали глубокие морщины, как у древнего старца. Оливер даже был рад, что тот пару дней не приходил в себя, вернее радости от этого было, конечно, мало, но по крайней мере Флинт не видел своего лица, да и всего тела тоже. А в процессе лечения все последствия потихоньку исчезали, лицо разглаживалось — хотя и не сразу, поэтому Маркус всё же успел обозреть себя в зеркало до полного выздоровления. Он только мельком взглянул и отшатнулся. А потом упал на подушку и долго пялился в потолок, ни с кем не разговаривая. Оливер, испугавшись, что тот напридумывает сейчас себе столько всякой хрени, что потом за раз не разгрести будет, осторожно перелез к нему на кровать, пока Гарри и Драко шептались о чём-то о своём, и поцеловал сначала в прикрытые веки, потом в лоб и подбородок — Флинт, не загоняйся, ещё пара дней — и всё пройдёт, — прошептал тихо. Маркус посмотрел на него с тоской, но Вуд улыбнулся и добавил: — Ты охуенно крут, и я тебя хочу. Флинт фыркнул, и губы его дёрнулись в подобии улыбки. — Придурок, — пробормотал он, а потом уже сам притянул Вуда к себе для поцелуя. И долго не отрывался от него, пока мелкие не начали хихикать. Они все трое лежали в одной палате, на этом настоял Оливер. Он очнулся, когда их заносили в больничное крыло, и хриплым шёпотом заявил, что Маркус и Гарри должны лежать в пределах его видимости, иначе, несмотря на запрет, он не переставая будет ходить от одного к другому, пока те не поправятся. Поппи собралась было возразить, но Снейп только махнул рукой: — Оставьте их тут, иначе, я уверен, мистер Вуд выполнит своё обещание. Почти сразу пришёл мистер Флинт, а через полчаса и все остальные родители. Даже Уилл Вуд, которому врачи категорически запретили вставать, решительно прошипел Флинту в лицо: — Сдохну, но к сыну пойду, с тобой или без тебя. Целителям, после того как они приняли все необходимые меры осторожности, всё же пришлось Вуда-старшего отпустить. Увидев его, Северус долго ворчал: — Что отец, что сын — упёртые бараны. Первые сутки возле них беспрестанно дежурили то Лили, то Нарцисса, то ещё кто-нибудь из взрослых. И, конечно, Драко. Он практически не покидал палату. Те, кто исполнял роль сиделок, постоянно его гнали — то поесть, то поспать, то на уроки, но Малфой, уходя, самым таинственным образом снова просачивался обратно. Так что, можно сказать, он был бессменным дежурным возле пострадавших. Он подолгу гладил лицо Поттера, кое-как сдерживая слёзы, держал Маркуса за руку, пока парни не пришли в сознание, и конечно подбадривал Оливера. Позже к ним стали пускать и членов отряда "посвящённых" — ребята сильно волновались и им было очень любопытно, что же случилось. К тому моменту, когда их должны были выписать, Главный аврор Джеймс Поттер наконец закрыл это странное и страшное дело, которое ещё много лет будет храниться в архиве аврората по грифом "секретно". * * * Северус устало присел на диван. Тут же перед ним на колени опустился Блэк, стягивая с него ботинки и носки. — Устал? — спросил он, массируя Снейпу ноги. — Немудрено, носился весь день как заведённый. — Станешь тут заведённым, — проворчал Северус, прикрывая от удовольствия глаза. — Последняя игра турнира, вручение кубка, это не шутки. — Слава Мерлину, год закончился, — улыбнулся Блэк. — Следующий будет спокойнее — никаких тебе турниров, заговорщиков и иностранцев. — Когда это у нас было просто и спокойно? — спросил Северус, помогая Блэку подняться. — Радует только, что психопаты вроде Реддла и Лоры Забини не каждый год появляются. Северус до сих пор винил себя за то, что мальчишки пострадали. Ему их доверили родители, а Северус недоглядел, не остановил, чуть не опоздал! Он похудел, а под глазами залегли тёмные синяки. Друзья и сами пострадавшие всё время заверяли, что его вины нет, что он запретил студентам заниматься расследованием, но он понимал, что это чувство вины теперь с ним навсегда. А ещё он в глубине души гордился своими учениками. Это сражение оказалось тяжёлым, почти непосильным, но они справились. И это радовало. Ворвавшись в ту злополучную комнату, Северус не раздумывая убил Косто. Он не раскаиваясь и не сожалея убил бы эту тварь ещё раз, если бы понадобилось. Но Джеймс чуть в голос не взвыл, когда узнал, что тот мёртв. Позже он пенял Снейпу, что он поторопился и что "этот человек нужен был живым". И вот тут всегда сдержанный и немногословный Северус сорвался. — А ты хотел, чтобы в школе повторилась та же бойня, что и в Косом переулке?! — заорал он, брызгая слюной. — Одна тёмная ведьма чуть вас всех не уделала! А у меня там не было авроров и тёмного мага, способного защитить детей, — добавил уже тише, тяжело опускаясь на стул. — Я не мог рисковать, оставляя его живым, так что тебе самому как-то придётся развязывать язык миссис Забини. Джеймс, конечно, всё понимал, да он бы и сам, наверное, так поступил, но как Главному аврору ему всё же нужно было довести это дело до конца и принять все меры, чтобы не допустить повторения в будущем. В этот момент в апартаменты вбежал Блейз. — Ой! — воскликнул он, чуть не врезавшись в замершего Северуса. — Сев, прости, — выпалил виновато, — я тебя не заметил. Из спальни вышел Сириус, который готовил для Снейпа ванную. — Ты чего носишься? — спросил он шутливо. Блейз смутился и прошептал: — Я смог сикль сам зачаровать, меня Гарри и Драко научили, — теперь его голос был вообще еле-еле слышен. — Я вам показать хотел. — Так, дай-ка глянуть, — с интересом протянул руку Блэк и, повертев на ладони блестящий кругляшок, одобрительно поцокал языком. — Сев, смотри, отлично наложенные чары, просто превосходно. Северус тоже взял монету, проверяя. Улыбнулся и похвалил: — Молодец, определённо Выше ожидаемого. Глаза Блейза засветились радостью и благодарностью. — Спасибо, — прошептал он и, попрощавшись, убежал. — Вот видишь, наш мальчик уже на многое способен, — с гордостью настоящего родителя заявил Сириус. — Мы из него ещё сделаем отличного волшебника. Северус только улыбнулся, чмокнул Блэка в щёку и отправился принимать ванну. Когда Лора Забини была приговорена к Поцелую, встал вопрос с Блейзом. Все прекрасно понимали, что он не заслужил тюрьмы, да и вообще какого-либо серьёзного наказания тоже. Одним холодным зимним вечером, когда вся взрослая компания собралась в Малфой-мэноре, Люциус поднял эту тему. Он рассказал, что родственников со стороны матери у Блейза не осталось, а со стороны отца заявили, что были против женитьбы Лоренцо на "английской сучке" и её отпрыска им не надо. И тут вдруг подал голос Сириус: — Мы с Севом оформим над мальчиком опеку и поможем ему с учёбой. Все непонимающе уставились сначала на него, а потом на Снейпа. Но тот, как всегда невозмутимый, лишь пожал плечами: — Чего вы всполошились? У вас у всех есть дети, пора и нам завести ребёнка. — Да, — перебил его Сириус. — Но так как младенца взять мы не рискнём... — он смешно сморщил лоб, — не умеем мы с маленькими, — он махнул рукой. — Да и времени на пелёнки-бутылочки у нас нет. А вот уже подросший мальчонка — в самый раз. Так они и стали родителями. И конечно первым делом заявили Блейзу, что он возвращается в школу. Парень побледнел до синевы, но Сириус обнял его за плечи и подтолкнул немного вперёд. — Не бойся, сейчас всё будет по-другому, а ребята скоро всё забудут и простят тебя. Сев не был так уверен, но образование парню нужно было получить, и поэтому они втроём направились в Хогвартс. Гарри, Драко и Гермиона как раз проходили мимо, когда Сириус и Снейп, открыв большие двери, пропускали Блейза перед собой. Мальчишки сразу ощетинились как ёжики, а вот Гермиона, несколько минут посмотрев на испуганного мальчишку внимательно, неожиданно фыркнула и подошла поближе. — Пошли, сейчас сдвоенные Чары, а у тебя по ним ниже Тролля, — и, взяв остолбеневшего Блейза за руку, повела в класс. Поначалу ребята были не совсем дружелюбны, Крэбб и Гойл вообще собирались глумиться над ним, как и раньше. Только надо знать Грейнджер: двух хулиганов она зачаровала так, что те только мыльные пузыри пару дней могли пускать вместо слов. И с остальными провела очень подробную разъяснительно-угрожающую беседу. — Прекратите его изводить! — возмущалась она. — Посмотрела бы я на вас, если бы вам пришлось жить в тех условиях, в которых жил он. — Прищурившись, она уставилась на Драко. — Да шизанутая мамаша за человека его не считала. Пока был жив отец, он хоть немного защищал Блейза от этой фурии, а как его не стало, так она била и гнобила парня как могла. Несколько недель потребовалось Гермионе, но постепенно всё нормализовалось. У Блейза даже близкие друзья появились: Терри Бут и Ромильда Вейн. И хотя все они учились на разных факультетах, каждую свободную минуту проводили вместе. А после приведения в исполнение приговора суда над Лорой уровень магии у Блейза неожиданно для всех начал повышаться. Может быть, мать сама блокировала его силу, не подозревая этого, а может быть что-то ещё, но только понемногу он стал нагонять сверстников, а друзья и Гермиона ему в этом помогали. Он всё ещё был немногословен и тих, но теперь не сторонился студентов, часто поднимал руку, желая ответить на вопрос профессора, и постепенно научился радоваться жизни и улыбаться. А ещё очень привязался к Северусу и Сириусу. Было заметно, как он ими восхищается и уважает. И хотя Блейз жил в своей прежней спальне (он сам так решил), каждое утро прибегал к приёмным родителям, чтобы пожелать им доброго дня. А те с большим рвением принялись искать специалистов для реконструкции и ремонта дома на площади Гриммо. Потому что раньше им хватало и Хогвартса, а сейчас оба решили, что ребёнку нужен настоящий дом. Самыми последними сдались Гарри и Драко, когда на Пасху в дом Поттеров были приглашены все друзья родителей — конечно, с детьми. Эти два упрямца сначала косились на притулившегося рядом с Сириусом Блейза, но постепенно махнули рукой на его прошлые прегрешения и втроём весело носились по саду Поттер-холла, где совсем недавно стаял весь снег.