***
Когда Чонгук увидел Тэхёна, такого красивого, в домашней чёрной футболке, открывающей вид на мощную шею и ключицы, усталого, но такого привлекательного сейчас, омега не сдержался, прикоснувшись к его губам в нежном поцелуе. Не размыкая губ, он стянул обувь без рук, за задники ботинок, скинул на пол куртку и потянул Кима сразу в спальню. У него был план только поговорить, но он полетел к чертям, стоило лишь взглянуть на него. Омега легко толкнул альфу на кровать, нависая сверху и наблюдая за растерянностью на чужом лице. Омега улыбнулся, наклоняясь ниже и снова целуя альфу, прикусывая полную губу, и слышит тихое грудное рычание, что заводит ещё больше. Стянув с него футболку, и, наконец, отрываясь от мягких губ, он залюбовался телом под собой. Красивый. Просто нереальный. Широкие плечи, накачанные руки с выпирающими венами, кубики пресса. Чонгук с трепетом провёл кончиками пальцев вниз по груди, задевая горошины сосков, отчего альфа крупно вздрогнул, опуская руки ниже, проходясь по кубикам до блядской дорожки, застывая над кромкой домашних брюк. Омега спустился лёгкими поцелуями на шею, оставляя небольшой засос. Жаль, он не может его пометить, чтобы показать, что он принадлежит ему. Но, отогнав мрачные мысли, он спускается губами ниже, повторяя путь своих пальцев. Тэхён едва сдерживался от того, чтобы не застонать, пока омега не спустился губами к паху, отчего пальцы на ногах поджались от удовольствия, и он громко выдохнул. Нет, такими темпами он кончит в штаны. Тэхён отстраняет омегу от себя и меняет их местами, нависая теперь сверху. В свете ночника омега выглядит беззащитно прекрасным. Эти подведённые глаза мерцают тысячами звезд, затягивая в свою чёрную радужку. Бледная кожа щек окрасилась румянцем, а губы опухли от поцелуев. Сердце замирает от такой красоты. Тэхён целует его медленно, глубоко, нежно касаясь чужого языка, чуть засасывая. Дыхание спирает у обоих. Альфа пальцами нежно гладит лицо омеги. В груди что-то щемит, а в глазах словно слёзы застыли. У них никогда не было так. Это слишком всё чувственно. Поцелуи, касания рук, томные взгляды, в которых спрятана всепоглощающая любовь и безграничная нежность. Они словно впервые изучают тела друг друга. Тэхён словно заново открывает все чувствительные места омеги, заставляя того метаться, словно в бреду, выдыхая имя альфы. Он не может насытиться, снимая с того рубашку и целуя каждый участок податливого тела, проводя носом по горячей коже и втягивая любимый аромат шоколада. Смешанный с чем-то приятным, отдающим ванилью. — Ты странно пахнешь, — шепчет он, целуя живот омеги, отчего тот напрягается. Альфа списывает на то, что ему, видимо, щекотно, поэтому опускается ниже, и стягивает остатки одежды с омеги. — Очень вкусно. — Новый гель для душа, — врёт омега и молится, чтобы альфа не догадался. Но Тэхен сейчас занят тем, что смотрит на омегу во все глаза и не может налюбоваться. На его взгляд, Чонгук всё ещё слишком худой. У него торчат ребра, кубики пресса почти потеряли свою чёткость, оставляя плоский живот. — Тебе нужно больше есть, — бурчит Ким, наклоняясь над омегой, проникает пальцами в истекающий смазкой проход. Запах шоколада кружит голову, и пока он работает пальцами внутри омеги, отчего тот выстанывает имя альфы, прося большего, они смотрят друг другу в глаза, не отрываясь. Это настолько интимно, настолько круто, что омега стонет протяжно, хватая альфу за руку и вытаскивает его пальцы из себя, умоляя уже войти в него. Его квартира пропиталась этим тягучим запахом, лишающим воли, окутывая разум. И альфа подчиняется, плавно входя и на мгновение замирает от потрясающих ощущений. Тэхён начинает двигаться плавно, медленно оттягивая таз назад и загоняя обратно. Он целует омегу везде, где может достать губами. Они сейчас не просто трахаются, как привыкли: страстно, быстро, грубо. Сейчас это напоминает занятие любовью, когда дыхание одно на двоих, рука в руке, и взгляда невозможно отвести. В глазах омеги стоят слёзы. Это настолько прекрасно и грустно, что сердце разрывается. Он любит альфу очень сильно. Они кончают одновременно, с громкими стонами, вжимаясь в тела друг друга. Тэхён аккуратно выходит из тела омеги, накрывая их одеялом и прижимая омегу ближе к себе. Его не отпускает тревожное чувство, и это бесит, потому что он не знает, из-за чего. Чонгук прикрыл глаза, зарываясь носом в грудь альфы, вдыхая любимый аромат, словно хочет надышаться на жизнь вперёд. — Чёрт, — омега подпрыгивает с кровати, убегая в ванную комнату, чувствуя тошноту. Его рвёт. Он предусмотрительно включил воду, но боится, что альфа всё слышал. — Чонгук, — тихий стук в дверь. — Ты в порядке? — Да, — хрипит омега. Откашлявшись, продолжает, — дай мне минуту. Он чистит зубы, умывается холодной водой и выходит. Альфа смотрит на него обеспокоенно. Состояние омеги его пугает. — Может, поедем в больницу? — он проводит ладонью по лицу Чона, убирая челку с глаз. В его голосе столько участия, что в душе омега обливается слезами. — Нет, видимо, я съел что-то не то, вот желудок и бунтует, — усталая улыбка совершенно не нравится Тэхёну. Это заставляет альфу нахмуриться. — Так, собирайся. Поедем обедать. И это не обсуждается.***
Они приехали в небольшой ресторанчик, со второго этажа которого был прекрасный вид на реку. Вошли в одну из закрытых кабинок, чтобы им никто не мешал. Они говорили о разной ерунде, пока ждали свой заказ. Когда принесли порции, омега настолько погрузился в свои мысли, что не с первого раза услышал вопрос Тэхёна. — Что? Прости, я задумался, — омега виновато посмотрел на Кима, снова опуская взгляд в свою тарелку, где просто размазал всё блюдо, так и не притронувшись к еде. — Так, — Ким отложил приборы, скрестив руки на груди, — что происходит? — Не понимаю, о чём ты, — внутренне омега сжался, боясь дальнейшего разговора. Он думал, что всё будет легко, но нифига подобного. Как сложно отказаться от того, что у тебя есть, пусть и на короткий промежуток времени. — Гук-и, — альфа накрыл своей рукой ладонь омеги, слегка сжимая, — я же вижу, что тебя что-то беспокоит. Омега аккуратно высвобождает свою руку, чем вызывает недоумение на чужом лице. Он подходит к окну, наблюдая, как люди гуляют по набережной в такой морозный день. И ведь не холодно им. А может, и холодно. Омега восхищается их силой духа. Он поворачивается к Киму лицом и, сделав глубокий вдох, выпалил: — Давай расстанемся, — Тэхён не ожидал такого. Словно пыльным мешком по голове ударили. — Почему? — голос альфы едва дрожит, но омега слышит. И от этого ему тошно. — Я устал, Тэхён, — Чонгук опускает глаза, рассматривая свои руки. — И хочу всё это прекратить. В голове Кима не укладывается, почему он принял такое решение. Разве им плохо вместе? Но он не озвучивает свои вопросы. Он встаёт из-за стола. — Ты действительно этого хочешь? — альфа подходит ближе, аккуратно обхватывая пальцами лицо Чонгука и приподнимает за подбородок, пытаясь заглянуть в глаза. — Это действительно то, что сделает тебя счастливым? — Да, — удивительно, что голос даже не дрогнул. Себя не обманешь, зато его — проще простого. Разве может Тэхён не поверить, когда омега так убедительно ему врёт глядя в глаза? — Мы не любим друг друга. Мы оба знали, на что соглашались. Но это пора прекращать. Ты был прав: омежью сущность не обмануть, мне действительно нужна семья. Я познакомился кое с кем, — ложь. Какая гнусная ложь. — Поэтому я просто упрощаю нам обоим жизнь. Мы отлично провели время вместе, но на этом всё, Тэхён. Каждый должен пойти своей дорогой. — У тебя с ним серьёзно? Я чувствую на тебе посторонний запах — это из-за него? — голос холодный, а пальцы сжимают лицо чуть крепче. Чонгуку страшно. Он боится, что Тэхён обо всём догадается. — Да, Тэхён, это из-за него. — Хорошо, — альфа отпускает лицо Чонгука, отходя к окну. Ким задумывается о том, когда же всё пошло по наклонной? Когда он успел вляпаться в этого мальчишку с очаровательной улыбкой так сильно? Но Чонгук прав — это не могло длиться вечно. — Хорошо, раз ты хочешь именно этого, я не могу тебя заставить. Ты, наверное, прав, и мы слишком долго были вместе, — Тэхён усмехается, разворачиваясь лицом к омеге. — Нам было хорошо вместе, не скрою, но, рано или поздно, это бы произошло. Я рад, что не мне первому пришлось говорить о разрыве. Надеюсь, у тебя с ним всё получится, — и Ким уходит, не прощаясь. С хлопком двери омега чувствует, как что-то внутри его грудной клетки разбивается вдребезги. Как больно внутри горит, а после осыпается пеплом к ногам. Как же больно! Слёзы уже не остановить, да и не хочется. Столько держать в себе невысказанного, столько разрушающих эмоций. Но Чонгук сильный. По-другому просто не может быть. Омега просто обязан это пережить. Ему есть, ради кого. Опустив ладони на ещё плоский живот, Чонгук захлёбывается в рыданиях, но ничего поделать не может. — Прости, малыш, но позволь папочке побыть сегодня немножко слабым? Только сегодня, обещаю, — тихо шепчет омега и подходит к окну, наблюдая, как любовь всей его жизни садится за руль своего автомобиля и уезжает. Чонгук думает, что поступил правильно. — Малыш, я же правильно всё сделал? — ответ таится на поверхности и не может радовать. Ведь лучше прекратить всё сейчас, пока не стало слишком поздно.