Марк испуганно обернулся на звук, тут же матерясь про себя и нервно сглатывая. Перед ним стоял Донхёк с сигаретой в руках, а рядом с ним мялась какая-то девушка, обвившая шею парня своими руками. Брюнет опустил взгляд вниз, отходя в сторону, тем самым пропуская сладкую парочку вперёд.
Пшеничный чмокнул девушку в щёку и попросил её зайти первой, а он пока подышит свежим воздухом и полюбуется ночным небом. Блондинка послала в сторону парня воздушный поцелуй и, как-то чересчур оценочно, немного брезгливо осмотрела канадца, после чего вошла в заведение. Марк всё ещё смотрел вниз и слушал свой бешеный ритм сердца.
Он понятия не имел, почему только при виде этого человека резко терял все свое самообладание и забывал, как разговаривать. Будто по волшебному щелчку кто-то насильно затыкал ему рот. Хэчан же усмехнулся и облокотился спиной об перила лестницы, ведущей вверх ко входу в бар. Сделав несколько затяжек никотина, вдоволь насладясь запахом мятной сигареты, закашлял.
— Чего стоишь? К полу прирос? - откашлявшись, спрашивает тот.
— Н-нет, п-просто я не люблю шумные компании..да, вот.
— Тогда зачем ты пришёл, раз не любишь тусячить?
— Из вежливости. Джемин приглашал, вот и пришёл. Я все равно надолго не планировал здесь оставаться,- снова неуверенно выдаёт канадец.
—Хм, тогда где закуска?
— В смысле?
— Нана говорил, чтобы бабы принесли закуску. Повторяю свой вопрос: где закуска?
— Издеваешься...
— Что ты, малыш, просто сегодня на удивление хорошее настроение. У меня, кстати, есть знакомый таец, такой же как ты, ну операцию делал. Говорил, что приличных денег всё это.. стоит, - Донхёк бросил сигарету, затоптав её ногой, приблизился к Марку, внимательно изучая его эмоции и мимику на лице.
— О какой операции, чёрт тебя подери, идёт речь?
— Смена пола.
Да, Минхён был прав. Над ним и здесь будут издеваться, первый в очереди: Ли Донхёк, красавчик универа. Провести параллель между противоположным полом и заявить, что Минхён вылетая девушка, сделавшая операцию по смене пола – грандиозное унижение. Одно только не понятно: почему он всё ещё стоит здесь, перед ним и довлеет над ним? Разве после колкости люди сразу не уходят куда-то в другую сторону, рассмеявшись?
А Хэчану нужно было другое. Да, его заводила моментальная реакция канадца, но всё равно это было не то, что ему нужно. На его лице ни одна мышца не дрогнула, вообще никакого изменения. Марк просто не знал, что дальше делать: ответить ему или нет? Что вообще в таких ситуациях делают? Нет, он не делал никакой операции, это же очевидно. Тогда к чему глупые вопросы?
К чему вообще разыгрывать весь этот цирк, если все понятно, что к чему примыкает. Донхёк просто любил издеваться над людьми, играть с их чувствами, сеять внутри них страх. Его заводило то, что после такого напора все ему подчинялись, оставляя свои моральные принципы где-то позади себя. Хэчану нравилось наблюдать за испуганными лицами людей, которых он в той или иной мере загонял в угол, прижимал к стенке.
Он привык, что все пляшут под его дудку, привык, что его интересы ставили превыше своих, привык контролировать всех и вся, не давая оппоненту право свободного слова. Но Минхён не такой. Он, может, и странный, самокритичный, необщительный подросток, но уж точно не из пугливых. Из-за таких выскочек, как Ли Донхёк молчать не станет. Первым же делом заставит ответить за свои поступки. Вот и сейчас брюнет улыбнулся и как-то надменно посмотрел в ответ на пшеничного.
— Очень дорого. Так, что моя семья всю свою жизнь копила на мою операцию. А теперь дай мне пройти, иначе тебе придётся сгонять в магаз за закуской.
— А ты заставь.
— Пошёл ты нахуй.
— И не подумаю.
Марк развернулся и хотел уже дать дёру, как его резко остановила сильная рука старшего, крепко сдерживая запястье. Канадец зашипел от боли и зажмурился, пытаясь вырваться из крепкой хватки, но ничего так и не получилось. Хэчан, скалясь и сильно сжимая покрасневшее запястье, припечатал брюнета к холодной стене бара, заставив того нормально так приложиться затылком об бетон.
— Не слишком ли ты дерзко себя ведёшь со своим хёном?
— Схерали ты мой хён? Мы с тобой одного года. В Корее не принято обращаться к одногодкам на «хён, оппа, онни и прочее».
— Тебе лучше перестать дерзить и подчиниться мне. Я ведь плохого не посоветую.
— С чего ты взял, что я буду тебя слушать и следовать твоим советам?
— А иначе тебе будет больно. Это я обещаю.
— Это тебе будет больно, придурок.
Минхён произнёс последнее слово с особо выделенной интонацией и после сильно ударил коленкой между ног пшеничного. Тот, моментально отпустив брюнета, сложился книжечкой, скуля и шипя от резкой боли в районе причинного места. Марк, фыркнув и показав средний палец, быстрым, твёрдым шагом направился в другую сторону, стараясь, как можно быстрее отдалиться от этого места.
— Вот же дрянь...- слышится вдогонку канадцу, на что тот просто делает вид, будто ничего не слышит и продолжает свой путь.
OBLIVION
По дороге брюнет успевает много, о чём поразмыслить. Например, о том, как он сегодня с триумфальным треском провалился в первый же свой день в университете. Первое впечатление о человеке всегда же играет важнейшую роль, не так ли?
Так вот представьте себе низкорослого щуплого, болезненного, замкнутого в себе проблемного подростка с вечным выражением лица, аля «как я здесь оказался?» и неадекватной реакцией на всё, что его окружает. Что? Уже перехотелось знакомиться с таким парнем? То-то же. А вот представьте теперь тех бедных людей, которые с ним будут учиться ближайшие шесть лет. Вот и Марк думает о том, что его однокурсникам не сильно повезло.
В любом случае, вечно отсиживаться в своих четырех уголках он не сможет, да и смысла нет – всё равно рано или поздно придётся контактировать с внешним миром. Уж лучше, конечно, поздно, но не в его случае. Минхён крайне недоволен сегодняшним днём, хотя его это не удивляет. Он в принципе по жизни такой невезучий.
Он очень хотел убраться подальше от того бара, закрыться в своей комнате и, с мишкой в обнимку, сожрать целую пинту мороженого. И так настроение было ни к чёрту, так ещё этот самовлюблённый тип всю малину окончательно попортил. Брюнет глубоко ненавидел всевозможные вечеринки, праздники, а теперь после сегодняшнего случая будет ненавидеть в два раза больше.
И всё-таки как один мудак смог вот так поднасрать в тапки и испортить общее впечатление о сегодняшнем дне? Минхёну очень сильно хотелось проучить засранца, избить до смерти, сжечь, а потом закопать, раскопать, снова избить и снова закопать. Однако он пытался успокоиться и перестать думать о Донхёке, ибо нервные клетки не восстанавливаются, а они ему ещё в жизни пригодятся.
— Мия, Джено, я дома. Мама ещё не пришла? - первое, что произносит Ли-старший, когда входит в квартиру и снимает кроссовки. — Мама?
Но её ещё не было. Судя по всему, всё ещё работала, поэтому брюнет, недолго думая, заходит к себе в комнату и заваливается на кровать мордой вниз и расставляя конечности в стороны на манеру звёздочки. Его тело, как ни странно для своей сравнительно небольшой массы, громко приземлилось на мягкую постель, из-за чего делающий уроки Джено аж подпрыгнул с ручкой в руках и криво написал иероглиф в тетради.
— Минхён, блядь.
— Отстань, у меня плохое настроение, не смей мне ничего говорить.
Брюнет уткнулся носом в подушку и пальцами сжал простынь, жмурясь. Даже теперь, когда он закрывал глаза, то видел этого надменного придурка, который пожирает свою жертву лишь своим взглядом. Перед глазами всплывает всё в малейших деталях: гордая походка, приторно сладкий, писклявый голос, тёмные изучающие глаза, лохматая макушка, теплота рук, отвратительный характер.
Канадца это сильно бесит. Он переворачивается на другой бок и ещё, как гусеничка. Заматывается в одеяло, как в кокон и ворочается на кровати из стороны в сторону, пока не падает с неё. Минхёну кажется, что он тихо упал, а вот Джено кажется, будто старший так сильно пизданулся, что аж стенки дома сотряслись, а у соседей снизу люстра упала. Тут его терпение и лопнуло.
— Да-ёб-твою-мать-как-же-ты-меня-бесишь! - на одном дыхании проорал беловолосый, ударяя кулаком по столу.
Минхён, пыхтя и тихо матерясь, встаёт с пола, поглаживая рукой ушибленный бок. Жмурясь от боли, снова заваливается на кровать и накрывается одеялом, один лишь нос торчал из-под него. Бок неприятно ссаднил и щипал, будто он прочертил им об край деревянной кровати, кстати, что он и сделал, как потом оказалось. Вывернувшись из одеяла, он приподнял кофту и приспустил джинсы, рассматривая красные, практически кровяные полосы на боку.
Джено, увидя как старший корячился и рассматривал свой боевой шрам, громко и как-то даже раздражённо вздохнул. Однако всё же полез за аптечкой на верхней полке и, кинув её на кровать, снова принялся выводить формулу сложного вещества, предельно внимательно рассчитывая молекулярную массу каждого химического элемента. Ручка неприятно скрипела, словно сухой мел на шершавой доске, и Ли-младшего это вконец заебало.
Отрыв в пенале другую письменную принадлежность, продолжил свою работу, иногда сверяя ответы с периодической системой химических элементов Менделеева. Он так ломал голову над задачей, что ему казалось, будто скрип его извилин мозга в поисках верного ответа был слышен даже Марку. Однако тому было абсолютно паралельно и даже перпендикулярно на то, чем занимался брат.
Он был слишком увлечён «идеальным» наклеиванием пластыря в области пострадавшего участка кожи. Наконец, справившись с этой непростой задачей, канадец облегчённо выдыхает и хотел было уже обратно лечь в кровать, как замечает склонившегося в три погибели над домашкой беловолосого.
Он решает, что было бы неплохо помочь младшему, к тому же если у него с химией всё было на высшем уровне. Тихо подойдя сзади Джено, Марк вглядывался в условие задачи, потом переводит взгляд на каракули брата и выявляет ошибки. Проходят доли секунд, прежде чем брюнет не ударяет себя по лбу и на выдохе произносит:
— Ты сделал ошибку при переводе, то бишь неправильно округлил относительную атомную массу из таблицы. Техниций при переводе не будет равен 98, там же после запятой на три знака стоит цифра 6, значит плюс 1. Итог: 99. Плюс молекулярная масса хрома 36, 37 % у тебя же в условии всё прописано. Поэтому-то хрень и получается, внимательней будь.
— Да знаю я!
— Не ори на брата, если знал, то почему ошибку допустил?!
В итоге, Джено упрямо закатывает глаза и снова утыкается в тетрадь. Брюнет знал, что младшего сильно раздражает, когда его кто-то исправляет и тыкает пальцем в ошибки. Но он же просто хотел помочь. Хотя на самом деле у Ли-младшего было всё превосходно с точными науками, просто иногда система давала сбой, и мозг отказывался работать. Впрочем, как и сейчас.
У него бывает такое, что он не замечал очевидного ответа, не знал, как расписать действия и свои мысли. Просто у людей, у которых слишком большой и достаточно быстрый поток мыслей, рука не успевает следовать за размышлением. Поэтому среди таких часто встречаются люди с кривыми почерком, как, собственно, у беловолосого. Однако Джено долго дуться не умеет. Поэтому, буквально спустя несколько минут, пока канадец задумчиво рассматривал ночной пейзаж за окном, тот твёрдым и уверенным голосом попросил о помощи.
— Знаешь..раз уж ты начал помогать, то...помоги мне с биологией, я вообще ни черта не понимаю эту, будь она проклята, человеческую кровеносную систему. Все эти эритроциты, рибосомы, лизосомы, митохондрии и прочая херня не для моего узкоглазого мозга.
— Что от меня требуется?
— Опиши состав наружной мембраны и органоидов клетки, мне нужно записать это в тетрадь. Только не умничай, прошу. Я знаю, что я дебил.
— Ты не дебил. Ты просто лентяй, - Марк усмехается и, поставив стул рядом со стулом, на котором сидел Джено, принялся пальцем тыкать в учебник и объяснять материал. —
Смотри, как ты уже понял наружная клеточная мембрана выполняет защитную функцию клетки. Она легко проницаема для одних веществ и непроницаема для других...
Джено устало зевал и клевал носом, пока старший пытался ему объяснить. Если честно, то ему было абсолютно всё равно на эту биологию, просто завтра был тест, а завалить снова не особо хотелось, уж тем более, когда твою успеваемость отчётливо портит корейский язык, история и биология. Три слабых звена, так называемая Ахиллесова пята у беловолосого в этой области наук.
Ему требовалось серьёзно заняться этим и предметами, но желанием он особо не горел, поэтому предпочитал частенько забивать на это предмет, впрочем, как и на историю с корейским. Ли хотел поступить в информационно-технологический университет и учиться на программиста. Тогда вставал вопрос: «нахер ему гуманитарные науки, если он физмат?». Ответ слишком очевиден.
— Через клеточную мембрану клетка получает воду, питательные вещества, кислород, ионы, через неё удаляются продукты клеточного обмена. Постоянные клеточные структуры, каждая из которых выполняет особые функции, называют органоидами или органеллами. В клетке они играют ту же роль, что и органы в организме. Пространство внутри клетки тоже разделено мембранами. Они образуют эндоплазматическую сеть - сеть канальцев, ёмкостей, полостей...
OBLIVION
На утро Минхён, на удивление, просыпается без форс-мажора, наподобие неожиданных стояков и прочее. Лишь затёкшая шея даёт о себе знать, ибо он пол ночи вместо Джено писал конспект по биологии, ибо тот заснул прямо с ручкой в руках. Кинув в сторону младшего подушку и крикнув «рота, подъём», Марк побежал, как ошпаренный в душ.
Там было время для моральной подготовки по типу «новый день, новые эмоции, Марк, постарайся не накосячить» и всё в этом роде. Попрыгав возле шкафа в одних джинсах в поисках приличной кофты, брюнет нашёл лишь какую-то старую белую воздушную рубашку с левым открытым плечом. Ага, худые плечи канадца – это его гордость. Но делать было нечего, времени и так было немного, поэтому, одевшись, брюнет на скорую руку нанёс тональный крем и придал губам розоватый оттенок.
Схватив из холодильника питьевой йогурт и крикнув маме о том, что он в универе позавтракает, Марк со скейтом под подмышкой и тем же рюкзаком на спине, помчался вниз по лестнице. Погода на улице была всё такой же благоприятной и не предвещала беды. Рассекая по асфальтированной дороге, брюнет осматривался по сторонам, чтобы не заблудиться.
На его левой руке болтались старые фенечки, которые сделал ещё Джено в детстве с расчётом на растущий обхват запястья старшего брата, а тот впоследствии просто не смог уже это снять, поэтому так и носил, как светлую память о «счастливом» детстве. На шее висела длинная серебряная подвеска в виде ангела на хрупкой цепочке – подарок умершего отчима на день рождения Минхёна.
Всё, что носил Марк навевало ему воспоминания о тех днях, когда были приобретены эти вещи. Он любил собирать всякий старинный хлам и был своего рода таким человеком–антикваром. Прощаться с такими дорогими воспоминаниями он не собирался, ибо, как говорится
«человек живёт до тех пор, пока он что-то помнит из своей жизни и умеет мечтать».
Вот мимо Марка уже пролетали знакомые высотки, та самая трасса и проклятая пешеходная дорожка, на которой тот сбил одного самовлюблённого придурка и стал люто ненавидеть. На горизонте вроде никого не было, значит, можно было прибавить скорость, чтобы не опоздать на пары.
Но вот не задача, буквально через доли секунд, будто сам Боженька услышал брюнета, из-за переулка вышел желтоволосый паренёк с наушниками в ушах и телефоном в руках. Он явно не следил за дорогой и даже не предполагал, что его могли сбить на пешеходной дорожке. Минхён, вспоминания свои ошибки прошлого и опыт столкновения, сворачивает направо, спрыгивает на ходу со скейта, пока тот летел дальше по дороге.
Брюнет приземляется не очень хорошо: хоть и сгруппировался, но всё равно упал на тот самый больной бок, тут же вопя от боли. Желтоволосый испуганно вытаскивает из ушей наушники, так как видел, как канадец старался избежать столкновения. Подбегает к лежащему Марку и, порывшись в своем рюкзаке, протягивает бинты и перекись.
Ли поднимает глаза наверх, всё также держась за коленку и изумляется внешности этого парня. Красивый, низкорослый, с тёмными глазами отчаяния, такой же худой, с мягкими чертами лица и нежными руками, которые касаются его и пытаются поднять. Марк поднимается и смотрит в сторону, куда укатился скейт и видит, что он стоял посреди дороги.
И, конечно же, через несколько мгновений по нему проезжает машина, Минхён успевает крикнуть только «НЕЕЕЕЕЕТ», но было уже поздно. Она вся превратилась в кучу металлолома, хотя, если честно, даже раньше меньше отличалась оттого, вот что превратилась сейчас. Канадец устало прикрывает глаза и тихо матерится.
— Ты в порядке? Видимо, твой скейт больше не спасти, - Марк открывает глаза и смотрит сверху-вниз на подавшего внезапно голос желтоволосого. — Прости меня, я не специально. Кстати, я Чжон Ченлэ, мы учимся на одном факультете, я видел тебя вчера в толпе.
Парень солнечно улыбнулся и протянул руку для знакомства, как-то немного виновато поглядывая из-под своей светлой чёлки. Такой солнечный мальчик, прямо слов нет. Похоже, сбивать людей с ног на своём скейте и позже с ними знакомиться – скоро станет хобби Минхёна.
