Деревня рыжего цвета

- Почему ты считаешь, что Киба-кун не прав? – подняв брови, поинтересовался Сай. Наруто, наклонившийся было подтянуть ремешок на щиколотке, попытался вскинуться и чуть не свалился со скамьи. Сай невозмутимо поймал его за рукав куртки и втащил обратно, спокойный, как каменные Каге, и… черт возьми, Наруто называли самым непредсказуемым ниндзя Конохи, но, если это было так, то как следовало называть Сая? Он прослонялся по дому почти до наступления темноты, пока устоявшаяся тишина не выгнала его на улицу. Это было даже забавно: все время, прожитое в одиночестве, оказалось ничем перед комнатой, где на подоконнике не было Саске. В один из своих рейдов Наруто забрался под душ, чтобы смыть с себя остатки возбуждения и запекшуюся кровь, принципиально оставив сырое полотенце лежать на полу. В другой завернул на кухню, сунул нос в обнаружившуюся на плите посудину; пахло вкусно, Саске не был великим мастером от кухни, но простые вещи удавались ему очень даже неплохо. Наруто рассеянно поискал поблизости палочки, не нашел и оставил эту идею. Есть все равно не хотелось. Хотелось Саске. Убить, конечно. Он возвратился в ванную, поворошил перед зеркалом мокрые волосы, сердито изучил вспухшую губу. Наткнулся на полотенце, повесил его обратно на крючок. Потом опомнился и виновато запихнул в стиральную машинку: на ворсе остались следы крови, это было заметно. Проходящий день определенно должен был стать днем встреч, и Сай попался ему на перекрестке, когда Наруто решал, хочет ли он все-таки пойти поискать чертова ублюдка, или просто проветрить мокрую голову; определенности в его личных предпочтениях пока еще не было, особых желаний тоже. Сай, возвращавшийся с миссии как раз через пустынный перекресток, пришелся очень кстати в качестве удачного компромисса. Он никогда не отказывался поговорить, и ему действительно нравился Саске, - в том случае, конечно, если Саю вообще кто-либо мог нравиться в принципе. Сай был, что называется, за них, - пожалуй, единственный, кто готов был принять их отношения со всей серьезностью, без болезненного любопытства или какой-либо неприязни, с радостью даже по-своему. На суде Сай встал рядом с Наруто, незыблемо бескомпромиссный и объективный, как химическая реакция, равнодушный к недовольству Совета, но не оставшийся безразличным к их личному счастью. Наруто грела его своеобразная, вся из книжных формулировок составленная поддержка. И Саске, поначалу сторонившийся Сая и откровенно его презиравший, – даже Саске с течением времени перестал чуждаться и принял присутствие его в своей новой жизни. А может быть, просто смирился, как смирился с решением врачей, со свитками на окне, с узостью их с Наруто кровати. Терпел. Пользовался, мать его. С Саем можно было говорить без стыда или стеснения, - сам Сай не знал ни того, ни другого, и не старался вызвать их в других. И он был… ну, он был свой, был частью команды, пусть и не слишком хорошо подогнанной. К нему можно было обратиться за помощью. По крайней мере, Наруто так казалось. - А он прав, по-твоему? – огрызнулся он, обиженный теперь еще и на Сая: весь мир, видимо, был против него. Сай смотрел на него вроде бы участливо, на самом деле – никак. Поначалу это неживое спокойствие его лица вызывало у Наруто оторопь, сейчас же попросту раздражало: в себе вот Наруто ни малейшего спокойствия не чувствовал. И, тем более, не способствовал тому сам Сай, который взял и принял сторону Кибы, хотя ожидалось от него совершенно другое, обратное, если уж говорить до конца честно. - Я вполне это допускаю, - пожал плечами Сай. Вечер становился прохладным, но он все равно расстегнул форменный жилет, который поверх его обычной короткой куртки сидел до странного неуклюже. – Подумай сам… - Все, заткнись, - пробурчал Наруто и отвернулся. В этот раз толку от Сая не было никакого. Он не знал, каково – быть использованным, и верить все еще не хотел, что чувствует именно это. Ему было плохо, он был расстроен, он был встревожен и вымотан, и Саске… Наруто машинально коснулся языком шатающихся зубов и горько усмехнулся про себя. Если уж и Сай так заговорил… Может быть, в самом деле был смысл послушать Сая? И Кибу? Навряд ли им правда так хотелось сломать ему то осмотрительное ощущение сбывшейся мечты, в котором он последнее время жил. В конце концов, они любили его. В отличие от Саске. Грудь обожгло изнутри, и Наруто едва сдержался, чтобы не показать Саю, как не умеют контролировать себя мужественные, черт возьми, шиноби, которые не плачут, которым просто нельзя плакать, нельзя, и все, сколько ж можно-то – из-за одного-единственного Саске? Сай осторожно коснулся рукой его плеча. Наруто мстительно попытался сбросить его руку, не преуспел – хватка у Сая была стальная, даром, что тяжелее кисти он редко что-то в руках держал, - и бессильно откинулся на спинку скамьи. И что делать теперь? После всего? Пойти лишить девственности Хинату? Он скривился, глядя в темнеющее над головой небо. - Ты слишком остро воспринимаешь ситуацию, - заговорил, послушно помолчав, настойчивый Сай. Он так и не узнал, насколько близок был в ту минуту к перспективе прямо со скамьи отправиться к Сакуре в госпиталь за лонгетом на сломанную челюсть, и, безусловно, ему не стоило знать о таком варианте развития их душеспасительной беседы. Сая спасло то, что Наруто колебался, прежде чем выразить ему всю остроту своего восприятия, и он успел продолжить мысль, ставшую для него в некотором роде индульгирующей: - Хотя, не могу не согласиться, Киба-кун выразился не совсем точно. Наруто скосил на него глаза и свирепо фыркнул: - Куда уж точнее. - Я бы сказал, что он излишне концентрируется на тебе, - задумчиво высказался Сай и тоже посмотрел вверх. Глаза у него были черные, но это было не черное ночное небо – только зеркало, за которым он когда-то запер себя так надежно, что со временем сумел забыть об этом. К его глазам Наруто тоже постепенно привык, и даже научился встречаться с Саем взглядом. Иногда даже искать такой встречи. - О чем это ты? - Здесь скорее зависимость, - сказал Сай в небо. Заложил ногу за ногу. Наруто заерзал на месте, во все глаза глядя на бледнеющего в полумраке Сая. Во рту отчего-то пересохло, и он просто молчал, с недоверием ожидая продолжения. Свежий, ночной уже ветерок взъерошил его подсыхающие волосы и пробежался мурашками по затылку. Сай глубоко вздохнул и закрыл глаза, закинув руки за голову. - Хотя это, конечно, очень грубо, - мирно заключил он. - Объясни, - потребовал Наруто. В груди у него уже стучало, и хотелось дышать глубоко и часто; он дернул молнию и распахнул куртку, но холода не почувствовал. Расцветающее внутри робкое тепло загасить мог только Сай. Сай взглянул на него, не догадываясь, видимо, о своих сокрушительных возможностях. Он был аналитик, не практик; он с любопытством оглядел Наруто, его заблестевшие глаза, зарумянившиеся скулы. Если Сай и увидел неуверенную надежду, то виду он не подал никакого. Он помолчал, покачивая висящей в воздухе ногой. Наруто повернулся к нему всем телом, облокотился на спинку скамьи, нетерпеливо сопя. Он уже собирался, изведенный ожиданием, поторопить задумчивого Сая, и даже открыл рот, но Сай опередил его: взглянул серьезно, сложил на груди руки – на правой кисти краснел свежий рубец, привычный трофей шиноби, - и уточнил: - У людей это называется привязанностью. - Что? – Наруто опешил. Ответ был прост настолько, что совершенно не вязался с происходящим, с его запутанными чувствами и непонятным поведением Саске, и противоречил всему столь явно… и ему хотелось верить, несмотря на всю его противоречивость, безнадежно, как в последнюю надежду, как в прочность рвущейся в пальцах нити. - Ну да, - кивнул Сай. Спокойно, со спокойной же своей уверенностью. Он говорил очевидные вещи, отчего же нет? – Хотя, на мой взгляд, это недостаточно точный термин. Подумай сам. - Я… - Ты, - согласился Сай. – Он же здесь из-за тебя, правильно? Наруто притих, разглядывая его темный силуэт, светящееся в темноте болезненно-белым лицо, разрезанную руку. Легкую челку, которую волновал ветер. Блокнот, выглядывающий из сумки на бедре. Что было такого написано в его книжках, что такого он знал – о них? О Саске? Кроме того, что Саске пришел и остался. Из-за него, Наруто, остался? С ним? - Ты сейчас можешь сочинить себе массу причин, почему он здесь. – Сай смотрел в небо, и звезды, видневшиеся над черными фигурами деревьев, холодно подмигивали ему оттуда. – И не верить мне. Но подумай – помимо травмы и психологической дезориентации, нужны ему еще эти ограничения? Контроль со стороны руководства? – Он снова сделал паузу, вдохнул глубоко свежий ночной воздух и безапелляционно заявил: - Ему нужен ты. - Почему ты так думаешь? – спросил Наруто тихо, решившись. До чего же это было странно, и больно, и – непостижимо сладко, ему казалось, что этот простой разговор медленно выворачивал его наизнанку, его всего, вместе со всеми его сомнениями, с тоской, с обидой на Саске, с тревогой за Саске, с любовью его, преданной и невезучей, которой не находилось места в деревне, где стольким некого уже было любить. Он сжал руки на коленях, глядя на собственные пальцы с посветлевшими от напряжения ногтями. Смотреть на Сая отчего-то стало тяжело – да и не хотелось, чтобы видел Сай прикушенную губу, повлажневшие глаза, не надо было ему этого видеть. Все равно он этого бы не понял. Понял бы Саске. - Я не думаю, - Сай удивленно скосил на Наруто глаза, - я вижу. Потрясающе, как вы сами этого не видите. Знаешь, я… - Но почему тогда? – перебил его Наруто. Развернулся, ударившись локтем о спинку скамьи, подхваченный порывом; неожиданно захотелось говорить, расправить плечи, подставить ветру грудь. В груди было тепло – больно и тепло, и терпеть боль легче становилось от этого тепла. – Почему он шарахается от меня, Сай, а? - …хотел бы почувствовать подобное, - равнодушно закончил мысль Сай. – Похоже, ты очень занят… чувствами. Наруто подумал, что вполне готов понять Кибу. И, наверное, поэтому не готов простить, хотя – в чем здесь вина Кибы? В чем его собственная вина? Сай пожал плечами. - Спроси у него сам, - посоветовал он. – Это уже ваши личные отношения, - пояснил он и улыбнулся. Хорошей, настоящей улыбкой. За прошедшее время Сай почти научился улыбаться искренне. Он поднялся со скамьи, продемонстрировав полное непонимание момента, отряхнул невидимую пыль с форменной одежды. - Пора идти, уже поздно, - пояснил он и тем же ровным тоном непоследовательно признался, поправляя на плече сползший ремень сумки: - Хочу нарисовать такое небо. Он не стал возражать, когда Наруто, вскочив на ноги, порывисто заключил его в объятия.