Teenagers Scare The Living Shit Out Of Me

Когда Микки услышал внезапный шок в голосе Йена, это мягкое, разрушенное - "обоже" снова и снова, он сам похолодел. Дверь квартиры он распахнул так, что она громко долбанулась о стену, не притормозил даже на обувание ботинок и летел по лестнице через ступеньку. Он увидел размытый силуэт Йена через матовое стекло в вестибюле и почти сбил его с крыльца, вылетев на него, как торпеда. - Йен, блять, что случилось? - потребовал он ответа. Сунул телефон в карман и схватился за долговязого парня обеими руками, вцепившись чуть выше локтей. Рыжий казался бледным до серости. Его слегка шатало, и он опирался на руки Микки. Глаза были стеклянными, но он моргнул и взглянул вниз. - Там… там… - слабо прошептал он, сглотнув. И указал рукой, насколько позволяла жесткая хватка Микки. Микки нетерпеливо глянул вниз, замечая среднего размера картонку у ног. Она не была закрыта, но он особо не уделил ей внимания. Тени от их тел падали на нее, и все равно скрывали детали, а Микки слишком озаботился прерывистым дыханием Йена. - Эй, глянь на меня, - сказал он, придвигаясь ближе к его лицу. - Все нормально. Все в порядке. Йен потряс головой. - Мик. Коробка. - Да что с чертовой коробкой? - раздраженно пробурчал он, но снова посмотрел вниз. Не отпуская Йена, он пихнул коробку так, чтобы не нее упал свет из холла. И глянув внутрь, дернулся назад. - Ебать! - воскликнул Микки. Он отпустил руки Йена и встал на колени, нажав костяшками на торчащую крышку-клапан. Две маленьких, белых кисти, с почти изящно изогнутыми пальцами смотрели на него со дна коробки. Микки не считал себя особо брезгливым, но, видимо, такие вещи непредсказуемы, потому что в этот момент из живота вверх начала подниматься желчь. - Черт, я… - выдавил он, прежде чем развернуться и нагнуться над краем крыльца, уперев руки в колени, пока тело трясли рвотные позывы. Его сжал спазм, второй, хотя из желудка ничего не вышло. Горло и глаза жгло. Охуеть. Коробка с руками на его крыльце. Ебаный Боже. Йен, вытянулся в струнку рядом, прижимаясь бедром к его боку и крепко поддерживая большую часть его веса, пока Микки мотало. Потом рука рыжего начала выводить легкие круги на пояснице. - Ничего, подожди секунду, - сказал он. Голос звучал уже тверже, хотя все еще очень тихо, пока он ждал, когда Микки придет в себя. Спустя минуты позывы успокоились, хотя Микки постоял еще немного сгорбившись, чтобы быть уверенным. - Мик, кто-то приходил и оставил это ночью, - сказал Йен торопливо. Он все еще растирал Микки спину, но в голосе уже пробивались панические ноты. Микки выпрямился и повернулся. Йен пялился на него широко раскрытыми глазами. Микки протянул руку и прижал ее к плечу Йена, обхватывая пальцами бицепс, якобы чтобы успокоить его, но на самом деле сам успокаиваясь от прикосновения, которое только и удерживало его мысли в реальности. Через несколько нескончаемых минут Галлагер стал казаться спокойнее, паника в его глазах отступила, и сам Микки почувствовал, что может дышать снова. Что оставляло обоих в жутком недоумении, это непонимание того, что делать с чертовой коробкой. Оба колебались, и идеально синхронно посмотрели сначала вниз, а потом друг на друга. Определенно, им нужно кому-то позвонить. Определенно. - Так странно - звонить копам, - сказал Микки после паузы. Он потер рукой макушку. - В смысле, я, обычно, на стороне криминала. - Мне об этом расскажи, - ответил Йен проводя по телу дрожащей рукой, - Типа, проститутке. Повис еще один долгий момент тишины, когда они пялились на коробку, как будто ждали, что она тоже выскажет свое веское мнение. Наконец, Микки сломался. - Нахуй, - он вытащил и открыл телефон. - Полагаю, мы вызываем легавых. Он решил, что звонит в 911, а затем дяде. Он чувствовал себя малым дитем, но желание Позвонить Взрослому Которому Ты Доверяешь было просто ошеломляющим. Микки набрал номер и оператор 911 звучал также индифферентно, как и в прошлый раз, даже когда он упомянул впечатляющую "коробку с двумя руками внутри". Он снова отказался оставить номер и имя, больше по привычке, чем из-за чего другого, потому что все равно копы прибудут прямо к его крыльцу. Было за полночь пятницы, так что Йену с Микки пришлось немного подождать. Они сидели так далеко от коробки, как только могли умоститься, не сваливаясь с бетонного крыльца. И это значило, что прижаться друг к другу пришлось потеснее, от плеч до бедер, но Микки обнаружил, что его особо и не напрягает. Все-таки еще немного подташнивало и прикосновение к Йену как-то держало его в кондиции. Наконец-то подъехала полицейская тачка с включенными сигналками. За ней следовал седан, офицеры в штатском, как предположил Микки, наблюдая, как оба автомобиля пустеют, а копы направляются к ним, громко перекидываясь разговорчиками друг с другом. - Кто звонил 911? - спросил один из тех, кто был в штатском. Микки кивнул, уже на взводе. Это было странно, быть по эту сторону звонка копам. Микки с Йеном встали, и рыжий досадливо простонал. Микки проследил его взгляд. И выругался про себя. - О, ладно, серьезно? - голос у Йена повысился. - Что никого больше на дежурстве сегодня не было? Почему всегда вы? ОРейли и Новак выступили вперед из-за детективов. Новак потел, лоб блестел каплями в холодном, осеннем воздухе. ОРейли, как обычно, казался раздраженным. - Реально, какого же, блин, размера у них участок для патрулирования, - пробормотал тихо Микки, обращаясь к Йену. ОРейли скрестил руки на груди с любопытством уставившись на несчастного Галлагера. - Тот же вопрос мог бы тебе задать. Слишком часто тебя вижу последние дни, знаешь ли, - он подошел к крыльцу. - Так что у нас здесь, семейные разборки? Йен стоял смирно, глядя прямо вперед, что Микки начал распознавать, как защитную позицию. Сам он приподнял бровь на реплику О Рейли. - Не смешно, вообще, - ответил Микки и кивнул на коробку. - Не то, чтобы я тотально разочарован в вас, как в детективах, но может быть появится какое-то желание начать с этого, оставленного каким-то сумасшедшим у моей двери. Новак и еще один из полицейских в натянутых резиновых перчатках склонились изучить коробку. - Черт, - задушено ругнулся Новак, когда увидел содержимое. ОРейли тоже казался пораженным, но быстро пришел в себя, и сделал шаг ближе к Йену, придвигаясь чуть не вплотную. Микки заставил себя стоять смирно. Пока с рыжим был порядок, не было смысла махать кулаками. - Что, загоны по насилию теперь? - мягко осведомился ОРейли. - Вот это кинк. Ничего больше и не потребовалось. У Микки в глазах покраснело от злобы. Он втиснулся между ними, почти прижимаясь грудью к плечу мудака-копа. - Почему бы тебе не отвалить от моего друга? - прошипел он. Но ОРейли почти полностью его игнорировал, смотря только на Йена и слегка улыбаясь, будто с удовольствием ожидая его реакции. - Завел себе миленького сторожевого песика, да? - спросил он. - Господи, да что у тебя за проблема…- начал Микки, но прерывался, когда еще одна полицейская машина припарковалась рядом. И эффективно заблокировала всю улицу. Соседи Микки будут "рады" выше крыши. Сам он тоже был не в восторге, ему вполне уже хватало разных копов в этом коктейле, боже. Из машины вышли две женщины, белая и афроамериканка. Пока ее коллега оставалась у машины, разговаривая по рации, черная леди, с волосами, собранными в такой тугой хвост, что казалось, будто он стянет ей кожу с головы, промаршировала прямиком к крыльцу, не удостоив приехавших ранее и взглядом. ОРейли стоял спиной, гипнотизируя взглядом Йена, так что ее заметил Новак и быстро пихнул напарника. Последний раз зыркнув, ОРейли развернулся и широко улыбнулся подошедшей женщине. - Как оно, Джонсон? Не думал, что ты сегодня будешь. - Изменения в сменах, - коротко ответила та. Она смотрела на Йена с Микки. - Вы двое вызвали полицию? Йен все еще окоченело стоял, смотря прямо перед собой, раз рядом ошивался ОРейли. Микки немного толкнул его бедром, прежде чем кивнуть. - Да, я звонил. Я живу наверху, - ответил он. Потом посмотрел на Йена и решил, какого черта… - Мы с ним соседи по квартире. Джонсон, глядя на ОРейли, подождала, пока он отойдет в сторону и присоединится к другим копам у коробки, занятыми неразличимыми друг от друга, бессмысленными манипуляциями, насколько мог заметить Микки. Когда офицер спрашивала их о родстве и записывала имена обоих, она приостановилась на Йене. И внимательно посмотрела на него. - Ты родственник Фионы Галлагер? Йен кивнул. Микки начинал думать, что Йен каким-то хреновым образом связан с каждым долбанным полицейским в городе. - Я детектив Джонсон, - ответила темнокожая леди. Когда в глазах Йена не прибавилось понимания, она пояснила. - Была надзорным инспектором твоей сестры, когда уходила из отдела убийств, но в этом году перевелась обратно. Как Фиона? Микки не помнил, чтобы слышал о том, чтобы длинная рука закона обрушилась и на Фиону, но он все-таки потерял из виду всех Галлагеров, когда они съехали. Похоже и ей пришлось попариться за металлической решеткой. Йен пожал плечами на вопрос. - Нормально, наверное. Она в Мичигане сейчас, вместе с моей младшей сестрой. - Получилось взять опеку? Йен снова пожал плечом. Он напоминал Микки марионетку, с конвульсивно дергающимися вверх-вниз конечностями. - Типа того. Джонсон подняла брови, затем взглянула на свой блокнот. - Ладно. Хорошо, почему бы вам не рассказать мне, что тут случилось? Может быть, нам будет надо вызвать вас на допрос в будущем, но если повезет, и мы снимем сейчас ваши показания - это будет все, что нам нужно от вас сегодня. Йен безжизненно рассказал всю историю: как он шел домой, позвонил Микки, чтобы тот впустил его, случайно пнул коробку, приподнял, чтобы втащить в вестибюль и увидел руки внутри. Пока Йен говорил, Микки послал сообщение дяде: Пиздец какая каша заварилась, ты занят? Он не ожидал, что Ронни еще будет на ногах, но через пару минут пришел ответ: Буду через 20 минут. Джонсон периодически прерывала Йена, задавая короткие вопросы, но она не бесила Микки, как большинство копов, и Йен казалось все больше расслаблялся, рассказывая все ей. Она закончила, записав их телефоны. И удовлетворенно вернула блокнот в свой карман. - Ну, это все, что нужно сейчас. Вы можете вернуться в квартиру, ребята, если хотите. Сестре привет передавай, - велела она Йену. ОРейли заметил, что они вошли в вестибюль. - Эй, а разве мы этих не забираем? - спросил он Джонсон. - Они были на месте преступления. Джонсон удивленно подняла брови. - Я считаю, что мне хватит их сегодняшних показаний, - ответила она. ОРейли, казалось, хотел возразить, но Джонсон явно его обставила. Она просто кивнула Йену с Микки, и передала Йену визитку. - Звони мне, если вспомнишь что-то еще. И доброй ночи, ну, насколько возможно после всего этого. Будем на связи. Когда они пошли к лестнице, Микки из-за спины Джонсон невинно почесал свой нос, аккуратно выставив средний палец в факе для ОРейли. Ирландский говнюк жест увидел, но только ухмыльнулся. - Еще свидимся, Милкович, - попрощался он. Микки закатил глаза. Его еще немного потрясывало, когда он шел за Йеном наверх. Дверь квартиры была нараспашку, как он оставил ее, выбежав. Йен закрыл ее за ними, а потом толкнул Микки к стенке. - Какого черта, Галлагер? - Какого черта, Милкович? Ты не можешь, блять, дразнить этого придурка тыкая в него факом! Ты что, больной? Микки набычился. - Этот засранец нихуя не сделает. Трусливый козлина только издеваться над подростками и может. Йен выглядел готовым поспорить, но раздался стук в дверь. Микки выступил вперед открыть дяде, который стоял на его пороге и в своей манере выглядел ошеломленным. - Ты в курсе, что у тебя на крыльце место преступления? В здание попасть довольно затруднительно, позволь заметить, - сказал Ронни и увидел Йена. - А ты кто такой? - Это Йен, знакомый еще со старого района, - ответил Микки. Рыжий встрял, конечно, он же не мог промолчать. - Я просто сегодня переночую. Микки уставился на него, сощурив глаза. - Приятель, у меня нет расчетного часа в одиннадцать, я тебе не выгоняю, если что. - А я не бомж, могу найти себе жилье сам, - коротко отрубил Йен. Микки не понял, как их отбросило снова к исходной точке, но каким-то образом регресс произошел и это раздражало. - Да блять, ну, Йен! - начал он, готовый углубиться в тему, но позади раздалось многозначительное покашливание. Ронни пристально наблюдал за их терками с того места в кухне, куда, оказывается, прошел. Микки пришлось на секунду моргнуть, чтобы вспомнить, что Ронни тут, и слышал каждое слово, которыми они бросались, и видел, как может иногда разозлить его Йен. Микки сжал губы в тонкую линию. Йен тоже казался удивленным, обнаружив, что они не одни. От этого Микки почувствовал приятное тепло, они все-таки вместе погружаются с головой в их странный, маленький мир. - Ронни, - начал Микки, но дядя протянул руку, заставляя его замолчать. Не спеша, он вытянул стул из-под кухонного стола и поставил его перед диваном. Потом уселся на него, неторопливо закидывая ногу на ногу, сплетая вместе пальцы и опуская их на колено. Затем посмотрел на племянника и на Йена, с нечитаемым выражением лица. - Я думаю, мальчики, что, может быть, стоит посвятить меня в происходящее, - мягко сказал дядя, Микки предположил бы, что он пытается терпеливо донести до них, что время ему дорого. Микки тяжело вздохнул и уселся на диване перед лицом Ронни. Йен колебался в дверях, и Микки закатил глаза. - Усаживай свою тощую задницу, чувак. Сопротивление сейчас бесполезно, поверь мне. Йен кинул свои кости на диван рядом с Микки, пронзая его взглядом. - Как драматично,- пробормотал тот себе под нос. Йен саданул его локтем под ребра, но потом сосредоточился на Ронни, который терпеливо их ждал. Он громко выдохнул, и, видимо решил, что пошло оно все. Начал, как нырнул. - Я нашел труп почти неделю назад рядом с Ашленд и Пуласки… Микки вставил. - И девушка, тело, было без рук, кто-то их отхуячил, кошмар просто. Йен едва ли замедлился из-за влезшего Микки. -… и я вроде как запаниковал и позвонил Микки, и он приехал и позвонил копам… После этого Микки поторопился уверить дядю, что все в порядке. - Я звонил не копам, а в 911, и по одноразовому, они не могли отследить. - но дело в том, что я не мог узнать, кто эта девушка, и копы не дали никакой информации… - Вот так неожиданность от этих пидорасов, и все равно ты влез не в свое чертово дело, - добавил Микки, немного ухмыльнувшись, когда увидел, как Йен медленно выдыхает через нос, старательно игнорируя его комментарии. - и пусть нет способа узнать наверняка, я думаю, руки на крыльце… - Готов спорить на миллион и мою правую руку, что они принадлежали мертвой девушке, которую нашел Йен, - самодовольно заключил Микки. Йен наконец-то скрутился на диване, чтобы вылупиться на Микки с крайним раздражением. - Хочешь сам рассказывать, тогда валяй и рассказывай, мудила, - обиженно высказался он. - И между прочим, они до сих пор ей и принадлежат, пусть и не прикреплены больше к туловищу. - Не будь занудой, приятель, - отбил Микки. Йен поднял брови. - Сказал ты, со всеми своими задроченно-умными словечками из викторин. Это заставило Микки сдающимся жестом поднять ладони в воздух. - Да, чувачок, я голову не только для носки шапки использую. Не знаю, с чего вы все так удивляетесь, что я кой в чем смыслю. - Боже, зато брюзжишь, как старый дед, - выстрелил напоследок Йен, с облегчением снова поворачиваясь к Ронни, который наблюдал за их пикировкой с выражением, которое Микки нашел подозрительно похожим на удовольствие от развлечения. - Но зато теперь этот коп снаружи, ОРейли, который и так цеплялся, не слезет с меня живого, если решит, что я в этом замешан, типа того. А я просто хочу узнать, что же происходит. Микки довольно сильно саданул его по плечу. - Ты сейчас серьезно? Получил пару рук, доставленных прямо к порогу и у тебя сразу инстинкт сработал "Наверное, стоит еще сильнее вляпаться в это дерьмо? Это же тянет на премию Дарвина". Йен не удостоил его взглядом, но губы у него изогнулись. - Мик, завязывай с "Рискуй!". - А ты брось лезть не в свое, опасное дело, - ответил Микки. Йен немедленно открыл рот, чтобы снова начать спорить. - Хорошо, - оборвал их Ронни. Они оба замерли, смотря, как дядя Микки прикрывает глаза, собираясь с мыслями. Потом открывает и сверлит их обоих стальным взглядом. Ронни разогнул один палец. - Итак, в сумме: произошло, по меньшей мере, одно убийство, - он разогнул второй палец. - Оба вы настолько впутаны, что кто-то решил, что стоит оставить вам послание на крыльце. Настала очередь третьего пальца. - По меньшей мере, один коп может решить, что один из вас, или оба причастны. Микки подумал и кивнул. - Да, это если суммировать. Ронни повернулся к Йену и поднял четвертый палец. - Этот ирландский полицейский легавый знал тебя раньше и я заключаю, что то, как вы были знакомы имеет что-то общее с тем, что ты обнаружил тело. Йен прикусил губу, но затем его лицо разгладилось. И он ничего не сказал Ронни, просто глядя прямо перед собой. Это напомнило Микки его манеру поведения с ОРейли раньше - оставаться стоически и полностью спокойным. Микки пытаясь вырулить в ситуации, чуть наклонился вперед, так чтобы колено слегка прижалось к колену Йена. Он не мог прочитать выражение лица Ронни, потому что оно опять не имело выражения, как в большинстве случаев, но это заставило его пошевеливаться. Похоже, что дядя сейчас выносит суждение о Йене, о том, что он такое, и без участия Микки. - Тебе что-то еще от нас надо сегодня? - спросил он Ронни. - Потому что я хотел ввести тебя в курс дела, но, бля, я просто с ног валюсь и хочу доползти до койки, если ты не против. Ронни не впечатлился его отношением и бесстрастно пожал плечом. - Это все, что надо было узнать, полагаю. Но я бы сказал, что похоже на то, что у тебя завелся тайный обожатель, - сообщил Ронни Йену. Йен испуганно уставился в пространство. Микки тоже тряхнуло, хоть ему и закрадывалась в голову эта мысль тогда, на ступеньках, он не позволил ей оформиться словами в окончательный приговор. Это была слишком хуевая мысль, чтобы сжиться с ней. Что кто-то пытался привлечь внимание Йена, так или иначе. - А может быть, коробка была для меня, - упрямо вставил он. Он ненавидел растерянный взгляд на лице Йена. Виноватый. - Может быть, мы с ребятами и Колином прокололись в Скоки раньше. И это наша разборка. Кто знает. Ронни поднялся со стула и покачал головой. Удостоил обоих усталым взглядом. - В любом случае. Я хочу, чтобы вы оба, олухи, залегли на дно, пока я не потолкую с парочкой людей, посмотрим, смогу ли я разузнать что-нибудь необычное. Микки кивнул. Поэтому он и позвонил дяде, в первую очередь, из-за его связей на улице, которые он мог поднять. Ронни ждал подтверждения от Йена, и наконец-то и рыжий неловко пожал плечами. - Не кажется, что у меня есть выбор, так ведь? Дядя Микки поднял глаза на потолок и промычал что-то похожее на: - Храни меня бог от этих подростков, - прежде чем покинул квартиру. Комната оглушила их тишиной, когда они остались сидеть вдвоем на диване. Ронни вел себя, как взрослый, обязанный учить жизни молодое поколение и Микки не понравилось, как он разговаривал с Йеном, но его присутствие как-то успокаивало. Сейчас все, что Микки мог предпринять: не высовываться, пойти закрыть и еще раз проверить дверь, и пройтись вдоль окон. Не было никакого способа сбежать от этого. Он официально напуган до усрачки, пусть его квартира окнами на улицу, и он еще видит мигалки на полицейских машинах. - Мне, правда, очень жаль, - пробормотал Йен в тишине. Микки попытался угадать, что именно он имеет в виду, но после нескольких попыток сдался. - О чем ты? Он смотрел, как Йен ковыряет обивку дивана. И зрелище было так насыщено неловкостью и отчаянием, что самого Микки тянуло нервно покраснеть с ним за компанию. - За то, что было раньше. Когда я… - Йен откашлялся, - Поцелуй. Я не должен был тебя целовать. Теперь щеки Микки на самом деле заалели. Он мысленно представил параллельную вселенную, где Йен не был бы таким болтающим о чувствах гейским геем, когда и так проблем, с которыми нужно разбираться, полон рот. И захотел провалиться в нее немедленно, когда Йен уставился на него своими страдающими глазами. - Это так отстойно, заключить, что человек - гей, только потому, что я тоже. Я имею в виду, меня злит, когда люди автоматом считают, что я натурал, так что, наверное, ты тоже злишься из-за того, что я наоборот подумал, - уперто продолжал развивать тему Йен. Микки не смог ответить, в основном потому, что речевая функция у него отказала, он был способен только потрясенно моргать глазами на Йена, который воспринял это как зеленый свет, и речь у него полилась потоком, способным затопить бездонную пропасть. - Просто… это так неловко, но я… с ума по тебе сходил еще в старшей школе? - краска теперь разлилась и по лицу Йена. Микки бы пари держал, что с их вида уржаться можно было до колик - два пацана, пялящиеся друг на друга и красные, будто подцепили какую-нибудь сраную Эболу и сейчас начнут кровью истекать. Йен наклонился вперед, упираясь локтями в колени, и обхватывая полыхающие щеки ладонями, но упорно продолжая страдальчески смотреть на Микки. - Че-еерт, не могу поверить, что сказал тебе… Бля. Просто я тогда думал, что был крошечный шанс, что ты тоже… Это было так тупо с моей стороны… и на этот раз на тебя залипнуть и заигрывать с тобой, когда ты приютил меня… Просто, когда ты рядом я все время хочу тебя потрогать, и, охуеть, это так жутко звучит… мне, правда, правда, жаль… - Боже, хватит. Хватит, - вклинился Микки и прикрыл глаза рукой. Ему показалось, что у него точно крыша отъедет, если Йен сейчас продолжит свою речь. Йен послушно заткнулся. Микки оторвал ладонь от лица, чтобы увидеть, что рыжий напрягся на диване, затаив дыхание, с прикованным к нему взглядом. Он удивленно потряс головой. Как это, вообще, возможно, трещать каждую долбанную секунду о своих чувствах? Если это генетика, как предки Йена не вымерли от полного отсутствия защитных инстинктов? Микки в абсолютной растерянности не знал, что ответить. И с удивлением понял, что на лице невольно расцветает улыбка, и хоть он попытался скрыть ее, губы все равно предательски изогнулись. - Бля, мужик. Что-нибудь еще хочешь добавить? Какие-нибудь мысли по текущей повестке дня? С острым облегчением он увидел, как лицо Йена расслабляется в слабой ухмылке. - Раз мы не на самолете, который падает в извергающийся вулкан, так-то уж душу можно было и не облегчать, - присовокупил Микки. Йен снова откинулся на спинку дивана, громко и жалобно застонав. - Господи Иисусе, просто пристрели меня. Это будет хотя бы гуманно, - все его тело теперь смиренно распласталось по подушкам, как будто он, реально, ждал смерти, как избавления. Или жалко предчувствовал, что Микки задразнит его до беспамятства. - Бля… ты просто… застал меня врасплох… ну, раньше, - тихонько выдавил Микки. Рыжий, конечно, болтливый идиот, но Микки тоже тот еще придурок - не может видеть страдания болтливого идиота, пусть это и просто метафорическое, социальное уничижение. Йен сразу бодренько подскочил на диване, заглядывая Микки в глаза, как щеночек, так что тот не смог удержаться от смеха. Который, впрочем, сразу оборвался, когда Йен с надеждой спросил: - Так ты… по парням? И вот поэтому говорильня была охуенно глупым занятием, Микки просто не хотел выглядеть в глазах Йена ссыклом, готовым смотаться со скоростью света из собственной квартиры, только бы не вести разговоры по душам о его проебанной сексуальной жизни. - Это не имеет значения, - ответил он, вставая с дивана и направляясь в спальню. У него есть еще простыня, и одеяло для Йена, если он сможет его откопать, а подушка у того уже имеется. Конечно, рыжий поперся за ним, приставучий говнюк. Он, видимо, и так и сяк обсасывал в голове его слова. И, наконец-то, наклонив голову, и сощурившись, выдал: - А что это значит - не имеет значения? Микки открыл пошире дверцы шкафа, чтобы не смотреть на него. - Здесь нет никакого скрытого смысла, Галлагер, что значит, то и значит. - Но это же охуенно туманный ответ? - настаивал упрямый рыжий, подбираясь ближе, чтобы смотреть, как Микки роется по полкам. - Может быть, но это все еще неважно, блять, по парням я, или по цыпочкам. Баста, чувак, забыли, - подытожил Микки. Он нашел искомое на самом верху, и был вынужден встать на носочки, гордо проигнорировав ухмылку на лице длинного уебка рядом. Йен последовал за ним, как примагниченный, когда Микки пошел обратно в гостиную. - Это что, типа, философский взгляд такой или еще какая херня? Почему не имеет значения, кого ты трахаешь? - Потому что это не имеет значения, - уперто твердил Микки. На лице у Йена тоже появилось совершенно ослиное выражение упрямства, и это нервировало. - Но почему? - Ты что, чертов ребенок-почемучка? - Просто скажи, почему это неважно. - Завязывай, Йен. - Почему неважно, кого ты ебешь? - Да потому, что никого я еще не ебал! - вырвалось у Микки. Когда он понял, что только что выдал, то безвольно повис в дверном проеме. - Господи. - Ми-ик, - сбивчиво протянул Йен, снова обретая невозможно виноватый вид. Но еще в его глазах зажегся какой-то мягкий огонек, который заставил все внутри Микки взбаламутиться. - И сотри это дебильное выражение с лица, это не твое чертово дело, по любасу. Господи Иисусе, ты всегда суешь свой нос туда, куда тебя не просят? Почему бы, блять, просто не лезть никуда? - Микки орал, а Йен выглядел абсолютно подавленным. Если и был способ немедленно утолить эту вспышку ярости, Микки пока еще предстояло его открыть, особенно после того как ему случилось проболтаться, что он является восемнадцатилетним блядским девственником, ебаный Боже. Он швырнул одеяло с простыней в Йена, белье прилетело ему в грудь с совершенно неудовлетворительным по силе удара шорохом. - Просто делай то, что Ронни сказал, и держи свою задницу подальше от улиц пару дней, это ты сможешь устроить, придурок? И не дожидаясь ответа, Микки утопал в спальню и захлопнул за собой дверь, чей грохот не затмил звона в его ушах, до сих пор стоявшего от обнародования его статуса перед Йеном. **** Йен долго стоял перед закрытой дверью Микки в полной растерянности. Мысли вертелись в его голове, как белка в колесе. Он никак не мог уяснить что-то, отразившееся на лице брюнета, в тоне его голоса, когда он признавался, что никогда раньше не трахался, как в каком-то ужасном, угрожающем жизни секрете. Казалось, будто мозаика не сходилась из-за маленького, пропущенного кусочка. Так Микки девственник. Это, конечно, шокирует, но в какой-то степени не особо интересно. Вряд ли кто-то отчетливее Йена представляет, что секс сам по себе не несет какого-то глубокого, сакрального смысла. Ему никогда не нравилось, когда кто-то растекался от того, скольких же людей он трахнул. Как будто это что-то значило… На секунду, прежде чем он успел отмахнуться от образа, в голове возникло разочарованное, осуждающее лицо Липа. Йену, напротив, было все равно, что у Микки ни с кем секса не было. Он просто удивлялся почему. Конечно, ему было любопытно. Они выросли в одном районе, там получить трах, если ты хотел, ничего не стоило. И есть вероятность, что Йен предвзятого мнения, но он всегда считал Микки сексуальным до чертиков. Может быть, так случилось из-за старого, доброго нахождения в шкафу… а может быть, он просто не удосужился еще, по тысяче причин, когда ты откладываешь то, что хотел бы сделать… из страха или нервов, или, скорее всего, в случае Микки, из-за подавляющей потребности этого мелкого, властного засранца все время все контролировать. Но внутренности покалывало нервной дрожью, как раз в манере Микки, которую он начал узнавать, как будто между ними был натянут невидимый провод, и вибрация от брюнета доходила и до него. Наконец он оставил свой пост у двери в спальню и улегся на диван. Глаза никак не закрывались от напряжения. И когда он сдался и посмотрел на свой телефон, там высветилось 4:57 утра. Он гадал, сколько ему еще полежать, прежде чем приемлемо будет признать попытки заснуть проваленными и встать навстречу новому дню. Телефон в руке вдруг завибрировал. Он увидел незнакомый номер, но с кодом Чикаго. Скорее всего, новый клиент. Обычно он выжидал прежде, чем дать свой телефон, пока не проверял парней он-лайн так хорошо, как только мог, но, бывало, номер передавали сами клиенты своим знакомым. Иногда это раздражало, иногда экономило ему время. Сейчас он был слишком взвинчен, чтобы понять, какие чувства вызывает этот звонок. Он решил было не отвечать, но деньги ему понадобятся, если он собирается заплатить Микки за угол в конце недели. После ссоры, он не мог не оплатить свою долю. Он открыл телефон и поднес к уху, успокоил голос и произнес: - Алло? На другом конце раздавалось дыхание. Оно не было тяжелым, но Йен мог слышать, как человек с присвистом втягивает воздух ноздрями. Он невольно закатил глаза. На все это не было времени. - Эй, чувак, давай определимся. Или скажи, чего тебе хочется, или дай мне поспать. Раздался слабый звук одиноких аплодисментов. Йен сощурился, как будто это помогло бы ему лучше расслышать, но звук стал отчетливее. Кто-то хлопал. Как будто положил телефон и делал это прямо перед динамиком. Хлопал в ладоши. Руками. Йен напряг все силы, чтобы не отбросить сотовый, как живую змею. Вместо этого он прижал его к уху, несмотря на то, что руки тряслись. - Я не боюсь тебя, блять, - произнес он. Голос стал высоким и пронзительным, и слова были ложью, но все-таки немного его успокоили. На другом конце линии, кто бы там не был, издал глухой стон, так звучит иногда низкое горловое ворчание-зевок, когда ты засыпаешь, но сейчас в ухе Йена оно отдалось почти рычанием. Затем наступила тишина отбоя. Йен закрыл телефон и уставился на потолок, широко раскрыв глаза. Нестерпимо жуткая дрожь прошила все тело, и он сел торчком на диване. Сердце стучало отчаянно, отчаяннее, чем когда он нашел на крыльце коробку. Он взглянул в окно, солнце только начинало золотить горизонт. Йен нерешительно постоял у закрытой двери Микки. И почти поднял руку постучать, но затем уронил. Стыдно трусить, но он боялся это сделать, и снова увидеть его лицо после того, как заставил Микки сболтнуть то, что он не был готов рассказывать. Так что Йен подтянул к себе свой рюкзак и послал сообщение Светлане, зная, по собственному болезненному опыту, что та вскакивает ни свет ни заря: Ты занята? Неудивительно, что ответила она почти немедленно: Я дома. На какое-то мгновение он заколебался, пытаясь игнорировать встрепенувшееся под ложечкой чувство вины. Если Микки проснется и не увидит его в квартире, то, наверное, неслабо надерет ему зад. Даже его дядя велел ему не высовываться на улицу. Но Светлана живет в паре кварталов. Он смотается туда-сюда быстрее, чем Микки встанет. Но прежде чем уйти он все-таки притормозил и вытащил из рюкзака какой-то старый чек и ручку. Черкнул короткую записку о том, что зайдет к другу, поколебался и прибавил адрес для пущей достоверности. Возможно, Микки не будет беситься, увидев, как он недалеко, если все-таки проснется раньше его возвращения. На улице почти полностью рассвело. Полицейские машины исчезли. Коробка с крыльца тоже. Не было никаких лент ограждения, возможно, так места преступления только в кино отмечают. Если бы в его памяти не была теперь выжжена эта коробка, казалось, что ничего и не было. Мысль о ней заставила его вздрогнуть. Он добежал до Ланы в рекордно короткое время. Она открыла после тихого стука. - Ты в порядке? - спросила она с порога. Светлана выглядела обеспокоенной, а он, правда, ненавидел ее волновать и неожиданно понял, что не хочет рассказывать про эту отстойную ночь. - Если бы мне была нужна помощь, ты не могла бы сделать такое одолжение? - вместо ответа спросил он. И был награжден подозрительным взглядом. - Если одолжение не будет глупым, я могу подумать об этом. - Ты не могла бы поспрашивать, не пропадал ли кто-то? Есть ли сейчас девушки в округе, которых давно не видели? - Если это о девушке без рук, клянусь богом, я разобью твой оранжевый череп о мостовую, - пообещала она, открывая дверь шире и провожая его в квартиру. Они переступили через пару спящих тел Светланиных товарок по дороге на кухню. Лана зло и дергано начала делать чай. - Я бы не просил, если бы это было ерундой, - попытался Йен. Светлана игнорировала, он зашел на второй круг. - Я знаю, что ты можешь, ты через пятые руки знаешь абсолютно всех, кто работает в округе. Ты же просто мэр дешевых девочек с Юго-Западной стороны. - Лесть не поможет, - ответила Света. Она налила кипятка в кружку с чайным пакетиком и передала ему. Закатила глаза и скрестила руки на груди. - Давай детали. Йен постарался поточнее описать девушку и назвал перекресток улиц, ближайший к месту, где он ее нашел. Светлана смотрела на него во все глаза, но не прерывала. - Ничего не могу обещать, - сказала она, когда он закончил. - Я говорил тебе, что ты просто сокрушительно великолепна? Она показала ему средний палец, Йен фыркнул. Какое-то время они прихлебывали чай в тишине. - Но ты в порядке? - спустя пару минут спросила Светлана. Йен вздохнул. Он не знал, как ответить. Он не хотел вываливать ей о коробке или о звонке со странным хлопаньем. Она бы начала с ума сходить, а он пока просто наслаждался моментом тишины в ее квартире. - Ну, ты представляешь, как оно, - ответил он уклончиво. Раздались грохочущие удары по входной двери, от которых Йен со Светланой подпрыгнули прямо на стульях. Сердце у рыжего застучало где-то в горле. В гостиной раздалось протестующее ворчанье на русском, и звуки растущей кутерьмы. Йен открыл рот для вопроса, но Светлана шикнула. - Это должно быть миграционка, - прошипела она. Йен пошел за ней, смотря как она ловко пробирается через мелькающие в темной комнате женские тела. Светлана посмотрела в глазок и громко спросила: - Что надо? - Эй, Галлагер! - громкий, злой голос Микки легко проник сквозь жидкую деревянную дверь. - Бля, - обронил Йен и глянул на Светлану. - Думаю, это ко мне. - Какого хера, а, мужик? - орал Микки, пока Света отпирала дверь. Он направился прямиком к Йену, даже не посмотрев на нее и кучку женщин в квартире. И толкнул обеими руками в грудь. - Если у тебя башка отбита, и мозги не варят совсем, почему я не в курсе? Какого хуя ты творишь? - Мик, прости, просто надо было поговорить со Светланой и не хотелось тебя будить, - попытался утихомирить его Йен, но Микки отвесил ему еще один тычок. -Блять, я просыпаюсь и нихуя никого дома, только одна блядозаписка? Что за фигня? - если бы было возможно, Йен сгорел бы со стыда, видя очевидное беспокойство в его широко открытых глазах. - Не трогай его, - выступила вперед Светлана, но вдруг застыла, увидев лицо Микки в свете, падающем из коридора. - А что, блять, ты здесь делаешь? - ошарашено спросил Микки. Йен хотел было снова объясниться, извиниться, что не предупредил об уходе, когда понял, что спрашивают не его. Микки уставился на Лану во все глаза, она так же смотрела на Микки. - Вы знаете друг друга, ребята? - неловко брякнул он. Светлана не ответила. Микки фыркнул, глаза у него все еще почти вылезали из орбит. - Можно и так сказать. Йен обернулся к подруге. - Лана, какого черта? Откуда ты знаешь, Микки? Светлана нахмурилась, затем повернулась к женщинам, сгрудившимся на полу комнаты и жадно наблюдающим за перепалкой. Выстрелила злой и отрывистой русской фразой. Раздалась пара протестов, но она резко их оборвала и, прихватив по дороге пару личных вещей, небольшая толпа народу вытекла в коридор, вероятно, чтобы дать им немного уединения. Йен не удивился. В этот момент Света казалось страшной от напряжения. - Я не знаю его, нет, - отстраненно ответила она. Микки недоверчиво выдохнул, его заметно потряхивало. Йен видел, что кулаки у него сжимаются и на коже выступили капельки пота. - Правда? Никаких воспоминаний? - выпалил Микки. Его челюсти были сжаты так, что под ними ходили желваки. - Ты на этом специализируешься, из толпы парней пидоров вытрахивала? Светлана выглядела окаменевшей. - Нет, - наконец-то сказала она, - Только ты был. - Господи Иисусе, Света! - воскликнул Йен, отступая немного. - О чем он говорит? Что ты делала? Он обернулся к Микки, и попытался подойти к нему, но Микки отпрянул, засунув кулаки в карманы джинсов. Его волосы торчали в стороны, как будто он в спешке только что выскочил из постели, и от этой крошечной детали он выглядел странно беззащитным. - Это было два года назад, - неопределенно выдала Светлана. Она казалась смущенной. - Хорошая точка зрения, кто помнит-то, да? - сплюнул Микки. Тон у него был насмешливым, но Йен просто видел, как он дрожит, и как резко двигается. Брюнет посмотрел на него. - Я просто хотел убедиться, что тебя, блять, не замочил серийный маньяк, что за идиот, да? У тебя тут настоящие друзья. - Мик…- попытался возразить Йен, но тот только небрежно махнул рукой. - Не, все путем, приятель, позависай с матушкой Россией. Я просто съебу, - он двинулся к двери, но Йен метнулся вперед и схватил его за руку. Микки пытался стряхнуть его пальцы, но Йен держал крепко. - Микки, погоди секунду. - Отъебись, - прокричал Микки и дернулся из его хватки. - Я не собираюсь тусить тут, пока ты расслабляешься с сучкой, которую вызвал мой папаша, после того, как выбил из меня все дерьмо за минет от парня! Которая пришла и… Микки резко остановился, сглатывая. Он вроде бы перестал выдергивать руку, но потом снова гневно завелся. - Которая пришла и оттрахала меня на диване, боже. - Светлана? - отчаянно прошептал Йен, в панике глядя то на нее, то на Микки. - Все было не совсем так, - твердо произнесла она. - Я не хотела этого делать. - Что-то не заметно было, как ты сопротивлялась - нервно усмехнулся Микки. Его рука подрагивала в руке Йена и он побледнел также, как раньше, когда чуть не сблевал на крыльце. Как будто только от взгляда на Светлану его тошнило. Йен повернулся к ней, пытаясь не показать, как поразило его лицо Микки. - Лана, ты же не делала ничего такого, нет? Светлана только нетерпеливо хмыкнула и махнула рукой, потемнев лицом. - Да, я сказала мужику с пистолетом -"нет, я отказываюсь", - ответила она, ее лицо скривилось в саркастичной гримасе. Она фыркнула. - Конечно, я сделала это. Если нет, этот кусок дерьма, его отец прибил бы меня и вызвал бы другую девушку. Хотя бы это была я, а не другая, - она дернула подбородком на Микки. - И ему не пришлось долго терпеть. Было быстро, я умею… Впервые она запнулась и сглотнула… Микки наконец-то смог выдернуть свою руку и Йен отпустил ее. Брюнет повернулся спиной к девушке, тяжело дыша. Светлана уставилась на свои колени. Руки у нее вздрагивали, как заметил Йен. Весь сценарий произошедшего казался сюрреалистичным и диким издевательством над телом человека. Ему хотелось как-то успокоить Микки, но Светлана тоже казалась подломленной. Йен сейчас почему-то вспомнил, как они впервые встретились почти полтора года назад. Он тогда еще промышлял стриптизом, раздеваясь в одной дыре в Лэйквью, и спешил на работу. И уже слегка окунался в океан продажной любви, потрахивая несколько парней не из-за приятности их компании, а потому что они раскошелились сначала на оплату парочки его счетов. Так получилось, что один из этих, первых его клиентов подвез его, Йен отсосал ему в благодарность, и вылез на обочину, вытирая рукой рот. Высокая, темноволосая женщина - Светлана, хотя он не знал еще, что она Светлана, смотрела на него с выгодной для обзора позиции - из-под навеса винного магазина рядом с клубом. У нее был поразительный по силе взгляд. И в этот момент Йен застыл от неожиданной и оглушающей волны узнавания, обрушившейся прямо на его грудь. Конечно, это было клише, и до сих продолжало быть, это отчетливо возникшее в голове - "я как будто посмотрелся в зеркало". - Напряженный день, Морковкин? - спросила она, понимающе кивнув в направлении отъезжающего седана, звуча одновременно самодовольно, агрессивно и дружелюбно, уникальная комбинация свойственная только ее голосу. - Типа того, - ответил Йен, приближаясь к ней так, будто его подтягивали на невидимой веревке. Он вытряхнул сигарету из пачки, чтобы затянуться перед сменой. - Ты в порядке? - снова спросила она, приподняв одну прекрасно очерченную бровь. И наклонила голову, ожидая ответа, как будто он имел значение, и она хотела знать, что он, реально, в порядке. И тогда Йен понял, что смотрит на лучшего друга. Конечно, именно этой мысли не было, еще нет, но этот момент концентрированной, сосредоточенной заботы от незнакомки внезапно сделал ее ближе, уже не чужой. Он вспомнил этот поворотный для них момент сейчас, смотря на нее, усевшуюся с трясущимися руками и упорно рассматривающую их. Она уже объяснила все так, как могла - молниеносное решение и защитить себя и, наверное, облегчить положение избитого парня под дулом пистолета, единственным способом, который она знала. Хоть это и сделало все только неописуемо хуже. Йен едва мог вместить эту дикость в голову, а он был человеком, который на этой неделе наткнулся на труп, а затем на отсеченные от него конечности. Микки, впрочем, не особо принимал во внимание мотивы Светланы. - О-о, как пожелаешь, сладкая, если эта мысль помогает тебе, блять, спать ночами. Он развернулся и пошел прочь. Йен посмотрел на Светлану, слушая как гаснут на лестнице громкие шаги спускающегося вниз Микки. Подруга подняла взгляд и увидела его нерешительность. Она грубо потерла лицо рукой и изогнула свою убийственно прекрасную бровь. - Беги за своим героем-любовником, - сказала Светлана. - А ты… - начал Йен, но она грубо оборвала его. - Я не ребенок, Йен. Иди сейчас, - она рубанула воздух рукой в сторону входной двери и исчезнувшего Микки. Чувствуя, что он ее подводит, но не в силах не бежать за ушедшим парнем, Йен протянул руку и легонько взъерошил ее волосы. Лана отмахнулась, ругаясь по-русски, но ее лицо смягчилось. Она снова настойчиво кивнула в сторону двери, и бросив на нее прощальный взгляд, Йен припустил за Микки. Только на улице, заметив темную макушку, сворачивающую за угол, он понял, что не сказал ни Светлане, ни Микки о звонке с аплодисментами. И решил отложить на потом. Есть же еще время разобраться с этим позже.