Stories of Marvel

У них всего одна ночь до очередной операции по освобождению пленных. Линия фронта так близко. Когда снаряды рвутся неподалеку, с потолка прямо в стаканы с пивом осыпается штукатурка. Баки ухмыляется, выуживая из своего очередную порцию мусора. – Могло б сойти за закуску. Но так противно скрипит на зубах. Похоже на каких-то жуков. Щелчком отправляет на и без того затоптанный пол и сдвигает свою кружку с кружкой Стива. Тот вздрагивает, отмирая. Вообще последние полчаса как в воду опущенный и молчаливый. Так глубоко ушел в свои мысли, что брось сейчас перед ними на пол гранту – и не моргнет. Хотя нет. Это же Роджерс. Вмиг перестанет изображать из себя сонную муху и ринется на боеприпас, накрывая собой. Героический и благородный придурок. Умудрился чем-то вон себя накрутить. Или это такая реакция на алкоголь? – Я так понимаю, пиво тебя не берет? Раньше тебя вело уже с пары глотков. Они выпили по три кружки, и если у Баки чуть шумит в голове, и стены покачиваются не только из-за обстрела, то Стив безобразно, отвратительно трезв. Как стекло. – Еще один бонус от сыворотки супер-солдата, – пожимает плечами, а Баки морщится. – Скорее, побочка... Шутка ли – не иметь возможности банально напиться. – Да, это бы все упростило, – непонятно вздыхает Роджерс опять. В который раз с начала этого вечера. – Что с тобой, мелкий? Расскажешь? И привычно ищет руку на стойке. Сжимает своей. Стив таращится на их переплетенные пальцы, как на главное чудо света. Расстроенно дергает носом. – Н-не знаю. Подумал, что наверное, теперь... буду не нужен тебе. Вот такой. Раньше, до сыворотки и преображения, он ведь был для Баки как забавный домашний зверек. Слабый, хлипкий и непутевый, которого бросить не поднималась рука и приходилось с таким убогим возиться... Все эти далеко не оригинальные мысли Барнс с лёгкостью читает с лица. – Смотри-ка, – хмыкает Баки и тянется, чтобы отвесить ему подзатыльник, – алкоголь для тебя теперь как вода, а тараканы все те же. Живучие оказались. Есть в жизни хотя бы вот такая стабильность. Думать ерунду перестань? Стив несчастно пялится в свою кружку, и Баки осторожно ее отбирает. Переставляет на другой край стойки. В ответ на бесхитростное удивление в наивных глазах объясняет: – Тебе все равно бесполезно. И, качнувшись вперед, губами касается рта. Осторожно. Стив вздрагивает и втягивает воздух в легкие судорожным рывком. У него такое лицо... В любой другой момент Баки бы рассмеялся. Но сейчас лишь шепчет очень серьезно: – Мелкий, я ведь с тобой до конца. Или решил от меня отвертеться? – Я. Нет. Баки, нет. – Хорошо, – выдыхает в его мягкие губы и углубляет поцелуй, опустив ладонь на русый затылок. Поглаживает кончиками пальцев, забирая тревогу. У них есть лишь эта ночь до очередной операции. Баки целует все жарче. Уже через пару десятков секунду у Стива гудит в голове. Совсем не от пива. Офицеры за дальним столом продолжают громко шутить. Скрытые клубами сизого дыма, режутся в карты. Бармен деликатно отводит глаза, никак не комментируя то, что увидел. В конце концов, им ведь завтра снова на фронт. Еще один снаряд рвется, кажется, вообще на соседней улице. Обстрел не закончен. Или все дело в Баки, который так близко, который хрипло шепчет ему прямо в губы: – Пойдем. Стив поднимается, будто во сне. Вокруг – туманная дымка. Им надо, наверное, в казарму. Но до утра еще – целая ночь. До операции, с которой они могут и не... Нет, они непременно вернутся.